Спасти дроу

Глава 26

Вдалеке тонкими нитями тянулся к небу дым погребального костра.

Фальшивого, хвала Всевышнему.

Стало быть королева одобрила план Вейдайри, предложенный её супругом, и жителей Тхаэля известили о кончине наследницы. Принц Фабиан, по легенде, всё ещё боролся с недугом, тогда как фигуру в плотном белом саване, что надёжно прятала лицо, сегодня ночью развеяли по ветру.

В одночасье мне, человеку, ходить по улицам Тхаэля стало небезопасно. Нападений не случалось, но тёмные эльфы, чувствуя безнаказанность, открыто скалились и выражали презрение к человеческой чужеземке. Казалось, в столице накалялся воздух, искрил, пах серой и порохом. Чиркнешь кресалом — и будет взрыв.

О планах принцессы меня известила Триссна и наказала посещать все религиозные проповеди, смотреть в оба глаза, слушать внимательно речи верховного жреца.

Мы ждали.

Ждали и надеялись, что враги начнут действовать, совершат ошибку.

Вопреки желаниям Иорана, мы посещали проповеди каждый день, слушали религиозные песнопения и громкие выступления верховного жреца. Мой дроу не знал зачем мы это делали, но лишних вопросов не задавал.

Наблюдал, запоминал и слушал.

Сегодня на прощальную речь жреца в храме собрался весь цвет Тхаэля. Тёмные эльфы желали вознести молитвы во славу великой Вейдайри. Она не сидела на троне ни дня, но именно так дроу её и называли — Великая! Мудрый политик, гениальный военачальник, сильная личность.

Прямо сейчас атмосфера в храме была столь гнетущей, что мне не приходилось лицедействовать — скорбь сама собой украсила моё лицо.

Иоран держал меня за руку. Молча поддерживал, незримо утешал.

Среди присутствующих я заметила Триссну — она поприветствовала меня лёгким многозначительным кивком, — увидела Айнана, бывшего фаворита принцессы.

О, сколько боли плескалось в его глазах! Он совсем исхудал, горбился ещё сильнее и жутко подурнел. Нет, на этом представлении Айнан точно не был лицедеем.

Бедняга. Наверняка он винит себя в том, что не был рядом, не уберёг любимую.

Хотелось унять его боль, сказать правду. Ничего, скоро принцесса явится народу. Его боль пройдёт. Потерпи немного, Айнан, только потерпи.

Я скользнула глазами по высшей знати — все они прекрасно играли свои роли. Восковые бесстрастные лица, приглушенный шёпот, потухший взор и фальшивые слёзы.

С точно такой же приклееной маской верховный жрец поднялся на помост.

— Благословение вам, дети Солнца, — едва жрец поприветствовал народ, шёпот и голоса притихли; храм наполнился гулкой тишиной, — Вы пришли сюда, чтобы открыть Богу свои раненые кровоточащие сердца. И он видит вашу скорбь, слышит ваши стенания.

От волнения моё дыхание участилось.

— Да-а-а, — протянул эльф, — Невосполнимая потеря для всего великого Тхаэля. Мы все — дети Божьи. Наш Отец, наше Солнце слышит нас, жалеет нас, плачет вместе с нами.

Ну же! Давай! Проговорись!

Я вытянулась как струна, нервно стиснула зубы.

— Но что есть отец? — святоша окинул взглядом присутствующих, — Отец тот, кто любит своё дитя, слышит его, учит, наставляет и… наказывает.

По залу пробежал недоуменный шёпот.

Я же не заметила, как в тревожном ожидании искусала губы до крови.

Ну же!

— Отец тот, кто может преподать жестокий урок, — жрец продолжал свои увещевания, — Урок, который непременно принесёт боль его детям, но укоренится в сознании эльфов на века. Урок жестокий, но действенный.

Я почувствовала тёплую руку на своей талии — Иоран приобнял меня. Видел мою нервозность, желал успокоить.

— Её Высочество, принцесса Вейдайри была поистине великой женщиной, — остроухий праведник возвёл руки к небу, — Но, как и все мы имела свои грехи.

О, Всевышний, да я же просто лопну от нетерпения!

