Изменчивая судьба
![Изменчивая судьба](/uploads/covers/2022-10-17/izmenchivaya-sudba-8.jpg-205x.webp)
- Автор: Тэмми Блэквелл
- Жанр: Любовная фантастика / Любительские переводы
Читать книгу "Изменчивая судьба"
— Да ладно, — сказала я. — Это же так банально. Неужели ты…
А он уже был совсем близко, и его огромный кулак летел мне в лицо так быстро, что я даже не успела удивиться, как он тут оказался.
Чтобы выпендриться и увеличить расстояние между нами, я рванула вперед, согнувшись для сальто, едва коснувшись земли. Снова встав на ноги, я была уже на другой стороне поляны, а Лиам вновь несся на меня.
Он бил. Я блокировала. Он пинал. Я закрывалась. Удар, удар, удар. Блок, блок, блок. А когда я ожидала пинка, он обхватил меня руками, прижав мои локти к бокам и бросил. Скорее всего, он ждал, что я повалюсь на землю, а он будет гордо стоять надо мной, но не вышло. Я обхватила ногой его лодыжку, и мы оба повалились на землю.
Я ощутила перемену, когда перекатилась. Чувства стали острее, контроль над моим разумом оказался захвачен. Человек-Скаут помнила слова Джэйса, но я не могла отступить.
Волк-Скаут крепко держала руль. И судя по рычанию, Лиам тоже не особо прислушивался к своей человеческой стороне.
Мы катались по земле, как животные. После десяти лет занятия боевыми искусствами я знала около дюжины приемов, которые можно провести из такого положения, но ни одним не воспользовались. Вместо этого в ход пошли зубы и когти. Я чувствовала запах крови Лиама в воздухе, как и своей.
Я не слышала криков, пока меня буквально не сорвали с Лиама. Я пыталась отбиваться, но тут причитания Талли «Прекрати!» и крики Джэйса «Я держу тебя» дошли до меня.
— Все хорошо, Скаут. Я держу тебя, — шептал он мне в ухо. — Держу.
— Да что с вами не так? — спросила я, оттолкнув его, но вместо этого только приземлилась на задницу.
Джэйс смотрел меня и будто не узнавал.
— Ты плакала.
Плакала?..
— Я смеялась, кретин, — я увидела Лиама. Он улыбался, будто узнал, что в этом году будет два Рождества. — Нам было весело.
— Весело? У тебя из губы кровь хлещет!
— И ты что-то сломала, когда врезалась в дерево, — сказала Талли. — Я слышала.
— Единственное, что сломалось, это дерево, и ему не надо было стоять у меня на пути, — я вытерла лицо футболкой. — Новое правило, — крикнула я через плечо Джэйса. — Будем делать это постоянно, или я ухожу, уговор?
Лиам улыбнулся кровавой улыбкой.
— Уговор.
Глава 13
Я едва сдерживала слезы, прощаясь с братом меньше чем через сутки после того, как пыталась убить его.
— Ты все еще считаешь меня вожаком своей Стаи? — мы сидели вдвоем в спальне, где орущий телевизор заглушал наши голоса.
— Так будет всегда, пока я жив, — сказал он без доли иронии в голосе.
— Хорошо. Тогда считай, что это приказ. Можешь делать все, чтобы помочь восстанию Лиама, но твоим приоритетом должна быть наша семья. Защищай их и себя даже в ущерб всему остальному.
Мне не нужно было объяснять, что в семью также входили Талли и Чарли. Джэйс знал.
Он наклонил голову и подставил мне свое горло в знак подчинения.
— Понял.
Я не совсем понимала, как нужно отреагировать — поразительно, но Лиам еще не открыл для меня эту часть нашего мира — но видя, что Джэйс стоит в такой неловкой позе уже несколько секунд, я должна была что-то сделать и сжала его в объятиях.
— Без тебя я потеряна, — пробормотала я, прижимаясь к его плечу.
— Не важно, что там говорит кровь, — ответил он. — Ты моя сестра. Мой близнец. Часть меня, — от его объятий у меня снова чуть не треснули ребра. — Я умру без тебя, поэтому и ты постарайся остаться в живых, черт возьми.
— Я попробую.
