Ради крови

Стук в дверь вывел меня из состояния дремоты.

— Войдите.

В комнату вошёл Ной, заполнив собой большую часть пространства, и в моей груди словно что-то затрепетало. Я села и свесила ноги с койки. Переодеваться смысла не было, так как до рассвета оставалось всего несколько часов, и сейчас я была благодарна хоть какой-то защите, которую давала мне одежда.

Очевидно, что у Ноя подобных проблем не было — он сменил свой чёрный боевой костюм на синие свободные штаны и белый жилет. Он подтянул стоящий возле комода стул и сел на него.

Я посмотрела ему прямо в глаза.

— Надеюсь, ты пришёл рассказать, кто же вы такие.

Он слегка улыбнулся мне.

— Я подумал, что у тебя остались вопросы, и, если ты хоть немного похожа на меня, вопросы без ответов приводят к бессоннице.

— Да, ты подумал верно.

— Мы — результат эксперимента, так же как и Объект 14.

— Я уже знаю это. Но что именно вы такое?

— Хорошо. В общем, я — гибрид. Наполовину Клык, наполовину Коготь. Насколько мне известно, я никогда не был ребёнком. Сразу появился таким.

Я уставилась на него, пытаясь осмыслить его слова.

— Ты был рождён сразу взрослым?

Его улыбка вышла кривой.

— Я проснулся однажды, и в моей голове была куча информации, которую я не мог сразу осмыслить. Я хотел бы знать больше, но без первоначальных данных, относящихся к моему созданию, я могу лишь догадываться.

— А что с остальными?

— Остальные родились обычным способом от подопытных женщин. Конечно, после искусственного оплодотворения.

Благодаря моему всестороннему обучению, мне было нетрудно понять, о чём он говорит.

— Логан и Джейс — разнояйцевые близнецы, — продолжил Ной. — Я знаю, они не очень похожи, но они кровные братья. Их базовый геном состоит из генов Клыков и Когтей, но в них также есть немного ДНК фейри. Мы полагаем, что это ДНК инкуба. Но в них она проявляется несколько иначе.

О фейри я знала довольно много — отец рассказывал мне. Они ушли за завесу в свой собственный мир, когда вирус распространился, и запечатали за собой проход, но не все. Те, кто остался, попрятались кто куда. Видимо, правительство собрало образцы ДНК ещё до того, как это произошло. Инкубы были связаны с сексом, именно из него они черпали необходимую для их жизни энергию. Это был их источник пищи. А это значило, что они были чрезвычайно харизматичны. Умеющие льстить, соблазнять и манипулировать.

Мда, это не было похоже на Джейса и совершенно точно не подходило Логану.

— Ни Джейс, ни Логан не похожи на инкубов.

Ной сдержал улыбку.

— Как я уже сказал, это проявляется в них по-другому, и это лишь незначительная их часть. Проект «Генезис» занимался созданием новых существ в надежде, что какой-нибудь эксперимент приведёт к созданию лекарства или что одно из их творений будет обладать врождённым иммунитетом к вирусу.

— Они инфицировали своих подопытных?

Он сжал губы.

— Они много чего делали в погоне за лекарством. Человеческая раса очень упряма, Ева, и она борется за жизнь всеми возможными способами. Вирус смертельно опасен для людей не только потому, что зараженные люди умирают, но еще и потому, что обращает сверхъестественных существ против них. Клыки и Когти, которые ещё недавно были их коллегами и друзьями и даже известными общественными деятелями, звёздами экранов, начали охотиться на них, как на добычу. Существа, жившие с ними в полном мире и гармонии, стали жаждать их плоти и крови.

Отец говорил, что Клыки раньше жили на пакетированной крови, поставляемой правительством по государственной программе «Жажда». А ещё раньше они кормились небольшой группой людей, которые знали о существовании сверхъестественных существ. В обмен на кровь Клыки давали людям защиту, деньги и всё, что им было нужно. Представить такой мир сейчас было невозможно. Сегодняшний мир был единственным, что я знала.

Это объясняло, кем они были.

— А что с Эшем? Кто он?

— Он такой же, как и близнецы, только в его ДНК содержатся гены огров.

