Водопады внутренних истерик

***

Соня стояла у обрыва, глядя вниз, на бушующее море. Марк подошел к ней, обнял и прошептал: «Я так соскучился по тебе. Давай всё начнем сначала и больше никогда не будем ругаться». Сдерживая слёзы, Соня ответила, что тоже ужасно соскучилась. Они обнимались у обрыва, и морской бриз обдувал их, даря надежду на исправление ошибок и новую жизнь. Солнце слепило глаза, и Соня почти не видела лица парня.

— Мне снился такой дурной сон. Будто бы мы расстались. Будто ты не любишь меня. И…

— Это всё только сон. Ты же знаешь. Я с тобой. Всё хорошо.

— Да, всё хорошо…

— А будет еще лучше, прямо сейчас, — Марк ухмыльнулся и столкнул девушку с обрыва.

Летя в пучину бушующего моря, Соня смотрела туда, где стоял её любимый, безуспешно ища в душе оправдание его предательству.

Мелодичный звон будильника вернул Соню в реальность. Минут пять девушка приходила в себя, безучастно глядя в потолок. Можно было бы покопаться в себе и найти объяснение этому сну. Но ей просто хотелось перестать об этом думать. И сам факт того, что ей приснилось что-то, не связанное по сюжету с серией предыдущих снов, безусловно, радовало. Возможно, ей удастся избавиться хотя бы от этих кошмаров.

Окончательно собравшись с мыслями, девушка отправилась на работу.

Приятным сюрпризом оказалось то, что ее и коллегу назначили ответственными за оптимизацию процесса работы. Это приятно удивило Соню и в какой-то степени добавило любви к работе. Девушка всегда придерживалась мнения, что заниматься нужно только тем, что нравится. И её работа была в радость, хоть и не приносила особого дохода. Да и в целом этот новый этап жизни приносил ей удовольствие. Соня заново открывала радость «быть собой». Ей всё больше нравилось проводить время в компании фильмов, книг, сериалов, игр и своих друзей. Иногда, конечно, становилось беспричинно грустно и тоскливо, но ведь это нормально для любого человека, независимо от его социального статуса. Даже периодические приступы ностальгии и слёз выглядели нормой. Каждый раз, когда она начинала грустить и скучать по Марку, девушка понимала, что на самом деле — это не из-за него. Не конкретно он. Не желание его вернуть.

Это ощущение тоски по ней. Ведь действительно, пока не начали жить вместе — они весело проводили время, и их отношения казались совершенно идеальными. И они выглядели счастливыми, но правда в том, что эти отношения не были никогда нормальными. Это ощущение возникало по другим причинам.

Во-первых, они виделись далеко не каждый день. Во-вторых, они почти ничего не знали друг о друге. Тот самый прекрасный начальный период отношений. Всё в новинку, и их понимание друг друга находилось на грани фантастики. Не нужно беспокоиться, как заплатить за квартиру, кредит, питание на месяц. Да еще и чтобы осталось на тусовки и развлечения. Все заботы сводились к вопросу — уедут ли его родители на выходные. И первые три месяца их отношений были сплошной нескончаемой вечеринкой. Но любая вечеринка рано или поздно заканчивается. И, как правило, после бурного веселья наступает суровое тяжелое похмелье. И они оба оказались не готовы к будням совместного быта. К похмелью их вечериночных отношений, ситуаций, когда все веселые истории закончились, а новостей просто нет.

Еще в начале отношений Соня спросила:

— А что будет, когда наши веселые истории о себе закончатся? О чем мы будем с тобой говорить?

— Мы будем говорить о том, как нам хорошо вместе, — улыбнулся Марк, — и веселиться.

И это, конечно, ложь. Вряд ли специально выдуманная. Но когда веселые истории закончились, они почти перестали разговаривать. Новости и каждодневные мысли и события Сони Марка не интересовали, а своими переживаниями он делиться не хотел.

