Любовь на карантине

Ты пытался. — Я одариваю его улыбкой. — Это все, что любой из нас может сделать в такие времена, как сейчас. Меня зовут Кэти.

Имон, — говорит он.

Я знаю. Я… я слышала, как ты однажды разговаривал по телефону.

Его улыбка лукавая и понимающая. По правде говоря, больше похоже на ухмылку. Как будто он знает, как именно я шпионила за ним. Все те часы, что я провела, прижимая стакан к стене, стараясь расслышать, что он говорит. И это выражение на его красивом лице, горячее знание в его глазах… Я чувствую это до самых своих трепещущих чресел.

Что касается последних двух слов, Захра заставит меня изменить их на "киска", "центр" или что— нибудь более красноречивое. Тем не менее, мне очень нравится стратегически размещать слова "чресла" (особенно когда они дрожат) и "влажные" на протяжении всей моей работы. Это раздражает моего редактора до чертиков и никогда не перестает меня забавлять. А когда вы работаете в одиночку, важно время от времени развлекаться. Грудь также заслуживает небольшой, но страстной тирады от нее. Мне нужно будет не забыть включить его в ближайшее время.

Вернемся к словам.

Мои соски мгновенно твердеют, превращаясь в пики, достаточно острые, чтобы резать бриллианты. Имон знает, что я была плохой, очень плохой девочкой. И более того, ему это нравится.

О, вы двое сумасшедших детей. Снимите уже комнату.

Я бросаю в рот "Звёздную вспышку". И тут мой сотовый звонит во второй раз за сегодня. Дай мне сил. С каких это пор люди почувствовали потребность поговорить, когда они могут переписываться? Еще один признак того, что мир выходит из— под контроля. Затем я вижу, как на экране высвечивается имя. Поскольку мы только что говорили, это не может быть хорошо.

— Мама? Ты в порядке?

ЭВАН

— Полли, скажи мне что— нибудь хорошее.

Я фыркаю от боли. Я поставил беговую дорожку под уклон и

уже полчаса иду. Из— за этого дождя, зная, что я не собираюсь встречаться с Сэди на балконе, я немного нервничаю, чем обычно.

— Ну, и вам привет, мистер Спаркс. Я слышу, как ты работаешь своим телом по максимуму. Это хорошо, так как у меня действительно есть отличные новости.

Я снижаю скорость до быстрой ходьбы. Мое сердце колотится, но это может быть адреналин или волна страха, когда я ожидаю, что скажет мой публицист.

— Положись на меня.

— Получила отчет непосредственно от доктора команды.

— И? — Не то чтобы это что — то покажет, потому что я не сделал ничего плохого. Может быть, я и курил время от времени немного марихуаны, но это дерьмо легально в штате Калифорния, и только в социальном плане после окончания сезона. Это не значит, что я скрытый наркоман. Я бы никогда не стал регулярно делать что— то, что могло бы повлиять на меня в долгосрочной перспективе или помешать мне быть в отличной форме во время игры.

— Очищен от всех стероидов. Никаких признаков что ты принимал допинг.

— Спасибо тебе, Господи! — Я улыбаюсь. — А другие

наркотики?

— Вот тут— то все и становится немного сложнее.

— Как же так? — Я нажимаю кнопку "Стоп" и прыгаю в сторону, пока беговая дорожка не остановится. Я вытираю лицо полотенцем, висящим над аппаратом, и сосредотачиваюсь на каждом нюансе ее голоса.

Она напевает, как будто читает или что— то делает.

— Согласно отчету, здесь говорится, что в твоем организме был высокий уровень рогипнола.

— Наркотик для изнасилования на свидании?

Я выпаливаю, шок преобладает в моем тоне.

— Не помню, чтобы мне что— то давали.

