Я проснусь

Глава 39. Отчаяние

– Начнем с тебя, Ханна. – Генерал подходит к ней плотнее, сильнее сужая глаза. – Я знаю о завещании, что оставил твой отец перед своей смертью. Скажем так, этим завещанием он подписал себе смертный приговор.

Занкок противно хихикает. На Ханне же и так лица не было. А теперь… Ее явно мутит и она часто дышит. Поэтому тоже удостаивается холодным душем из распылителя.

Значит, дело в ее завещании. Помню, она рассказывала о нем.

– Ты станешь женой моего сына, – с непонятным восторгом объявляет он ей, жадно потирая руки. – Все имущество твоего отца перейдет к тебе по условиям завещания. А значит, попадет в руки моего сына. И мои. Рудники, строительный бизнес, бо́льшая часть «Звездного» и много всего другого, что прибрал за эти годы Зольцберг. Ему это больше не нужно, – смеется над своей новой шуткой он.

– Но ваш сын – больной! – сипит Ханна. – Все знают, что вы прикрываете его ненормальные увлечения!

Да, что-то такое я уже слышала.

– Тебе не нужно беспокоиться насчет его увлечений. Твоей жизни и здоровью ничего не будет угрожать, юная Зольцберг, сыну я дам строгий наказ. Тебе потом и внуков моих вынашивать. Я позабочусь о твоей сохранности, а ты же: добровольно и в сознании подпишешь документы о браке. И распоряжение о полной передаче будущему мужу управления над всеми твоими ресурсами. Включая здоровье, жизнь. Вашими детьми буду распоряжаться я. Лучше меня никто не обеспечит им правильное будущее.

Рабство. Ее ждет не замужество, а настоящее рабство.

Бедную девочку передергивает от отвращения и страха.

– Я понимаю, что подохшая змея…, – продолжает Занкок.

– Какие змеи? У вас галлюцинации, – бесцеремонно перебивает его Ханна. – Вы своими змеями все уши прожужжали.

Капли пота на лбу и трясущиеся губы выдают ее потрясение.

Меня все больше накрывает пониманием, что из этой ловушки нет выхода.

– Ты не знаешь, с кем связалась? Значит, и тебя водила за нос эта шлюха шайрасов? – тычет пальцем генерал в мою сторону.

Думает, заденет меня? Этим точно нет. Я боюсь до животного ужаса того, что меня ждет. Но я не шлюха.

– Продолжим! Я буду краток. Не подпишешь бумаги и будешь сопротивляться – твоя мать и биологический отец закончат так же! Мне будет сложнее до них добраться, но только до того момента, как они узна́ют, что ты у меня. Оглянуться не успею, как Сул будет умолять о посадке на базу. И я, конечно же, им разрешу здесь сесть и поговорить со мной, – великодушно раскидывает руки в стороны генерал.

– Биологический отец? Что вы несете? – Ханна в своем состоянии и не пытается соблюдать приличия.

– Придержи язык, мелочь! Зольцберг, я вижу, не справился с твоим воспитанием! – рявкает генерал. – Твой настоящий отец – Ли Сул. А про шайрасов тебе эта белобрысая выскочка расскажет. Будете сидеть в одной камере. Выбраться вам это никак не поможет, но я сэкономлю время на пересказы, и мне не нужен ваш вой и истерики.

– А теперь ты! – голос генерала выводит меня из ступора.

Вздрогнув, смотрю в ненавистное лицо. В поглощающем меня ужасе сердце громко стучит в висках. И снова струйка холодного пота бежит по спине. Что Занкок придумал для меня? Сомневаюсь, что пощадит. Если Ханна ему нужна, то я… Но то, в каком качестве ему необходима наследница Зольцберга, и смерть будет лучше.

Как он сказал? Шлюха шайрасов? Да в коротышке-генерале и доли благородства нет, сколько его в моем муже!

– Что за браслет на тебе? Сигналов мы не фиксируем, но это не значит, что их нет. Я все равно узна́ю, рекомендую ответить честно.

– Муж подарил. Он упоминал, что в браслет встроен маяк. Снять я его не могу. У меня нет ключа, – очень неохотно отвечаю, но деваться мне некуда.

– Какие планы у шайрасов? – продолжает допрос Занкок.

