Мой хитрый Лис. Принцесса в Академии Оборотней

Глава 30. Адриан

Хорошее быстро заканчивается, в этом я убедился еще давно. Вот и сейчас, ночь уступила место утру, хотя поспать нам с Дианой удалось лишь несколько часов. И пробуждение вышло резким, как если бы на голову вылили ведро ледяной воды, а потом этим ведром еще и огрели, чтобы окончательно прогнать сон.

Вздрогнув от резкого звона разбитого стекла, я мгновенно сел на кровати и огляделся, чтобы увидеть картину, которая уж точно не сотрется из памяти никогда.

Волчица! И не просто волчица, а нереальной красоты зверь метался по комнате, опрокидывая мебель и громя посуду, которую не догадались спрятать в шкафы. На секунду я позволил себе засмотреться. Полюбоваться песочно-золотистой шерстью, хоть в груди и кольнуло от похороненной в недра сознания боли.

Никогда не видел ничего прекраснее.

Волчица смотрела на меня пронзительными голубыми глазами, явно не понимая, что с ней происходит. Я знал это. Испытал на собственной шкуре. Но мне помочь было некому. Двое суток я в лисьем обличии скитался по окрестностям резервации, питаясь тощими кроликами и, страшно сказать, ежами. Тогда звериная ипостась чуть не победила, но у меня была цель, и только благодаря ей я ее обуздал.

Однако сейчас у нас нет столько времени.

Его вообще нет.

— Тише, Принцесса, — я медленно подошел и присел, стараясь контролировать каждое свое движение. Не напугать. Она запуталась, не может найти выход. Возможно даже не понимает, что происходит и может меня не узнать.

Сердце замерло. Кажется, я перестал дышать. Диана тоже замерла, но следила за мной немигающим взором звериных глаз.

Ей нужно бороться со своим вторым “я” и победить.

Да, этого я и боялся. Не узнала.

Волчица оскалила белоснежные клыки, ощерилась, отчего шерсть на загривке встала дыбом, и сделала шаг назад. Почуяла угрозу в альфе чужого клана. От нее так разило недоверием, которое перерастало в смятение и враждебность. И лишь в самой глубине аквамариновых глаз плескался страх.

— Ну же, маленькая моя, — сказал шепотом и медленно протянул руку. Безумно хотелось коснуться ее, ощутить шелк шерсти на ощупь и прижать к себе этого потрясающего зверя. — Это я, Адриан. Вернись ко мне.

Снова шаг назад на едва слушающихся лапах. Она тряхнула золотисто-песочным хвостом и пригнула голову, издавая утробное, угрожающее рычание. А потом прыгнула, пусть и слегка неуклюже, тут же опрокидывая меня на спину. Силой моя девушка не была обделена.

Нет. Так дело не пойдёт.

Но и навредить нельзя, ведь это Диана. И я ее... Безднова пасть! Она дорога мне, как никто другой! Пусть в этот самым момент ее зверь пытается откусить мне голову. Идеальных пар не бывает.

Потянувшись к своему лису, позволил ему взять верх, меняя тело и на короткое мгновение сливаясь с ним разумом и душами. Мы так тесно переплелись, что работали в команде, давно забыв о том, что когда-то этот хитрый плут так же пытался меня подчинить. У него почти получилось. В кланах все проще. Там тщательно следят за первым оборотом, контролируют, страхуют и помогают.

Сейчас же остались лишь я и она.

Обратился за десяток секунд и в голове даже мелькнула мысль, что Августо бы похвалил за подобную скорость. А потом мелькнула еще одна. Сегодня, так или иначе, мне придется держать ответ перед Ромеро за свои необдуманные действия в столовой. Но мне удалось как следует потрепать Роузвуда, и теперь я ни о чем не жалел, хотя и с содроганием ожидал не самого лучшего исхода. Но это потом, а сейчас, приняв звериную форму, оттолкнул волчицу лапами, дал ей вновь подняться и прыгнул на спину, придавливая весом и цепляясь зубами за загривок.

