Половинки сердца

25. Вспомни меня, Золотинка

После ухода дейтера опять навалилась сонливость. Я понимала, что это все от слабости, но как же меня это раздражало. Бесконечное лежание и немощность собственного тела. Голова требовала действия, а тяжелые веки уже неотвратимо опускались.

Меня затянуло в странный сон. Не тот кошмар, что был до него. Другой. Я оказалась в большой пещере, которую окаймляли очень красивые невысокие деревья. Их листва испускала неяркий приглушенный свет. Очень необычно, но очень красиво. Подошла, чтобы рассмотреть их поближе. Полюбовалась немного, тронула изящную ветку. И совсем не ожидала, что меня внезапно захватят в капкан сильные мужские руки. Незнакомец прижал меня к себе до хруста позвоночника.

— Золотинка моя! Ты жива! Я знал! – услышала я его горячечный шепот.

Потом он немного ослабил свою хватку, но только затем, чтобы резко развернуть меня к себе и сжать мое лицо своими ладонями. На меня с волнением смотрел темноволосый красивый мужчина. Его яркие голубые глаза жадно обшаривали мое лицо, словно он не мог поверить в то, что он видит.

— Это ты, — выдохнул он с облегчением. – Я боялся, что медленно схожу с ума все эти долгие дни, — а потом он ошеломил меня горячим требовательным поцелуем.

И тело поддалось этому напору, мгновенно что-то откликнулось из глубины, и я поняла, что отвечаю ему не менее страстно. Обнимаю и прижимаюсь теснее, словно он… словно я его уже давно знаю и наши чувства взаимны.

— Скажи мне, где ты, Рин? Скажи и я заберу тебя, – спросил он с надеждой, а я могла только растерянно моргать. Я смутно узнавала его, но так и не получалось вспомнить его имя.

— Рин, — в его голосе прозвучала явная тревога. – Что с тобой? Ты… узнаешь меня?

— Н-нет, — запнулась я. – Я и свое имя не могу вспомнить, — зажмурилась до звездочек.

Как же я хочу все вспомнить!

— Золотинка, ничего, — он принялся покрывать мое лицо легкими поцелуями. – Ничего, ты все вспомнишь. Скорее всего это последствия того зелья, которым тебя опоили.

— Зелье? Мне сказали, что произошел несчастный случай, — растерялась я.

— Кто сказал? – насторожился он. – Где ты сейчас? Можешь описать? Мы так и не смогли отследить твой портал. Твой отец отправился на Элоис. А мы пытаемся открыть портал здесь.

— Лэраваил, — глаза у моего собеседника потемнели, и он натурально зарычал.

— Лэраваил? Мезкий ублюдок! Что он еще тебе сказал?

— Что я его… невеста и мы проведем обряд, как только я поправлюсь… — прошептала я едва слышно.

— Рин, — он больно сжал мои плечи. – Ты не его невеста. Ты должна запомнить это. Ты моя жена. Моя, Рин. Ты только моя! – он требовательно заглянул мне в глаза. – Скажи, я твоя, Таль.

Его глаза, словно два темно-синих драгоценных камня, горели на напряженном лице. Я видела в них боль и решимость. А еще я знала, что он говорит правду. Его слова откликались во мне неожиданным узнаванием. Я однажды уже говорила эти слова ему.

— Я… твоя , Таль, — выдохнула и он облегченно прикрыл глаза.

— Я чувствовал, что мне нельзя лететь с твоим отцом. Знал, что времени совсем нет. Но мы успеем, Рин. Совет зашевелился и готов пойти нам навстречу. Мы откроем этот проклятый портал, и я приду за тобой. Приду за тобой, слышишь? Ты не должна верить ему.

— Что мне делать? Я беспомощна и ничего не помню. Не знаю как себя вести.

— Вот так и нужно, Золотинка. Продолжай показывать свою слабость и потерю памяти. Нам нужно выиграть немного времени, — он нежно поцеловал меня, подхватил на руки и куда-то понес.

— Таль, — я покатала на языке его имя. Так знакомо и привычно… — Что это за место? Где мы?

