По ту сторону Тьмы. Где-то здесь...

10

Это продлилось не более двадцати секунд. Большой серо-синий автобус от компании междугородних пассажирских перевозок «Грейхаунд-Лайнз» съехал с припаркованного места и… набирая по инерции движения вперёд сумасшедшую скорость (даже вопреки недостающего для этого пространства), на глазах у изумлённых копов и прочих свидетелей, покрылся ярко-белыми вспышками то ли молний, то ли жидких лучей ослепительного света. И, похоже, загорелся этим светом изнутри и сам. А ещё он издавал громкое пение Фрэнка Синатры, которое усиливалось и накрывало стоявших на его пути свидетелей акустическим и насквозь парализующим вакуумом. После чего прошло, наверное, секунды две или три и…

И всё.

Кажется, Хардинг резко оглох. Будто что-то внутри него выключилось или попросту оборвалось. Что-то, что вынудило его понять с кристальной ясностью, что на этот раз уже действительно всё. Он больше ничего не чувствовал. Он не чувствовал Мию. Её в его мире больше не было. Не существовало. Она исчезла. Ушла. Навсегда…

Он и застыл на том месте, где сейчас сидел рядом с рабочим столом сержанта Макмёрфи, словно его оглушило, контузило или вовсе выбросило на край Пустоты. Где уже вообще ничего не было. Ни жизни, ни смерти, ни света, ни даже Тьмы. Лишь одна сплошная Пустота. Одно бесконечное Ничто и Нигде.

Похоже, и вправду прошла целая вечность, прежде чем Ник вспомнил о том, что он-то, в отличие от Мии, всё ещё жив. Вернее, когда его «разбудили» или вернули в пределы реальности. Его реальности. А ещё точнее, когда сержант Макмёрфи появился перед Хардингом и далеко не с первого раза дозвался до того.

-…вы меня слышите? Ник! С вами всё в порядке? Может вызвать врача?

Я сам врач – чуть ли не самое первое, что резануло его сознание рефлекторной фразой из личного словарного запаса доктора Николаса Хардинга.

Он поднял едва ли осмысленный взгляд на лицо чуть склонённого над ним, но навряд ли сильно обеспокоенного его состоянием копа. Хотя, да, Макмёрфи хмурился, и сам выглядел не очень. Только сомнительно, что его собственное потрясённое чем-то состояние с чуть посеревшей кожей лица было связано с физической (или психической) парализацией Хардинга.

- Н-нет… - хрипло выдохнул Ник, понимая, что ему всё-таки нужно что-то сказать. – Не нужно. Со мной всё… нормально.

- Вы ведь… не знаете… Не можете знать, что произошло с тем угнанным автобусом, его угонщиком и всеми находившимся на тот момент в его салоне пассажирами?

Интересно, сколько уже прошло времени с той секунды, как сержант ушёл с данного этажа, оставив своего подопечного едва не одного в общем зале следственного отдела? Едва ли он отсутствовал здесь не более пяти минут. Скорее, намного дольше. Ведь даже для того, чтобы спуститься на нужный уровень (как и подняться потом обратно наверх), на это потребуется до нескольких минут. Затем пробыть в том месте ещё сколько-то времени, а потом… Выпасть «ненадолго» из реальности. Потому что нужно, как-то собрать своё развороченное в труху сознание до общей кучи и вновь его запустить. Иначе как найти хоть какое-то подобие рационального объяснения всему случившемуся и даже увиденному на видеозаписи?

Именно сейчас Макмёрфи так и выглядел. По сути, вернувшись только что с той стороны совершенно чуждой ему ирреальности, которую он до сих пор не мог впихнуть в известные рамки привычного ему мира. И не то что не мог, а банальное не собирался и не хотел.

Ник медленно и отрицательно покачал головой. Хотя, похоже, он прекрасно понял, о чём говорил ему сержант.