Огры. Они вообще существуют?

Это объясняет его габариты.

— Огры немые?

Ной пожал плечами.

— Мы не знаем. Но нам точно известно, что они живут под землёй. Это объясняет дневную слепоту Эша.

— Что?

— Его зрение на свету намного хуже. Вот почему он предпочитает охотиться и выслеживать по ночам. Днём же ему приходится полагаться на другие чувства.

Так вот почему он отправился в Убежище ночью.

— Вы все вместе сбежали из лаборатории?

Он кивнул.

— Да. Мальчишкам было всего девять, когда мы убежали. Один из учёных выпустил нас из наших отсеков во время налёта Владул. Сказал нам бежать. Думаю, учёные не хотели, чтобы Владул добрались до нас.

— Вам удалось выбраться, и ты присматривал за мальчишками. Можно сказать, вырастил их.

Как ему удалось выжить?

— Да, это было непросто, но мы справились. А потом нам в руки попала информация, которая привела нас к этому бункеру десять лет назад. С тех пор мы и живём здесь.

Он был им как отец, но кто заботился о нём? На вид он такого же возраста, как и они. Его лишили детства, ему пришлось взять на себя отцовскую роль, и всё же он был членом команды. Он был их лидером. Странное чувство близости охватило меня. У нас много общего. Оба боролись за выживание. Боролись за спасение других, хотя в моём случае, мне твердили не делать этого. Меня учили в первую очередь спасать себя.

Я думала, что хорошо понимаю современный мир, но, очевидно, в моих знаниях есть определённые пробелы.

— Мой отец никогда не рассказывал про Владул. Я даже не знала об их существовании.

— Мало кто из людей знает. Они заняли лабораторию «Генезиса» и теперь находятся в безопасности её стен. В любом случае, они умеют скрываться. Они делали это веками, находясь в состоянии спячки под землёй, ожидая благоприятных времён.

— Но как они узнали, что для них настало подходящее время?

Ной пожал плечами.

— Кто знает?

— Ты знаешь, что им нужно?

— Выжить, как и всем остальным. Лаборатория стала их базой, и она очень хорошо укреплена. Они занимаются разведением, у них есть свой источник пищи, и они высылают солдат, чтобы найти ещё.

— Что ты имеешь в виду под разведением?

Пожалуйста, пусть это будет не то, о чём я думаю…

Он посмотрел на меня выразительно.

— Я говорю о том, что они держат людей как скот, и заставляют их размножаться.

Меня чуть не вырвало.

— И ты полагаешь, что с Убежищем произошло то же самое, да? Что Владул как-то проникли внутрь и захватили людей.

Он медленно кивнул.

— Да. У них есть некий способ контролировать Одичалых Клыков. Мы точно не уверены, как они это делают, но они, очевидно, управляют ими.

Свет от лампы упал на его лицо, когда он слегка наклонился вперёд, положив руки на бёдра.

— Моя очередь задавать вопросы. Как долго ты уже в бегах?

Я моргнула, удивлённая подобной сменой темы разговора, и тут же поняла, что это и было истинной причиной, почему он пришёл. Чтобы расспросить меня. Чтобы утолить свою жажду знаний и узнать побольше об их новой гостье. Знания дают власть, и люди редко расстаются с ними просто так.

Я внимательно на него посмотрела, подмечая напряженно сжатые губы и небольшую морщинку между бровей, словно его всё время что-то беспокоило.

— Извини, — произнёс он. — Можешь не отвечать, если не хочешь.

— Я знаю, что могу, но мне нечего скрывать, — мне вдруг захотелось коснуться ключа на шее, но я всё же сдержалась. — Мы в бегах уже около шести лет. Наш лагерь, в котором мы жили до этого, был разрушен. Многих из нас убили. Те, кому удалось спастись, разбрелись кто куда. Мой отец заразился. Он умер. У меня были координаты этого Убежища, поэтому мы с Тобиасом и направились туда.

Тон моего голоса был обыденным и лишённым эмоций. Ной внимательно наблюдал за мной, словно пытался найти трещину в моей броне.

Займись чем-нибудь ещё, Клык, здесь ты её не найдёшь.

