Серебряная клетка

ГЛАВА 15

В воскресенье случилось Великое Переселение Народов. Точнее, не случилось. Чему Диана была, признаться, рада. Рано утром ее разбудил вызов от майора. Аверин вызвал ее к себе после чего потребовал, чтобы через два часа список курсантов с пометкой, кто в какой комнате живет, лежал у него на столе. И предупредил, что сегодня - последний день, когда можно будет тихо сменить место жительства. А не успеют, придется писать мотивированный рапорт на имя начальника Академии. Причем, действительно, мотивированный, а не «мне так захотелось». После чего приказном порядке попросил довести это до каждого человека в группе и сказал, что будет ждать ее с докладом. Опаздывать не рекомендовал

Диана едва не застонала. Ну что за варварство?! Этот список можно было и по сети сбросить. Так ему еще и доклад подавай!

Новость эта вызвала у курсантов нездоровый ажиотаж. Все начали бестолково носиться взад-вперед, изображая бурную деятельность. Проку от которой не было совершенно. То тут, то там вспыхивали ссоры, выказывалось недовольство и, вообще, творился совершеннейший беспредел.

Эти беспорядочные метания вызывали в ней лишь глухое раздражение. Особенно усугублял тот факт, что у нее начинала болеть голова, но вместо того, чтобы сходить в медицинское крыло и попросить какой-нибудь анальгетик, а потом полежать полчаса в тишине она была вынуждена разбираться со всем этим детским садом.

Все же в бытовом плане закрытые учебные заведения не сильно друг от друга отличаются. Те же проблемы. Те же ошибки. Ведь внезапно буквально всех перестало устраивать текущее положение дел. Хотя еще вчера никто об этом даже не задумывался. Поэтому пришлось воспользоваться опытом прошлых лет. Она вывела свою группу в коридор, построила их в одну шеренгу. Причем, не стандартную, а как бы по звеньям. Рядом, как можно было догадаться, и оказались соседи по комнатам.

- Группа, смирно! - неожиданно громко рявкнула она.

Ребята, мгновенно замолчав, вытянулись в струнку. Скорее от шока, чем в страстном стремлении выполнять приказы старшины.

- Итак, мы занимаем жилые блоки с шестнадцатого по двадцать первый, - Продолжила она, чеканя каждое слово. - Пожалуй, начнем с конца. Двадцать первый блок. Девушки, вы всем довольны? Никто переехать не хочет?

Вера Скольник ошалело покачала головой. Ее соседки последовали примеру и тоже не выказали желания что-либо менять.

- Хорошо подумали? Чудесно! Двадцатый? Мария?

- Меня все устраивает, - испуганно пролепетала Снежная.

- Вот и замечательно. Так как меня тоже все устраивает. Теперь вопрос к вам, молодые люди.

Но, ни девятнадцатый, ни восемнадцатый энтузиазма не выказали. Видимо решили с мечущей молнии старшиной не связываться.

- Семнадцатый?

- Нас не устраивает Вадим Талин, - высказался Джейсон, а Рей с Михаилом горячо его поддержали.

- Талин, выйти из строя!

- А почему сразу я? - возмутился парень. - Может они тоже меня не устраивают. У них чувства юмора нет.

- Потому что их большинство. Вышел из строя и стал рядом со мной! Шестнадцатый?

Вперед вышел Теодор Морье - невысокий худощавый паренек, который выглядел несколько моложе своих лет. Застенчивый гений с запредельным IQ.

- Я хочу переехать в семнадцатый блок.

Девушка кивнула. Это было ожидаемо, если учесть, что Тео и так большую часть времени проводил в компании Михаила и Марии.

- Вышел из строя и стал рядом со Снежным. Семнадцатый блок, теперь вас все устраивает?

- Так точно, - гаркнули все четверо в один голос, а потом улыбнулись.

Да так слаженно у них это вышло, будто бы они весь день репетировали. Диана едва улыбку сдержала, но нацепив на лицо самое суровое выражение, чему немало способствовала пульсирующая боль в висках, тихо, но с непередаваемой интонацией раздражения спросила:

- Шестнадцатый блок, кандидатура Вадима Талина вас устраивает?