Он ослабил хватку, чтобы отодвинуться и увидеть мое лицо.
— Уговор?
В глазах защипало, но я сдержала слезы.
— Уговор, — сказала я, обхватывая его мизинец своим.
***
Как и многие семьи, в отпуск мы обычно ездили на машинах и самолетах, хотя один раз отправились в Новый Орлеан на поезде. Междугородний автобус был для меня в новинку, но в школе я часто ездила этим видом транспорта, и тот, на который мы сели в Лексингтоне, был точно таким же. Ну разве что чуть более липкий пол, более ветхие сидения и более неприятный запах. Если ты видел один автобус, ты видел их все: сидения с высокими спинками в кричащей обивке, тонированные окна и что-то вроде туалета в конце, откуда и доносится весь запах.
Лиам сразу отвел меня назад и заставил сесть у окна. Вокруг было много свободных мест, но он уселся прямо рядом со мной. Я хотела спросить, зачем мы уселись около туалета, если у нас обоих обостренный нюх, но затем заметила, как другие пассажиры проходят в заднюю часть, замечают запах и стараются устроиться впереди.
Пока автобус выезжал из города на трассу, мы не проронили ни слова. Мы оба были рады погрузиться в свои мысли. Хотя мне бы еще хотелось немного личного пространства. Лиам не заваливался на мое сидение, но его размеры и сила заставляли чувствовать себя очень маленькой и плотнее прижиматься к окну.
Мы выехали из Цинциннати, одной из миллиона грядущих остановок, когда Лиам спросил:
— О чем ты думаешь?
Мои брови приподнялись. Лиам сам начал разговор? И это не очередные нотации? Ему интересно, о чем я думаю?
Поскольку я сидела на сиденье с высокой спинкой, вырубить меня дротиком было бы невозможно, но сейчас можно было ткнуть меня чем-то острым, и я бы не заметила.
— На самом деле я думала о тебе, — честно ответила я. Когда он неловко посмотрел на меня, я поспешила уточнить. — О твоем бессовестном предательстве.
— Моем предательстве? — его плечи сгорбились. — Слушай, Скаут, я…
— Я имею в виду, Канада, Лиам? Ты чертов канадец? Как мне теперь с этим жить? — заметив его испуганный вид, мне пришлось приложить усилия, чтобы сдержать улыбку. — Ты тайком слушаешь Селин Дион и Аврил Лавин? Может, поливаешь всю еду кленовым сиропом, пока я не вижу? Может, у тебя в спальном мешке постер Алекса Требека?
Лиам улыбнулся одной из своих настоящих улыбок, и я проигнорировала, что со мной сотворило это зрелище.
— Ты невозможная.
— Хотя, мы можем этим воспользоваться. Ты знаешь Райана Рейнольдса? Потому что было бы клево познакомиться с ним. И поговорить. И может быть, потрогать его…
— Да. Конечно. Все канадцы знают друг друга. У меня номер Эстеллы Уоррен на быстром наборе.
— Кто это?
— Американцы… — картинно вздохнул Лиам.
— И… Брюс? Серьезно?
Это не породило ни капельки веселья.
— Брюс мертв.
— Я просто хочу представить, каким человеком он был, — не унималась я. — Брюс. Брюююс. Это имя парня, что ездит на «мустанге», встречается с чирлидершами и вообще популярный квотербек.
Сначала я подумала, что он замкнулся, и что мне не стоило упоминать его прошлое, но Лиам сказал:
— Квотербеки в Америке. Брюс был центровым.
— Баскетбол?
Это я еще могла понять. Мы в Кентукки любим всякие прыжки и корзины, особенно наша семья, потому что Джэйс — практически будущая звезда баскетбола.
— Хоккей на льду. Я же из Канады. Помнишь?
Я влезла в его личное пространство и почти вплотную приблизилась к его лицу.
— Что ты делаешь?
— Смотрю на твои зубы, — ответила я. — Они все на месте. Что-то не сходится в твоей истории про хоккей.
Он улыбнулся, хотя скорее оскалился, и я поняла, что была права. Действительно, все зубы на месте.
— Вот этот, этот и этот, — он указал на три зуба. — Были сломаны.
