Водопады внутренних истерик

Глава 18.

Соня смотрела на экран телевизора и думала о том, как просто теряется линейное восприятие времени. После расставания и возвращения в отчий дом, все события, диалоги и люди смешались в одно сплошное месиво. Сложно сказать, что было до, что после. Все воспоминания накатывали флэшбэками, диалогами, картинками. Но какой-то логической схемы «что за чем следовало» не оставалось. Отчетливо отражались в памяти первые два дня бессвязных и безостановочных рыданий, но потом Соня решила, что, превратившись в груду осколков, можно горевать и жалеть себя, а можно заново сваять статую на несколько порядков лучше во всём. И это осознание породило в душе Сони сотни обещаний самой себе. Тех самых, которые дают себе все брошенки, а потом всё равно не выполняют. Но самым главным обещанием стало — никогда больше не влюбляться. Любое обещание, перед которым стоит «никогда», обречено быть невыполненным. Но что еще остается, если не тешить себя надеждами, что в будущем удастся избежать ошибок?

Соня грустила и переживала не столько из-за завершения отношений, сколько от того, во что она в них превратилась. Она вспоминала, как предала Алёну, разругалась с родителями, как игнорировала своих друзей. Всю жизнь она прыгала из одних отношений в другие, замещала переживания безумными поступками, сменой места жительства и эксцентричными выходками. Но вот она столкнулась с неизбежной необходимостью именно пережить печаль расставания и оказалась не готова к этому.

Буквально в первые дни после расставания Соня вспомнила о своём обещании и договорилась о встрече с Владом. Они встретились за столиком в самом темном углу бара. Влад как всегда ослепительно улыбнулся и размашистым жестом пригласить девушку сесть рядом.

— Я понимаю, как ты переживаешь, Семёнова. Я тоже был сам не свой, когда с женой разошелся.

— Ты был женат?

— Был, давно. Но дело не в этом. Ты вот сидишь и ноешь: «А что, если бы я была другой? Если бы вела себя иначе». Так вот — это всё не имеет никакого значения. Ты цепляешься за прошлое, пытаясь исправить то, что уже нельзя изменить. А пройдет совсем немного времени, ты всё еще будешь цепляться за прошлое, а оно уже стало чьим-то настоящим и будущим. Неужели ты хочешь такой жизни? Тебе нужно отпустить ситуацию. Плачь, горюй, грусти. Только не жалей себя и не думай, что можно было что-то изменить. Лучше, подумай, какой ты хочешь стать теперь. Какой ты видишь себя и своё будущее. И учитывай, что в этом будущем уже нет и не должно быть места Марку. Ты ведь это понимаешь?

— Я понимаю это. Хотя еще не до конца осознала. Знаешь, иногда я жалею, что законом запрещено сжигать людей заживо.

— Тебя бы первую сожгли, так что радуйся.

— Ну, знаешь, как говаривал Битюгов: «Мёртвые девочки не умеют любить».

— К чему он это говорил?

— Я ходила жутко влюбленная в него, но безответно. И вот однажды я заявила, что это убивает меня. А он такой: «Это же отлично. Потому что мёртвые девочки не умеют любить».

— А я вот думаю, что давно пора научиться рисовать и перестать дрочить.

— Что?

— Да так… вспомнилось просто

— Эм…Просто вспомнилось?

— Да. Знаешь, я сейчас вот снова уеду на север. А там ведь совсем нечем заняться. А можно же развиваться, чему-то научиться и…столько времени тратится впустую, столько великих свершений не происходит только потому, что лень.

— Кто бы спорил. Сама такая же.

— А чем бы ты хотела заниматься?

— Мне нравится моя работа.

— Нет. Что бы ты хотела делать для самореализации?

— Писать книги.

— Так пиши. Тем более, сейчас. Между прочим — отличный способ выплеснуть накопившееся отчаяние. Будет тебе этакая сублимация.

— И кому будет интересно читать страдания обычной девушки?

— А ты придумай, как подать это интересно. У тебя же есть опыт. Когда ты не рыдаешь — ты очень забавно рассказываешь о своих проблемах. Я заметил — люди искренне смеются.

— Буквами на письме это сделать сложнее.

— А ты рискни. Что тебе терять?

— Не знаю даже.

— К тому же ты — само очарование.

— А это здесь причем?

— Да просто. К слову пришлось. Хотя для неподготовленного человека ты сродни урагану. Врываешься в чью-то жизнь и сразу начинаешь дружить. А как же присмотреться-принюхаться? С самого начала тебя очень и очень много, а потом исчезаешь… и самое интересное — возникает нехватка. Я с таким раньше не сталкивался. Есть в тебе что-то такое этакое. Цепляющее. Необычное.

— Мама говорит, что я странноватая.

Влад осуждающе покачал головой.