- Конечно, нет. Я даже в интернет через сотовый не выходил всё это время. – как и не подходил к окнам зала, чтобы проверить, на какую сторону они выходили. Может как раз на въезд Бруклинского моста и на находившийся за тем госпиталь. – А что с ними случилось?.. Кажется, я ничего такого не слышал…

Или же просто выпал на какое-то время из окружающей действительности, когда пытался свыкнуться с новыми ощущениями убийственной потери и поглотившей его Пустоты.

- Боюсь, мы ещё нескоро узнаем все подробности. Вроде бы никто не слышал никакого взрыва, но… то, что там случилось, указывает именно на него. По крайней мере, мы все ощутили неслабый подземный толчок и… даже как окна во всём здании задрожали. Вы ведь тоже должны были здесь всё это почувствовать?

Скорей всего да. Но именно в тот момент Хардинг и отключился. Хотя, возможно, его тело и ощущало происходившие в этом мире изменения. Пропускало через себя резонансную вибрацию при искажении пространства – при мощном выбросе всего нескольких физических элементов из этого мира в параллельный. Вполне вероятно, что нечто схожее было замечено и на автобусном терминале при появлении там голого Хантера. Разве что мало кто сумел обратить на это хоть какое-то внимание.

- Вы хотите сказать, что… Автобус и все, кто в нём находился…

- И, похоже, не только они. Взрывной волной задело всё полицейское оцепление. Грубо говоря… Большинство находившихся там свидетелей… пропали, на данный момент, без вести.

Точно. Ведь именно так принято называть людей, которые по неустановленным причинам, куда-то исчезают. Даже если полностью и именно физически исчезают в эпицентре взрыва.

- И-и… что?.. Вы сейчас тоже туда направитесь?

Наконец-то вспомнив, за чем ещё он спускался на нижние этажи, сержант протянул Хардингу небольшую бутылку с минеральной водой со вкусом мяты и лайма. Ник, благодарно кивнул, приняв её в свои руки, как какую-то негласную эстафету.

- Если пошлёт начальство для спасательных и поисковых работ, то, скорей всего, да.

- Гражданских, судя по всему, туда пускать не будут? И в больницу тоже?

- Если хотите узнать, что с вашей женой, то лучше, конечно же, снова туда позвонить.

- Само собой… Но… вы ведь можете и остаться, да?

Как ни странно, но Хардинга совершенно не волновала мысль о благополучии и сохранности тела Мии. Ведь это было всего лишь тело. Без мозга, памяти и сознания ничего другого оно из себя не представляло. Как и не являлось более его женой. От слова совсем. Обычная пустая оболочка. Ничем не заполненный сосуд. Если, конечно, не считать уцелевшие при аварии внутренности.

- Если там будет переизбыток спасателей… - Макмёрфи передёрнул плечами, всем своим видом демонстрируя, что торчать на месте предполагаемого «взрыва» и чудом сохранившихся там «улик», у него не было никакого желания.

- Что-то мне подсказывает, что их там обязательно будет хватать с лихвой и без вас. – Хардинг блекло улыбнулся, кое-как выбираясь из-под завалов собственного расхеряченного мира или реальности. Иначе, какого грёбаного лешего он вообще сюда припёрся? Он же не просто так сюда пришёл. Не для того, чтобы узнать все подробности аварии, в которую попала его жена. О них ему рассказали ещё по телефону.

- Вы же вроде хотели расспросить меня о своём кузене, да? Вернее, узнать, в каких условиях он находится сейчас в нашей психиатрической клинике. В неофициальной, само собой, обстановке.

- Я думал… вы вообще не обратили внимания на данное упоминание в нашем с вами телефонном разговоре.

Ну, да. Ну, да. Ведь Макмёрфи всего лишь уточнил, владельцем какой именно больницы является Николас Хардинг и кем там работает уже более десяти лет. Заодно, как бы невзначай «проговорившись» о своём кузене, попавшем в данную клинику явно по протекции и связям своего заботливого родственничка.

- Большинство врачей и, в первую очередь, диагностиков, как и полицейские следователи, должны быть крайне внимательны к мелочам, сержант. Иначе можно упустить важные детали.

