Сопряжение. Чернильный маг 5

Глава 29

По стерильно белой комнате, где был лишь пол, без потолка и горизонта, разносился мерный стук. Но, стоило мне появиться, как Каин замер, и почувствовав взгляд, обернулся.

— Второй раунд, ублюдок! — процедил я.

— Второй⁉ — сжав губы в тонкую полоску оскалился он. — Уже второй раз ты обманываешь смерть. Как тебе это удаётся?

К своему удивлению, заметил, что в его в словах звучит неподдельный интерес.

— М — магия! — развёл я руками.

Осознание слов Мары разожгли угли моей уверенности. А понимание того, что второго шанса больше не будет, лишь подстегнули чувства.

Ведь если я не одолею Каина, то кто?

Осознав это, я выкрутил в фатализм на максимум. Ведь когда не боишься упустить контроль над способностями, не опасаешься, что мои взбесившиеся силы могут стать причиной необратимо, становится легче.

— И всё же, я хочу знать ответ, почему Первый Клинок тебя не убил?

— Ты и сам знаешь ответ, — хитро подмигнул я.

От чего-то мне непреодолимо захотелось поиздеваться над Каином. Увидеть в его глазах непонимание. И страх…

Это сработало. Усталые глаза Отца Убийства увеличились до размера бильярдных шаров. А вот его губы… Сжались в тонкий порез. Наверное, впервые за всё время, Каин посмотрел на меня без надменности и снисходительной улыбки. Теперь его взгляд был полон мрачной решимости.

И страха.

— Мог бы и подсказать, — усмехнулся я.

— Подсказать что? — расправил плечи Каин.

Его правая рука всё так же сжимала Первый Клинок.

— Что всё-таки значит, это «Изменяющий Реальность», — пожал я плечами. — Объяснить, научить, помочь… Пока мы были друзьями.

— И в чем же сила «изменяющих реальность»?

Удивление на его лице сменилось злой подозрительностью.

— Не-е-ет, — помотал головой Каин. — Не может быть! Ньёрд не мог! Он бы просто не успел! Я убил его! У тебя просто не было шанса!

— Все так! — подмигнул ему я. — Я сам додумался!

А про себя добавил: жаль, что такой ценой…

В эмоциях я раскинул руки, и за спиной, без единого взмаха пера, нарисовались с чернильные крылья! Мои чернильные крылья!!!

— Дам тебе последний шанс уступить, — коснувшись пола носком ботинка, я прочертил полосу.

Всего метр. Даже, наверное, меньше. Но, повинуясь фантазии, линия удлинилась в обе стороны до горизонта. Она в буквальном смысле разделила экстрамерность пополам.

— Сложи клинок и уйди, — тихо произнес я.

Но вместо ответа Каин атаковал.

Прямо с места, без подготовки и предупреждений. Размазавшись в пространстве, как и четверть часа назад, он надеялся на то, что это сработает⁉ Приём подлый, но Отца Убийства подвели самоповторы.

И, Демоны Дали, я знал что он так поступит! Раскинув руки, я подставил под Первый Клинок незащищённую грудь! В конце концов, я тоже искажающий реальность! Даже больше! Я — Чернильный Маг! А эта экстрамертность — мой комикс. Комикс в котором я, вроде как, царь и Бог!

Удар Первого Клинка не достиг цели. Его сбитый, костяной кончик не дотянулся буквально пару сантиметров. И застыл, будто уперевшись в воздух над чертой.

Хотя, почему «будто»? Так оно в сущности и произошло. Чёрная линия под ногами оказалось чем-то большим, чем просто след от пролитой краски. Она поделила экстрамерность пополам! Разделила этот стерильный мир надвое.

С этой стороны от линии находился я. По другую — стоял Каин.

Стоял в глупой позе. Всё его тело вытянулось, точно сжатая пружина, а правая рука всё ещё пыталась дотянуться до меня костяным лезвием. Сотворённая мною буквально секунду назад, линия превратилась в непреодолимую стену.

