Звёздный луч

Я поймал ее ладонь и поцеловал костяшки. Кэти — воздух, которым я дышу.

Она вздохнула.

— Ладно, хорошо. Я вижу, что ты хочешь сделать это снова, — сказала она, и я взволнованно поднял глаза.

Это рассмешило ее, но смех утих, когда мои губы коснулись ее губ.

Я люблю эту женщину всем своим сердцем, и на этот раз я покажу ей, насколько это может быть удивительно.

Я начал быстро срывать с нее одежду.

— Ты сегодня очень нетерпеливый, — обратила она внимание на мою скорость.

— Два дня — это долгий срок, Кэти.

Она засмеялась, когда я, наконец, высвободил ее из корсета.

Я толкнул ее на спальный мешок и снял с нее штаны. Сегодня обойдемся без промедлений.

На ней даже не было нижнего белья под брюками, что ошеломило меня.

Я наклонился и зарылся лицом между ее ног, облизывая ее между складок.

Она ахнула.

— Ал, что ты делаешь? — тихо простонала она.

— Показываю тебе, каким потрясающим может быть секс.

Она усмехнулась и затаила дыхание, когда мой язык снова скользнул в ее лоно. Я быстро щелкнул языком, поглощая ее.

Она снова начала стонать, когда мой палец скользнул в ее вход.

Она потянула меня за волосы сильнее.

— Снова начинается зуд, — сказала она.

Я двигал пальцем все быстрее, а она дышала громче и стонала.

— Это невероятно, — выпалила она.

Она была мокрой, и по мере того, как она стонала все громче, я знал, что она уже близко.

Я развязал шнурки на штанах одной рукой, желая оказаться в ней как раз перед тем, как она взорвется.

— Не останавливайся, — взмолилась она сквозь стиснутые зубы. Я спустил брюки и помедлил, направляя свой член в ее вход. Я толкнулся в нее, бормоча, какая же она узкая, и ускорил темп, потому что она уже была на грани.

Она сильно укусила меня за плечо, заглушая свои стоны.

— Тебе это нравится?

Она кивнула.

— Не останавливайся.

Я двигался быстрее, и она больше стонала.

Это чувство внутри меня тоже становилось все сильнее, и я уже был близок к финалу. Она издала приглушенный крик, прижимаясь губами к моей коже, когда я почувствовал, как она сжимает мой член.

Это сводило меня с ума, но я протолкнулся сквозь ее стоны и приглушенные крики, входя в нее все быстрее и сильнее.

Я был на грани, и мне казалось, что мой разум вот-вот взорвется.

Я тяжело застонал, кончая в нее снова и снова.

Я поцеловал ее в губы.

Ее поцелуй снова был жадным, и она просто посмотрела на меня глазами-полумесяцами, когда поцелуй прекратился.

— Что, черт возьми, это было?

Я хохотнул.

— Тебе понравилось?

— Это было совсем не похоже на ту ночь, — она тяжело дышала.

— Знаю. Это вызывает привыкание.

Она усмехнулась.

— О да.

Ее губы снова нашли мои, и пришло время посетить гейзер.

Внутри было волшебно. Это было место, где мы многое узнали друг о друге, обсуждая прошлое и будущее.

Ей нравились все мои идеи.

Она снова оказалась у меня на коленях, и я усмехнулся, когда она захотела большего.

Она дошла до этой стадии быстрее, чем я ожидал.

В конце концов, это был наш темп.

Ее прикосновения сводили меня с ума, и было невероятно, как быстро ей стало так комфортно со мной.

Я сосал ее грудь, пока она терлась об меня, настраивая меня для большего.

И прямо там, в гейзере, мы снова занялись с ней любовью.

Это было медленно и страстно.

Она видела детей в пруду. У нас будут дети, и я не вижу причин беспокоиться о том, что она еще не проявила признаков своей женственности.

Она женщина во всех отношениях, и она моя.