— Разве ты не говорил, что последнее, что ты помнишь, это то, как вошел в спальню с женщиной, которая протянула тебе стакан виски? В темной жидкости ты, возможно, не заметили никаких видимых изменений. Особенно если ты уже пьян. Все, что ей нужно было сделать, это подсунуть таблетку и предложить ее тебе.

— Ни хрена?

— Ага. — Она на минуту замолкает. — Здесь сказано, что твой тест отрицательный на все остальное.

— Выпусти его. Вместе с заявлением, что меня накачали наркотиками.

— В самом деле? Ты хочешь ознакомиться со всем отчетом целиком?

— Черт возьми, да! Я хочу, чтобы мое имя и репутация были очищены, Полли.

— Это не меняет того, что тренер нашел в твоем шкафчике. Если бы ты не принимал его, можно было бы усомниться в том, продавал ли ты его или помогал своей команде получить преимущество, отдавая его менее талантливым игрокам, чем ты.

Ее слова полны сострадания и в то же время правдивы. Чертовски неприятно, но я бы предпочел точно знать, с чем столкнулся. Я запускаю пальцы в мокрые волосы.

— На данный момент это очистит меня от обвинений в употреблении допинга. Пресса ничего не знает о шкафчике.

— Пока что. Твоя команда знает. Все, что нужно сделать одному из них, — это слить информацию, и мы вернемся к исходной точке.

— Черт! — Я хватаюсь за корни волос. — Как будто я не могу поймать гребаный перерыв!

— Знаю, знаю. Это определенно начало. Прости что, ты имеешь дело с этим, Эван.

— Кто— то меня подставляет.

— Ты помнишь что— нибудь об этой женщине которая была с тобой на вечеринке?

Закрыв глаза, я вспоминаю ту ночь.

Мы с Леви снимали это дерьмо на заднем дворе. Мы были на вечеринке по случаю дня рождения друга в шикарном доме в стиле старой школы в Беркли. Люди курили большое количество марихуаны, а другие танцевали или играли в бильярд. В столовой шла игра в покер, и мы с Леви наслаждались сигарами и слишком большим количеством виски.

Из ниоткуда появился тренер с несколькими чирлидершами и большим стаканом воды, которого я раньше не видела.

Эй, ребята, я принес вам, ребята, кое— что сладкое. — Он дико ухмылялся своей толпе женщин. Ни одна из них не была его женой. Этот парень был полным ублюдком. Отличный тренер. Точно знает, как выигрывать игры и правильно играть. Хотя он полный придурок— бабник, когда дело касается противоположного пола.

О, тренер, вам не следовало этого делать, — сказал я довольно серьезно. Мне нравилось проводить время с ребятами.

Леви, с другой стороны, широко развел руки в виде буквы “Т" и сказал: — Тебе определенно следовало это сделать. Идите сюда, прекрасные дамы!

Двое из них покинули гарем тренера и прижались ко мне и Леви.

Привет, я Минди, — пробормотала сексуальная блондинка, ее руки уже скользили вверх по моей груди.

С таким количеством алкоголя в моем организме я думал только о своем члене, поэтому я обхватил ее рукой и погладил по заднице. Она прижалась ближе.

После этого все стало немного дико. Появилась жена тренера, и мы с Леви увели ее, прежде чем она смогла найти тренера, который, я был уверен, был в гостевом доме, трахаясь с одной или двумя болельщицами.

Мы поболтали с его женой, а потом в какой— то момент Минди предложила мне последовать за ней. И я это сделал. Она взяла стакан у одной из своих подруг, и мы пошли в одну из пустых спален. Там она толкнула меня на кровать, сорвала с себя рубашку и оседлала меня. Она отхлебнула из бокала, а затем протянула его мне. Я жадно пил из него, пока она оттягивала кружево чашечки лифчика и играла со своими сиськами.

Продолжай пить, — сказала она сексуальным тоном, которому я ничего не мог сделать, кроме как следовать.

Итак, я выпил. И наблюдал, как она играет сама с собой, пока все не расплылось, и я слишком устал, чтобы держать глаза открытыми.