— Но разве можно ставить себя на одну ступень с Богом? Разве может эльф решать судьбу Божественного Дара? Разве может дроу, будь он даже королевской крови, приказывать Солнцу?

Тёмные эльфы все как один замотали головой. Чёртовы фанатики.

— Верно! — одобрил святоша, — Не может. Все эти дни я говорил с Солнцем, слушал его и Бог сказал мне…

Мои виски разрывались от боли. Кровь пульсировала, била, хлестала через край.

Давай, подпиши себе приговор!

— Великое Солнце, — объявил жрец, — Разгневано Её Высочеством, принцессой Вейдайри. Разгневано за то, что она приравняла себя к Богу. И наш Отец избрал для нее наказание. Самое жестокое, самое страшное и самое действенное. Ведь только тогда вы, дети Солнца, запомните, как бывает опасна гордыня.

О, да, наконец-то! Я ликовала!

Жрец проглотил приманку. Слова его лживы. Их слышал весь Тхаэль.

Я подняла голову — с балкона в окружении охраны на нас смотрела королева. Статная, красивая, царственная женщина. С лицом бесстрастным. Вейдайри говорила, королева-мать была очень религиозна. Надеюсь, оплошность верховного жреца открыла ей глаза.

Храм нужно уничтожить. Жрецов вздернуть. Всю эту религиозную ересь — упразднить. Таков мой вердикт.

Я поймала взгляд Триссны. Целительница улыбнулась одними глазами. Мы обе ликовали. Наш план сработал.

Когда высокопарная речь была завершена, прошли все заунывные песнопения, тёмные эльфы неспешно покидали храм.

— Ты просила говорить обо всём необычном, — шепнул Иоран мне на ухо, — Тот мужчина, бывший любовник принцессы, смотри. Это необычно?

Эльф указал в сторону коридоров, что вели к жреческим кельям, и я увидела как во всеобщей суматохе Айнан юркнул в тёмный лабиринт.

— Ты прав, — Я потянула моего дроу за руку следом за фаворитом, — Проследим-ка за ним.

Стараясь не шуметь, тихо ступая по каменным плитам, мы дошли до маленькой комнатушки. За дверью кельи послышались голоса — Айнан беседовал с верховным жрецом.

К моей досаде они говорили очень тихо. Слов было не разобрать.

— Фаворит просит позволения стать добровольной жертвой, — еле слышно шепнул мне Иоран, — Безмерно страдает без своей возлюбленной.

Точно! У эльфов же острый слух!

Погодите-ка. Что? Жертвой? Айнан совсем сошёл с ума⁈

— Они договорились, — доложил мне тихий шершавый голос, — Уходим или наше присутствие будет замечено.

У выхода из коридоров я вдруг остановила Иорана.

— Нет, я так не могу! — шепнула я, — Дождёмся Айнана в общем зале. Все уже разошлись, лишних ушей не будет. Я должна попытаться вправить ему мозги!

— Зачем? — хмыкнул дроу, — Хочет, пусть погибает. Готов уступить ему своё место.

— Жрец тебя просто так не отпустит, кровожадный ты мой, — огрызнулась я, — Спрячься вон там, за колоннами. Я всё же попробую поговорить с ним. Не прощу себе, если не попытаюсь.

Едва эльф, бывший фаворит Вейдайри, безмолвной тенью выплыл из темноты, я резко обратилась к нему:

— Кайро Айнан!

Погруженный в мрачные раздумья мужчина вздрогнул от неожиданности.

— Постойте! — воскликнула я, — Я знаю, что вы задумали. Не надо! Не губите себя! Вы молоды, вы найдёте силы. Вы справитесь с болью!

— Не утешайте меня, карра Агнес, — эльф поднял на меня тяжёлый взгляд, — Не надо. Я виноват. Быть может, став жертвой, я смогу получить прощение.

— Нет вашей вины! — от волнения я начала тараторить, — Не уберегли, не были рядом, но вы не знали!

— Карра Агнес, — бывший фаворит досадливо прикрыл веки, — Мне всё равно умирать, а вам никто не поверит.

Сердце пропустило удар. Следующей фразой Айнан добил меня:

— Это я обработал ядом её простыни.

Глава 27