Хоб

— И мне, — Стелла швырнула пустую чашку в мусорное ведро и покачала головой. — Знаешь, чего тебе не хватает, Мих?

— Началось, — Михаэла закатила глаза. Стелла знала, как сильно она ненавидела сокращенное имя «Мих». Подруга намеренно задела ее, так как проиграла спор.

— Настоящего мужчины в постели. Хватит замыкаться на фантазии о козлиной морде.

— Ох, Боже. Я не ожидала от тебя такого. Мих любительница пушистиков, — глаза Аманды драматично расширились.

— Пожалуйста, только не говори, что тебя заводят «Мои маленькие пони»[1].

Михаэла вздохнула и со стуком уронила голову на стол.

— Как же я вас всех ненавижу.

— Я поняла! Она неравнодушна к Твайлайт Спаркл[1], — голос Аманды стал визгливым. Михаэла поняла, что сука отчаянно пыталась не рассмеяться. — Или, может, Рарити[1]. Ей всегда нравились миловидные создания.

Стелла наклонила голову набок.

— Разве это не говорит о ее лесбийских наклонностях?

Аманда поперхнулась последним глотком мокко.

— Ты еще и лесбиянка?

Михаэла указала на входную дверь, даже не подняв головы.

— Пошли вон!

— Вот так живешь себе и думаешь, что хорошо знаешь друзей, — пробормотала Аманда, направляясь к двери.

— До скорого, Мих.

— Пока, девчонки, — Михаэла подняла голову и помахала подругам, которые направились к двери. — И я не любительница пушистиков!

— Рад это слышать.

Вот дерьмо. Каэль и его сексуальный друг стояли рядом с ее столиком. Друг беззвучно смеялся, прикрывая рот ладонью в странно знакомом жесте. Каэль крепко держал темноволосого мужчину за руку.

«Твою ж мать. Да они пара».

Михаэла и не подозревала, что Каэль был геем. Раньше ей казалось, что при каждой встрече Каэль смотрел на нее похотливым взглядом, но его хватка на темноволосом мужчине явно была собственнической.

Черт. Вот и разрушились мечты Михаэлы о том, чтобы поближе познакомиться с Высоким, Темноволосым и Фантастическим.

Ей пришлось признать, что они, безусловно, смотрелись великолепно. В этом не было никаких сомнений. Золотистая кожа темноволосого мужчины и темные миндалевидные глаза составляли идеальный контраст с белокурой, чисто американской внешностью Каэля.

Странно, потому что Михаэле, как правило, нравились парни с более светлыми волосами и глазами, как у Каэля, но ее взгляд не мог оторваться от темноволосого друга. Как и тогда, в гараже. Она надеялась, что ее заинтересованность не была слишком очевидной, особенно если мужчина был занят. Михаэла не покушалась на чужое, даже когда объект ее безответного вожделения любил женский пол.

Неожиданно Михаэла мельком увидела в окне одного из участников съезда, одетого как ходячее дерево, и громко цокнула.

— Бедняга. Он определенно получит не мало заноз после этого вечера.

Брюнет, все еще смеясь, рухнул на стул, который недавно освободила Аманда, и придвинул его ближе к Михаэле.

— Если честно, он придал новый смысл термину «деревянный».

Каэль ущипнул себя за переносицу.

— Не хватит даже всего кофеина в этом проклятом мире, — он тяжело вздохнул. — Ринго?

— Холодный карамельный макиато.

— Понял, — Каэль отошел, качая головой.

Михаэла прикусила губу. На этот раз она намеревалась во что бы то ни стало выяснить его полное имя.

— Прости, как Каэль обратился к тебе?

Мужчина наклонил голову и улыбнулся. Что-то в этой улыбке заставило ее задрожать. В глазах парня мелькали странные голубые искорки, похожие на осколки синего топаза в густой темной земле. Он склонил голову в странном старомодном жесте, напоминающем поклон.

— Ринго Мидори к вашим услугам.

Подождите-ка. Она знала, что эти слова из японской манги, которую недавно прочла.

— Японское имя. Если произнести правильно, то получится Мидори не Ринго, — Михаэла усмехнулась. — Черт. Твои родители назвали тебя Зеленым яблоком?