Первый Клинок против непреодолимой стены… Абсолютный Щит против Абсолютного Оружия! Походит на очередную задачку от Жака Фреско. И кто победит⁉

На секунду, кажется, даже в самом мироздании заскрежетали шестерни вселенной. Будто в на великом компьютерном движке, рассчитывающим математическую модель нашего мира, произошел критический баг. Баг, из-за которого должна была схлопнуться сама Вселенная!

Но нет.

Совсем на чуть-чуть, но Первый Клинок оказался сильней. По невидимой стене над чернильной чертой, словно на автомобильном стекле поползла паутинка трещин. Даже лопнув, это стекло ещё пыталась сопротивляться клинку Каина.

И я ответил. Правой рукой схватив Каина за запястье и с силой дёрнул его на себя. К этому моменту моя левая рука была уже занесена для удара. Простого, бесхитростного размашистого удара, который профессионалы обычно зовут секретной техникой пьяных колхозников.

Но для меня этот удар был наверное самым важным в жизни! И подсознание прогнуло реальность, превратив мой, не самый большой кулак, в наковальню не меньше чем у Анта!!!

Быстрый и хлесткий, он получился — то, что надо. Клянусь, я буквально чувствовал как под костяшками трещат и сминаются лицевые кости Отца Убийства! И немудрено! В прошлый раз я неосознанно допустил подобный выплеск энергии, и он привёл к тектоническим сдвигам на Воттоваара!

Всё ещё сложно для осознания, да⁉ Плохо понятен масштаб? Тогда представьте классический боксерский спарринг, в котором спортсмены долго и упорно размениваются ударами. Представили? Так вот, я в этом поединке — это парень которому после очередного нокаута судьба подкинула перчатку с вышитым в неё кастетом. Кастетом, который ещё и стреляет крупной картечью!

Голова Каина она взорвалась, точно мой школьный пенал для карандашей. В который ублюдки-одноклассники ради шутки засунули петарду «Корсар 5»! Его голова в прямом смысле слова лопнула, забрызгав меня серо-кровяной кашей из мозгов, зубов и волос.

Каин зашатался, даже прошел несколько шагов, точно лишившийся головы петух. Но всё же рухнул, залив под собой кровью кипенно-белый пол.

— Так просто? — выдохнул я, неверяще, смотря на свой кулак.

Наверное, именно такими глазами смотрят гранатометчики после своего первого залпа из «РПГ». В ушах — звон, в руках — лёгкая дрожь, а полный ликования за так и требует «Давай куда-нибудь жахнем ещё раз!».

— Размечтался, — раздалось в тишине.

Уже зная что увижу, я поднял глаза. Но не к Каину, который стоял на месте где ещё секунду назад лежал его обезглавленный труп. Мои глаза искали Первый Клинок, который выронила предыдущая итерация Каина.

Он нашёлся в десятке шагов. Обычная, с виду, костяшка смиренно лежала, будто дожидаясь кто из нас броситься к ней первым. Мы напряженно смотрели друг на друга. Уверен, каждый из вас видел такие визуальные дуэли или где-то в кино, потому как тоже смотрел вестерны.

И, в этой дуэли взглядов, проиграл Каин!

Бросившись в волейбольном подкате, Отец Убийства попытался схватить Последний Клинок. Я оказался быстрее. Взмахнув рукой, я бросил чернильную кляксу, и та, ударившись о артефакт, привела к неожиданному результату!

Первый Клинок подпрыгнул, точно попкорн на сковородке. А когда вновь приземлился — их было уже два!

Проскользив на пузе добрый десяток метров, Каин в нерешительности замер, будто определяя, какой из его клинков настоящий. Но дождался лишь того, что клинки перед его носом снова подпрыгнули, разделились, и на пол их упало уже четыре! Потом ситуация повторилась. А затем ещё, и ещё…

Словно соскучившийся по прогулке пёс, Каин бросался только к одному, то к другому клинку. Перебирал их, пытаясь отыскать настоящий. Но каждый раз его постигала неудача, и он отбрасывал подделку в сторону. А в это время гора Последних Клинков удваивалась каждые несколько секунд!

