Спасти дроу

Глава 30

— Эй, нарррод, не проходите мимо! — стоя на помосте, горланил Баффон, карлик Её Величества, — В Праздник не зевай, чарррку наливай, во все глаза смотри, да во все уши слушай.

В миг улицы подземного города преобразились: жители украсили дома символами солнца, развесили цветные флаги, ленты, зажгли праздничные огни. Настало время развеселых гуляний — дроу вовсю пировали и бражничали.

В центре столицы выступали музыканты, лицедеи, жонглеры и фокусники, скручивалась в неведомые фигуры серокожая женщина-змея, а рядом с ней рослый дроу на глазах у всей толпы глотал длинный горящий клинок. Ошеломительное действо!

Молодые эльфы ухлёстывали за незамужними красавицами с особым усердием, тхаэльцы пели, плясали, смеялись и с предвкушением ждали главного представления.

В полдень.

Главное «представление» ожидалось в полдень.

Жителям столицы я отчасти завидовала — веселье и праздность занимали беспечные умы простых горожан. Я же старалась быть собранной, сохранять ясность ума и хладнокровно придерживалась плана.

Котомку с вещами ещё в часы сна я оставила в доме Триссны. Провиант, лошадь, плащ, защищающий от солнца, оружие и даже деньги — всё получит Иоран в назначенном месте после чар забвения. Если побег удастся, разумеется.

— Эй, человек, — королевский шут неожиданно меня заприметил, — В стороне не стой, вместе с нами пой!

От Баффона я отмахнулась — мне настолько не было дела до его кривляний, что я даже не стала грозиться поджечь ему зад.

Зазвучали протяжные гортанные песнопения.

Жрицы забили в ритуальные барабаны, призывая жителей облачиться в глухие плащи и подняться на поверхность. Вторя барабанному ритму, сердце в моей груди затрепыхалось, как муха в паутине. Вместе с дроу я направилась к ступеням Пирамиды Солнца.

На поверхности было облачно. Огромные слоистые кучевые облака угрожающе нависли над нашими головами.

Солнце то скрывалось за ними, то снова неистово плавило землю. Да-а, облака могут дать нам фору, но могут и помешать. Я не знала на чью сторону сегодня встанет небо.

Тёмные эльфы, одетые в одинаковые белые плащи, все походили друг на друга, становились безликой толпой. Белые конусообразные капюшоны с прорезями для глаз превращали зрителей в единый клан, объединённый радикальной религиозной идеей.

— Смотри-ка, человечка пришла посмотреть, как её любовника принесут в дар, — судачил кто-то среди толпы, — Жалеет поди.

— А я слышала он ей уже надоел, — рядом прозвучал ответ, — Теперь точно не будет докучать. Очень удобно!

Я никак не реагировала на сплетни и домыслы. Мысленно отрезала их злые языки и послала в самое пекло прямиком к дьяволу.

У подножия пирамиду окружали стражники, следящие за порядком. Там же, во внутреннем кольце, расположились знатные господа в окружении охраны. Представители благородных домов величаво восседали в паланкинах, а на их плащах красовались символы и фамильные гербы. Именно эти опознавательные знаки позволяли отличить знатного дроу от простолюдина.

Королева, как подобало монарху, наблюдала поодаль с высокого холма в окружении воинов и слуг. Там, на возвышении, прекрасно обозревалось всё жреческое плато. Каждое жертвоприношение правитель лицезрела во всём великолепии.

Под предлогом усиления охраны, внешнее кольцо зрителей замыкали всадники в специальных защитных доспехах и шлемах с глухим забралом.

Воины, верные короне.

Среди них была сама Вейдайри и её супруг, но прямо сейчас отличить одного солдата от другого казалось невозможным. Венценосная чета оставалась инкогнито.

Принцесса, мой единственный друг, находилась здесь, рядом. Мысль грела, помогала унять тревогу, вселяла уверенность.

Я была не одна.

