Злая королева

Глава 17. Вынужденные жертвы

— ...мы уже сделали это однажды. Сделаем и снова! — Анхель повысил голос, перекрывая людской гомон на слишком маленькой площади перед особняком. — Нас знают и боятся — пусть продолжают, мы сможем продавать дороже!

В излишнем красноречии обвинить его было нельзя, но идея грабить, как раньше, и сбывать за большие деньги не могла не встретить одобрения — по крайней мере, среди самых матёрых, старших капитанов, которые не слишком-то и хотели перемен. Однако согласных выкриков из толпы оказалось гораздо меньше, чем Анхель рассчитывал, и он заметно растерялся — и ещё и обернулся, прервав речь на середине.

Я сидела на скамье с самого края террасы, где над ней изгибалась, будто прислушиваясь, старая пальма, и держала руки скромно сложенными на коленях. Каталина и Ампаро стояли позади и дружно смотрели в пол.

Пришлось немало потрудиться, чтобы они перестали искать подвох в каждом слове и наконец признали, что обе действовали из лучших побуждений — так, как видели их сами. К счастью, на моей стороне по-прежнему играл сир Родриго, и на безымянном пальце Ампаро теперь заговорщически поблескивало насыщенно-фиолетовым коринезийским аметистом обручальное кольцо, разом решившее проблему фрейлины с репутацией.

Вместе с тем оно должно было прикрыть рты недоброжелателей самого сира Родриго: выскочка-рыцарь, сын рыбака, пробившийся в королевскую гвардию, успел обзавестись изрядным количеством злопыхателей. Кое-кто из них при желании мог дотянуться даже до Коринезии и попытаться вышвырнуть его из губернаторского кресла... но теперь он был связан с одним из старейших аристократических семейств Альвеона, и с ним так или иначе пришлось бы считаться.

А мне было нужно, чтобы при голосовании капитаны выбрали каперские грамоты Альвеона. Поспешная помолвка оказалась весьма кстати и в этом вопросе, но об этом я предпочитала скромно помалкивать.

В последнее время этому наискучнейшему занятию приходилось посвящать прискорбно много времени — сир Родриго вынужденно отдувался за двоих, зарабатывая голоса.

— Два слова: каперская грамота, — объявил он, даже не позволив Анхелю завершить предвыборную речь, и выразительно помахал неподписанным образцом. — А еще свои прикормленные торговцы в Санвриде и Медине, которым плевать, откуда у вас взялся сахар и шелк, лишь бы поставки были регулярными. А уж регулярность-то вы обеспечивать умеете!

Толпа согласно взревела. Родриго перевел дух, дожидаясь, пока матросы успокоятся, и принялся за привычное дело: сказки. Только теперь они были не про коварных русалок и сладкоголосых сирен, а про невероятные богатства при минимальных усилиях. А то и вовсе без них — я не слишком вслушивалась, всецело полагаясь на его талант рассказчика.

Анхель остался стоять в центре террасы, скрестив руки на груди и отставив одну ногу. На острове оказалось неважно с траурными одеяниями, и он ограничился тем, что обрил голову и наглухо зашнуровал ворот рубахи.

Ему совершенно не шло, но отвести глаза было выше моих сил.

— Упражняешься в силе воли? — вкрадчиво поинтересовался капитан Датри, вынырнув откуда-то из гомонящей толпы, и встал прямо передо мной — будто бы невзначай перекрыв вид на напряженную спину бывшего губернатора.

Я моргнула и сфокусировала взгляд на выпущенной и полураспахнутой — будто в пику Анхелю — рубахе.

— Да, — расслабленно призналась я, — и не могу не отметить, что достигла определенных успехов.

Нил раздражённо дёрнул уголком рта, но с места не сдвинулся — кажется, искренне полагая, что на этом мои упражнения в силе воли и закончатся.

Я не стала его разубеждать. Пока что это было не в моих интересах — и даже не в его, что бы он сам ни думал.