Ты можешь думать, что человек — смысл всей твоей жизни, но не находить, о чем с ним говорить. И не один вечер, не два, и даже не три. Становится очевидным, что общаться с друзьями интереснее — ведь ты видишься с ними реже. Да и разность интересов даёт о себе знать.

И в конечном итоге, рядом с тобой человек, с которым из общего у вас только дом, кровать, некоторое количество знакомых и безудержные вечеринки в прошлом. В прошлом потому, что теперь безудержности нет. И однажды, один из Вас заявит, что нет чувств, и между вами всё кончено.

Оглядываясь назад в минуты грусти, Соня видела, что иначе получиться и не могло. Конечно, быть одной хуже, чем с человеком, которого любишь. Но лучше, чем встречаться с кем-то от отчаянья. Или с тем, кто тебя разлюбил, потеряв остатки гордости. Поэтому девушка старалась получать максимум хорошего настроения каждый день. Это сложнее, чем раскиснуть и дать волю жалости к себе. Намного сложнее.

И вот по окончании рабочего дня, вместе с Ликой они отправились в привычный бар, где сегодня работал Сонин любимый бармен.

— Нужно на корпоратив купить красную помаду, — заявила Лика.

— Зачем покупать? Держи, — Саша подмигнул и положил перед девушками красный маркер.

— Думаешь, пойдет?

— Уверен, к тому же после пары коктейлей на корпоративе будет уже все равно, какая у тебя помада! И вот еще, — Саша положил синий маркер.

— А это что? — рассмеялась Соня.

— Это под водку для глаз подводка.

Вечер проходил весело и задорно. Подходили знакомые, Саша шутил. Девушки спорили на тему супергероев. Вечер проходил хорошо.

— А ведь знаешь даже слюнтяй Питер Паркер нашел любовь всей своей жизни, а мы — нет.

— Сонь, ну что ты такое говоришь?

— Не знаю. Просто вот пришло в голову.

— А я вот думаю, что завтра буду на работе пугать народ полным отсутствием макияжа на моем безупречном лице. Пусть все ослепнут от моей неземной красоты.

— Пфффф. Да я каждый день так поступаю. Так что ты думаешь про мой сон?

— Ты про эту эпичную херню с серыми?

— Нет, про последний сон.

— Аааа. Не знаю даже, по-моему, всё прозрачно.

— Никогда не стоит недооценивать извращенное чувство юмора бессознательного.

— Может быть. А может, нам с тобой нужен ментальный ёршик для ментального дерьма.

— О! Я бы не отказалась.

— А вообще, может быть, подсознание напоминает тебе в твоей тихой грусти, что он — мудак?

— Все это знают. В этом его очарование для правильных баб. Знаешь, этакий печальный мудак. Говорит, что — мудак, и печалится от этого. Короче. Приснилось и приснилось. Не хочу об этом думать, так хорошо сидим. А я с сегодняшнего дня перехожу на новые успокоительные.

— Думаешь, эти будут лучше?

— Очень на это надеюсь.

— Расскажешь потом.

Лика уехала домой, а Соня еще некоторое время сидела одна, пока к ней не подсел Санёк.

— Ну, и какие новости?

— Собираюсь заняться волонтерством.

— О! Хорошее дело. Я сам периодически помогаю. Однажды в один приют сам собрал компьютер. Только помогать надо вещами, не деньгами. Денег они не увидят.

— Я не знала, что ты помогал детям.

— Ты много чего не знаешь обо мне. Я, кстати, отчаливаю.

— Вы все издеваетесь что ли надо мной? Ну, и езжай! А я домой не поеду. Не хочу. Придумаю что-нибудь.

— Эм… если хочешь, поехали ко мне. У меня есть вискарь.

— Поехали.

— А чего ты домой не хочешь?

— Мне мои лекарства не дают спать.

— Ты уверена, что их безопасно пить? Тем более с алкоголем.

— Нет.

— Ладно, такси приехало. Пойдем.

