След бури

Глава 19

Кирилл медленно открыл глаза, и голову тут же прострелило болью где-то в темени. Он сжал зубы и провёл ладонью по лицу. Убить бы Хальвдана. Только он умеет сделать так, что не успеешь опомниться, как уже за разговором с ним надерёшься до поросячьего визга. А верегу хоть бы что.

Свет казался слишком ярким, хоть на улице было, кажется, пасмурно. Во рту стоял мерзкий привкус каких-то трав. Кирилл, чуть покачиваясь, дошёл до стола, на котором стоял кувшин со свежей водой, и, не утруждая себя тем, чтобы взять чарку, припал губами прямо к его шершавому глиняному краю. Прохладная струя потекла по подбородку и шее за шиворот. Тело продрал озноб.

Напившись вдоволь, Кирилл опустил взгляд на то место, где за несколько дней привык видеть посох волхва. Его там не было. По спине пронеслась ещё одна волна неприятного, почти болезненного озноба. Что за шутки? Кирилл обошёл вокруг стола, заглянул в каждый угол покоев, чувствуя, как всё сильнее начинает ломить кости и холодеют ладони. Проклятого посоха нигде не оказалось.

— Лешко! — Но ни единый звук не выдал присутствия в соседней каморке отрока. — Лешко, мать твою!

Раздалось несмелое шебуршание. Дверь приоткрылась, и мальчишка непривычно осторожно и медленно вышел, чуть пригибая голову. Будто провинился в чём.

— Лешко, ты не помнишь, когда я вчера пришёл сюда, при мне был посох? — Кирилл на ходу натянул через голову рубаху и снова взглянул на отрока.

Тот немного подумал и помотал головой.

— Нет, ничего такого не было, княже.

— Уверен?

Лешко почему-то испуганно глянул на дверь и вздохнул.

— Уверен, княже. Вчерась, как воевода Хальвдан ушёл, я же всё собрал. И с пола тож, — он осёкся. — Никакого посоха не было.

Кирилл хмыкнул, одолеваемый нехорошим подозрением.

— А воевода посоха не забирал?

— Этого я не видел, — мальчишка поспешно упёр взгляд в носки своих сапог. — Вышел только когда его уже не было.

— Хм…Хорошо.

Хотя ничего хорошего, конечно же, не было. Скорей всего, мальчишка врёт. Непонятно только, зачем Хальвдана прикрывает. Не зря не понравился вчера Кириллу загадочный вид верега. Но тот знал его слишком давно, чтобы не суметь заговорить зубы. И не найти повода выпить. С Хальвданом всегда так, хоть такое случалось в последнее время редко. Тем более это должно было заставить Кирилла задуматься. Но он был невероятно зол на Младу и на себя за собственную жестокость к ней, а потому на такую мелочь, как внезапное предложение Хальвдана немного отдохнуть под последние, как он утверждал, пару бутылок ариванского вина, не обратил должного внимания. Как оказалось, «последних» бутылок вина у верега было гораздо больше, чем две.

— Позови его ко мне. И Бажана тоже. — Кирилл застегнул пояс и пригладил волосы. Лешко, покусывая губу, медленно пошёл к двери. — Да поживее же, холера!

Встрепенувшись, отрок пригнул голову ещё сильнее и шмыгнул за дверь. Кирилл в тишине снова неспешно обошёл всю светлицу, даже к Лешко заглянул, отметив попутно, что мальчишке стоило бы почаще убирать свою каморку.

Воеводы на встречу не торопились. Как будто приказ князя для них не так уж и важен. Тем временем солнце лениво ползло по небу всё выше. Облака начали рассеиваться, расползаться лохмотьями, и двор внизу залило желтоватым, почти весенним светом. Кирилл отошёл от окна и поводил языком по нёбу, снова чувствуя странный привкус трав во рту.

Наконец дверь отворилась и вошёл Бажан. Прячась за его спиной, следом проскочил Лешко и едва не бочком вдоль стенки юркнул в свою комнату. Кирилл посмотрел поверх плеча воеводы, ожидая, что войдёт Хальвдан, но тот не появился.

— Он не придёт, — предупреждая вопрос, буркнул Бажан. — Здрав будь, княже.

Кирилл промолчал. Что за очередные выходки верега? Он неспешно оглядел старика, но тот невозмутимо выдержал пытливое изучение. Даже не шелохнулся.

— Почему же он не придёт? Мается от похмелья?

Бажан криво усмехнулся, как и Кирилл, прекрасно зная, что похмелье верега никогда особо не мучило. Тем более так, чтобы не прийти по приказу.

— Он уехал, — как будто мимоходом бросил воевода, продолжая смотреть в упор. — Сегодня на рассвете. И чтобы ты не утруждал себя расспросами, княже… Он забрал посох.

Кирилл шагнул к нему, пытаясь унять сухую, как горячий песок, осыпающий его с головы до ног, ярость. И увидел на лице Бажана только спокойствие и решимость.

— На кой ему этот посох?!

— А тебе?

Честно ответить на этот, казалось бы, простой вопрос Кирилл не смог даже самому себе, но знал, что посох нужен ему. Сейчас без него он чувствовал себя так, будто ему оторвали руку. Он ощущал его изрубленные рунами изгибы в ладони, холод стали и шершавость древесной коры… но это только мерещится.

— Это мой трофей. Мой! — глухо и отчётливо процедил Кирилл. — Способ понять вельдского волхва. Возможно, узнать, что он скрывает! Вы хотите помешать мне в этом? Хотите утаить от меня что-то? Вчера этот Грюмнёрэ, которого, оказывается, никак нельзя найти. Теперь крадёте у меня посох… Что дальше? Что вы задумали?

Бажан не шевельнулся, не опустил взгляда, не издал ни звука. Прошли несколько мгновений тишины, прежде чем воевода ответил.

— Ты приказал избить Квохара до полусмерти. Он теперь лежит в бреду, и даже Лерх не может сказать, выживет ли. Вчера захотел казнить Младу, хоть она только защищала тебя всё это время и спасла тебе жизнь. Но ты предпочёл об этом позабыть. И я знаю, что сейчас ты прикажешь разыскать Хальвдана и наказать его. Возможно, велишь наказать и меня. Ты даже забыл справить тризну по Вигену, чьей смертью так озабочен. Сам-то видишь, что с тобой стало?

Не во всём Бажан был прав. Кирилл уже не собирался казнить Младу, хоть и пригрозил вчера. Он смутно помнил, как они долго говорили с Хальвданом о ней и о её вине. Верег, так же, как и Бажан сейчас, настаивал на том, что она не заслуживает такой расправы. Пусть убийца, но, может, всё в прошлом. Ведь она не охотилась ни на кого из дружины и сражалась вместе со всеми так, как могла. Он говорил о ней много, тихо и с горечью в голосе, хоть во время допроса Млады не вступился за неё ни словом. Да тогда это всё равно было бесполезно. Но они сошлись на том, что Млада будет выслана из Кирията так или иначе. Оставлять её в дружине Кирилл не хотел. Не мог спустить ей ложь и упрямство.

— Как мне ещё поступать? — помолчав, холодно возразил он на слова воеводы. — Вы ставите мне палки в колёса!

— Ты стремишься оторвать бошки всем подряд! Где твой рассудок? — рубанул рукой Бажан. — А ведь мы пытаемся уберечь тебя!

— От чего, бесы вас раздери?

В дверь негромко, но настойчиво постучали. Бажан, уже открывший было рот для ответа, нахмурился и обернулся. В светлицу заглянул стражник. Оглядев мрачные лица Кирилла и воеводы, он сглотнул, но всё же вошёл и доложил:

— Там служанка от Гесты. Что-то передать хочет.

Геста… Про неё Кирилл успел позабыть за эти напряжённые и сумбурные дни. А ведь она тоже ждала своей участи, подумать над которой не оставалось ни времени, ни сил. Кажется, вчера с Хальвданом они разговаривали и о Гесте тоже. Насчёт неё верег был более суров. Предлагал незамедлительно отправить её на Медвежий утёс вместе с извинениями конунгу. Вспомнилось это только теперь.

Голова, уже раскалённая гневом, начала остывать. Кирилл выдохнул и потёр пальцами глаза.

— Пусть войдёт.

Стражник скрылся, а вместо него вошла Малуша. Хоть Кирилл обычно и не запоминал имён чернавок, но эту знал хорошо. И на дух не переносил: уж сколько с ней было в своё время мороки. За шашни с Хальвданом он чудом тогда не приказал прогнать Малушу вон, да старшие и уважаемые в его доме женщины заступились. Детишки у неё, мол, мать в преклонных летах… Не погуби владыка. И он отступил.

Малуша, скромно склонив голову, едва подняла чёрные глаза на Кирилла и тихо произнесла:

— Геста просит встретиться с тобой, княже. Измаялась вся, говорит. Объяснить всё хочет.

Можно подумать, тут было, что объяснять. За такие выходки, ценой которым стала смерть Вигена, и которые повлекли за собой ворох неразберихи и новых забот, Гесту мало было просто отправить домой с миром. Но Кирилл понимал: он тоже виноват во всём, что случилось. Да и ссоры с Ингвальдом теперь будут некстати.

— Передай, что я приду к ней сегодня. Иди.

Малуша поклонилась и ушла. Бажан всё это время стоял чуть позади, скрестив руки на груди. Кирилл развернулся к нему.

— Значит, говоришь, я незаслуженно вас обижаю? — он усмехнулся. — Жестоко поступаю с вами… Как же! Погляди на Гесту. До чего довела её самовлюблённость и непокорность. Она решила, что может поступать так, как ей вздумается, расправляться с моими людьми, лгать и прикрываться другими. А потом делать невинные глаза и уповать на то, что я её прощу, — Бажан на эти слова только пожал плечами. — И взгляни на Младу. Тоже хороша! Проклятье, и как только её принесло сюда из Аривана? Убийцу, которая, хоть и прослужила в дружине столько лун, а всё равно непозволительно своевольна и себе на уме… Кстати, ты хотел вчера с ней потолковать. Каков результат?

— Она ничего не расскажет. Это не в правилах арияш, — снова пожал плечами Бажан. — И не нужно надеяться на иное.

Кирилл тяжко вздохнул и глянул за плечо воеводы, услышав, как завозился в своей комнате Лешко. Лишь бы не подслушивал.

— Тогда у меня нет больше другого выхода. Я не стану её казнить, хоть ты уже успел обвинить меня в несправедливости. Но она должна немедля уехать из Кирията. С глаз моих долой.

— Она уже уехала. Ночью.

— Что?! — Кирилл задохнулся. — Я же приказал вчера не выпускать её из детинца до утра! Что тут, Пекло меня забери, происходит?

— Я помог ей уйти. Думал, ты отправишь её на плаху. Да и к тому же…

— Бажан! Уж от тебя я не ожидал, — прервал его Кирилл. Нутро словно заливало горячим чёрным дёгтем. Он шумно и медленно выдохнул, стараясь не поддаваться новой волне гнева. — Я что, мальчик, которого можно как угодно обводить вокруг пальца? Выкладывай, какие ещё меня сегодня ждут вести. Чего я ещё не знаю о том, что происходит в моём доме?

— Вчера я вместе с Младой разговаривал с Зореном… — начал Бажан. — Он пришёл в себя. И надо сказать, очень поменялся…

Он размеренно и веско пересказал слова волхва о Забвении и неком Корибуте, который, оказывается, имел на Кирилла виды. Который хитростью подкинул ему посох, чтобы влиять сильнее, подтачивать изнутри, а потом всецело завладеть его разумом. Зорен сказал ещё, что посох нужно забрать и уничтожить как можно скорее. А потому Млада отправилась вместе с Хальвданом к изготовившему его мастеру, последнему потомку легендарных хадымов. Только его имя Кириллу с первого раза не удалось запомнить. и коли у них выйдет, как задумано, то напасти, одолевающие княжество последние луны, отступят.

Так вот, откуда привкус трав во рту… Они его опоили, поганцы, чтобы стащить посох. Лерху тоже следовало бы дать по шее за то, что раздаёт снадобья направо и налево.

Кирилл слушал Бажана молча, не прерывая. Он отвернулся к окну и наблюдал, как вяло ползает по стеклу проснувшаяся от первых тёплых лучей муха. Она упорно поднималась на высоту ладони, но срывалась, падала на выступ, барахталась и ползла вновь, почему-то напоминая Кириллу его самого. Он тоже всегда стремился вперёд, но теперь как будто топчется на месте. И, мало того, погружается в неведомую бездну. Невольно в голове всплывали смутные обрывки странных снов и видений. Он почти забыл их, отбросил, как что-то ненужное и не стоящее внимания. А теперь они не казались столь уж бессмысленными и дикими. Но всё нутро Кирилла сопротивлялось мысли о том, что он постепенно становится чьим-то рабом. Что этот неизвестный Корибут пытается управлять им. Зачем?