Однажды в сказку. (Не) Злая королева

Глава 15. Семь бед – один побег

– Для тебя, бабуля, господа уполномоченные охотники на нарушителей магического миропорядка, – противным голосом протянул мужчина. – Лучше не зли нас и прояви уважение.

Я посмотрела на рослых охотников, которые скрутили Эдварда и рывком подняли его на ноги. Из горла сам собой вырвался сардонический смех.

«Значит, Белоснежка и семь гномов… в нашей сказке явно что-то не договаривали».

Мужчина сердито сощурил на меня глаза и больнее сдавил локоть.

– Гнусавый, свяжи их, – скомандовал он тому, чье прозвище соответствовало голосу.

Охотник с коротким ежиком темных волос, маленькими глазками и длинным носом достал из кармана моток толстой веревки и крепко стянул запястья сначала Эдварду, затем и мне. К моему удивлению, я не увидела узлов, однако пошевелить руками уже не могла.

Следом другой охотник с длинной челкой, закрывающей половину его лица, отчего тот выглядел моложе всех, поднес ко мне иглу. Палец неприятно кольнуло. Смахнув с острия каплю моей крови на небольшой отрезок пергамента, он подошел к Эдварду и проделал с ним то же самое. Остальные молча наблюдали за его действиями.

– Ну что там, Умник? – спросил тот, что меня держал.

– Одаренные. Оба, – повертев пергамент в разные стороны, уверенно заключил молодой охотник.

– Будьте добры, предъявите бумаги, в первую очередь, магическое разрешение, – потребовал Гнусавый, подбрасывая в руке какой-то гладкий белый камушек с черными символами.

– Бумаг нет, – просто ответил Эдвард.

Он выглядел удивительно спокойным, словно несколько минут назад не отбивался разом от пяти здоровенных мужчин.

– Так-так. Незаконно промышляем магией? – обрадовавшись, протянул над головой охотник и снова болезненно сжал мой локоть.

– Не понимаю, о чем вы, – ровно отозвался король.

– Не понимаете? А что вы тут, добрые люди, забыли? Уж не магическими ли кристаллами хотели разжиться?

– Просто гуляли.

– Гуляли, значит? – хмыкнул охотник. – А если вам нечего скрывать, что же вы тогда сопротивлялись?

– Вы выскочили на нас как разбойники. Я растерялся, – Эдвард пожал плечами.

– М-хм, – насмешливо изрек мужчина. – Длинный, ты ему веришь?

– Никак нет, Ворчун. Брешет, как дышит, – заметил самый долговязый из компании.

– В вашем-то возрасте, уж постыдились бы! – Гнусавый укоризненно покачал головой.

– Толстый, – коротко бросил державший меня охотник, которого величали Ворчуном.

Тот, что был ниже всех ростом и шире всех в объемах, достал из внутреннего кармана плаща небольшой блокнот с карандашом, и, повернувшись к Эдварду, довольно вежливо поинтересовался:

– Родовое имя?

Удерживающие его Гнусавый и Длинный ударили короля под дых, когда тот промолчал. Хрипло выдохнув, он процедил:

– Эдуард из рода Фрост.

– А вас, бабушка, как звать? – охотник повернулся ко мне.

– Регина из рода… Габсбургов, – ляпнула первое, что пришло в голову, с тревогой глядя на короля.

– Эд-ду-ард и Ре-ги-на, – пробормотал Толстый. – Записал.

Ворчун кивнул ему, и охотник скрылся в том направлении, откуда мы пришли. Через несколько минут он вернулся с сумкой Эдварда и нашей лошадью.

– Отлично, давайте в отделение, там проверим, есть ли эти двое в списках, – противным голосом скомандовал Ворчун и потянул меня дальше в чащу леса.

Гнусавый подобрал с земли меч, и подтолкнул Эдварда в нашу сторону. Вскоре мы вышли на дорогу, где стояла запряженная крытая повозка и привязанные к деревьям мулы. Нас с Эдвардом впихнули внутрь, двое охотников сели рядом, остальные запрыгнули в седла, и упряжка тронулась.