Когда верховный жрец в глухом золотом одеянии появился на вершине храма, толпа оживилась, загудела, эльфы хором заскандировали имя тхаэльского Бога.

Святоша благоговейно возвел руки к небу, а конвоиры торжественно повели наверх по ступеням будущих жертв — Айнана, родовитого тхаэльца из благородного дома, и Иорана, чужеземца из Вольмонда.

Обоим мужчинам одели такие же защитные белые плащи.

Временно.

Их облачние было временным.

Скандирование толпы усиливалось, перемежалось с пением жриц и барабанной дробью. Сердце в груди билось, как таран, нервно и учащённо, кровь стучала по вискам ритмичной пульсацией. Я же стояла не шевелясь. Прямо и сдержанно.

Зазвучали молитвы. Жрицы затянули заунывные молельные песни.

Церемония началась.

Шаг за шагом дары тхаэльскому Солнцу приближались к вершине. И с каждой пройденной ступенью я готовилась приступить к выполнению плана.

Оказавшись на жреческом плато, оба эльфа повернулись к народу и смотрели на галдящую толпу сквозь узкие прорези капюшонов.

Мой дроу меня видел. На этом празднике я единственная не скрывала лица.

Едва жрец поднял перст, толпа резко затихла. В руках святоша держал магический артефакт — волшебное устройство для усиления звука, чтобы каждый житель Тхаэля мог слышать речь служителя Бога.

— О, великое Солнце, мы чтим тебя, — громогласным голосом произнёс жрец, — Мы верим в тебя. Мы просим милости твоей. Мы ждём знамения. Молим тебя осветить наш путь.

Я обернулась. Где-то там среди всадников скрывалась Вейдайри. На незнакомой лошади, в небогатых доспехах. Где именно, я не знала, но, собираясь с духом, мазнула взглядом по безликим воинским облачениям.

Искала незримой поддержки.

— Сегодня в великий Праздник, — продолжал жрец, — Прими, о жгучее Солнце, наши дары.

Дарам Богов приказали повернуться. Теперь они стояли друг напротив друга.

Я начала пробираться сквозь толпу, ближе к ступеням.

— Два эльфа, два благородных мужа, — увещевал святоша, — Источник сильной трепещущей жизни.

Я подошла вплотную, насколько могла — дальше меня не пустила охрана, — задрала голову и, щурясь, посмотрела на небо.

Солнце почти полностью нависло над Пирамидой Солнца. Скоро полдень.

Пора.

— Забери их, Солнце, — надрывался жрец, — Прости детям твоим грехи и верни Тхаэлю былое величие…

— Стойте! — закричала я, — Стойте!

Теперь ко мне было приковано всеобщее внимание.

Я судорожно вздохнула.

Помоги мне, Всевышний, и да прости за величайшую глупость мою.

— Я тоже желаю стать жертвой, — гордо вскинув голову объявила я, хотя у самой голос предательски дрожал, — Я готова отдать великому Солнцу своё сердце.

Толпа расступилась, образовав передо мной свободный коридор, а охрана любезно подтолкнула к ступеням храма. С противным щелчком руки за спиной соединили стальными браслетами и вот я в компании безликих конвоиров поднимаюсь на вершину.

Шаг, ещё шаг.

Начало осени, а жара стояла невыносимая. Солнце слепило так неистово, что приходилось бесконечно щуриться. Дыхание моё сбилось, волосы противно липли ко лбу.

— Узрите, жители славного Тхаэля, — жрец ликовал, — Человеческая женщина готова навеки отдать Солнцу свой огонь.

Один из конвоиров за моей спиной едва слышно фыркнул и шепнул другому:

— Какое расточительство! Уж лучше на цепь её посадить и в случае угрозы выкатывать против врагов, как пушку.

— Да уж, — проворчал второй, — И нас не гонять второй раз. Сам то верховный жрец чего не бегает туда-сюда по ступеням?

Меня же подстёгивала невидимая плеть — я шла без устали, почти летела. Чувствовала волнение в крови и, полная решимости, шаг за шагом приближалась к цели.