— Ага. Оборотничество помогло тебе сэкономить на стоматологе.
— Да. Хорошо, что их не выбили, а то бы так и остался с дырками.
Я задумалась.
— Превращение может тебя вылечить, но не вернуть то, чего уже нет.
— Именно. Материя не появляется из ниоткуда и не исчезает. Её можно только изменить. Или превратить. Как-то так.
Мы недолго сидели молча. Я смотрела, как мир проносится мимо, а Лиам пытался познать тайны вселенной по пятнам на сиденье.
— Ну, — сказала я, когда больше не могла сдерживать любопытство. — Я должна это услышать.
— Что именно?
— Это самое, — сказала я и посмотрела на него, намекая, что он уже должен был догадаться. — Ты в любом случае не отвертишься.
— Я серьезно понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Давай, Лиам. Мне нужно услышать твой канадский акцент.
Он рассмеялся так громко, что несколько человек повернули головы в нашу сторону.
Так ничего и не сказал, но это неважно. Я рассмешила его, и в этот раз по-настоящему, а не своей глупостью. Маленькая победа, но по ощущениям будто выигранная война.
***
В Коламбусе нам пришлось пересесть на другой автобус. На обед оставалось немного времени, прежде чем мы снова отправимся в дорогу, поэтому мы нашли обветшалую закусочную и принялись обжираться. Лиам любил пироги, и я ничего не имела против них, поэтому мы поделили домашний кокосовый пирог, который будто испекла седая бабуля, не пожалевшая масла для исхудавшего внука. Мы особо не разговаривали во время обеда. У меня рот бы не закрывался, будь здесь Талли, Джейс или Чарли. Но прошлого молчания за столом тоже не было.
Мы обсуждали еду и других посетителей закусочной. Лиам отметил абсолютное превосходство барбекю западного Кентукки, а я рассказала ему несколько секретов о местных соусах, ребрышках и методах копчения, которые, возможно, придумывала на ходу, а может, и нет. В общем, можно сказать, было здорово.
До следующей остановки ехать было три часа, и я сама не заметила, как задремала. С некоторым удивлением я обнаружила себя на знакомом пляже.
— Алекс Коул, — сказала я, пробираясь к нему, сидевшему на любимом камне. — Давно не виделись.
— Да, похоже, мне теперь не очень-то и доверяют, — сказал он. Николь спряталась за его ногами. — За моими передвижениями стали тщательней следить, и большинство визитов пресекают на корню.
Я села рядом и поприветствовала Николь, почесав ей за ушком.
— Хочешь сказать, ты здесь только потому, что тебе что-то нужно?
— Наверное, — Алекс повел плечом. — Вот бы кто-нибудь еще сказал мне, что именно, — последние слова он адресовал облакам.
— Ты говоришь про Бога или ангелов? — спросила я.
Он повернулся и положил ногу на ногу. Я тоже подвинулась, чтобы быть с ним лицом к лицу.
— Ты знаешь, что я не могу ответить, верно?
— Знаю, — ответила я. — Но и ты понимаешь, что все равно буду спрашивать. Ничего не могу с собой поделать.
На его щеках показались ямочки.
— И то правда.
Николь не понравилось то, как мы уселись, и она начала моститься, прежде чем лечь нам обоим на ноги. Я протянула руку и погладила ее пестрый мех, восхищаясь его мягкостью. Она еще пушистее, чем Алекс. Наверное, потому что еще маленькая.
— Она почти такого же цвета, как ты, — сказала я Алексу. — Я должна была раньше догадаться, что она твоя сестра.
Глаза Алекса расширились. Я не сразу заметила, что он задержал дыхание, пока он не выпустил весь воздух, одновременно вздыхая и смеясь.
— Кажется, теперь я понял, зачем здесь оказался.
Я продолжала гладить Николь.
— Мы с Лиамом поговорили.
— О чем?
— Обо всем, — я сама еще пыталась все это принять. Я думала, это у меня тяжелая жизнь, но Алекс и Лиам за несколько лет перенесли больше горя, чем многие за всю жизнь. А потом еще все это движение против Альф и то, что меня они сделали своей героиней, ну или жертвой, тут как посмотреть. — Это был длинный разговор, — сказала я.