Польский пожал плечами, не удостоив старшину ответом. Даниил Рабле в точности повторил жест приятеля. А Пол Бурэ не выказал даже намека на эмоции. У Даны даже сложилось впечатление, что он ее и не слушал вовсе.

- Морье, Талин, на сборы и переезд у вас ровно час. Не успеете, к Аверину пойдем вместе, и вы уже ему будете объяснять причины, побудившие вас сменить дислокацию, и что именно помешали вам это сделать в отведенный срок. Теперь все свободны. Разойдись!

- Что это с ней? - спросил рыжий паренек, имя которого Диана все время забывала, у Рея. - Ведь такая тихая всегда была. А теперь фурия просто.

Девушка обернулась и увидела, как ее светловолосый друг пожал плечами. А неугомонный Джейсон с самым невинным выражением лица спросил:

- Дана, а ты чего не в духе?

- Голова у меня болит, - рявкнула она в ответ.

А этот ее... друг лишь вздохнул тяжело и выдал с неподдельной грустью в голосе:

- Ну, да... это серьезно. Так что, ребята, сами понимаете. Ближайшую неделю лучше ее не злить. Иначе жертвы будут. Если у девушки болит голова, а ее в это время достают...

У Дианы едва челюсть не отвисла, когда до нее дошло, о чем намекал Джейс. Но она сдержалась от того, чтобы ответить какой-нибудь колкостью. В ряде случаев лучше молчать. Особенно, когда оказываешься в глупом положении, но любая попытка как-то из него выпутаться, неизбежно сделает его идиотским. Поэтому девушка лишь прожгла его злым взглядом, и, развернувшись на каблуках, отправилась в больничное крыло.

Там ее встретила медсестра, которая забила в своем планшете ее имя и характер жалобы, а потом проводила к доктору. Немолодому грузному мужчине в белом халате. Он неторопливо ее осмотрел, расспрашивая о том, когда головные боли у нее начались, как часто они у нее случаются, как долго длятся приступы и как она боролась с ними ранее.

Девушка отвечала, что начались они лет в восемь или девять. Точно она не помнила. Что случаются приступы примерно один-два раза в месяц, длятся больше суток, если ничего не предпринимать. А боролась она с ними просто - принимая обезболивающее.

- М-да... - протянул доктор. - Боль резкая, пульсирующая. Идет по нарастающей. Вас тошнит. Не сильно, но ощутимо. В глазах слегка рябит. Свет и резкие звуки раздражают.

Девушка кивнула, и сморщилась. Резкие движения сейчас были тоже неприятны.

- У вас мигрень, милочка, - хмыкнул он. - Угрозы для жизни не вызывает, но к моему глубочайшему сожалению, не лечится. Можно только боль убрать. Беспокоит сильно?

- Уже да, - не стала отпираться девушка.

- Надо было сразу сюда идти.

- Не получилось. Куратор дал указание, которое нужно было выполнить... быстро.

- Понимаю. Рукав до локтя закатите. Я вам обезболивающее вколю. Быстрее подействует. Но спать советую лечь пораньше. Любое лекарство, каким бы современным оно ни было, просто так для организма не проходит. И в обед хорошо поешьте. Иначе голова кружится будет. А еще я вам таблетки дам. Почувствуете, что голова болеть начинает - сразу пейте, не надо себя мучить. Оно того не стоит.

Диана вежливо поблагодарила фельдшера и ушла. Вернувшись к себе в комнату, она упала на кровать и с наслаждением зарылась лицом в подушку. Сейчас подействует препарат, боль отступит, и она сможет, наконец, вздохнуть спокойно. А пока нужно немного подождать. Благо тут тихо, а свет она не включала.