Это было все, что она написала. Я ничего не помню после этого.

— Черт. Это Минди накачала меня наркотиками. Но она тоже пила из чашки! По крайней мере, так выглядело.

— Кто такая Минди?

Я начинаю расхаживать по тренажерному залу.

— Я, блядь, не знаю. Тренер привел ее на вечеринку с двумя другими чирлидершами. Я никогда не видел ее раньше.

— Похоже, тебе нужно позвонить тренеру и тем болельщицам. Посмотрим, сможем ли мы определить, кто эта девушка.

— Поняла. Тем временем, собираешься ли ты опубликовать заявление вместе с результатами?

— Безусловно. Просто имей в виду, что это не панацея от всех болезней. Это определенно освобождает тебя от употребления наркотиков и устанавливает, что ты был накачан наркотиками. Помимо этого, нам просто нужно посмотреть, как это будет развиваться.

Я скриплю зубами.

— Спасибо, Полли. Я знаю, что ты усердно работаешь, чтобы очистить мое имя.

— Это моя работа. Не нужно благодарностей. Как ты держишься?

Я смотрю в окно на темное небо и дождевые облака, окутывающие город тоскливой меланхолией.

— Отлично. Я в безопасности. Вчера купил продукты. Это было плохо.

— Да. Нью— Йорк обсуждает вопрос о закрытии. Число подтвержденных случаев растет. Я уже работаю из дома и запаслась всем, что может поместиться в моей квартире размером с почтовую марку.

Я улыбаюсь, думая, что она права. Я был у нее дома. Вся квартира могла бы поместиться в моей гостиной в Окленде. Даже эта квартира в три раза больше ее собственной.

— Будь осторожна, Полли.

— Ты тоже. Я скоро свяжусь с тобой и вышлю тебе ссылку по электронной почте, когда пресс— релиз будет разослан по всему миру.

— Спасибо, Полли. За то, что прикрывала мою спину и верила в меня.

— Опять же, это моя работа, и я люблю ее делать. Мы скоро поговорим. Будь в безопасности.

— Будет сделано.

Она вешает трубку, и я сразу же набираю номер тренера.

— Спаркс, я видел отчет, сынок. Это хорошая новость.

Я иду в гостиную и сажусь на диван.

— Да, я чувствую облегчение.

— К сожалению, все еще остается вопрос о контрабанде, найденной в твоем шкафчике. Что она там делала?

— Тренер, я понятия не имею! Клянусь своей любовью к игре, я не покупал эти стероиды.

Тренер тяжело вздыхает.

— Это не решает проблему. Она была в твоем шкафчике. Теперь мы должны протестировать всю команду. Парни в бешенстве.

Блядь. Если они еще не возненавидели меня за то, что я поверил, что я выжимаю сок, то теперь они возненавидят меня за то, что я подвергаю их ненужным испытаниям.

— Я тоже! Это вся моя гребаная жизнь, тренер. Я надрывал задницу, чтобы быть здесь, и кто— то пытается отнять это у меня.

— Просто скажи правду. Ты продаешь наркотики, — категорично заявляет он.

— Ты издеваешься надо мной! НЕТ! Я сказал, что не торгую, и я понятия не имею, кто это туда положил. Меня подставили, и я собираюсь выяснить, кто это сделал!

Тренер делает паузу, и слышен еще один вздох.

— Не знаю, что сказать. У нас есть правила.

— Я собираюсь очистить свое имя! Кстати, ты помнишь девушек, которых привел на вечеринку в тот вечер?

— Сынок, они чирлидеры в нашей команде. Конечно, я их помню. Тиффани и Джессика. Что Тиффани хорошая девочка, но чертовски непослушная. Одна из моих любимых, — вкрадчиво говорит он, и я пытаюсь сдержать подступающую к горлу желчь. Грязный ублюдок.