— Там снаружи есть и другие Клыки, такие же как мы, — сказал он. — Не гибриды, а незаражённые, прячущиеся от Владул. Есть и незаражённые Когти, но они отступили на север, в леса. Народ фейри же решил полностью скрыться. Каждый делает то, что считает нужным для выживания.

Незаражённые Когти и Клыки. Вот чёрт. Я пыталась не выказать удивления. Не стоит показывать, что я об этом даже не подозревала.

— Как и ты, — произнёс он с улыбкой. — Ты настоящий боец.

— Да.

Куда он клонит?

— Ты неплохо справлялась там в лесу. Ты здорово дерёшься.

— Я знаю.

— Ты знаешь, кто мы. Ты знаешь, что для выживания нам нужна твоя кровь, но я хочу, чтобы ты была не просто донором. Если честно, я хочу, чтобы ты стала частью команды.

Я выгнула бровь.

— Ты хочешь видеть меня в своей команде охотников на монстров?

Он слегка улыбнулся, но я видела смех в его глазах.

— Да.

Меня охватило радостное возбуждение, как у ребёнка, которого пригласили вступить в клуб, вот только я уже не ребёнок.

— Нет. Я хочу придерживаться рамок нашего соглашения. Я останусь, пока вы не найдёте мне замену, но я не буду охотиться вместе с вами.

Он слегка наклонил голову.

— Ты не похожа на того, кто боится рискнуть своей жизнью ради благого дела.

— Да? Видимо, ты меня не знаешь. Страх помогает нам выжить, и моей целью является именно выживание.

— И каким образом поход в логово Одичалых Клыков соответствует цели?

Я отвела глаза от его обворожительного лица, и уставилась на стену позади него.

— У каждого есть слабости. Вашей является кровь. Так уж вышло, что Тобиас стал моей.

— Тобиас? Он твой друг?.. или любовник?

Я почувствовала, как кровь прилила к щекам.

— Это не твоё дело.

В этот раз его улыбка была шире и выглядела как-то хищно. Меня охватило мрачное предчувствие, а по коже побежали мурашки. Он встал и приблизился ко мне, и я осознала, что расстояние между нами было спасительным буфером, и воздух внезапно стал слишком напряжённым. Он присел, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и я застыла, не в силах вдохнуть, но продолжая сидеть ровно, не уклоняясь, отказываясь выказать слабость и страх. Его львиный взгляд не отрывался от моего лица, но его рука поднялась вверх, и его пальцы легли на мою пульсирующую вену на шее.

— Нет, Ева, здесь ты ошибаешься. Кровь не является нашей слабостью. Это наша сила.

Его голос звучал по-другому. В нём было что-то шипящее, отчего у меня засосало под ложечкой. Во рту у меня резко пересохло, да так сильно, что я чуть не пискнула. Я прикусила себя за щеку, чтобы не издать ни звука, и почувствовала тёплый медный вкус собственной крови. Что происходит? Только что он был спокойным и собранным, и вдруг… это?

Его ноздри раздулись, а зрачки расширилсь.

— Ева…

Мне показалось, или алая кайма вокруг его зрачков расширилась?

Я открыла рот, чтобы спросить, всё ли с ним в порядке, но следующее его движение было слишком быстрым. Он притянул меня за шею и оборвал мои слова своими губами. Клубника, свежая, прямо из сада, слегка присыпанная сверху сахаром, — воспоминание обрушилось на меня, внезапно и неудержимо. И так же быстро ушло. Я толкнула его в грудь, пытаясь освободиться, сопротивляясь сбивающим с толку ощущениям, которые вызывал его язык, слизывающий медную кровь. Моё сердце колотилось, и желание, возникшее внизу живота, разгоралось словно пламя. Низкий стон вырвался из моего горла, сливаясь дуэтом с рокотом в его груди. Он давил на меня сверху, отодвигая назад. Его острый запах будто шёлковыми лентами окружал моё сознание. Он сжал меня сильнее, почти болезненно, и его губы прижимались к моим, высасывая и слизывая кровь с внутренней стороны моих щёк. Это уже было неприятно. Нет. Больно.