Похищенный наследник
- Автор: Софи Ларк
- Жанр: Любовные романы
Читать книгу "Похищенный наследник"
Это сердце затвердевает внутри меня. Когда я впервые увидел тело Анны, оно билось так сильно, что я думал, что оно разорвется. Теперь оно сокращается все медленнее и медленнее, все слабее и слабее. Пока не остановится совсем.
Я никогда не проводил ни одного дня вдали от своей сестры.
Она была моим самым близким другом, единственным человеком, о котором я по-настоящему заботился.
Анна лучше меня во всех отношениях. Она умнее, добрее, счастливее.
Мне часто казалось, что когда мы формировались в утробе матери, наши качества были разделены на две части. Ей досталась лучшая часть нас, но пока она была рядом, мы могли делиться ее добротой. Теперь она ушла, и весь этот свет ушел вместе с ней.
Остались только те качества, которые жили во мне: сосредоточенность. Решительность. И ярость.
Это моя вина, что она мертва, это очевидно. Я должен был остаться здесь с ней. Я должен был наблюдать за ней, заботиться о ней. Это то, что она бы сделала.
Я никогда не прощу себе этой ошибки.
Но если я позволю себе почувствовать вину, я приставлю пистолет к своей голове и покончу со всем этим прямо сейчас. Я не могу позволить этому случиться. Я должен отомстить за Анну. Я обещал ей это.
Я беру каждую унцию оставшихся эмоций и запираю их глубоко внутри себя. Усилием воли я отказываюсь что-либо чувствовать. Вообще ничего.
Все, что осталось — это моя единственная цель.
Я не выполняю ее сразу. Если я попытаюсь, то погибну, так и не достигну своей цели.
Вместо этого я провожу следующие несколько недель, преследуя свою жертву. Я узнаю, где они работают. Где они живут. Какие стрип-клубы, рестораны, ночные клубы и бордели они посещают.
Их зовут Абель Новак, Бартек Адамович и Иван Зелински. Абель — самый молодой. Он высокий, долговязый, болезненного вида, с бритой головой — дань его неонацистской идеологии. Он ходил в ту же школу, что и я, на два года раньше меня.
У Бартека густая черная борода. Похоже, что он руководит проститутками в моем районе, потому что он всегда таится на углу по ночам, следит за тем, чтобы девушки передавали ему свой заработок, не обделяя свободным разговором мужчин, ищущих их компанию.
Иван — босс всех троих. Или, лучше сказать, подбосс. Я знаю, кто сидит над ним. Мне все равно. Эти трое заплатят за то, что сделали. И это будет не быстро и не безболезненно.
Сначала я выслеживаю Абеля. Это легко сделать, потому что он часто посещает Piwo Klub, как и несколько наших общих друзей. Я нахожу его сидящим в баре, смеющимся и пьющим, в то время как моя сестра лежит в земле уже семнадцать дней.
Я смотрю, как он становится все пьянее и пьянее.
Затем я приклеиваю на дверь ванной нацарапанную надпись:
Я жду в переулке. Через десять минут Абель выходит отлить. Он расстегивает свои узкие джинсы, направляя струю мочи на кирпичную стену.
У него нет волос, за которые можно было бы ухватиться, поэтому я обхватываю его лоб предплечьем и рывком откидываю его голову назад. Я перерезаю ему горло от уха до уха.
Боевой нож острый, но все равно я удивляюсь, как сильно мне приходится пилить, чтобы сделать разрез. Абель пытается закричать. Это невозможно — я разорвал его голосовые связки, и кровь течет по его горлу. Он издает лишь придушенный булькающий звук.
Я позволяю ему упасть на грязный бетон и лечь на спину, чтобы он мог смотреть мне в лицо.
— Это тебе за Анну, больной ублюдок, — говорю я ему.
Я плюю ему в лицо.
Затем я оставляю его там, все еще корчащегося и тонущего в собственной крови.
Я иду домой в свою квартиру. Я сижу в комнате Анны, на ее кровати, разобранной до матраса. Я вижу ее любимые книги на полке рядом с кроватью, их корешки помяты, потому что она читала их снова и снова. «
Я только что убил человека. Я должен что-то чувствовать: вину, ужас. Или, по крайней мере, чувство справедливости. Но я ничего не чувствую. Внутри меня черная дыра. Я могу принять все, что угодно, и ни одна эмоция не выйдет наружу.
У меня не было страха, когда я подходил к Абелю. Если мое сердце не будет биться из-за этого, оно не будет биться ни за что.
Неделю спустя я иду за Бартеком. Вряд ли он будет меня ждать — у Абеля слишком много врагов, чтобы они могли догадаться, кто мог его убить. О моей сестре они, скорее всего, вообще не вспомнят. Сомневаюсь, что она первая девушка, на которую напало
Я иду за Бартеком в квартиру его девушки. Как я слышал, она сама работала на углу улицы, а потом стала его любовницей. Я покупаю красную шапочку и пиццу, затем стучусь в ее дверь.
Открывает Бартек, без рубашки, ленивый, пахнущий сексом.
— Мы не заказывали пиццу, — ворчит он, собираясь захлопнуть дверь перед моим носом.
— Ну, я не могу взять ее обратно, — говорю я ему. — Так что можешь оставить ее себе.
Я держу коробку, распространяя дразнящий аромат пепперони и сыра.
Бартек смотрит на нее, соблазняясь.
— Я не буду за это платить, — предупреждает он.
— Ладно.
Я протягиваю её ему, глядя прямо в глаза. Он не проявляет ни малейшего признака узнавания. Он, наверное, уже забыл об Анне, не говоря уже о том, чтобы поинтересоваться, есть ли у нее брат.