- Да, наверное. – коп криво усмехнулся в ответ, моментально сгруппировавшись в пространстве и тем самым замяв ненадолго выдавшую его нервозность. – Я просто давно не навещал Дункана и, видимо, поэтому чувствую себя последней сволочью. Поэтому и вспомнил о нём, когда даже не думал этого делать.

- Как правило, те пациенты, которые не проявляют особого буйства и тем самым не привлекают к себе повышенного внимания, как медперсонала, так и лечащего его врача, остаются за пределами так называемой серой зоны. Практически безымянными и безликими невидимками. Но я обязательно подниму его дело и проверю, в каких условиях он сейчас находится и как проходит предписанное для него лечение.

- Вы правы. Дункан не любит привлекать к себе чужого или ненужного внимания. И это одна из самых опасных черт в его… непредсказуемом характере. – Макмёрфи снова не сумел скрыть нервозной улыбки, явно не желая вдаваться в подробности, благодаря которым его кузен теперь проводит своё вынужденное заключение в психиатрической лечебнице закрытого типа.

- Ну, раз у нас до сих пор не было с ним никаких серьёзных проблем, значит, он очень ответственный пациент. Думаю, я сумею в ближайшие дни выделить несколько минут в своём рабочем графике для встречи с ним и… скорей всего они не будут занесены в общий счёт лечения, как и часть уже проведённых с ним ранее лечебных процедур.

- Честно говоря, я не думал…

- Да ладно, сержант. Все мы люди и все мы заложники нашей великой государственной системы. Поэтому нам и приходится время от времени друг другу помогать, чтобы она не премолотила всех сразу и за один присест. Я ведь тоже пришёл сюда не просто так, как вы должно быть уже догадались. Скажем так, мои сегодняшние цели не совсем совпадают с чётко прописанной буквой закона. Хотя… если кое-где повернуть или… что-то дописать и вписать, думаю… Мы даже сумеем в каком-то смысле сделать её лучше и почти идеальной. Например, накажем того, кого может не за хрен собачий выпустить на волю правовая сторона нашего так называемого уголовного правосудия. Поскольку в ней накопилось невообразимо много лазеек с ниточками, за которые так любят дёргать не в меру ловкие юристы.

- Переживаете на счёт завтрашнего предварительного слушанья по делу… Кеннета Вударда? То, что его могут выпустить под залог или… вовсе снять все обвинения?

- Не просто могут, а в любом случае снимут. Разве он что-то совершил противозаконное? Сами подумайте… - Ник намеренно сделал небольшую паузу, вроде как собираясь с мыслями и даже с силами, которых у него и вовсе не должно было остаться. Ведь по всем законам классики жанра ему следовало сейчас находиться в своём шикарном и одновременно пустом имении в Сэндс-Пойнт на Кау-Нек, практически в часе езды от Бруклинского моста и того же Полис Плаза, напиваясь в хлам после пережитой потери и разбитой к хренам собачьим большой Американской Мечты. Он не должен был приходить сюда вовсе. Не в подобном состоянии и, конечно, не с частично отупевшей головой.

- Что такого он сделал? Угодил в автомобильную аварию? Только и всего? Причём отделался лёгким испугом, хотя и сам мог запросто погибнуть. Никаких свидетелей случившейся с ними катастрофы. Да и до этого… Что такого ужасного или вопиющего он совершил? Договорился заранее с моей женой уехать в Канаду? Ну и что, что я выдвинул иск о её похищении… Она же села в его машину добровольно, да? Более того… завтра его адвокат на предварительном слушанье объявит о том, что они уже несколько лет состояли в тайной сексуальной связи и являются любовниками с какого-то там лохматого года, и что моя жена собиралась подать на развод после того, как они доберутся до Монреаля. Максимум, что я могу после этого ему предъявить это… Счёт за моральный ущерб, причины которого никто из судей в нашем штате и слушать не станет. Они же просто смехотворны и нелепы. Да и кому вообще придёт в голову требовать компенсацию за то, что у него увели жену, а потом ещё почти что её убили? Хотя…