Одна темная бровь удивленно приподнялась.

— Я был интересным ребенком, — на секунду ей показалось, что в его взгляде появилось уважение, которые быстро сменилось весельем. — Ты говоришь по-японски?

— Нет. Хотя прочитала кучу манги.

— Манга? — Каэль плюхнулся на стул и протянул Ринго стакан.

— Ага. Мне нравится яой[1].

Чашка, которую Ринго начал было подносить к губам, замерла.

— Разве речь не о японских комиксах о любви между мужчинами?

— Ты когда-нибудь слышал о Наоно Бора? Одна из моих любимых писательниц, — Михаэла ждала, что будет дальше. У большинства парней была одна из двух реакций.

Конечно же, Каэль скорчил гримасу.

— Не моя стихия.

Ринго только ухмыльнулся и отхлебнул макиато.

Михаэла не понимала, почему ей было так комфортно болтать с этими двумя, но инстинкты пока не подводили ее. В конце концов, Каэль не раз доказывал, что был благородным мужчиной, а Ринго был явным любителем повеселиться. Она решила подыграть и подразнить Каэля. Подперев подбородок рукой, Михаэла захлопала ресницами.

— Значит, ты не ищешь большого, сильного сема[1]?

Ринго чуть не поперхнулся напитком. Он, очевидно, понял, что означало это слово. Каэль, однако, выглядел потерянным. Он повернулся к Ринго.

— Я не хочу этого знать, верно?

Ринго откинулся на спинку стула.

— Нет, Каэль. Будет лучше, если ты останешься непросветленным.

Хм… Может, они все-таки не были парой.

— Значит, буду пребывать в блаженном неведении, — Каэль, потягивая кофе, наблюдал за фальшивыми феями, танцующими за окном. Один джентльмен почему-то решил, что стратегически расположенный фиговый лист избавит его от необходимости ношения трусов. Жаль, что он не закрепил лист должным образом.

— Напомни мне потом помыть глаза, — прошептал Каэль.

Михаэла подмигнула Ринго и покраснела, когда он сощурил свои великолепные глаза. На долю секунды ей показалось, что радужка стала синей, но, должно быть, это была всего лишь игра света.

— Вы собираетесь на бал фейри?

Ринго и Каэль обменялись взглядами, которые она сразу определила. Не зря же Михаэла каждый день работала с детьми.

Эти двое что-то замышляли.

— Да. А ты? — размышления в глазах Ринго можно было бы принять за нечто хорошее, если бы не осуждающий взгляд от Каэля. Что происходит? Почему Каэль не хотел, чтобы Ринго признался, что они идут на бал?

— Конечно. Я с нетерпением ждала этого события, — Михаэла чуть не подпрыгнула на стуле из-за взволнованности. Она ухитрилась поменяться сменами в больнице, лишь бы посетить бал. Вечерняя смена обещала быть изнуряющей, но это того стоило. К тому же детям понравятся фотографии, которые она собиралась им принести. — У меня самая красивая пара светящихся крыльев бабочки. Я долго их выбирала.

Платье тоже стоило немалых денег.

— Бал фейри?

Каэль застонал и уронил голову на руки.

— Крылья бабочки, — простонал Каэль. — Больше никаких крыльев бабочки.

Губы Ринго дрогнули.

— Да брось, они же светятся.

Каэль всхлипнул.

Михаэла молча наблюдала за мужчинами.

— Ты что-то имеешь против бабочек?

— Нет, — Каэль скорчил гримасу. — Это… сложно.

Тогда все в порядке. Может, у него была какая-нибудь моттефобия, страх перед мотыльками и бабочками, просто он стыдился признаться в этом. Если это было так, то Каэль собирался чертовски хорошо провести время. Ведь у всех женщин за спиной висели крылья бабочек.

— Хм, ты можешь подобрать другой костюм, — учитывая его худощавое телосложение, светлые глаза и белокурые локоны, из него получился бы отличный… — Ох, я придумала! Ты пойдешь в костюме Пэка!

На этот раз всхлипнул Ринго.