— Я выбрал, — чуть резче, чем следовало бы, произнес он, когда пауза стала затягиваться, а я по-прежнему отстраненно смотрела на его ключицы, виднеющиеся в распахнутом вороте рубахи. — Остров.

Упражнения на силу воли вышли на новый уровень, но я все же сдержанно кивнула:

— Я помню, что обещала наградить тебя за верную службу. Но...

— Исла-де-лас-Пальмерас, — перебил меня капитан Датри.

Я приподняла брови. Исла-де-лас-Пальмерас располагался в самом сердце архипелага, под защитой кораллового рифа, и туда не добирались ни высокие волны, ни большие корабли; сахарный тростник — или что там доблестный капитан собирался выращивать? — пришлось бы вывозить малыми партиями на каком-нибудь каботажном корыте, зато это был один из самых больших островов во всей Коринезии.

— Тебе придётся подождать до конца голосования, — всё-таки закончила я. — Однако я не вижу причин отказывать.

Кроме той, что от скромности капитан не помрёт. Впрочем, от нехватки осторожности — тоже, а это меня вполне устраивало.

— А ты ведь даже не сомневаешься в победе Родриго, — хмыкнул Нил.

— У него не слишком много достойных оппонентов, — отозвалась я.

И о тех, кто действительно мог составить ему конкуренцию, я уже позаботилась. Лисбет и капитан Гокер были мертвы, Нил Датри предпочел губернаторскому креслу остров, а Анхель... что ж, одного моего присутствия было достаточно, чтобы выбить его из колеи и не оставить иного выбора, кроме как принять щедрое предложение сира Родриго и возглавить один из кораблей его семьи.

— А как же ты сама?

Я вздрогнула и вынырнула из пучины не слишком радостных мыслей. Нил по-прежнему смотрел на меня сверху вниз, загораживая спиной площадь перед особняком, и всем своим видом показывал, что никуда и не торопится.

— Ты ведь могла сама занять губернаторское кресло. Это было бы не так уж и сложно.

Легче, чем уговорить Родриго, определённо.

— Шокирующая мысль, капитан Датри: я не хочу, — усмехнулась я.

Кажется, объяснение вышло и впрямь неожиданным. Нил даже замер на мгновение с приоткрытым ртом, прежде чем неуверенно хохотнуть:

— Не хочешь власти? Ты?

— Власть у меня уже есть, — спокойно ответила я, — и всегда была — даже больше, чем я когда-либо хотела. Ношу ли я корону, занимаю ли губернаторское кресло или возглавляю регентский совет — неважно. Я Марисоль Мединская, и этого достаточно, чтобы открыть любые двери.

На этот раз Нил всё-таки обернулся.

Анхель слушал рыцаря, даже не пытаясь вклиниться и хоть как-то впечатлить толпу. На его лице застыла печаль и обречённость. Он никогда не был блестящим лидером — и, кажется, понимал это куда лучше, чем было необходимо для победы.

— Значит, вот твои планы на будущее? — с брезгливой недоверчивостью уточнил капитан Датри. — Домик на островах и ватага детей — вместо альвеонского престола или яфтийского дворца?

— У меня уже был престол и дворец, — напомнила я.

— И сын, — хмыкнул Нил, все ещё не в силах поверить. — Кстати, а что с герцогом Пересом?

Ампаро шумно выдохнула. Я послала ей успокаивающую улыбку.

— Он по-прежнему не знает, где находится Фриайленд, — ответила я. — После некоторых размышлений я сочла, что избавиться от «Остроты» можно и не рискуя фортом. Всего-то и нужно, что один саботажник на борту и несколько отчаянных голов, которые не побоятся ограбить герцогскую казну... за определенный процент от добычи, конечно же. Полагаю, найти на Фриайленде добровольцев не составит большого труда. Это выиграет время мальчишке, чтобы он успел укрепить позиции. Сейчас пиратские нападения на альвеонские корабли почти прекратились, Павосси вынуждена пойти на переговоры, и убрать Переса подальше от дворца и обоих портов должно быть не так уж сложно.

— Значит, это все? — помолчав, недоверчиво переспросил капитан Датри. — Все получили, что хотели, и теперь живут долго и счастливо?

