Бесплотные герои. Происхождение образов "Илиады"

Все тут несообразно со сражением не на жизнь, а на смерть ради победы в войне. Оказывается, поединок шел лишь для показа доблести, и, когда оба героя ее проявили и себя показали, все сочли, что этого достаточно. Внезапное исцеление героя — это ведь чудо, а чудом поэт изменяет неугодный ему ход событий. Зачем же поэт ввел здесь бога? Что за ход событий был тут до введения бога? Обращает на себя внимание, что камень пробил щит, следовательно, должен был ранить Гектора в туловище, а рана пришлась ниже — в колена. Что-то не вяжется. Но характерное для греческого эпоса выражение «сломить колена» означает «убить»! Оно не раз применяется «Илиадой» в этом смысле. Стало быть, певец, лишь чуть изменив это выражение, превратил рассказ о смертельном ударе Аякса и гибели Гектора в байку о ранении и чудесном исцелении троянского вождя. Самая экономная переделка: лишь чуть тронут текст, а смысл совсем иной. Выходит, первоначально в повествовании о встрече двух богатырей Аякс убивал Гектора.

Поединок Аякса с Гектором. Роспись на раннекоринфском арибалле (последняя четверть VII века до н. э.).

Другой сколок с этого древнего повествования помещен в XIV песни: Аякс ударил Гектора опять же камнем «в грудь, чрез поверхность щита… Дрот из руки полетел, на него навалился огромный щит…» (412, 419–420). Странное однообразие приемов у Аякса против Гектора, не правда ли? Но тут уж рана нанесена куда следует — в грудь. Гектор потом рассказывает друзьям: «меня… поразил Теламонид могучий камнем в грудь… Я уже думал, что мертвых и мрачное царство Аида ныне увижу; уже испускал я дыхание жизни» (XV, 247–251). Его опять воскресил Аполлон — без чуда и здесь не обошлось.

Чудеса тут необходимы «Илиаде», ведь Гектор в ней не может умереть от руки Аякса: убить его должен Ахилл. Но в том сказании, которое предшествовало «Илиаде», Гектора убивал Аякс. Где это происходило — под Троей или еще под Фивами, с которыми связано ранее бытование образа Гектора, трудно сказать. Во всяком случае, и Аякс там подвизался. По «Илиаде», Аякс сражался с Гектором только в Троаде, не в Беотии. Но когда «Илиада» описывает его знаменитый щит, то оказывается, что сделал этот щит мастер, проживающий в Гиле, то есть в Беотии (VII, 220–223). П. фон дер Мюль припомнил, что на саламинских монетах изображен (конечно, в честь Аякса) щит именно беотийской формы — с врезками с обеих сторон. Беотийский щит был гербом Беотийского союза. Типологически он происходит от того щита VIII–VII веков (по археологической терминологии, дипилонского), название которого сакос охватило в гомеровское время и древний башенный щит. У беотийцев существовал древний культ щита. В нескольких битвах фивяне уповали на магический щит (Павсаний, IV, 32, 5–6). Фивы у Пиндара (I, 1) именуются «златощитными». По-видимому, в Беотии некий магический щит считали, как на Саламине, щитом Аякса. Поэтому певец «Илиады» и дал изготовить щит Аякса беотийскому мастеру.

Переработка повествования о гибели Гектора от руки Аякса в несмертельный турнир была произведена еще до того, как оно оказалось в «Илиаде». Дело в том, что характеризующий эту переработку обмен дарами между Аяксом и Гектором в «Илиаде»-то не нужен и даже противоречит ее смыслу: нигде после него в «Илиаде» ни тот, ни другой не вспоминают об этом эпизоде и дружеских чувств не проявляют. Зато этот обмен играл важную роль в поэмах Троянского цикла: меч, подаренный Гектором, принес Аяксу одни несчастья, этим мечом он и закололся, прокляв перед смертью сей злосчастный дар; да и Гектору дареный пояс не принес счастья — труп его этим поясом Ахилл привязал к своей колеснице (так у Софокла в «Аяксе»; вероятно, мотив восходит к «Малой Илиаде»). Правда, в «Илиаде» эта деталь смерти Гектора не отмечена (певцы «Илиады» не жаловали всякую мистику).

Существование песни о борьбе Гектора с Аяксом — песни более ранней, чем «Илиада», — предсказал еще Бете. Четверть века тому назад идея нашла подтверждение.

Смена типов щита: 1 — восьмеркообразный, 2 — башнеобразный, 3 — дипилонский, 4 — круглый (аспида), 5 — беотийский.

Фрис Йохансен распознал на греческой вазе геометрического стиля из Афин изображение обмена дарами между Аяксом и Гектором. Аякс — со щитом, Гектор — без щита, держит в руке меч, а вторую протягивает Аяксу. Присутствуют два вестника со скипетрами и другие воины. Ваза аттическая, середины VIII века, а еще ведь надо учесть, что сюжет должен был добраться из малоазийского очага эпоса до Аттики, так что дата сценки еще раньше. Это явно древнее признанной даты создания «Илиады» — второй половины VIII века самое раннее.

Конец поединка Аякса с Гектором: обмен дарами. Первая фигура слева — Аякс, третья — Гектор (по Фрийсу Йохансену). Изображение на вазе из Афин, деталь (середина VIII века до н. э.).

Самоубийство Аякса — достойная кончина для героя, который должен остаться среди богов: так поступили Геракл, Эдип, Эрехтей. Лишивший себя жизни Аякс, в отличие от других героев эпоса, не был сожжен. Он был похоронен в саркофаге (Аполлодор, V, 7). Дело в том, что, по Пиндару (VI, 47), тело его неуязвимо и нетленно. Ни в «Илиаде», ни в других поэмах о Троянской войне его никогда не ранят. Он должен уйти в землю неповрежденным, и в святилище на берегу Геллеспонта будет покоиться не прах его, а нетленное тело. В этой идее проглядывает более древний этап погребального обряда греков: в микенское время они не сжигали своих мертвецов, а хоронили в шахтных, купольных и других гробницах.

Эта подробность еще раз подчеркивает особую древность образа Аякса в эпосе и его еще живую связь с мифом и культом.