— Спасибо, что поговорил со мной. Рядом с тобой всегда очень спокойно, и все печали отходят на второй план.

— Обращайся!

Соня отвела взгляд от экрана телевизора в баре на телефон. Из омута флэшбэков её вернула переписка в социальной сети. Миша. Её сумасшедший.

— Что ты там мне писала?

— Спрашивала в городе ты или нет.

— Ну, да. Вроде тут. Будешь дичать?

— Дичать?

— Пороться при иконах.

— Отличный диалог после полугода молчания.

— Так что? Собирай иконы и зови в гости.

— Я ничем подобным заниматься не собираюсь. Не по адресу.

— Ну и ладно.

— Надолго здесь?

— Нет, в середине ноября отчаливаю.

— Обратно в Питер?

— Да пофиг куда. Туда, где дико.

— И где такие места?

— Хер его знает.

И, видимо по инерции, он снова добавил её в черный список. Эта довольно странная забава длилась уже достаточно долго. Со странными диалогами, прерывающимися на несколько месяцев и добавлением в черный список.

Соня попробовала сосредоточиться и вспомнить, сколько времени прошло с момента расставания с Марком, перед глазами снова возникли картинки недавнего прошлого. Вспомнились ухаживания коллеги по работе. Это, конечно, очень мило, и сам он весь такой правильный и хороший. Но девушку к нему совсем не тянуло. Соня попыталась вспомнить, когда она в последний раз встречалась с кем-то по-настоящему хорошим. 10 лет назад. С милым, хорошим и замечательным Димиком. Обреченный короткий роман на расстоянии, закончившийся настолько же нелепо, насколько печально. Соня повернула голову налево и увидела до дрожи знакомое лицо Марка. Он смотрел надменно на стакан, а после перевел взгляд на девушку и криво усмехнулся. Глаза Сони наполнились слезами. Стараясь не всхлипывать, она несколько раз моргнула, протерла глаза ладонью и снова посмотрела влево.

— Сонь, ты чего там опять ревешь? У тебя это уже стало дурной привычкой, — улыбнулась Лика, сидящая слева от девушки.

— Лика?!

— Ты чего как призрака увидела. Мы продолжаем играть в ассоциации или тебе уже надоело?

— Я тут только что видела Марка и…

— Что-то он тебе в последнее время частенько мерещится

— Я уверена, что он был тут. Только что.

— Ага, а пять минут назад ты была уверена, что сегодня — понедельник.

— А какой сегодня день недели?

— Пятничко.

— Знаешь, у меня возникло такое ощущение…Как будто что-то идет не так, всё путается. Все смешалось в голове.

— Возможно, ты, действительно, идешь не своим путем. Ведь если б это был твой — ты бы не сомневалась.

— Но мне кажется, я не могу жить по-другому. По-другому неправильно.

— Вы что — наркоманки? — вмешался в диалог бармен Саша, — вы себя со стороны слышали?

— Хочешь сказать, что мы говорим что-то неправильное?

— Что-то несвязное с совершенно непонятными переходами от темы к теме.

— А ты не подслушивай, — огрызнулась Лика и продолжила разговор с Соней, — я не могу представить, что у тебя всё в жизни хорошо, ровно и стабильно. Это же ты — с тобой постоянно что-то случается мозговыносящее или просто очень странное. Как будто если вдруг всё будет хорошо и рутинно — это уже не ты. Да и к тому же, если в твоей жизни всё нормализуется, вдруг я буду тебе уже не нужна?

— Что за глупости! Ты мой лучший друг! У меня есть три самых важных друга: ты, Эля и Ксюша. И никого из вас я ни за что не брошу.

— Я тебя тоже не брошу, — Лика улыбнулась.

— Меня пугает совсем другое.

— Что?

— Ты замечаешь, как мы стервенеем и становимся всё циничнее? С каждым разом.

— Да. И кстати об этом. Семёнова, я развожусь с мужем.

— УРА! Давно пора. Ты точно решила?

— Да, всё решено.

— Я поддержу тебя, если будет сложно.

— Не сомневаюсь, — Лика на пару секунд замолчала. — А ты знаешь, что похмелье отлично помогает пережить стресс? Реальность воспринимается очень туго. Главное, не уйти в запой.

— Вам всё же стоит послушать себя со стороны, это полный вынос мозга, — как бы невзначай бросил проходящий бармен Саша.

— Саша, тебя не спрашивают, — смеясь, повернулась в сторону парня Соня, — Саша?

Девушка сидела в пустом заведении, тусклый свет освещал барную стойку. Бармен наливал очередную порцию спиртного, внимательно глядя Софье в глаза.

— Саша? Что происходит?

— Изменений по-прежнему нет, — ответил Саша, устрашающе глядя ей в глаза, расплываясь по всему заведению цветным пятном.

Соня почувствовала легкое головокружение и рухнула на пол.