Ярче звёзд

Когда вернулась Лена в золотом коротком платье, я расчёсывала кудри.

— Э-э-э, — только и смогла выдавить из себя подруга. Я вскинула кулак с оттопыренными пальцами, указательным и мизинцем, и показала ей язык.

Лена так и села на кровать.

— Мать, ты чего? Так и пойдёшь в этом парней соблазнять? — не верила она мне.

— Так, дорогая, — подбочилась я, начиная заводиться. Пусть скажет спасибо, что я вообще согласилась куда-то идти с ней. — Я читала на одном женском форуме, что у каждой красивой девушки должна быть некрасивая подруга. Сегодня ею побуду я. Я честно никого соблазнять сегодня не намерена. Мне нужно всего лишь развеяться, а то от цифр и формул голова пухнет.

— А у меня она от тебя пухнет, Маруся. Ты же всегда такая правильная была, а оказывается, ты вот такая? — Лена провела рукой сверху вниз и обратно. — Да кто на тебя посмотрит, Марусь? У тебя же имя женственное, а сама ты пацанка!

Похоже, Лена никак не ожидала от меня такой перемены. Я тяжело вздохнула, села на кровать рядом с подругой и согласилась с ней:

— Хорошо, так и быть, ты уговорила меня второй раз за день. Никуда я не пойду, иди одна и соблазняй там кого хочешь.

Рыжая раздражённо закатила глаза, вскочила и потянула меня за руку к выходу.

— Маруся, я за тебя возьмусь, — пригрозила она мне строго. — Нет, честно, ну как в таком виде можно соблазнять парней? Ты себя в зеркале видела?

— Видела, — с готовностью кивнула. Кудри тут же упали на глаза, пришлось спешно откидывать их рукой, а то врежусь в спешащих по коридору студентов. Парни удивлённо провожали нас взглядами. Кто-то свистел от переизбытка чувств. Один так вообще в стену врезался, не сумев отвести взора. Я усмехнулась и продолжила общаться с насупившейся подругой. — Я в зеркало смотрюсь очень часто.

— Ага, так и поверила, — буркнула Лена, которая перехватилась меня под руку и сокрушённо осматривала. — Ты полна сюрпризов, подруга. А какую музыку ты слушаешь?

— Потом включу, — пообещала я.

Хотя музыку включаю только по утрам. Странно, что она ещё не слышала мой будильник. Неужто я раньше неё просыпаюсь? В течение дня у меня нет времени на прослушивание треков. Не могу учить, когда что-то зудит рядом. Мне для этого нужна тишина.

Столовая располагалась на втором верхнем уровне, а наши комнаты на шестом нижнем. Войдя в лифт, Лена поздоровалась со знакомыми, я кисло улыбнулась, поправляя рукой волосы. Забыла заколку прихватить, теперь постоянно будут на глаза лезть. Настроение у меня резко испортилось.

Парни с нашего потока поддержали разговор с Леной. Второкурсники, которым не повезло попасть в экспериментальную программу, как и выпускникам, кидали на нас снисходительные взгляды. Привалившись к исписанной стене кабины лифта, я разглядывала парней. В повседневной одежде у людей появляется индивидуальность. Лена активно напирала своим бюстом на высокого брюнета, жестами объясняя, как пользоваться стиральной машиной. Паренёк оказался из элиты и даже не предполагал, что в академии самообслуживание. Я тоже по первости в шок приходила от того, что не только должна учёбой заниматься, но и стиркой. Хорошо, что кормят здесь бесплатно и сытно. Лифт остановился, и в полупустую кабину вошли нонарцы. Нам сразу всем стало тесно. Жабоподобные поприветствовали нас и нажали кнопку второго верхнего уровня. Мы с Леной и парнями переглянулись. Видать за этот месяц столовая стала самым посещаемым помещением в академии.

Жизнь здесь разительно отличалась от родной станции. Постоянная круговерть, ни секунды передышки. Учёба занимала всё моё время и если бы не Лена, заставляющая делать хоть что-то другое, я бы, наверное, потерялась во времени. Будильник и появление в моей комнате подруги были ориентирами, когда начинается день и заканчивается условная ночь.