Она зарычала еще громче. Неистово даже я бы сказал. Однако в непослушном теле, где два сознания отчаянно боролись друг с другом, я попытался собственным рыком призвать самку к послушанию.

Я альфа! Пусть и не ее клана, но альфа! Она должна повиноваться.

“— Обращайся! — на мое рычание она заметалась еще активнее, пытаясь сбросить с себя. Но не выйдет, я знал. Поймет и Принцесса. — Обращайся”

Наконец, спустя минуту противоборства, она уступила. Обмякла и осела на ковер. Разжав зубы, с удовлетворением почувствовал под собой тепло человеческого тела, а не волчьей шкуры, а потом обратился и сам.

— Прости, — уткнувшись в сгиб ее шеи с несколькими отметинами от клыков, нежно поцеловал раненную кожу. Девушка подо мной тихо застонала. — Прости, Принцесса, но по-другому тебя было не вернуть.

От ее тихого голоса дрогнуло сердце.

— Это правда случилось?

— Правда, — просто ответил, продолжая целовать.

Ей нужно осмыслить то, что случилось, и самое лучшее сейчас — не мешать. Но... Втянув носом аромат, исходящий от ее тела, я едва слышно застонал. Что-то невообразимое. Привычная ваниль и земляника переплелись с чем-то новым, безумно притягательным и срывающим все барьеры. А ведь я хотел дать ей передышку. Этой девушке, которая после первого оборота лежала подо мной, совершенная в своей наготе.

— Что ты... Риан?

— Останови меня, если ты не... — руки уже беззастенчиво шарили по ее телу, стараясь кожей впитать этот возбуждающий запах. Голос не слушался, а во рту пересохло. — Но я хочу тебя, моя Принцесса. Прямо сейчас.

Чувствовал, как к паху прилила кровь. Она была нужна мне.

Из горла Дианы вырвался стон, когда я намотал ее волосы на кулак, вынуждая запрокинуть голову и скользнул языком вниз по шее. Вкусная. До безумия и ярких звезд в глазах. Мысли закончились, едва свободной рукой я скользнул ей между ног, вжимая девушку в себя спиной. Мокрая и теплая... Даже горячая. В этом безумии я потерялся, утаскивая ее вслед за мной.

И она уж точно не была против.

Это я понял по тому, что стоило ей ощутить мой член, беззастенчиво прижимающийся к попке, она сама подала бедра навстречу, чем я и воспользовался, врываясь в нее одним резким рывком.

Пресвятые... До чего же она узкая. До сих пор не могу привыкнуть, хотя ночью мы занимались сексом несколько раз подряд. Четыре или пять. Я не считал, но мне было мало. Безумно мало. Я хотел ее всю и без остатка, что и доказывал, раз за разом толкаясь и наполняя собой прямо на полу спальни и в метре от кровати.

В такт со мной она выгибалась, стонала и снова дурманила своим запахом. Волчица, наследница клана. Та, которую я должен буду отпустить, когда придет время.

Но я не смогу. Это стало ясно как день.

— Пожалуйста, еще... — ее голос едва коснулся сознания, но я услышал и ускорился, выводя близость на совсем уж сумасшедший уровень и теряясь во времени.

Даже не секс, а что-то первобытно-звериное, заложенное в нас нашими поколениями. И да, именно в такие моменты с губ срывается то, о чем ты никогда не скажешь в иной ситуации.

— Ты моя, — прошептал, смыкая пальцы на ее шее. Коснулся губ и почувствовал их мягкость. — Не отпущу... Слышишь?.. Убью любого, кто к тебе прикоснется, Принцесса. Пусть ты скажешь, что так нельзя. Скажешь, что это жестоко, но я тебе обещаю, что никому тебя не отдам. Скажи, что ты моя!

Последние слова прозвучали рычанием, и цепляясь за стройное тело все сильнее, почувствовал, как вокруг члена сжимаются мышцы ее лона, ясно сообщая о скором оргазме.

Невыносимая. Желанная. Я сгорал от ее близости, и сейчас, когда волна жара скопилась в паху и вырвалась наружу, еще раз сжал зубы на задней стороне ее шеи, сам не понимая, что творю и куда меня вообще занесло.