Как только в его руках оказывается коробка с пиццей, я выхватываю пистолет и трижды стреляю ему в грудь. Он падает на колени, на его лице комичное удивление.
Как только его тело исчезает с дороги, я понимаю, что его девушка стояла прямо за ним. Она невысокая, светловолосая и фигуристая, одетая в дешевое кружевное белье. Она прижимает руку ко рту, собираясь закричать.
Она уже видела мое лицо.
Я стреляю и в нее, не раздумывая.
Она падает. У меня нет времени даже взглянуть на нее. Я смотрю вниз на Бартека, наблюдая, как исчезает цвет его кожи, как он истекает кровью на полу. Должно быть, я задел его легкие, потому что его дыхание сопровождается свистящим звуком.
Я плюю и на него, прежде чем повернуться и уйти.
Может быть, мне не стоило оставлять Ивана напоследок. Он может оказаться самым сложным. Если он хоть немного умен, он сложит два плюс два и догадается, что кто-то затаил обиду.
Но только так я могу это сделать — только так я могу ощутить всю тяжесть катарсиса.
Поэтому я жду еще две недели, разыскивая его.
Конечно, он затаился. Как животное, он чувствует, что кто-то охотится за ним, даже если не знает, кто именно.
Он окружает себя другими гангстерами. За ним постоянно наблюдают, как он садится и выходит из своей шикарной машины, как он берет дань с мелких дилеров района.
Я тоже наблюдаю. Мне всего шестнадцать лет. Я худой, полурослик, под пальто у меня фартук из гастронома. Я выгляжу как любой другой ребенок в Праге — бедный, недоедающий, бледный от недостатка солнечного света. Я для него никто. Так же, как и Анна. Он никогда не заподозрит меня.
Наконец, я замечаю, что он выходит из квартиры один. У него в руках черная спортивная сумка. Я не знаю, что в сумке, но боюсь, что он собирается уехать из города.
Я бегу за ним, нетерпеливый и немного безрассудный. Прошел сорок один день со дня смерти Анны. Каждый из них был агонией пустоты. Тоска по единственному человеку, который что-то значил для меня. Единственное светлое пятно в моей дерьмовой жизни.
Я смотрю на Ивана, идущего впереди меня, подтянутого в своей черной кожаной куртке. Его нельзя назвать уродливым мужчиной. На самом деле, большинство женщин, вероятно, сочли бы его красивым — темные волосы, пробивающаяся щетина, квадратная челюсть. Глаза чуть-чуть слишком близко посажены друг к другу. С его деньгами и связями, я уверен, он никогда не испытывает недостатка в женском внимании.
Я видел, как он входил и выходил из ночных клубов с девушками на руках. И из борделей тоже. Он напал на мою сестру не из-за секса. Он хотел причинить ей боль. Он хотел мучить ее.
Иван срезает путь через переулок, затем входит в заднюю часть заброшенного здания через незапертую металлическую дверь. Я притаился в переулке, чтобы посмотреть, не появится ли он снова. Он не появляется.
Я должен ждать. Я так и делал.
Но я устал ждать. Сегодня все закончится.
Я открываю дверь и проскальзываю внутрь. На складе темно. Я слышу далекий капающий звук протекающей крыши. Пахнет сыростью и плесенью. Воздух по крайней мере на десять градусов холоднее, чем снаружи.
На складе полно останков ржавого оборудования. Возможно, когда-то это была текстильная фабрика или сборочное производство. В полумраке трудно сказать. Я нигде не вижу Ивана.
Не вижу и человека, который ударяет меня сзади.
Ослепительная боль взрывается в задней части моего черепа. Я падаю вперед на руки и колени. Включается свет, и я понимаю, что меня окружает полдюжины мужчин. Иван идет впереди, все еще неся свою спортивную сумку. Он бросает ее на землю рядом с собой.
Двое других мужчин поднимают меня на ноги, мои руки заломлены за спину. Они грубо обыскивают меня и находят пистолет. Они передают его Ивану.
— Ты собирался выстрелить мне в спину из этого? — рычит он.
Держа пистолет за ствол, он бьет меня прикладом по челюсти. Боль взрывная. Я чувствую вкус крови во рту. Один из моих зубов, кажется, шатается.
Вероятно, я сейчас умру. Но я не чувствую страха. Я, вероятно, скоро умру. Я чувствую только ярость от того, что не смогу убить Ивана первым.
— На кого ты работаешь? — требует Иван. — Кто тебя послал?
Я сплевываю полный рот крови на землю, забрызгивая его ботинок. Иван оскалил зубы и поднял пистолет, чтобы снова ударить меня.
— Подожди, — говорит хриплый голос.
Мужчина делает шаг вперед. Ему около пятидесяти лет, среднего роста, светлые глаза, глубокие шрамы по бокам лица — как будто его били картечью или у него когда-то были сильные акне. Как только он заговорил, все глаза в комнате устремлены на него, и ожидающая тишина показывает, что настоящий босс здесь он, а не Иван Зелински.
— Ты знаешь, кто я? — говорит он мне.
Я киваю головой.
Это Таймон Зейджак. Более известный как
Он стоит передо мной, глаза в глаза — их цвет обесцвечен возрастом и, возможно, всем тем, что они видели. Они впиваются в меня.
Я не опускаю взгляд. Я не чувствую страха. Мне все равно, что этот человек сделает со мной.
— Сколько тебе лет, мальчик? — спрашивает он.
— Шестнадцать, — отвечаю я.
— На кого ты работаешь?
— Я работаю в
Его рот сжался. Он пристально смотрит на меня, пытаясь понять, шучу ли я.