В принципе меня всё устраивало, только ужасно не хватало звёзд. В классах иллюминаторы закрывали панорамные жалюзи, транслирующие зелёные рощи, заснеженные горы. Старые снимки потерянной навсегда Земли создавали иллюзию, что мы на планете. А дома в моём распоряжении был огромный иллюминатор, через который я любовалась звёздами лёжа на кровати и засыпала, мечтая о них. А здесь яркие огоньки на чёрном космическом полотне я могла видеть исключительно на голографических картах и на мониторе тренировочных установок. Вживую лишь изредка, например, в столовой. Наверное, поэтому и согласилась идти с Ленкой.

Шумной толпой мы вошли в столовую, где разноголосый гомон оглушал после, оказывается, вполне тихих коридоров. Лена потащила меня как на буксире к дальнему левому углу, где за длинным столом сидели девчонки. Я успела за месяц хорошо узнать все их неприглядные стороны.

Звезда нашего курса, Эмма Хаментон, красила длинные волосы до голубого оттенка, гордилась большой искусственной грудью и длинными ногами. В светло-карих глазах застыло холодное пренебрежения ко всем.

Амалия Гребер — её лучшая подруга и рабыня, других слов я не могла подобрать. Всегда ходила с Эммой и выполняла любое поручение. Девушка могла бы похвастаться своими каштановыми волосами, если бы не обстригала их так коротко.

Не ожидала, что Лена подружится с такими высокомерными личностями. Обе девушки были нарядные. Платья блестели как чешуя рыб. Эмма выбрала голубой тон, Амалия грязно-оранжевый.

Подружки при нашем приближении скривились от моего вида. В общем, мы были рады друг друга видеть. У меня тоже зубы чуть не свело от приторности гламура, которая волнами исходила от этой парочки. Но на удивление парням нравилось. Брюнет, что ехал с нами в лифте, обогнал нас и сел возле Эммы. Нам с Леной достались места напротив девчонок.

— Неужели это наша заучка Мария? — протяжно произнесла Эмма.

— Молодец, отгадала. Так бы ещё правильные ответы на уроках выдавала, а то преподы боятся тебе вопросы задавать, чтобы опять глупость какую-нибудь не услышать в ответ, — огрызнулась я.

Лена толкнула меня локтем, а парни оценили мою шутку. А я что? Я правду сказала. Эмма вообще ни в чём не разбиралась, как только и попала в академию. Наверное, родители с горя пропихнули, до того устали от дочурки.

— Да как ты с ней разговариваешь? — сорвалась с поводка Амалия, нависая над столом.

Я рассмеялась, удивлённая такой реакцией. Она что, реально подумала, что я испугаюсь её грозного взгляда? Уморила. Лена опять попросила меня успокоиться. Но мне и парням было весело. Эмма благосклонно положила ладонь на руку подруги и попросила её сесть.

— Не стоит ссориться, девочки, — просто пропела прекрасная дева с голубыми волосами.

— Да. Не стоит, — согласилась Лена.

Я же, тихо посмеиваясь над покрасневшей Амалией, взялась заказывать себе и Ленке натуральные соки. На станции я их крайне редко пила, так как стоит стопроцентно натуральный сок бешеных денег. И я не могла позволить его себе, а здесь он был в ассортименте и бесплатно. Правда, по рассказам третьекурсников, раньше такого пиршества в студенческой столовой не наблюдалось. Вероятно, всё из-за экспериментального совместного проекта.

Парни спрашивали нас, нравится ли нам учиться. Некоторые стали делиться своим прошлым, кто-то откровенно хвастался тем, что из богатой семьи, а я сидела, слушала и попивала сок. Краем глаза оглядывала зал столовой, народу здесь было очень много, свободных столов практически не осталось. Кто-то просто, как и мы, сидел и разговаривал. Кто-то ужинал. Нонарцы так вообще во что-то играли. Вдруг я заметила манаукцев, сидящих в другом конце столовой, ближе к выходу. Они тихо общались, очень сдержанно, я бы сказала, и поглощали еду. По комплекции эти парни были чем-то схожи с жабоподобными, такие же груды перекачанных мышц. Даже программа физподготовки для манаукцев и нонарцев была одинаковая, и они проходили её совместно. Нам в партнёры достались унжирцы. Сейчас в столовой я видела только троих представителей вольных мыслителей. Их облепили девчонки из старших потоков. Второкурсницы уступали выпускницам место поближе к красавцам, не смея напирать.

