Небо внизу

Цвет лица у Тома стремительно приближался к свекольному. Контрактный с надеждой взглянул на Тео, но вместо поддержки получил стремительную сочувственную гримаску. Теодора понимала, что Том желает восстановления своих крохотных, но все-таки уже совершенно реальных прав. Но клиент настаивал на приватном разговоре. И клиент имел на него полное право.

Ссутулившись, контрактный спустился с крыльца и медленно, загребая ногами, побрел к сараю. Он прошел мимо оставленного на земле бруса, уже у дровяной кладки опомнился, вернулся — и неловким поворотом длиннющего бревна едва не снес со ступеней герань. Том застыл, как стоял — согнувшись в полуприседе и удерживая брус на вытянутых руках.

— Простите, — пробормотал он, не поднимая головы. — Простите, госпожа.

— Ничего страшного. Эта штуковина ужасно длинная, с ней трудно сладить, — попыталась выровнять ситуацию Тео.

— Ну что вы такое говорите, госпожа Дюваль! — всколыхнулся гигантский Соннера. — Не управиться с какой-то несчастной палкой — это совсем без рук надо быть. Ни разу не видел, чтобы работник так безголово брусом махал. Ну да малышу, конечно, простительно. Научится еще, куда денется.

Тео не хотела спорить с клиентом. Мухи летят на мед, а не на уксус — это истину она усвоила давно.

Старательно не поворачиваясь к крыльцу, Том наконец-то развернул брус, пристроив его на плечо.

— Тут вы ошибаетесь, господин Соннера, — чуть громче, чем надо, заявила Тео. — Том очень толковый работник. И очень умелый. Не судите о человеке по одному случайному промаху.

Согбенная спина разом выпрямилась. Вскинув голову, Том зашагал к сараю легко и ровно, как по линеечке.

— О. Ну, если вы так думаете… Возможно, вы правы… — смешался Соннера. — Хотя у меня такие молодые работники вызывают серьезные сомнения…

— В этом случае сомнения совершенно излишни, — еще прибавила децибел Тео. — Я ни секунды не пожалела о том, что наняла Тома. И не променяю его на полный штат вышколенной прислуги. Так о чем вы хотели со мной побеседовать?

— А, точно! Я ведь по делу пришел! — тоскливо покосившись на хлипкий стульчик, Соннера оперся могучим плечом о столб. — Видите ли, тут вот какое дело, госпожа Дюваль…

Три года назад Соннера владел небольшой транспортной фирмой — несколько грузовых повозок, десяток битюгов и пара десятков грузчиков. Компания приносила маленький, но стабильный доход, и даже могла бы развиваться… Вот только Соннере смертельно надоел этот бизнес.

— Вы не поверите, госпожа Дюваль, — вещал он, прижимая руки к груди в том месте, где предполагал сердце. По мнению Тео, там находился желудок — но какая, в сущности, разница? — Вы не поверите! Иду на работу — и помереть хочется. Лошади эти вонючие, только и знают: жрут и гадят, жрут и гадят. Работники — если не пьяные, то от похмелья маются, а как только маяться перестали — значит, выпили. Ну и клиенты… То им не так, это не эдак. Хоть узлом завяжись — все равно ты лентяй и мошенник. За медяшку удавятся, скареды никчемные, еще и душу всю выгрызут — аж до печенки. Устал я, госпожа Дюваль. Совсем устал.

Измученный неблагодарным окружением Соннера лелеял скромную, но упоительную мечту. Он хотел переехать на ферму. Море, бескрайние виноградники, работа, которая дарит только радость — а потом, через несколько месяцев, еще и отличное молодое розе… Банковский счет постепенно рос, а вместе с ним росли и воображаемые преимущества фермерской жизни.

— И тут мне подвалила удача. Помер старый Грино. Ну то есть как удача… Я не в том смысле, что плохо Грино желал. Хороший он был человек, и со всяческим почтением и уважением — но вы же поймите! Грино ведь уже за девяносто было. А сыновья у него в город подались, фермой не занимались. Виноградник дичать начала, погреба обветшали… А Грино, пень упрямый, уперся: не продам, хоть вы тресните. А потом раз — и помер! Ну, я, конечно, к сыновьям. Сторговались быстро — им земля ни к чему, а денежки — денежки каждому в радость. Расплатился я, значит, продал свою фирму и все деньги в ферму вложил. Виноградники почистил, новую лозу насадил, мелиорацию даже сделал. Ни у кого в округе мелиорации нет — а у меня есть! Винодельню восстановил, оборудование закупил… Ну все сделал! Буквально все! Соседи, как это увидели, чуть с зависти не полопались, — Соннера щедро плеснул в кружку лимонад, выпил его огромными шумными глотками и обтер бороду от капель. — Роскошная получилась ферма. Самая лучшая. А осенью все и началось.

Первый сбор винограда Соннера выплеснул на компостную кучу за домом. Вместо вина у него получилось мутная пронзительно-кислая жижа, в которой плавали хлопья плесени. Второй сбор простоял до осени. Соннера проверял температуру в подвале, отслеживал интенсивность брожения и газообразования… Гордый собой, он разлил молодое вино в бутылки — и бутылки через неделю взорвались, залив весь подвал невыносимо смердящей дрянью.

— Вот как сдох кто-то! Вы меня, благородная госпожа, за такие грубые слова простите — но я человек простой. Черное называю черным, а белое — белым. Запах в подвале стоял такой, как будто там корова неделю назад сдохла. Если отмыли — даже средство специальное заказывали, из столицы.