– Мне неизвестно. Только в общих чертах. Главное – Договор о сотрудничестве между расами.

Тот недовольно хмурится. И похоже, не очень-то мне и верит.

– Мне придется удостовериться, что твои слова правдивы и допросить под инъекцией правды. И мы попытаемся снять браслет. Я позову техников.

Ханну хватают со стула и уводят, как безвольную куклу. Я же остаюсь здесь. Не избежать мне новых препаратов и допроса.

Когда мне в шею вонзается игла, я теряю связь с реальностью.

***

Прихожу в себя в белой комнате. Комната предыдущая или просто такая же. Мне снова дурно. Я опять лежу на матрасе.

Рядом появился второй. На нем Ханна.

Вспоминаю про браслет.

На месте. И даже царапин на нем нет. Хорошо это или плохо для меня?

Знает ли Шанриасс, где я? Успел ли обнаружить?

Помню наши корабельные браслеты на Топях, тогда нас не могли по ним отследить. Но Топи дикая планета. Там нет ничего для отслеживания сигналов, кроме самих кораблей. Возможно, сейчас все иначе? Если это тюрьма в системе Глизе, тут полно́ спутников и передатчиков. И мой маяк принципиально другой. Даже если его смогут снять, я здесь уже нахожусь прилично по времени. След моего пребывания должны суметь зафиксировать.

Скукоживаюсь на своей лежанке. Меня вновь оглушает отчаяние и мысль, что я не выберусь.

– Доктор Морайя, – обращается ко мне Ханна.

– Называй меня Рай, Ханна.

Поднимаюсь и сажусь:

– Если ты готова слушать, теперь я могу многое тебе поведать. В настоящее время уже точно можно без секретов.

И на ее ответный кивок начинаю свое длинное повествование. С того момента, как улетела на Фрэнсис Дрейке. С небольшими пояснениями из прошлого. Рассказываю про шайрасов и как Шанриасс спас меня. И почему мы вернулись в Земную Коалицию. И про Зейрашша. Объясняя, почему он так неадекватно себя вел.

Ханна сла́бо улыбается. В других обстоятельствах может быть она восприняла бы иначе, вывалившеюся на нее информацию. Но наши перспективы довольно туманны и безрадостны.

– Я понимаю, почему вы все скрывали. Я же, по сути, чужой человек для вас, – печально отзывается она.

– Уже нет, – сжимаю крепко ее ладонь. – Ты не одна. И твой настоящий отец, думаю, сделает все возможное, чтобы достать тебя отсюда.

Ханна порывисто обнимает меня. Я тоже заключаю ее в объятия. Что могут сделать две женщины с таким противником? Ничего. Только ждать и надеяться, немного ища утешения друг в друге.

Моя надежда терпит серьезное поражение, когда в дверь вваливается наш тюремщик:

– Горслей, на выход.

***

Не готова я видеть снова мерзкую рожу генерала. Да кто меня спрашивал?

Он предельно недоволен.

И это так плохо для меня. Чую своей задницей. Очень плохо.

– Горслей. У меня для вас есть две новости. Одна из них хорошая – вы мне не лгали. И поэтому я для вас несколько облегчу то, что вас ждет. Отсюда мы переходим ко второй новости. Так как браслет снять не вышло, срезав его или разомкнув, у нас остался только один способ.

Проклятье! Неужели это то, о чем я думаю? У меня буквально кровь стынет в жилах. Внутри леденеет кровь, когда мое предположение, ужаснейшее… оправдывается.

– Не считайте меня таким монстром, – улыбается Занкок, отслеживая страх на моем лице. – Вы же видите, что я пытался решить вопрос иначе? Я вынужден буду снять браслет, ампутировав вам руку. Но так как вы мне не соврали, мы сделаем операцию под общим наркозом, аккуратно и безболезненно. Но на этом мы не остановимся.

Что еще может быть? Этого будет более чем достаточно, чтобы раздавить меня.

– Во время сканирования я обнаружил интересную деталь в вашей голове. Шайраский ретранслятор. Нам ранее не попадались люди со встроенным устройством. Как вы догадываетесь, нам ретранслятор нужен для изучения и дальнейшего воспроизводства. Первым этапом, вскрыв черепную коробку, мы установим на него датчики и на те части мозга, что с ним взаимодействуют. А после всех экспериментов уже извлечем. Операция будет произведена с приоритетом достать неповрежденный прибор. А уж ваш разум и целостность головного мозга… – Снова смеется он. – Смешно, правда? Полоумный нейрохирург.