— Нет, — вынужденно признала я. — Едва ли возможно устроить счастливый конец для всех сразу. Но я сделала, что в моих силах. А ты наконец-то получишь свой остров. Разве не этого ты хотел?

Он скривил губы и бросил быстрый взгляд на притихших, как мышки, фрейлин. Снова обернулся к Анхелю, удручённо покачал головой — и всё-таки ушел. Молча.

А я наконец-то сумела расслабить пальцы, судорожно вцепившиеся в подол платья.

— Вы уверены, что стоило его отпустить, Ваше Величество? — осторожно уточнила Ампаро, чуть наклонившись ко мне.

— Уверена, — тихо ответила я, провожая взглядом его спину. — Если капитан Датри останется, то дело рано или поздно закончится тем, что они с Анхелем сцепятся, и даже мне очевидно, чем закончится их схватка. А Анхель нужен мне целым и невредимым, по крайней мере, до тех пор, пока не доберётся до герцога Переса.

— Но это ведь миссия для смертника! — всё-таки не выдержала Каталина. — Анхель не вернётся из Санвриды!

Я повернула голову. Будто почувствовав взгляд, Анхель обернулся, и в его глазах не оказалось ничего, кроме глухой тоски.

— Не вернётся, — подтвердила я.

Прежде всего потому, что не захочет. Он слишком хорошо понимал, что, несмотря на все почести и подарки, на самом деле здесь его никто не ждёт.

Если у меня появится семь дочерей, однажды я обнаружу на горизонте яфтийский флот, который явится, чтобы забрать бесценного мага. А вместе с кораблями на Фриайленд обрушится отцовская клятва уничтожить всех вампиров, какие только встретятся на его пути.

Этого я допустить не могла.

Поэтому губернатором должен был стать Родриго. Поэтому капитанам придется выбрать альвеонские каперские грамоты. Поэтому торговать с Яфтом окажется вовсе не так выгодно, как все рассчитывали...

И поэтому Нилу опасно оставаться на Фриайленде, пока я здесь.

«Лисбет решилась действовать поспешно только потому, что Датри вел себя отнюдь не так, будто просто спал с тобой, — сказал Анхель в тот день, когда мы вернулись на Фриайленд. Он был пьян — и небывало разговорчив. — Нет, Нил Датри влюблен по уши, он трясется над тобой, как над картой сокровищ... это было настолько очевидно, что давать вам время осмотреться и освоиться становилось опасно. Лисбет не любит рисковать… не любила».

Что ж, я тоже не сказать чтобы жила ради риска. Особенно в том, что касалось Нила Датри и излишне очевидных привязанностей.

— Я устала.

Волшебная, чудесная фраза. Самое невероятное в ней — что теперь я могла позволить себе произнести ее вслух, отложить перо и с ужасающим хрустом размять пальцы. И мир не рухнет в ту же секунду!

Правда, не было никаких гарантий, что сир Родриго — лорд Родриго Руис, губернатор Фриайленда! — услышав что-то подобное из моих уст впервые за шестнадцать лет, не поперхнется от неожиданности и не опрокинет чернильницу — по счастью, уже почти пустую.

— Ваше Величество? — новый губернатор даже не сразу заметил, что залил-таки черновик письма единственному настоящему Величеству — королю Доротео II.

Я перегнулась через стол и убедилась, что текст остался читаемым, а значит, восстанавливать его по памяти не придется. Я не была уверена, что сумею воспроизвести все в точности: от недосыпа плыло перед глазами и немилосердно болела голова.

Первые недели правления губернатора Руиса дались нам ничуть не легче, чем первые недели работы в регентском совете. Было очевидно, что в одиночку рыцарь не справится, и ему нужно время, чтобы разобраться в записях Лисбет и порядках на острове; я сочла, что сразу предложить свои услуги советника будет проще, чем разгребать последствия некомпетентного управления (особенно учитывая,кемприходилось управлять!), и теперь допоздна просиживала в кабинете на втором этаже особняка.