Будто обезумев, в сердцах, Каин ударил прямо в кучу клинков, и те разлетелись в стороны.

— Скажи, — сквозь зубы процедил он. — Как тебе удалось создать столь реалистичную экстрамерность?

— Может быть я просто хороший художник? — подколол его я.

— Нет, — цокнул он языком. — За созданием подобного стоит что-то большее, чем просто талант.

— Всем нам приходится платить свою цену за могущество. Я убил любимого брата. А ты?

Видимо, за годы практически вечной жизни Каин научился неплохо разбираться в людях, потому как ему удалось что-то разглядеть на моём лице.

— Я прав, — будто найдя золотник в груде песка, хищно улыбнулся он. — Какова твоя плата?

— Я вырезал половину своего класса, — попытался соврать я. — Забыл?

— Не-не-не, — покачал головой Отец Убийства. — В день твоей инициации, в тот раз, когда ты открыл в себе способности и смог улизнуть в придуманной тобой мир… Это объясняет только первый раз, но не остальные…

А потом его постигла озарение!!!

— Твою мать, Магнус!!! Рисовать на страницах тетради, которая является твоим тотемом — это смерть, полная боли! Сколько страниц ты уже потратил? Пять? Десять? Половину?

Это было в «туше». Каин бросил догадку наобум и попал в яблочко. А самая ирония в том, что именно его заказ на портрет Гомера Саломинского, того самого Искажающего Реальность поэта, что написал «Илиаду» и «Одиссею». И создал овеществленный ужас по имени Атропос.

Именно тогда, упёршись в казалось непреодолимый тупик, чиркая на полях тотема, я неосознанно написал его живой портрет! Именно эту тетрадь я использовал для создания своих вселенных. И именно её, уже пожелтевшие, листы пошли на подготовку к штурму.

А сколько их осталось? Этих листов из тетрадки в клеточку, которая по иронии Судьбы стала моим Тотемом? Не знаю. Может быть в изрядно исхудавшей картонной обложке их не больше десятка. Может быть меньше.

Если честно, было до чёртиков страшно их пересчитывать.

— Глупец.

Довольный своей догадкой, расправил плечи Каин. И осмелев, сделал ещё одно предположение.

— И смерти от Первого Клинка ты не избегал, так⁉ Что, нарисовал автопортрет на оставшихся страницах? И получается, ты настоящий — умер, а передо мной стоит ещё один дубликат⁉

Я не заметил. А зачем, отрицать? Тем более, переубеждать человека в неправоте? Уверен, вся правда была написана у меня на лице. Но Каин так упивался своей теорией, что не заметил просчета.

— Всё что мне нужно сделать: это прикончить тебя то количество раз, сколько осталось страниц!

— Думаешь, будет просто? — подыграл ему я.

— Не просто, — отдал дань уважения он.

Ну хотя бы в этом он оказался честен.

Однако была и другая проблема. Количество манны, её поток вновь хлестал необузданной силой. Ядро уже трепыхалось, точно сердце загнанной лошади. Маннатоки горели, требуя высвобождения.

Последняя, подсознательная, расколовшая экстрамерность, магема должна была высушить мои запасы манны. Однако находясь в собственном карманном измерении, я обнаружил что физически не могу потратить столько сил.

Но почему? Был бы я умней, давно бы догадался. Экстремленность, в прямом смысле этого слова, аккумулировала и возвращала потраченную ману. И всё что я тратил, тут же возвращалась обратно.

Желая защитить друзей от необузданной силы Каина, что давно перешагнул за пятитысячный уровень, я упрятал нас обоих в экстрамерность. Но таким образом лишь поставил себя на счётчик времени.

А идеи, как окончательно и с гарантией уничтожить Каина, так и не нашлось. А это значило, что придётся возвращаться…

— Ну когда я тебя всё же прикончу — экстрамерность схлопнется! И меня выбросит наружу.