Через полчаса ей действительно стало легче, и девушка была морально готова к подвигу. Иначе ведь доклад куратору не назовешь. Аверин вызывал у нее смущение, растерянность и желание оказаться от него как можно дальше. Рядом с ним она чувствовала себя ребенком. А это не очень приятно. Со снисходительным или насмешливым любопытством на нее перестали взирать еще в младшей школе. А он... он именно так на нее и смотрел.

И все же этот мужчина ей, наверное, нравился. Не так, как Джейс или Рей. И даже не так, как лейтенант Кейн. Возможно, сыграли свою роль рассказы о его героическом поступке. Но наверное, хотя она ни за что бы в этом ни призналась никому на свете, девушку очаровали его глаза. Удивительные цвета каштанового меда.

Это было глупо и лишено всякой логики. Как кому бы то ни было может нравиться человек, успешно изображающий бесчувственную ледышку? Да, она его немного побаивалась. И в то же самое время не могла не восхищаться его силой духа и желанием жить наперекор всему.

С раннего детства им внушали, что способности - ничто, если они не подкреплены железной волей и готовностью прыгнуть выше головы.

«Через боль и слезы, страх и неуверенность, через себя переступи, - говорил часто маэстро Горский. - Иначе никак. Умри, но сделай! Иного пути для тебя отныне нет». Диана верила ему и шла вперед.

В майоре она видела, пусть не родственную душу, но человека способного встать и идти, даже если ему плохо, даже если у него нет уже не осталось сил. Он, правда, умрет, но сделает то, что должен. И Вадим Аверин дважды это доказал. Один раз, когда стал одним из тех, кто живым щитом стал между мирной планетой и врагом. А во второй, когда не позволил списать себя со счетов. Он зубами вцепился в свою жизнь и выздоровел, встал на ноги, хотя врачи и прочили ему инвалидное кресло.

Правда, восхищаться им девушка предпочла бы на расстоянии. Причем, максимально от него отдаленном. Но если ты - старшина, а он - твой куратор, это невозможно.

Приходится одевать на лицо нейтрально-благожелательное выражение и надеяться, что не замерзнешь под хмурым взглядом Ледяного Адмирала. Так курсанты называли его уже очень давно. Наверное, с первых его дней в Артене. За глаза, разумеется. Но для самого майора прозвище это было скорее поводом для гордости, чем сигналом о том, что он неправильно себя с ним ведет.

Диана нехотя встала и поплелась проверять, как прошло переселение. Но в дверях ее встретил Рей, в шутливой манере доложив, что ее указание выполнено. Парни благополучно поменялись комнатами. И теперь везде царят мир, спокойствие и взаимопонимание. То есть везде, кроме шестнадцатого блока. Но там, где живет Талин, мира и покоя не может быть просто по определению.

- Ладно. Пошла я тогда к Аверину. А Джейсону передай, что как только освобожусь, приду его убивать.

- Приходи. Посмотрим что-нибудь. Тео взломал головизор. В общем, теперь он показывает не только новости. Как это сделал наш гений, я не знаю, но мы в восторге. Две сотни каналов! Представляешь?

- Нет, - честно призналась она.

- Это лишний повод заглянуть к нам и посмотреть. Мы ждем тебя отмечать новоселье Морье и наше счастливое избавление от Талина.

- Как отмечать?

- Не знаю. Придумаем что-нибудь. Не задерживайся.

Девушка кивнула и пошла к майору, докладывать, что его подопечные расселены окончательно и бесповоротно. Переездов не планируется. И все всем довольны.

Куратор выслушал доклад подопечной после чего милостиво предложил ей присесть. Диана отказываться не стала и опустилась на край стула. Аверин удивленно вскинул бровь. Видимо он ожидал, что подопечная начнет уверять его, что хочет постоять, так как совершенно не устала.

- Простите, сэр, - сказала девушка мягко. - Я сделала что-то не так?

- Да нет. Вы все сделали правильно. Не люблю обсуждать, что-либо с человеком, на которого нужно смотреть снизу вверх. Не люблю повторять свои просьбы дважды. Я думал, вы начнете со мной спорить, - насмешливо протянул Вадим. - И усадить вас на стул станет настоящей проблемой.