Смотри в оба, командир!

4

Пять лет. Пять проклятых лет по меркам программы он в стимуляторе то месил грязь, то вёл переговоры с инозвёздными расами, то вычислял шпионов, то организовывал защиту высококровных персон, то избавлял подконтрольный сектор от пиратов, то вновь месил грязь планеты с агрессивными формами жизни, вытаскивая этих самых персон из их кровожадных пастей. И конца и края этому всё не было.

Неужели он ошибся и неверно судил о выносливости и возможностях толстяка по внешности?

Казалось, запрограммированные ситуации давным-давно уже идут по третьему кругу: как-то жиденько у них с разнообразием… Или программисты не рассчитывали, что кто-то сможет находиться в симуляторе так долго? Впрочем, неважно.

Пять лет он не видел её – вот что убивало. Он давно перешагнул порог своих возможностей и уже просто хотел, чтобы всё кончилось. Хотел уже покинуть модуль, вернуться на базу, принять душ, надеть дрим-стик, лечь в постель и просто смотреть на неё, смотреть…

Дождь усилился, врываясь в провал в стене заброшенного здания мерзкими ледяными брызгами: очередной высокородный эн-пи-си-засранец решил совершить увеселительную прогулку по опасной планете. Сейчас он вместе с бойцами спасательного отряда мелко трясся у костра, протягивая к огню озябшие руки с длинными изящными пальцами. А это значило, что ещё секунд пять, и твари волновыми атаками полезут из всех щелей.

Проклятье… снести бы ему голову, чтобы это всё закончить… или шарахнуть залпом себе. Но преднамеренное убийство гражданского, как и самоубийство в симуляторе, не только обнулит все приложенные усилия, но и поставит вопрос о его вменяемости и соответствии занимаемой генеральской должности.

Он откинулся, прижавшись спиной к холодной бетонной стене и чуть прикрыв глаза. Всего на секунду…

– Ты почти у цели,– мягкий голос заставил его встрепенуться.

Боец из его отряда протягивал кружку с вьющимся над ним паром. Показалось? Зеркальный шлем бойца не давал рассмотреть его лицо. А полное обмундирование — фигуру: мужчина или женщина?

Хотя неважно. Её здесь не может быть: мозг полностью контролировался искином симулятора, и тот не позволил бы уснуть ни одному из полушарий. Значит, показалось…

Генерал принял кружку, и боец уселся на обломки стены напротив, устраивая оружие на коленях. А, ясно… перед атакой монстров будет психологический тест. Значит, секунд пятнадцать у него есть. Он открыл забрало шлема и поднёс напиток к лицу. Но не для того, чтобы пить: еда и напитки в симуляторе — просто обманка, дразнят мозг ароматами и вкусом, а насыщения никакого. Пустая трата времени.

Но не для него. Он долго и тщательно тренировался, чтобы при желании, сконцентрировавшись на водной поверхности, ненадолго «выныривать» в реальность. На экранах для техников это должно выглядеть, как будто он дует на горячий напиток или просто греет руки о кружку. Но в этот самый момент, сконцентрировавшись, дёрнув нужные пси-способности, он заставлял тело чуть-чуть приоткрыть глаза. Всего на мгновение. Достаточно, чтобы быстро осмотреться, но недостаточно, чтобы искин засёк мозговые изменения.

Казалось бы, пустая трата времени, но гляди-ка, пригодилось.

В отсеке никого не было. Часы на стене показывали, что он находится в симуляторе уже сутки с небольшим. Аппараты тревожно попискивали, сигнализируя о недопустимой нагрузке на мозг кандидата. Стекло модуля отражало его сероватое от перенапряжения лицо и алую узкую полосу, прочертившую прямую линию от ноздри до подбородка – у него носовое кровотечение. Но вытаскивать его никто не спешил.

Что за дерьмо тут творится?!

– Выглядишь неважно, – вернул генерала мягкий голос, и он поднял глаза на бойца.

Тот по-прежнему сидел на обломках стены, придерживая на коленях оружие. Проклятое зеркальное забрало не давало рассмотреть лицо.

Может ли такое быть?.. А что если приказать поднять забрало?.. И убедиться, что это не она? Нет уж, лучше пусть так. Лучше представить, что это и впрямь его землянка сейчас сидит с ним. Тогда можно будет чуть-чуть расслабиться, отдохнуть… Это если поверить. Но, кажется, это начало психологического теста.

– Плохой день, – откликнулся он, внимательно вглядываясь в зеркальную гладь шлема эн-пи-си напротив.

Неожиданно отражение его аватара исчезло, появилось изображение серой стены. Но размытое и с зеленцой, как через толщу затиненной воды. Буквы и цифры на стене, выведенные белой краской, он запомнил на автомате: «сигма-357-а-0-23». Затем изображение сместилось, и он увидел, как если бы немного с высоты, вице-советника и соперника-толстяка. Судя по напряжению на лицах, они о чём-то спорили. Их голоса с трудом, но можно было разобрать.

– …почему так долго?! Этот сектор должен быть моим! – негодовал толстяк.

– Это выше моего понимания… – мямлил вице-советник.

– Просто поджарьте ему уже мозги, и дело с концом! – продолжал наседать тот.

– Но это не останется незамеченным… У меня будут проблемы…

– Спишите на сбой, скачок напряжения, несчастный случай – мне всё равно! Сектор не должен попасть в чужие руки!..

Эн-пи-си вскочил, разрывая контакт, и вскинул оружие.

Это что за… что сейчас это было?!

Генерал оглянулся и увидел первую волну тварей, прорывающихся в пролом. Вскинул оружие, готовясь дать отпор.

– Смотри в оба, командир! – крикнул боец голосом землянки, кидаясь в атаку.

А затем началась бойня.