Пока мимо мелькали высокие ели, я нервно постукивала ногой по деревянному настилу. Мне даже в своем мире никогда не доводилось близко сталкиваться с органами правопорядка, а чего ждать от местных, я боялась даже предположить. Украдкой поглядывала на Эдварда, но король оставался невозмутимым, и его расслабленный вид понемногу успокаивал и меня. Примерно через час мы подъехали к небольшому городку и вскоре остановились у невысокого здания, над входом которого черная вывеска золотыми буквами гласила: «Горнхольцкий Надзорный Орган Магического Миропорядка».

В просторном помещении кроме столов и стульев другая мебель отсутствовала. Голые серые стены сиротливо украшала одна единственная деревянная доска, на которой был прикреплен пергамент со сводом законов королевства. Охотники на нарушителей магического правопорядка разбрелись по комнате, занимая свои столы. Эдварда и меня усадили на жесткую лавку рядом с тяжелой железной дверью.

– Итак, посмотрим, – Гнусавый открыл толстую папку и начал перелистывать страницы.

Спустя несколько минут томительного ожидания, он поднял на нас глаза и, криво ухмыльнувшись, произнес:

– В списках зарегистрированных одаренных нет никаких Эд–ду–арда и Ре–гины.

В этот момент Ворчун вытащил из сумки Эдварда кожаный кошелек и, открыв его, громко присвистнул.

– Целый мешок гольдов! – удивленно протянул подошедший к нему Длинный. – Дед, ты что, королевскую казну ограбил?

Охотники все разом подобрались. Мужчины окинули нас оценивающими взглядами. Глаза Ворчуна заблестели, он кивнул Длинному.

– А ну-ка, проверь карманы. Может там еще что интересного найдем?

– Кафтан с качественным мехом, – завистливо протянул тот, ощупывая Эдварда.

– Они, случаем, не из знатных? – в голосе Толстого прорезалось волнение.

– Что-то я о Фростах раньше не слыхал, – Гнусавый почесал нос.

– И я о Габсбургах впервые слышу, – отозвался Умник. – Незначительные, скорее всего, людишки.

– Ну что ж, – Ворчун довольно хлопнул в ладоши, – тогда, как обычно, всем поровну!

Эдвард молча смотрел, как содержимое его кошелька высыпают на стол и делят на семь равных горсточек. Хмыкнув, Ворчун скинул свою долю в ящик стола, и, подойдя ко мне, довольно грубо похлопал по ногам и животу.

– Эй! – громко возмутилась я, когда его руки оказались в неприличной близости от груди.

– Надо же, а наша бабуля еще самый сок, – он гаденько засмеялся, и его подхватили остальные. – Так, что это у нас тут?

Стянув с моего пояса кошель, повертел его в руке.

– Эй, Умник, а ну иди сюда. Глянь-ка.

Взяв мешочек, молодой охотник осмотрел его вдоль и поперек, и возвращая Ворчуну авторитетно заявил:

– Магический.

– Опаньки, – обрадовался тот. – Тащи сюда цуберштаб.

Я бросила нервный взгляд на Эдварда, но тот не выражал каких-либо эмоций. ГНОММы провели над кошельком странной черной палочкой, и аккуратный тряпичный мешочек раздулся до размеров саквояжа. Раскрыв его, Ворчун вытащил скомканную одежду и без особого интереса откинул в сторону. Когда он заглянул внутрь второй раз, его лицо просияло.

– Ты посмотри! Котел, травы… а это что? Ведьмовской гримуар! Что, всё еще будете отрицать нелегальную ворожбу?

– Дед, а ты тоже ведьмак или чернокнижник какой? – хохотнул Гнусавый.

Эдвард всё еще молчал.

Толстый откупорил пузырек и, принюхавшись, сморщился.

– Скорее всего, ведьмовское зелье.

– Подождем, когда вернется Большой нос, он точно скажет. Но я в этом даже не сомневаюсь, – Ворчун победно потряс гримуаром Гримхильды.

Умник высыпал на ладонь несколько найденных в мешке монет.

– Гримвальдские, – задумчиво хмыкнул он.

– Так может, они, это, не наши? – снова заволновался Толстый.