Плевать. Я услышал то, что хотел.

— Твоя, — выдохнула она, прежде чем закричать и кончить, содрогаясь всем телом.

— Что такое? — спросил я, когда Принцесса буквально выбежала из душа, едва прикрыв мокрое тело полотенцем.

Только путем чудовищных усилий смог побороть желание и не сорвать с нее эту тряпку, которая скрывала доступ к самому сладкому. И пусть аромат стал слабее, он все равно ощущался, вынуждая все нутро тянуться к ней. Невыносимое чувство!

Кажется, девушка не заметила моего голодного взгляда. Она принялась в возбуждении мерить спальню шагами.

— Лотти! — воскликнула она, поправляя полотенце. — Помнишь, она упоминала духа из комнаты Миллс?

— Гастон, кажется. Помню.

— Он может знать, кто к ней приходил и зачем, — продолжала рассуждать Диана. — Как мы раньше не додумались? Где ее искать?

И в самом деле, как? Столь очевидный ответ крутился у меня на языке, но напоминание о жаркой ночи точно не поможет делу.

Я хмыкнул, поискав взглядом свои вещи. Потом вспомнил, что все они остались в ванной, вместе с мобильным, который как раз в этот момент подал признаки жизни настойчивым звоном.

— У Эвана? — с насмешкой спросил, пересекая комнату. — Кажется, у них отношения.

— Очень смешно. После ночи со мной ты разучился шутить? Неужели я так влияю на мужчин?

— Мы этого никогда не узнаем. Черт, вот и Эван, — взяв трубку, выслушал все, что друг хотел мне сказать. Отключился и тихо выдохнул, на секунду позволяя темным эмоциям захлестнуть с головой. Потом так же быстро заставил их схлынуть. — Ромеро объявил, что через пять минут ждет меня и Роузвуда у себя в кабинете. Явно не подарки раздавать будет.

Быстро одевшись, покинул ванную и столкнулся с решительным взглядом своей девушки.

— Он тебя не отчислит.

— Мне бы твою уверенность, — тихо проговорил я, смыкая руки на голых плечах и нежно касаясь кожи.

Как бы там ни было, я ни о чем не жалел.

Но... Ее вчерашний вопрос о других лисах всколыхнул похороненное глубоко чувство вины. И теперь оно все чаще кололо иглами, когда Принцесса вот так, со всем доверием, смотрела в мои глаза. Но эта правда ей не нужна. Я и сам старался забыть об этом, как о страшном сне.

— Не отчислит, — еще более твердо проговорила девушка, заглядывая казалась, в самую душу. — Я этого не допущу.

В груди, как комок змей, завозилось нехорошее предчувствие. Неужели моя Принцесса что-то задумала? Если и так, то лезть в мои проблемы я не мог ей позволить.

— Нет. Ты ничего не будешь делать.

— Это не тебе решать. Я знаю, как много для тебя стоило поступление. Просто позволь помочь, ведь я могу.

— Нет, — еще более твердо сказал я. Потом расслабился, склонился к мягким губам, так доверчиво распахнувшимся, и оставил на них легкий поцелуй. — Всё будет хорошо.

— Ладно, — сдавшись, прошептала она. — Я поищу Лотти, а ты пока разберись со своими делами.

Но вот как с ними разбираться, я не представлял. Перед самим кабинетом Ромеро столкнулся с Роузвудом, отчего вся злость и гнев, похороненные в душе, вновь вскинули голову. А после его слов я всерьез задумался, а не врезать ли волку снова.

— Готов вылететь отсюда, а Лост? — спросил он, самодовольно кривя губы.

И что только Принцесса в нем нашла в свое время? Мне его гнилое нутро давно бросалось в глаза, однако парень мастерски скрывал его год за годом. Хотя, если так посудить, из него вышел бы идеальный политик — все нужные качества при нем, и двойное дно среди них было главным.

Приблизившись почти вплотную, я вскинул подбородок.

— А ты, Роузвуд? Готов смириться, что ты никогда ее не получишь?

— Я-то смирился. Вот только тебе она тоже не светит, ты же...