***

Дни становились такими длинными, что мы оба не могли дождаться ночи. Катрина была в огне. Я этого и добивался, так что мне не на что жаловаться, да и с каждой ночью становилось все лучше и лучше. Ей тоже с каждым разом было все более приятно заниматься сексом со мной, и она хотела попробовать разные вещи, которые сводили меня с ума.

Кто бы мог подумать, что я разбудил в ней зверя? Мне даже не нужно было играть с ней, чтобы настроить на нужный лад. Она была готовой каждую ночь и просто хотела, чтобы я поскорее оказался внутри нее.

Я ненавидел дни и мечтал, чтобы мы могли просто оставаться в постели сутками напролёт, занимаясь любовью, пока не пройдет эта стадия ненасытности, но я сомневался, что с ней это когда-нибудь пройдет.

В один из вечером, когда моя потребность была особенно велика, я с удивлением обнаружил, что ее желание не меньше моего.

Она толкнула меня к дереву и возбудила прямо там.

Она была смелой и обладала всем, чего я когда-либо хотел видеть в своей женщине.

Мы занимались любовью под деревом, и она оставила меня в изнеможении, насвистывая на ходу.

Взволнованный и жаждущий большего, я должен был ждать до ночи.

Я уже хотел уйти на пенсию.

И в ту ночь она позаботилась о том, чтобы мы оба насладились вдоволь.

Это продолжалось несколько часов. Я очень устал, но не мог сказать ей «нет», и на следующее утро все продолжилось.

— Что ты со мной сделал? — плакала она, лежа в моих объятиях.

— Я же говорил тебе, это вызывает привыкание.

Я поцеловал ее в макушку.

— Привыкание? — она посмотрела на меня. — Это не просто привыкание, Ал, это хуже. Я не могу остановиться.

Я усмехнулся.

— Я не жалуюсь.

— А стоило бы. Это все, о чем я могу думать.

— Я тоже не могу думать ни о чем другом.

— Это ненормально.

— Это нормально. Расслабься, — усмехнулся я.

Она снова поцеловала меня. Остановить ее было невозможно. Я самый везучий мужчина на свете.

КЭТИ

— Мы с тобой почти не видимся, — пожаловалась Мэгги.

— Прости.

Я была на грани истерики. Что бы там ни говорил Альберт, это не нормально. Слезы наполнили мои глаза.

— Что не так?

— Я не знаю, — расплакалась я.

— Или сюда, — она крепко меня обняла. — Это из-за Альберта? Он плохо с тобой обращается?

— Нет, — я хлюпнула носом. — Дело не в Альберте, а во мне.

— Не вздумай винить себя, Катрина. Что случилось?

Я замотала головой.

— Я никогда не испытывала такого ни к кому другому, Мэгги.

Она улыбнулась.

— И правильно, он же твой муж.

— Горан говорит, что его отец не примет наш брак.

— Я тебя умоляю, он же уже взрослый человек!

— Я не могу потерять его, Мэгги. Я умру без него.

— Так, вот теперь ты меня пугаешь. Кто ты и что ты сделала с моей подругой? Кэти, которую я знала, никогда бы не позволила другим определять себя.

— Да, но я не знаю, что буду делать, если всё это закончится.

— Кэти, ты чего? Он любит тебя. Глаз с тебя не сводит.

— Я знаю, я тоже. Когда я с ним, я словно бы превращаюсь… в одну из тех девиц в таверне.

Мэгги ахнула.

— Катрина Мэлоун Сквайр!

Я рассмеялась. Впервые она назвала меня полным именем. Я смахнула слезу.

— Это правда. Мне лучше держаться подальше от него. Мне его уже даже жаль, правда.

— Так тебе это нравится?

— Мэгги, я конкретно подсела на это. Первый раз был не очень, но дальше всё становилось лучше и лучше с каждым разом. Он уже еле ходит, честное слово!

Она прыснула.

— Он не жалуется.

— А стоило бы. Я монстр.

— Мужчинам это нравится. Гельмут чуть ли не умоляет меня, но я говорю, что только после свадьбы. Раз он так сильно меня хочет, пусть сначала окольцует.