Сидя в машине, Соня думала: «Зачем? И чего ты ждешь, женщина, от этого?» Она не знала ответа. Ей просто немыслимо оставаться наедине с собой. Немыслимо, невыносимо, тоскливо, душераздирающе. Вся эта веселость, истерия, отсутствие стыда и совести, приступы смеха — всё это здорово. Ровно до тех пор, пока девушка находилась в обществе. Наедине с собой переполняющие её эмоции душили, вызывали приступы паники, крали кислород. Вдвойне неправильно ехать с Саньком, хорошим другом Марка. Втройне неправильно, потому что одна очень хорошая знакомая Сони длительное время считала Санька любовью всей своей жизни. Но приступы паники накатывали волнами отчаянья. Соне просто не хотелось оставаться наедине с собой.

В доме Санька девушка бывала и раньше. Дважды. С Марком на шашлыках. Один раз ей даже доверили рубить дрова — отличная и очень своевременная на тот момент эмоциональная разрядка. А внутри дома царила разруха. Этакая стереотипная холостяцкая берлога.

— Здесь ремонт делался еще до постройки, да? — рассмеялась Соня, — а зеркало и вовсе, как из фильма ужаса.

Зеркало заворожило её не больше, чем собственное отражение в нем — растрепанные волосы, смазанная косметика, спадающая с плеча кофта. И пустые глаза.

Общение проходило легко и непринужденно, даже удивительно, они ведь так много времени раньше проводили вместе. Почему она этого не замечала?

— Это всё очень круто, Семёнова. Но мне завтра рано на работу. Укладывайся здесь спать, а я в другой комнате лягу.

— Хорошо. Только давай без глупостей.

— Да.

Соня закрыла глаза, и зазвенел будильник. Рабочий день тянулся бесконечно, к тому же Соня никак не могла избавиться от ощущения тревоги. Работа-дом-работа-дом-работа-бар. Одно и то же изо дня в день. Порочная петля, затягивающаяся на её шее. Она не ходила в бар напиваться, да и не в её финансовом положении, ей хотелось увидеть знакомых, не чувствовать себя одинокой, запертой в 4-х стенах. И хоть она не признавалась, но всё там напоминало ей о тех временах, когда всё было хорошо.

Соня шла домой привычным путем, слушая музыку. Улица была заснеженной, небо чистым, воздух приятно морозным. В свете огней фонарей, освещавших ночной город, кружились прекрасные совершенные снежинки, неспешно спускающиеся с небес на землю. Вокруг царила безмятежность.

Девушка шла домой одна, и что-то было в нахлынувшей легкой тоске. Она чувствовала себя героиней мелодрамы.

На самом деле Соня давно свыклась с тем, что её жизнь напоминает мексиканский сериал. И если хорошо подумать — так с большинством людей, каждый может при желании иметь свой сериал по мотивам своей жизни. Девушка думала о том, что нет по-настоящему скучных людей. В каждом она видела уникальную и неповторимую историю. Равнение всех «под одну гребенку» казалось ей кощунственным, поскольку, вопреки распространенному мнению, каждый человек обладает своей уникальностью. Соне нравилось замечать в людях изначальное добро, видеть их хорошими. Каждый из нас воспитывается ячейкой общества потребления: покупать, потреблять, продавать и продаваться. Равняться на образы, смотрящие на нас с голубых экранов. Но ведь внутри себя каждый из нас хранит целую Вселенную. Каждый из нас совершенен в своем несовершенстве. Если откинуть в сторону массовое зомбирование, каждый из нас — не серая масса, а уникальный набор цветов и оттенков.

В своих мыслях Соня неожиданно добралась до дома. Впрочем, уснуть ей так и не удалось. Проворочавшись всю ночь, девушка отправилась на работу. В голове настойчиво билась мысль, что бессонница напрямую связана не только со стрессом, но и с таблетками, которые она принимает. Но отказаться от них не представлялось возможным. Не сейчас. Это опьяняющее чувство свободы от глубоких переживаний, от запретов и предрассудков, ощущение того, что всё возможно. В её собственном мире, где нет никаких запретов и можно абсолютно всё.