Адлан

Глава 8

— Сынок… наконец-то, — Ольга рвано выдохнула, смахивая с лица слезы и подсаживаясь ближе к Кириллу. Юноша с трудом пошевелился, повернув голову к матери. Все тело болело так, что от нее хотелось выть, однако сил на это у Кирилла не было, поэтому он молча морщился, стараясь, тем не менее, сфокусировать взгляд на родственнице.

Когда же это удалось, Кирилл ужаснулся. Ольга выглядела крайне плохо. Бледная, с огромными синяками под глазами, она совсем не походила на ту вечно цветущую, свежую и ухоженную женщину, которую Кирилл привык видеть каждый день.

— Кирочка…

— Что произошло? — едва ворочая языком, спросил Макаров. Он попытался вспомнить, что же случилось и как он оказался в больнице. То, что он находится именно там, он понял практически мгновенно. Трубки, присоединенные к нему, невероятная боль и нежно-бежевые цвета вокруг, а еще запах, который ни с чем не спутаешь. Запах капельниц, бинтов и шприцов. Иного просто быть не могло.

Кирилл помнил только бешеный взгляд Адлана, а затем град ударов, которые посыпались на него немногим позже. По всей видимости, в сознании он был недолго, потому как ничего кроме этого особо не помнил. Ничего, кроме своей просьбы. Остановиться. Адлан не остановился. Как узнал Кирилл позже, у него оказались сломанными нога, рука и два ребра, все это сопровождалось достаточно сильным сотрясением мозга и многочисленными ссадинами, ушибами и трещинами в костях.

Лечение ему предстояло долгое и болезненное. Он это хорошо понимал.

И сразу, как ушла его мать, Кирилл горько заплакал. Примерно такой исход он себе и представлял. Он знал, что Адлан не примет его, знал, что это плохо закончится, но глупо понадеялся, что избранник действительно его любит и сможет закрыть на все глаза. А ведь он говорил, что примет любым, что Кириллу нечего бояться…

Врал. Они оба врали. Врали много, врали отчаянно. Кирилл надеялся, что его любят, а Адлан надеялся, что перед ним чисты.

И оба сильно заблуждались. Влад, отец Кирилла, еще долго и слезно умолял сына назвать имя того, кто это сделал. Придя домой и обнаружив своего единственного ребенка окровавленным, едва живым посреди гостиной, он думал, что это конец. Самые страшные мысли промелькнули перед ним, Влад уже почти решил, что перед ним труп, однако им с Ольгой повезло.

Кирилл остался жив, и то, что его долго выхаживали и ему предстояло еще долгое лечение, казалось ерундой. Главное, что он с ними.

Ольга никогда в жизни так не плакала. Жизнь сына была самым дорогим для нее, и потерять Кирилла казалось немыслимым.

Владу не давала покоя мысль о том, что его ребенка безжалостно избили, возможно, хотели даже убить, но не успели или просто не поняли, что у них не вышло. Он не хотел и не собирался оставлять это просто так, потому что этот человек должен был заплатить за все. Он должен был ответить за то, что сделать. Он должен был страдать так, как страдал его ребенок. Все более или менее утряслось лишь тогда, когда Кира очнулся.

И хотя плакал он регулярно, родителям этого показывать не хотел. Сдавать отцу Османова тоже не хотел. Кирилл понимал, что за мужчиной стоят богатые и состоятельные родственники. И хотя его отец был очень важным человеком, противостояние этих людей вылилось бы в нечто долгое и кровопролитное.

Проще было отпустить все.

Забыть.

Вычеркнуть, сделав вид, что ничего не было. Ни любви, ни боли. Кирилл хотел все забыть, как можно скорее. Забыть каждый день, проведенный с Адланом, каждый жаркий поцелуй, подаренный мужчиной, каждое слово, сказанное им столь неосмотрительно. Забыть каждое лживое обещание, данное ему в пустую.

Каждую ночь он плакал навзрыд, все время страшась, что его кто-нибудь услышит, но выплакать всю боль до конца не удавалось. Он просто уставал, изматывал себя вконец и после — засыпал, чтобы наутро вновь проснуться и вспомнить о том, как поступил с ним любимый и единственный человек. Как бы ни хотелось этого признавать, но Адлан хотел его убить, он безжалостно избил его и оставил умирать в собственной квартире после того, как он доверился ему.

Принять такое было крайне сложно, тем более что любил Кирилл в первый раз.

Макаров надеялся на хороший исход до последнего и теперь понимал, каким глупым он все-таки был. Ему хотелось верить в то, что для Адлана окажется важнее его сущность, нежели его пол, однако все сложилось иначе. Ровно так, как он этого боялся.

Макаров не мог успокоиться, не мог признать того, что так жестоко ошибся. Ему хотелось заснуть, чтобы проспать как можно дольше, а затем ничего не вспомнить. Ему было страшно осознавать, что он отдал свое сердце такому жестокому человеку, как Адлан. То, что сделал его избранник, было непростительным, как бы сильно ни обманывал его Кирилл. Но, вместе с этим, Макаров понимал, что это только его вина, и что связываться с таким человеком было крайне опасно.

Кирилл был неправ, когда впускал в свою жизнь Адлана — несдержанного, нетерпеливого и слишком жестокого Адлана, который так скоро отказался от всех свои слов о любви и вечности. Нет, Макарову не хотелось умереть, но ему хотелось сбежать туда, где его еще долго никто не смог бы найти. Хотелось плакать без остановки. Хотелось побыть одному. Но больше всего ему хотелось забыть того, кто был его не достоин с самого начала. Кирилл принял важное решение, которое в будущем должно было оградить его от многих проблем. Он больше не хотел, более того — не собирался влюбляться и любить.