— Правильно. Во время близости происходит нечто важное. Он должен быть твоим мужем. Не поддавайся ему раньше времени, Мэгги. Обещай мне.

— Обещаю. Меня не так легко взять. Даже самому принцу Тита.

Я снова обняла Мэгги.

— Не переживай, Кэти. Идёт война. Может случиться что угодно.

— Не говори так, пожалуйста. Я даже думать об этом не могу.

— Мы же говорим об Альберте Мэлоуне, Катрина. О кронпринце с драконом. Он не погибнет в этой войне. И ты тоже. Всё будет так, как полагается.

Я улыбнулась, кивнула, отстраняясь, и встала.

— Мне нужно поохотиться. Проветрить голову. Или ещё что-нибудь.

Мэгги снова прыснула. Ей смешно. А мне вот нет.

Я взяла лук и колчан, не пытаясь разыскать Альберта. Ему тоже нужна передышка.

Я отправилась в лес и попыталась отвлечься, вот только всё было тщетно.

Но я не собиралась сдаваться раньше времени.

Я разогнала мысли, прислушиваясь к лесу, пытаясь уловить шорохи от маленьких лапок или больших.

Две руки обхватили меня сзади, и я взвизгнула.

Альберт рассмеялся, и моё сердце тут же успокоилось.

— Что ты здесь делаешь? Я же даю тебе передышку.

— Передышку от чего? — улыбнулся он.

— От меня. Знаю, я монстр.

— Ох, Кэти. Ты последняя, от кого мне нужна передышка.

— Альберт, я серьёзно. Это ненормально.

— Тогда мы оба ненормальные, потому что я не могу выкинуть тебя из головы, — он поднял меня на руки, и мы поцеловались.

Он завозился с моими штанами и поставил меня на землю, чтобы поскорее стянуть их.

Моё нижнее бельё прикрывало попу. Он начал раздеваться сам.

Мы просто животные: отключили мозг и живём инстинктами.

Это. Не. Нормально.

Но когда он оказался во мне, меня это уже не волновало. Я просто хотела, чтобы он не останавливался.

Я заглушила стоны, прикусив его плечо. Кора больно вонзалась в спину, пока он брал меня у дерева.

Но эта боль примешивалась к урагану удовольствия, и я была близка к взрыву.

— Я уже близко, — сказала я и поцеловала его в губы.

Он ускорился, и мы оба достигли пика одновременно.

Он всё ещё был внутри меня и застонал напротив моей шеи, вновь вызывая мурашки по всему моему телу и оставляя меня полностью удовлетворённой.

Я захихикала.

— Нас кто-нибудь может увидеть.

— Нет, все знают, что надо держаться подальше от нас.

Я негромко рассмеялась.

— О женщина, ты станешь моей погибелью.

— Не говори так. Я умру, если с тобой что-нибудь случится.

Он усмехнулся.

— Значит, наши чувства взаимны.

— Ты даже не представляешь насколько.

Он вышел из меня и поставил на землю.

— Увидимся вечером, миссис Мэлоун.

— «Ваше высочество» вообще-то.

Он зарычал.

— Простите мне моё невежество, — он поклонился, как раз когда я натягивала штаны.

— Иди уже, пока я снова на тебя не набросилась, — я оттолкнула его, пытаясь вновь сосредоточиться на охоте, но меня отвлёк его смех.

Я не могла стереть с лица улыбку, мысли всё возвращались к видению в пруду. Девочка. У нас будет девочка. И если мы продолжим в том же духе, то это случится очень-очень скоро.

ГЛАВА 28

КЭТИ

Война становилась всё ближе.

Тания вернулась и была вынуждена остаться.

Но при этом она старалась держаться от меня как можно дальше.

Она ненавидела эту связь так же, как и я. Не стоило мне тогда сражаться с ней в лесу. Это сломило её. Хотя тогда я была уверена, что она меня убьёт.

Это было так глупо, мне следовало просто уйти.