– Наши, не наши, какая разница? – пробормотал Ворчун. – Где поймали, там и посадили. А нам галочка для отчета. Оформляем их и отправляем запрос на конвой.

– А знаете, что я недавно узнал? В Гримвальде королева новый закон подписала, – вдруг подал голос Умник, все еще перекатывая в руке монеты.

– М-м? – с интересом отозвался кто-то из охотников.

– Об обязательном тестировании всех подданных на магический дар. Они даже завели официальные списки.

Эдвард бросил на меня быстрый нечитаемый взгляд.

– Вот это правильно, – отозвался Гнусавый, – везде должен быть порядок!

– Так что, у них теперь тоже надзорный орган появится? – удивился Толстый.

– Ага, конечно! – рассмеялся Длинный. – Бьюсь об заклад, всё будет в ведомости этих треклятых фон Бергов.

– Так или иначе, чем меньше нелегальных магов, тем лучше! Вот и нашему Жестокому королю уже бы следовало принять подобный закон.

– Ворчун, – предостерегающе произнес Гнусавый.

– А чего? Наше Величество что-то слишком мягок к одаренным. Даже прозвище свое не оправдывает. Обяжи он всех еще с детства проходить проверки, и нам бы меньше работы. А то гоняемся за нелегалами, как собаки какие-то! Вот честное слово, у нашего короля просто кишка тонка!

– Ворчун! – сразу несколько голосов попытались осадить разгорячившегося охотника.

– Ты бы поосторожней с выражениями. Все же о повелителе нашем говоришь, – тихо заметил Умник.

– Тю, а что мне станется? Король о моих словах же не узнает. Никто из вас меня его Величеству не выдаст, – хохотнул он, покачав указательным пальцем. – Не посмеете, я ведь, если что, и о вас много чего могу рассказать.

Гнусавый скосил на нас глаза.

– А, да эти уже никому ничего на скажут, – Ворчун махнул рукой. – В магической тюрьме до короля-то не докричишься.

И он разразился громким противным хохотом. Эдвард сидел спокойный, с какой-то странной легкой улыбкой на губах, которая не сулила Ворчуну и остальным ГНОММам ничего хорошего.

Охотник взял зеркальце и начал его с интересом крутить в руках.

– Хм, вроде обычное, – скучающим тоном протянул он и постучал серебряной рамой по столу.

Я дернулась, что не укрылось от Ворчуна. Он с интересом на меня посмотрел.

– А может, и необычное.

– Прошу осторожней! – взмолилась я. – Это зеркало досталось от матушки, и очень мне дорого.

– Дорого, говоришь? – охотник ухмыльнулся и со всей силы швырнул Роджера на стол. – Можешь забыть, в тюрьме оно тебе точно не понадобится.

Я испуганно подскочила на ноги, подбегая к столу. К счастью, зеркальце выглядело по прежнему целым. Ворчун схватил меня, крепко прижимая к себе.

– Так, ну что, старика в камеру, а бабуля пусть еще с нами побудет, – протянул он и совершенно недвусмысленно шлепнул меня по ляжке.

– Тьфу, она же старая! – рассмеялся Гнусавый, покачав головой.

– Так на лицо можно и не смотреть, – возразил Ворчун, – зато гляди, какая фигурка-то аппетитная!

Тут, к моему удивлению, рассмеялся Эдвард.

– Всеми святыми прошу, сделайте милость, забирайте!

– Что? – я возмущенно вскинулась, даже забыв о противных руках Ворчуна.

Охотники удивленно переглянулись, выглядели они не менее озадаченными.

– Я хоть немного отдохну от этой старой карги! Она у меня уже в печенках сидит, – Эдвард картинно закатил глаза. – Сил нет! Всю плешь мне проела своим ворчанием, все нервы истрепала! Почитай, целую жизнь на неё потратил, а она мне ни дня покоя не дает. Святым Готфридом молю, забирайте! А я посижу в камере в тишине да в спокойствии, отдохну.

И он счастливо улыбнулся, прикрыв веки.

– Слышь, дед, тебе тут не гостиница, чтобы отдыхать, – проскрипел Ворчун и потащил меня к кованой двери.