— Мари, неужели ты думаешь, что станешь капитаном крейсера? — насмешливо спросила у меня Эмма, возвращая моё внимание к нашему столу.

Парни надменно поджимали губы, бросая мне молчаливый вызов. Я обернулась на Лену, которая потупила взор. Понятно, кто растрепал. Сама виновата, не надо было делиться своими мечтами. Вот только между подругами не должно быть тайн. А девчонки любят всем делиться по секрету всему свету. Я с превосходством ответила Эмме:

— Тебе не понять моих стремлений. Так что можешь даже не начинать за счёт меня поднимать свой статус среди парней. Мужчинам вообще не нравятся умные женщины, так что ты на верном пути. Не стоит даже изгаляться.

Ну не нравилась мне эта выскочка. Я знала, как общаться с такими ещё со школьной скамьи. Сначала они зубоскалят, потом устраивают тёмную. Сжав кулаки, размяла пальцами костяшки. Как я вижу, в академии такая же схема. Ну ничего. Я справлюсь. И вообще, вечер встреч пора было заканчивать. Что-то не туда ветер дует.

— Я считаю, что у тебя не получится, — неожиданно заявил мне брюнет из лифта, Лена называла его Мейсоном.

Подруга в разговор не вступала и вообще делала вид, что её здесь нет. Надо будет поговорить с ней о некоторых аспектах наших откровений.

— Все так считают, — равнодушно отозвалась, легко выдерживая прямой взгляд тёмных глаз. — Ты так точно не станешь капитаном, — добавила я, вспоминая его успеваемость.

Парень усмехнулся, отвёл взгляд и нервно схватился за стакан, выпив сок из него чуть ли не залпом.

— Женщина капитан — это плохая примета, — осмелился высказаться ещё один.

— Да. Я тоже считаю, что женщина неспособна руководить, — добавил кто-то.

Я усмехнулась.

— Это слова слабаков и трусов. Боитесь, что я обойду вас? Сдаётесь без боя? — я бросала этим вызов своим однокурсникам, а Лена осторожно дёргала меня за рукав куртки. Я же, сложив руки на столе, пыталась заглянуть в глаза каждого сидящего рядом. — Вы мне не соперники, и это вам стоит принять. В этой академии мне фору даст только манаукец, Шалорт.

Парни сразу оживились, зашептались.

— Да. Он точно лучший. Я видел, как он сражается, лучше него никого нет.

— Манаукца не допустят к управлению, они неуравновешенные. Он не пройдёт психологический тест, — со знанием дела заявил Мейсон, а я задумалась.

— Манаукцы нормальные, — заступилась за Шалорта Лена. — Моя тётя замужем за одним из них. Может, раньше они и были психованные, так оттого что женской ласки не хватало. У них же мужчин больше, чем женщин, вот и бесились. А теперь, когда земляне и манаукцы дружат…

Парни прыснули, развеселившись над словами моей подруги. Эмма тоже расцвела в презрительном оскале.

— Да никогда земляне и манаукцы дружны не будут, — авторитетно заявил Мейсон. — Леночка, открой глаза. Вот он сидит, твой манаукец, что же ты не подойдёшь, не познакомишься?

Ленка стушевалась, а мне стало обидно за неё. Повернувшись к столу манаукцев, закусила губу. Шалорт сидел один с опущенной головой, вяло ковыряясь ложкой в тарелке. Неужели его друзья покинули его? И я вновь замерла, представив, как он поднимает лицо, как его холодные красные глаза впиваются в меня горящим презрением взглядом. Тяжело вздохнув, я схватила Ленку за плечо, поднялась и её подняла с места. Затем обернулась к Эмме и заявила: