Моя прекрасная повариха

Глава 2

Азора

На ужин я приготовила запеченый картофель с золотистой корочкой и зеленым луком и укропом, салат с курицей, сыром и помидорами и свинину в сливочном соусе с чесноком. Пекка говорила, что орки тут только обедают, но на всякий случай я сделала для них баклажаны на гриле с чесноком.

Все это были простые привычные действия. Нарезать мясо средними кусочками, обжарить с двух сторон, тем временем сделать соус – мелко натертый чеснок, розовые помидоры, шпинат и сливки, потом отправить все тушиться. Выложить на очередной противень нарезанный картофель, полить смесью масла, уксуса, соли и перца, поставить в духовку. Нарезать помидоры без шкурки, накрошить куриную грудку, натереть сыр и соединить с белым соусом и зеленью.

Просто. Знакомо. Быстро. Я работала, стараясь не думать о том, что случилось за обедом, и старательно сдерживая слезы. Княжеская дочь, в которую бросают приготовленную ею еду. Позор своего рода, отца, матери и братьев. Повариха на гномьей кухне.

Не плакать. Я прекрасно знала, что делаю – стараюсь выжить и дать дочери самое лучшее. У меня не было никого, кроме меня и Глории.

Отец прекрасно знал, что принц Эленвер не любит держать свои руки при себе. Его фаворитки старательно запудривали синяки и объясняли переломы падениями. Но он все равно отдал меня замуж, потому что княжеская дочь, которая стала женой принца Благословенного края – это честь и счастье, это лотерейный билет, который не всякому суждено вытащить.

Помог ли он мне, когда я, уже беременная, пришла с первым синяком? Нет. Сказал, что женщина должна быть мудрой, подчиняться мужу и не доводить его до рукоприкладства. А мать кивала, поддакивала, а потом спросила: «А что ты сделала для того, чтобы он тебя не бил?»

Теперь я знала ответ. Схватила дочь и сбежала с ней в другой мир.

– Шесть часов, госпожа Азора, – домовой подкатился ко мне, и я опомнилась. Мой первый рабочий день подходил к концу, я устала, как конь на пашне, но у меня еще были дела.

– Отлично, – сказала я. – Начинайте разносить еду.

Домовые принялись за работу, я надела чистый фартук и выглянула в столовую. Орки давно убрали весь разгром, починили сломанное, и теперь ничто не напоминало о том, что здесь была драка за честь бывшей эльфийской принцессы. Домовые катили тележки с едой, переставляли тарелки на стол, и первые гости уже начинали рассаживаться. У всех были одинаковые лица – они, казалось, предвкушали праздник.

Я вдруг поняла, что улыбаюсь. Похоже, я наконец-то оказалась на своем месте. Пусть это было место поварихи в провинциальной гостинице, но кто сказал, что оно плохое? Я готовлю вкусную еду, я кормлю людей, и это мой способ отблагодарить мир за то, что мы с Глорией живы, и дела налаживаются.

Стоило мне подумать о дочери, как в столовую вошла целая процессия – немолодой смуглолицый господин в дорогом костюме и с тяжелым золотым зажимом для галстука, молодая женщина в темно-зеленом платье, Фьярви Эрикссон и моя дочь. Глория всхлипывала, и стоило мне взглянуть в ее лицо, как я поняла: все началось снова.

В Глории ожило проклятие крови – то самое, за которое принц Эленвер когда-то бил меня малахитовой пепельницей. Кого еще карать за это, кроме матери?

Я выбежала из кухни, и Глория тотчас же бросилась ко мне на шею, обливаясь слезами. Я прижала дочь к себе, повторяя, что все хорошо, что я никому не дам ее в обиду, и мой халат был мокрым от ее слез. Смуглолицый господин негромко кашлянул и спросил:

– Госпожа Азора, можем ли мы поговорить наедине?

– Он плакал, – едва слышно прошептала Глория. – Мамочка, мне стало так жаль его… Мамочка, прости, оно само…

– Все в порядке, детка, – твердо и уверенно сказала я. Если нужно, пусть наказывают меня, пусть проклинают и выгоняют, но Глория от этого страдать не будет. Женщина в темно-зеленом платье присела за стол, ласково улыбнувшись смуглолицему, и мы вышли в холл.

Фьярви выглядел озадаченным, и я его понимала.

Я опустилась на диван, пересадила Глорию рядом и спросила, стараясь выглядеть невозмутимо:

– Что произошло?

– Меня зовут Ашима Иканори, – с достоинством представился смуглолицый. – Я веду дела моего банка в этом регионе и часто останавливаюсь в «Вилке и единороге». Моя, скажем так, спутница… – он замялся, и я поняла: господину Ашиме Иканори никогда не приходилось сталкиваться с тем, что произошло.

Магия живого и неживого. Я видела ее светлые лепестки над ним и его подругой.

– Она кукла, – сказала я. Иканори кивнул. Фьярви провел ладонью по лицу, словно хотел стереть паутинку.

– Верно, госпожа Азора. Она была куклой… видите ли, я очень одинок, и… – Иканори замялся: ему еще не приходилось кого-то посвящать в свои постельные предпочтения.

– Моя дочь ее оживила, – ответила я, чувствуя, как немеют губы. Глория кивнула и опустила голову, уткнувшись подбородком в грудь. На волосах я заметила капельки краски: Глория рисовала и в задумчивости почесала голову кончиком кисти.

– Да, – с облегчением кивнул Иканори и, сунув руку во внутренний карман сюртука, вынул чековую книжку. – Словами не передать, что это для меня значит. Я одинок, я всю жизнь живу один, но теперь Имари… Она живая, она меня любит.

Глория всхлипнула. Если бы рядом был ее отец, то он сейчас избивал бы нас обеих и проклинал меня за то, что я изгадила королевскую кровь, породив дрянную магичку.

Принц Эленвер не искал нас именно поэтому. Он, должно быть, вздохнул с облегчением, когда понял, что дочь, которая оживила кота, сбитого экипажем, больше не будет его срамить.

– Рада за вас, – сказала я, не зная, в общем-то, что тут еще можно сказать. Мне сделалось очень неловко – Глория тоже чувствовала неудобство. Сейчас ее хвалили за то, за что когда-то колотили.

– Я искренне благодарен вашей дочери, – с неподдельным теплом произнес Иканори и размашисто заполнил строчки чека золотистым карандашом. – Вот моя благодарность. Если вам потребуется хоть что-то хоть когда-то – буду счастлив вам помочь. Теперь я ваш друг и должник.

Я приняла чек – посмотрела на сумму и постаралась не закричать от удивления и радости. На эти деньги можно было бы купить квартиру и открыть свое заведение: я бы стряпала, Глория спокойно пошла бы в школу…

В ушах зашумело, словно я в несколько глотков осушила большой бокал вина.

– И я ваш друг, господин Иканори, – ответила я. – И как друг советую: идите ужинать, пока мясо не остыло. Сегодня оно удалось.

Когда Иканори ушел в столовую, Фьярви поднялся с дивана и сказал:

– Вы меня удивили, Азора. Честно.

Я позволила себе улыбнуться краем рта. Вспомнила, как он обнял меня, утешая – да, кажется, теперь у нас действительно есть друзья.

– Зайдите в мой кабинет после ужина. Надо поговорить.

– Вы ведь не будете ругать маму, господин Фьярви? – Глория встрепенулась, как птичка в ловчей сетке, и гном посмотрел на нее с искренним теплом.

– Не буду, золотко, – пообещал он. – Иди кушать.

Фьярви

Гости остались довольны. Еще бы они не были довольны – я готов был поставить голову против ночного горшка, что такого мяса и такого салата не пробовал никто от Туманного моря до Буранных гор. Сам не заметил, как тарелка опустела.

Азора зашла в мой кабинет ровно в восемь: она успела переодеться, и я в очередной раз за сегодняшний день подумал, что мне очень повезло. Не ввести ли такую штуку, как гастрономический туризм? В «Вилку и единорога» будут приезжать те, кому захочется отведать самых лучших блюд на свете…

– Вы прекрасно готовите, Азора, – признался я. Она кивнула, опустилась на стул – эльфийка выглядела уставшей. Неудивительно, эльфы не привыкли к трудной работе. Они не поднимают ничего тяжелее пера, которым подписывают документы.

– Благодарю вас, – ответила Азора. От нее повеяло холодом, словно она хотела сказать: не лезь ко мне, гном. Я и не собирался, то есть…

Кажется, я начинал смущаться. А я не любил смущаться. Дурное качество для хозяина гостиницы.

– Так почему вы покинули Благословенный край? – спросил я. Интересно, будет ли она сейчас врать мне?

Губы Азоры сжались в нить, словно она боролась с желанием послать меня туда, куда не заглядывает солнце. Кажется, даже медь ее волос сделалась темнее.

– Я сбежала с дочерью от мужа, – коротко ответила она. – Он избивал нас… за то, что Глория родилась с этим даром. Магия живого и неживого это позор для любого эльфа… в особенности, для принца.

Вот как! Я понимал, что моя прекрасная повариха не так проста, но даже подумать не мог, что она принцесса.

– Думаю, поэтому он вас не ищет, – предположил я. Азора кивнула.

– Поэтому.

Нет, она все-таки невероятная гордячка. Холодная, гордая и очень несчастная.

– Иканори щедро отблагодарил вас, – сказал я. Представляю, как он удивился, когда его кукла для постельных утех вдруг ожила! Да я и сам едва не упал со стула, увидев Иканори, выходящим с женщиной – сначала даже принял ее за одну из девок госпожи Бьянки. А потом в холл выбежала Глория, заливаясь слезами, и бросилась ко мне так, словно я был единственным, способным ее защитить.

– Да, – Азора вновь качнула головой.

– Что планируете делать с деньгами? – спросил я, понимая, что сейчас она может гневно осадить меня: «Не ваше это дело, господин Эрикссон!» Азора пожала плечами.

– Положу в банк. Пусть пойдут на учебу и приданое для Глории.

– Разумно, – согласился я и спросил без перехода: – Как вам первый день на рабочем месте?

Азора вежливо улыбнулась.

– Не буду врать, что он был легким и приятным. Но я справилась и планирую справляться и дальше.

– Я рад, что вы здесь, – признался я и запоздало подумал, что она может решить, будто бы я подбиваю к ней клинья. – Такой повар, как вы – это огромная удача.

Азора собралась было ответить – но в коридоре послышался такой топот, словно там бежало стадо налборогов, и она сдавленно вскрикнула, как раненое животное, и поднялась со стула.

Удар! Кажется, кого-то отоварили по физиономии.

– Сидите здесь, вас никто не тронет, – отрывисто приказал я и, обогнув стол, вышел в коридор: как раз, чтобы увидеть, как несколько здоровяков в черной форме агентства малой безопасности облепили Дархана, словно муравьи кусок сахара. Девицы госпожи Бьянки, которые изображали отдыхающих возле бара, завизжали так, словно их пытались заставить работать бесплатно. Немногочисленные гости старательно пробовали притвориться мебелью и предметами интерьера.

– Господин Фьярви! Да что творится-то! – воскликнул Дархан, пытаясь стряхнуть нападавших.

Я шагнул было к нему, и меня тотчас же придержали под белы рученьки. Обернувшись, я наткнулся взглядом на физиономию, которая могла бы быть у ожившей репы, и услышал:

– На пол! Работает АМБ!

Кивнув Дархану, я послушно лег на ковер – орк последовал моему примеру. Мимо нас пробежал еще один отряд – затопали на второй этаж, и я услышал, как хлопнули двери. Так, судя по расположению, это номера эльфов. Стоп, но даже если они наябедничали на самоуправство Орочьей Десятки, этим будет заниматься не агентство малой безопасности.