(не) Твоя

Отца наверное никогда и не было.

Все понятно. Матери не до дочери.

Может и не стоит винить эту заблудшую душу, у нее просто не было выбора, панель это единственная возможность выжить.

Сижу и тупо смотрю перед собой. Девчонка домой не пришла, никто не поругает, матери похоже не до нее. Может и сама Алена не придет ночевать.

Не знаю зачем еду к дому девчонки. Помню ориентиры, ищу в навигаторе историю, выбираю адрес Алены.

Дом одно подъездный, полу разваливающаяся пятиэтажка. Интересно, а у самой девчонки ключ от дома есть?

Паркую машину у супермаркета, иду пешком, поражаясь тому, что освещения нет, кругом валяется мусор. Я будто оказался в другой цивилизации. Мой родной городок не такой большой, почти везде частный сектор и мусорить на своей земле у нас не принято. Это толе самое что намусорить у себя во дворе.

— Посторонись! — еле успеваю отскочить, группа подростков проносится мимо, скрываясь за поворотом следующего строения. Смотрю на свою обувь и понимаю что стою в луже. Иду дальше, но уже смотрю под ноги.

Время позднее, только жители этого микрорайона живут своей жизнью. Никакой территории с охраной, вообще ничего из того, что я привык видеть ежедневно.

Подъезд открыт, внутри темно. Не долго думая ступаю в темноту коридора. Включаю фонарик. В ноздри проникает запах мочи. Я никогда не был в таких домах и до сегодняшнего момента понятия не имел, что в таком убогом жилище кто-то может жить.

Половина почтовых ящиков открыта, те что закрыты не создают видимость надежности. Достаю брелок, немного поддеваю и без особых усилий открываю последовательно каждый ящик с целью обнаружить там ключ от квартиры в которой живет подружка сестры.

Если повезет найду, заодно узнаю номер квартиры. Точного плана у меня нет. Я не понимаю что делаю в старой пятиэтажке. Внутри очень странное ощущение будто должен вернуть телефон его хозяйке.

Не хватало мне оказаться в чужой квартире и в случае обнаружения отправиться в камеру за незаконное вторжение на чужую территорию. Если в квартире кто-то есть, мое появление вряд ли будут расценивать иначе.

Голоса на этажах, звук зажигалки. Задерживаю взгляд чуть дольше обычного и вижу ключ с железным кружочком. Он лежит ребром и сливается с железной стенкой так называемого ящика для корреспонденции. При дневном свете увидеть ключ не составит труда, но когда кругом тьма, эта задача усложняется, благо у меня отличное зрение. Этот ящик настолько хлипкая конструкция, что ударь по нему сильно кулаком развалится на части. Срок годности тут не только у ящиков закончился, сам дом давно пора снести.

Не долго думая, беру ключ, закрываю крышку, смотрю на номер квартиры. Поднявшись на этаж выше сориентировался, прикинув в уме количество квартир на лестничной клетке, получилось мне на последний пятый этаж.

Нигде нет света, иду опираясь на железки в виде перил для лестничного пролета.

Электричество отключили или в принципе нет в этом районе?

На пятом этаже никаких признаков жизни: ни голосов соседей, ни запахов еды. Оглядываюсь, вижу старую деревянную дверь с номером квартиры. Подхожу и без проблем открываю входную дверь. Толкаю ее от себя. Чувствую себя странно, захожу не сразу, прислушиваясь к окружающим звукам.

Никого.

Захожу внутрь аккуратно прикрывая за собой дверь.

Включаю фонарик.

Ну и обстановка. Тут наверное и ремонт от застройщика. Кажется, понял о чем говорил дядя, когда говорил, что я жизни не видел.

Если это и есть жизнь, то ну нахрен такие условия, я так жить не хочу и видеть это тоже выше моего понимания.

По правилам этикета нужно разуться, но не успеваю этого сделать, на лестничной площадке слышу звук поворота ключа.

Скрываюсь в комнате, прижимаюсь к стене. Не понятно где можно укрыться к незнакомой для тебя квартире.

— Ну надо же, света нет, — а вот и цаца пожаловала, голос точно ее, надеюсь что одна.

Дверь закрывается, снова тишина. Ушла что ли? Интересно куда на ночь глядя?!

Начинаю жалеть, что вообще приперся сюда.

Когда в квартире снова появляется Алена, то фоном слышу страдальческий голос соседки, которая сообщает, что свет отключили.

— Мамка твоя сказала, что позвонит, не могу ключи в в вашем ящике найти, завтра придут газовики, объявление повесили, сама знаешь потом отключат и не спросят никого.

— Хорошо, теть Нюр, возьмите, я захлопну завтра с утра дверь, — голос тихий, — я бы сама осталась, но у нас завтра зачет, пропускать нельзя, вы же знаете меня никто не будет держать на бюджете, надо учиться, еще телефон потеряла

— Ох ты Боже мой, как же теперь без телефона тебе?

— Нормально, найду кнопочный старый, — я уже думал никто такой раритет не хранит

— Что с голосом? Есть наверное хочешь? — молчание

— Подожди, знаю у вас мышь повесилась, мать твою срочно вызвали на дежурство, а я, ты знаешь, с работы принесла, только приготовила, горяченькое, — хлопок двери и снова кромешная тишина.

Чувствую себя странно.

Девчонка перемещается по квартире, но не могу понять где она, по звуку воды определяю ее в районе ванной комнаты.

— Блохастик, ну вот ты где, — замираю, это она кому? — вечно ты спишь не там где нужно, смотри вот постирается белье вместе с тобой, будешь знать

— Кис-Кис, идем, купила тебе на последние корм, хоть ты порадуешься, раз у меня все дерьмово, — шелест пакета, странная девчонка такая, с котом разговаривает, — сегодня снова уволили и не знаю что делать дальше, Васек

Соседка словно вихрь врывается в квартиру, прерывая диалог с домашним питомцем:

— Вот Аленушка, возьми, и не вздумай отказываться, — соседка не собираясь уходить обсуждает последние события, звук ложки по поверхности тарелки говорит о том, что девчонка стала есть сразу, — а я звонила в Электросети, потом и Шурка звонила, у них одни отговорки, проблемы с подстанцией, ну что с них взять говорят дом аварийный, но если такой аварийный, нас почему не расселяют? — почти не слышу голоса Алены говорит все время соседка. Она сама задает вопросы и отвечает на них.

— Ну вот хоть поешь, — все то время что Алена была на кухне, соседка рассказывала о трудностях жизни, вспоминала молодость.

Я думал что эта женщина никогда не уйдет. И уже обрадовался тому, что дверь за ней закрылась с обратной стороны, но то что Алена начинает скулить в прямом смысле, как брошенная на произвол судьбы собачка, вводит в ступор.

Я был не готов услышать это. Какого хрена у нее такие условия жизни? Так живут разве что в странах третьего мира, а это столице России. Это что получается, чем дальше от центра, тем больше можно найти вот таких вот дворов со старым фондом жилья?! Бред какой-то! Не может быть в таком огромном мегаполисе такого жилья!

Во мне куча мыслей разного формата, меня разрывает изнутри: с одной стороны я хочу выйти из укрытия, но в то же время хочу исчезнуть и не слышать то, что услышал.

Начинаю интерпретировать ситуацию совершенно иначе в своей голове, сопоставляя факты

— Я такая дура, Васька, — девчонка плачет, а я стою не шелохнувшись, — даже дома меня преследует запах этого мудака, ненавижу, — звук открывающихся шкафов, — свечки тут были точно помню.

Глаза привыкают к темноте, выглядываю, Алена стоит спиной.