— Это наше место, Ри. Я когда-то подарил его тебе. Очень хотел удивить. Мы так и познакомились с тобой. Ты переносилась ко мне в своих снах. Я верил, что смогу дозваться тебя снова.

Он занес меня в смежную пещеру. У меня дух захватило от красоты подземного озера.

— И это все сделал ты? Для меня?

— Да, Золотинка, — он поставил меня на ноги. — Я так люблю тебя, Рин, с ума чуть не сошел, когда узнал, что ты… что тебя больше нет. Не уходи, побудь со мной еще немного, — он что-то лихорадочно шептал и целовал меня не в силах оторваться. Жадно, яростно. Словно заново утверждал свое право на меня. Я задыхалась, мой разум плавился от его прикосновений. Казалось, еще немного и я все вспомню. Та завеса, что скрывала мою память будет сорвана. Еще немного… Но Таль неожиданно остановился. Прижался своим лбом к моему, тяжело дыша.

— Нам нужно еще многое с тобой обсудить, Рин, — хрипло произнес он.

— Я не могу потерять тебя снова по своей же глупости, поддавшись сейчас чувствам. Мне нужно тебе рассказать все про того, к кому ты попала и чем он может быть опасен для тебя. Это очень важно Рин. Ты должна запомнить и продержаться до моего прихода.

Я медленно кивнула.

Проснулась я в знакомой спальне. Тяжелые завеси были задвинуты. Сквозь них тонкими лучами пробивались яркие лучи. Утро давно наступило, но меня никто не стал беспокоить. Скорее всего таков был указ владыки. Таль мне много рассказал о нем и всю мою историю взаимоотношений с этим эльфом. Непонятны только были его цели. Что это? Больное навязчивое желание обладать определенной женщиной или тут кроется что-то другое? Таль не мог дать мне ответ на этот вопрос. Единственное, что они узнали – это то, что кто-то с этой стороны дестабилизирует главный портал и в их мире это выражается ростом прорывов изнанки, откуда лезут жуткие твари.

Совет эрнов, наконец-то, внял доводам, которые ему привели после тщательного исследования и инициировал масштабный проект по новой активации портальной арки и последующей стабилизации прохода. Таль рвался в мир, куда меня забросил испорченный портал. Про детали моего попадания и отравления он тоже мне подробно рассказал.

Мирэль вычислили не сразу. Она успела разыграть мою гибель, и ей почти поверили. Но потом всплыли новые факты усилиями моего мужа, его отца и эрна Вария. Он, как и я, стал жертвой своей жены. Она была очень осторожна в своих манипуляциях, и он верил ей. Но тут она поторопилась и не смогла хорошо скрыть следы. Маленький анализ, который он сделал в тайне от нее, запустил цепочку событий и вскоре она уже давала показания перед Советом.

Таль не стал сильно распространяться о ходе следствия, но там у эрнов грядут большие перемены.

Я потянулась, с удовлетворением, отмечая, что тело слушается уже намного лучше. В комнату впорхнула моя служанка. Юсина, как ее называл Лэраваил.

— Эйтесс, как хорошо, что вы уже проснулись. Владыка просил передать, что скоро зайдет к вам.

Я мысленно заскрежетала зубами, но на лице сохранила растерянное выражение. Этой ночью многое изменилось. И я уже почти вспомнила. Осталось сделать маленький толчок.

Не зря интуитивно я его не приняла сразу. Себя не обманешь.

Юсина была с неизменным подносом. Она поставила его на столик, помогла мне сесть и переставила его на колени. Опять бульон, но в него на этот раз добавили немного овощей. Сок в маленьком кубке, нарезанный сыр на тарелке и несколько свежих сдобных лепешек. От привлекательного вида еды аппетит живо проснулся. Это порадовало. Вчера меня практически воротило от нее. Значит, иду на поправку. Я неторопливо позавтракала и попросила Юсину показать мне уборную.

— Владыка запретил вам вставать, эйтесс, — забавно округлила она глаза.

— Но мне нужно и я хорошо себя чувствую, — я попыталась спустить ноги с кровати, но служанка буквально с криком ухватилась за них.