Меня перекашивает от омерзения. Не зря его считают монстром…

– Думаете, в обмен на меня вам не дадут ретранслятор? И результаты собственных тестов? Шайрасы используют прибор не одно десятилетие. Тем более вы и так его уже заполучили, – без какой-либо надежды спрашиваю я.

– Думаете, мне это интересно? Операция будет через три – четыре дня. Я жду хирурга. Отдохните пока. Ханна уедет потом со мной. Оставлю ее до вашей операции. Но без фокусов. Выкинете что-нибудь и будете сидеть в клетке, что напротив выделенных вам уютных апартаментов. Без санузла и умывальника.

Нашел чем пугать! Особенно в свете моих возможных перспектив.

– Почему? Чего вы хотите добиться?!

Генерал довольно потирает руки. Ждал этого вопроса. Но сначала делает знак кому-то в темноте. И на свет выволакивают Харшшада. Капитан все время был здесь.

– Прости… – беззвучно двигает он губами.

– Ты не виноват, – шепчу ему я.

Он слышит своим чутким слухом.

– Прощай, Рай.

Занкок впадает в ярость от наших безобидных слов, выхватывает оружие из кобуры и производит три выстрела в грудь капитану кшатри. Харшшад, хрипя, скручивается в руках тех, кто его держит. Время вновь замирает. Я вижу как медленно мой телохранитель и его конвоиры падают на пол.

С криком кидаюсь на генерала и сбиваю его с ног.

Я больше не боюсь смерти. Пусть меня также пристрелят, чем пережить то, что мне обрисовали.

Меня быстро оттаскивают. И помимо наручников, что были уже на мне, надевают оковы на ноги и прикрепляют их к стулу. Меня колошматит. Харшшад мертв?! Или скоро умрет.

– Про это! Про это я и говорю! Чем они купили тебя, Горслей? – брызжа слюной кричит генерал. – Змеиные отродья извратят всех, к кому прикоснутся. Я не допущу этого!

Достает платок и вытирает пот с лица трясущимися руками. Его губы приобретают выраженную синеву. Из темноты выныривает человек в медицинской одежде, протягивает генералу воду и какие-то таблетки, вкалывает в предплечье один за другим три препарата. Занкок явно болен… не только психически.

– Зольцберг размяк. Совсем скоро, шантажом или убеждениями, шайрасы и его бы подмяли. Потом и Аль-Амина. Тот тоже ненадежный. Арабы-глизанцы отлично умеют считать деньги, и это был бы вопрос времени, – тихо продолжает генерал, немного успокоившись. – Мне снова пришлось все делать самому. Как всегда! И с Фрэнсис Дрейком решать вопрос в одиночку. А кто мне убытки возместит за корабль? Президент и вовсе тряпка. Всем мозги промыл с этим Договором и радужными перспективами. Теперь смысла ото всех прятать шайрасов у меня нет. Планы поменялись. Но оно и к лучшему. У меня мало времени. Устрою жизнь сына, обзаведусь внуками, мне нужны нормальные наследники. Сына упустил, занят был уж очень своей империей. С внуками будет иначе. А за это время подзаработаю им на сытое будущее.

Неужто ему мало того, чем он обладает?

– Так чего вы хотите? – совсем поникше спрашиваю, почти потеряв ко всему интерес.

Три – четыре дня, и я стану глубоким инвалидом. И если руку можно заменить бионическим протезом. То мой разум и сама я – исчезну.

– Меня бы больше устроил кто-то из принцев, но вы со своими рокировками по машинам планы мне попутали. Сели не туда, потом пересаживались. Моего лучшего заместителя взорвали в автолете. Смешал мне планы ушлый змеиный принц. – зло цедит генерал. Пришлось их менять. Мне скучно делать из вас потерявшую ум калеку просто так. – Я верну вас мужу. Как думаете, какие действия предпримет Правящая семья? Нужны будут им переговоры и Договор? Они потеряют актуальность, если такое сделают в Земной Коалиции с женой принца.