Чем ближе к вершине, тем отчетливее различался ритм ритуальных барабанов. Но страха не было — незримое стальное мужество расцветало в моей груди.

На жреческом плато я, наконец, поравнялась с Дарами Богов. Поймала взгляд Иорана тёплый и ласковый, а затем и Айнана — два огромных ошарашенных блюдца смотрели на меня не моргая из узких прорезей одеяния.

О, милый Айнан, поверь мне, сегодня ты ещё не раз будешь удивлён.

— Куда? — небрежно пихнув меня плечом, бросил конвоир.

Жрец жестом указал на большой продолговатый обсидиановый камень, по форме напоминавший стол. Центр жреческого плато.

Не самое удачное место. Слишком далеко от любимого.

Одна из жриц торжественно внесла кремниевый нож с рукоятью, инкрустированной нефритом, встала на колени и протянула жрецу его орудие.

Святоша поднял нож, демонстрируя толпе и жители Тхаэля снова неистово взревели.

Чёртовы фанатики!

Когда жрец обернулся, я поймала в его взгляде лихорадочное предвкушение. Он со всей алчностью жаждал крови.

— Снять плащи! — скомандовал святоша конвою и с мужчин-дроу сорвали белые одеяния.

На коже тёмных эльфов появились первые ожоги.

Я сделала глубокий вдох. Представила невидимую пару рук. Мысленно сложила пасс.

И вокруг нас плотным кольцом затанцевало пламя.

Жрицы и конвой остались за огненными очертаниями, но верховный жрец и оба божественных Дара оказались внутри кольца вместе со мной.

Я должна была окружить огнём только нас с Иораном, но у меня не вышло. Слишком большой размах.

Всё моё внимание было отдано огню. Я удерживала колдовство изо всех сил и быстро, без запинки начала читать заклинание.

— Агнес, солнца нет! — крикнул мне Иоран.

Мгновение — и облако закрыло яркий небесный диск.

Дьявол!

Я не могу отпустить огонь — стража по ту сторону кольца ждёт моей ошибки.

Но как долго я продержусь? Когда вернётся грёбаное солнце, что так невовремя вздумало играть с нами в прятки.

Жрец оскалился и угрожающе двинулся ко мне, держа в руках свой кремниевый тесак. Иоран преградил ему путь, но Айнан не дремал — напал на моего дроу со всем остервенением. Тёмный эльф с меткой на плече не может напасть на тхаэльца, а на вольмондца — может.

Пророкотал сигнальный рог.

У подножия пирамиды началась вторая часть представления — пока солнце скрылось за облаками, Вейдайри сняла шлем и явилась своему народу.

— Похоже великое Солнце не желает раскрывать своих планов, верховный жрец, — голос принцессы, сильнейшего мага воздуха, подхватил ветер и донёс до ушей каждого присутствующего на Празднике, — Или ты просто очень ловко водишь за нос всех нас.

О, Вейдайри, наконец-то!

Жрец остановился, обернулся и с ужасом в глазах смотрел на толпу сквозь огонь. Видел ли он принцессу? Я не знала. Но, готова поклясться, голос Вейдайри, живой и здоровой, заставил святошу вздрогнуть.

Услышав возлюбленную, остановился и Айнан. Потерянный, ошеломлённый, потрясенный. Дроу замер от неожиданности, а затем жалобно, протяжно заскулил. От боли.

Иоран успел съездить бывшему фавориту по челюсти, за что тут же мой эльф поплатился — магическая печать наказала, пронзила острой болью.

Я же дрожала от напряжения.

Упорно держала огонь и молила об одном — чтобы солнце скорее вернулось и позволило закончить начатое.

— Жрец обманул вас, — заявила Вейдайри, — Строит из себя пророка, а на деле он — лживый змей.

— Ты, принцесса, сама обманула нас, — громко возразила Ларди, мать Айнана, — Устроила представление, а теперь вносишь смуту в наши чистые умы.