— Пожалуйста, эйтесс! Меня накажут. Вы должны оставаться в кровати.

Да, что за дичь такая?

— Юсина, что за шум? – от голоса Лэраваила вздрогнула не только служанка.

— Я хочу встать, мне нужно в уборную, — спокойно объяснила я.

Юсина отскочила и согнулась в поклоне, опустив глаза в пол.

— Владыка, эйтесс хотела встать. Я помню, что вы сказали…

— Молодец, Юсина. Ты все правильно сделала.

От этой небрежной похвалы, эльфийка вся зарделась.

— Оставь нас, — и она торопливо выпорхнула за дверь.

Лэраваил приблизился. От его откровенно раздевающего взгляда мгновенно стало неуютно.

— Я сам отнесу тебя, — хрипло ответил он.

Откинул одеяло одним стремительным движением и подхватил меня на руки.

Нельзя сопротивляться. Напомнила я сама себе, сжавшись внутренне от его прикосновений.

Владыка зашел со мной в одну из смежных комнат. Здесь было все не менее роскошно. Розовый мрамор, золотые детали отделки, большая круглая чаша бассейна с прозрачной водой. Такой роскоши у меня не было, когда я жила тут в прошлый раз. Мелькнуло отрывистое воспоминание. Мои дрожащие пальцы держат резной гребень и готовятся расчесывать мужскую белую шевелюру прямо перед собой. Владыка? Очень похоже на него. И то же противное ощущение брезгливости и неприятия к нему. А еще страх и ненависть. Таль рассказывал, как я в прошлый раз его обманула. Справлюсь и в этот раз. Он обещал скоро прийти за мной, и я верю. Верю своему мужу. Он придет за мной…

Владыка осторожно поставил меня пол.

— Если потребуется помощь, позови меня.

Я кивнула. Быстрее бы он ушел, но Лэраваил не торопился.

— Я сам искупаю тебя, потом. Дейтер сказал, что уже можно, — в его глазах появилось что-то звериное, опасное.

А я невольно пошатнулась и вцепилась в его руку. Такого поворота я и боялась.

— Но… но я еще не вспомнила. Я не смогу так… — он нахмурился. – Можно сегодня меня искупает Юсина? – просящим шепотом закончила я.

— Тебе достаточно только попросить, Вина, — он притянул меня ближе и опасно наклонился. – Очень хорошо попросить.

— Прошу, Лэраваил, — послушно прошептала я, не отводя глаз.

— Повтори, — мурлыкнул владыка, его лицо все ближе.

— Пожалуйста, Лэраваил, можно меня искупает Юсина, — странно, но сейчас играть было не в пример тяжелее, чем раньше. Почему-то это я четко знала, хоть и не помнила всех подробностей. Наверно, потому что Владыка в этот раз ничем не скован в отношении меня. С воспитанницей таких вольностей он позволить себе не мог.

— Хорошо, девочка моя. Я подожду, когда ты немного привыкнешь ко мне, но я хочу, и от тебя увидеть шаги навстречу.

— Какие?

— Поцелуй меня. Сама. И я сразу уйду. Не буду тебя больше смущать, — искушающе прошептал мне прямо в ухо, и отстранился, ожидая моей реакции.

Что же делать. Как отвертеться от этого гада? Пожертвовать малым? Надеюсь, Таль его хорошенько размажет по стенке, когда придет за мной.

Льдистые глаза с ожиданием прожигают мои губы.

— Хорошо, — мой ответ очень тих, почти не слышен. Но на губах владыки расплывается довольная улыбка.

Я решительно потянулась вверх, чтобы скорее закончить эту мерзкую процедуру. Один поцелуй. Почему же мне кажется, что я совершаю предательство?

Прижалась к твердым мужским губам. Мой рот обожгло его дыхание. Я планировала простое секундное прикосновение, но затылок уже обхватила сильная ладонь. Пальцы жадно зарылись в волосы, зажав их в кулак. Владыка жестко впился в мои губы с новым яростным поцелуем. Пару минут он с извращенным удовольствием насиловал мой рот, пресекая все попытки отстраниться. Потом все-таки ослабил свою хватку и с явным сожалением отпустил.