— Мне очень жаль, — сочувственно свела брови домиком Тео. — Отсутствие успеха в избранном занятии — это тяжелый удар для всякого делового человека.

— Именно! Тяжелый удар! Я, человек, у которого самая лучшая ферма во всем Канье, вынужден покупать вино, чтобы оплакать горечь своей неудачи! — Соннера шарахнул кулаком по перилам, усыпав пол трухой и старой обколовшейся краской. — Но я предпринял меры. Изучил вопрос, пригласил консультанта из Лиможа. Вы, может, не знаете, но у нас Лимож — это что-то вроде второй столицы, только для виноделов. Поэтому денег я отвалил — отсюда и до Чайнистсткой империи. Все записал, сделал, как научили. И что же? Что я получил в результате?

Третий виноградный сбор тоже пропал. Сок даже не начал бродить. Он протух сразу же, демонстративно и вопиюще.

Объяснений этому кошмарному событию не было никаких.

— Вот просто взял и протух! Я все сделал по науке, ни в чем не ошибся. Вы думаете, это только мои слова? Нет! Я снова выписал эксперта из Лиможа — он все проверил и подтвердил: никаких ошибок! Вино должно было получиться — но оно не получилось!

— И вы думаете, что ваши необъяснимые неудачи… имеют магическую природу, — осторожно сформулировала Тео.

— Да! Именно! — снова врезал по несчастным перилам Соннера. На этот раз ветхое дерево не выдержало, вдоль перекладины пошла длинная тонкая трещина, а балясина покосилась. Распаленный трагическими воспоминаниями Соннера даже не замели эту досадную мелочь. — Соседи! Они это, больше некому! Ходили, глядели, от зависти лопались — и вот! Порчу навели! Я приходил к вашему предшественнику, и даже задаток отдал — но дела от него так и не дождался. Теперь вот к вам обращаюсь. Вы сможете помочь?

Тео задумчиво побарабанила пальцами по столу.

— Честно говоря, я не имею опыта работы с производством вина. Возможно, господин Туро имел соответствующие навыки, но я с такой проблемой сталкиваюсь впервые. Не знаю, смогу ли помочь.

— Так вам же не вино делать нужно! Найдите порчу, укажите мне на подлеца, который все это построил — это ведь в ваших силах!

— Увы, все не так просто, — горестно вздохнула Тео. — Каждое магическое воздействие имеет свою специфику. А я, как вы знаете, выросла на севере — там винодельческого производства просто нет. Поэтому я разбираюсь в бытовой магии, в охранительной и немного в целительской. Но то, что вам нужно, выходит за границы моей компетенции. Чтобы помочь вам, мне придется освоить совершенно новый раздел знаний.

— Но я же заплатил задаток! — выложил последний козырь на стол Соннера.

— Я понимаю. Мне очень жаль, что господин Туро не исполнил своих обязательств перед клиентами. И я сейчас же верну вам деньги, — Тео встала, но не двинулась с места, давая Соннере возможность сделать следующий шаг.

И Соннера его сделал.

— Ну что вы. Я же совсем не это имел в виду, — просительно улыбнулся гигант. — Наоборот. Я хотел предложить вам большую сумму. Раз уж вам придется за новое браться, значит, время потрите лишнее и силы. Я деловой человек, я понимаю, что к чему. Всегда выгоднее взять двух простых клиентов, чем одного сложного. Поэтому я предлагаю вам дополнительную оплату. Уберите с моей винодельни сглаз — и я заплачу две, нет, три цены за вашу работу. И даже не вспомню о выплаченном залоге. Пусть остается у Туро — чтоб ему подавиться.

— Хм… — Тео нахмурилась, изображая сомнение. — Заманчивое предложение, господин Соннера. Очень заманчивое. Но мне, право слово, неловко. Как будто я вымогаю у вас дополнительную оплату…

— Да нет же! Это не так! — схватив со стола кувшин, Соннера поднес его к губам начал пить, гулко ухая, как гигантская напуганная сова. — Никаких неловкостей, даже не думайте! Я сам вас прошу, и я готов заплатить сверх цены — для меня это выгодная сделка. Если вы не поможете, я потеряю огромную сумму — намного больше того, что отдам вам. А если поможете… Тогда вы сохраните дело моей жизни. И честно заработаете свои деньги.

— Отлично, — тщательно скрывая облегчение, кивнула Тео. — Но у меня есть условие. Мою работу вы оплатите только тогда, когда я решу проблему. Но к вопросу о залоге мы больше не возвращаемся — в любом случае. Даже если я не смогу вам помочь, мой долг перед вами аннулируется. Будем считать это платой за время, которое я потрачу на изучение новой области знаний. Согласны?

— Конечно! По рукам! — счастливый Соннера звонко плюнул себе в ладонь, протянул ее Теодоре, но тут же опомнился и спрятал волосатую лапищу за спину. — Простите. Привычка, сами понимаете. Работаю с грубыми людьми, совсем от общества благородных дам отвык.

— Очень вас понимаю, господин Соннера. Чем бы мы ни занимались, дело всегда наносит свой отпечаток.

— Совершенно согласен, — выдохнул Соннера, доставая из-за спины оплеванную руку. — Так мы договорились?

— Да. Можете быть уверены: я приложу все старания.

Том появился из-за угла сразу же, как за Соннерой закрылась калитка.

— А сейчас ты мне расскажешь, что брать тройную цену за работу — чудовищное нарушение предпринимательской этики, — обреченно вздохнула Теодора.

— Я?! И в мыслях не было, госпожа. Этот бугай безголовый сам предложил три цены, вы его за язык не тянули. Сам предложил — пусть сам и платит.