Никогда не буду твоей

Глава 25

Никита (Бес)

Решаю действовать на опережение, дабы обезопасить Лолу от козней Леры.

Пусть пока все остается, как есть, чтобы не было подозрений у руководства университета. Еду к отцу Соколовского, к которому у меня важный разговор.

— Проходи, Никита, какими судьбами? — Роман Романович или как я привык его называть дядя Рома всегда относился ко мне очень тепло.

Наверное, потому, что был знаком с моей мамой, они вроде бы даже приходились друг другу какими-то очень дальними родственниками, но это не точно. Дядя Роман любил пошутить на эту тему, мол, седьмая вода на киселе.

Это он на работе был грозным Соколовским, который не терпел опозданий и разгильдяйства, а в жизни очень классный мужик. Колян, кстати, очень сильно на него похож, хоть и отрицает это.

— Все теми же самыми, Роман Романыч.

— Какой еще Роман Романыч, сынок. Зови меня дядя Рома, — Соколовский-старший нажимает на кнопку вызова, набирает секретаршу, вновь становясь топ-менеджером крупной компании. — Дарья, два крепких кофе без сахара, пожалуйста.

— Спасибо. — Киваю. — А Коля где? Не застал его на рабочем месте.

— Я его по делам отправил, пускай не расслабляется. Ты же знаешь, этому шалопаю нельзя давать спуску.

— Это точно, — ухмыляюсь, вспоминая то, как он пытался увиваться за Лолой прямо на рабочем месте.

— Ну-с, что тебя привело ко мне, дорогой?

— Есть одно дело. Я понимаю, что вы можете на него не согласиться, но у меня к вам не просто дело, деловое предложение.

— Какое же? — отец Коли выглядит заинтригованным.

— Мне нужен грант на обучение за границей.

— Так, — Роман Романович усиживается поудобнее и сцепляет пальцы в замок. — Хочешь перевестись за рубеж?

— Нет, это не мне, — качаю головой. — Есть одна студентка. Скажем так, она очень умная, старательная, но у нее нет ни связей, ни денег. К тому же, в том месте, где она учится, на нее зуб.

— Вот как. — дядя Рома окидывает меня внимательным, задумчивым взглядом.

— Да. — Продолжаю. — Я хочу помочь ей, только так, чтобы это все выглядело естественно. Будто я не причем.

— С моей помощью, как я полагаю?

Дядя Рома переключается на Роман Романыча, который всегда просчитывает риски и выгоды для себя и своей компании. Ничего против не имею, иначе вести бизнес в современных реалиях невозможно.

— Да, с вашей. Взамен я дам вам то, что поможет укрепит ваши позиции не только на рынке, но и в семейной жизни.

— Что же это?

Заинтриговал, вижу по глазам. Неподдельный интерес к моему предложению. Это хорошо, то, чего я и добиваюсь.

— Компромат на Баринова. Он ведь вам вставляет палки в колеса?

— Допустим, — дядя Рома еще больше на крючке. — И как ты собираешься это сделать?

— У меня свои методы, свои рычаги давления.

Это действительно так. Их нельзя назвать чистыми, безобидными, но те, кто по ту сторону, тоже не чураются грязи. Поэтому придется забыть на некоторое время о совести.

— В дополнение могу сказать, что есть еще кое-что.

— Выкладывай.

— Я помогу вам со сделкой, в которой вам отказали. Потому что прекрасно знаю, кто это сделал.

— И кто же, Никита?

— Мой отец.

Дядя Рома шумно выдыхает и откидывается назад в кресло. Снимает очки и устало потирает переносицу. Вижу, что его такой поворот совершенно не обрадовал.

Ну еще бы, чему радоваться?

— Серега! — злится он. — После смерти Томы окончательно сорвало тормоза. Связался с Бариновым, поддавшись его дурному влиянию, в бизнесе начал творить какую-то дичь. Весь деловой мир знает, что Баринов только и умеет, паразитировать на чужом деле, вгоняя всех в кредиты и долги. Я пытался его переубедить, но вместо того, чтобы послушать меня, он решил отдалиться.

Упоминание имени матери отзывается в сердце болезненным тычком. Столько времени прошло, а раны все еще не заживают. А вот имя Баринова, наоборот, заставляет сжать кулаки.

— Как ты узнал? — интересуется дядя Рома, очевидно, имея в виду мою осведомленность в этом вопросе.

— Я неплохо разбираюсь в юридической документации. Эта фирма — теневая дочка отца.

Роман Романыч выругивается, не скупясь на бранное словцо. Его тоже можно понять, этот контракт был очень важен для компании, во всех газетах трубили, что Соколовский понес серьезные убытки после отказа ему в сотрудничестве. Плюс сколько было ажиотажа и шумихи, а это в пересчете на деньги огромные суммы.

— Твой отец иногда бывает таким засранцем!

— Согласен, — вспоминаю случай с матерью и у самого пальцы в кулак сжимаются.

— Но, Никита, он твой отец. Как бы я не относился к Сергею в рабочих вопросах, я точно знаю одну вещь.

— Какую же?

— Он очень сильно тебя любит.

Сжимаю зубы и отвожу взгляд в сторону окна. Тяжело разговаривать на эту тему, очень тяжело. Особенно, когда на тебя смотрят вот так внимательно и с сочувствием. Терпеть не могу жалость, у меня к ней отвращение еще со дня похорон матери.

— Это сейчас неважно.

— Важно, сынок, очень важно. Ты не должен идти наперекор отцу, хоть для меня это и заманчивое предложение. Лучше попробуй поговорить с ним, возможно, вместе вы найдете решение.

— С ним нельзя найти общий язык.

— А ты пытался, Никит? — дядя Роман не сдерживает улыбки. Доброй такой, по-отечески понимающей. — В тебе сейчас столько максимализма, а в Сергее столько боли утраты, что не удивительно, как вас разнесло по разным полюсам.

Молчу, понимая в глубине души, что возможно папа Коляна и прав. Но упрямство все равно берет вверх, не дает мне признать его правоту.

— Ладно, сынок, подумай об этом, не буду давить на тебя. А что касается гранта и твоего делового предложения… Я согласен, — выдыхаю с облегчением. — Только при одном условии.

— Каком же?

— Ты не будешь подвергать себя риску. Если дело касается Баринова, то нужно быть осторожными. Взамен, у меня другое предложение.

— Какое же?

— Возвращаешься на учебу, я слышал от Коли, что ты попрощался с высшим образованием, и налаживаешь контакт с отцом.

— Но, дядя Рома!

— Никаких «но», сынок. Грант взамен на это условие. И точка. Ты же знаешь, я не принимаю возражений.

— Это другое…

— Никита, — отец Коли прерывает меня на полуслове. — Вы росли с Николаем у меня на глазах, ты мне как сын. Пожалуйста, сделай это ради светлой памяти Томы.

И я понимаю, что не в силах возразить. Когда дело касается мамы становлюсь бессильным.

Не найдясь, что сказать, просто киваю. И этого для дяди Ромы более чем достаточно. * * *

Лола

Пары тянутся бесконечно медленно, и в какой-то момент я ловлю себя на мысли, что совершенно не слушаю лекцию. Все мои мысли заняты лишь одним человеком, если быть точнее, его странным поведением.

Как можно так искусно врать? Это талант какой-то, да, который получают только избранные? Мне бы вот по жизни не помешало научиться хотя бы сотой доли того, что умеет Бесовский. А именно, врать, глядя в глаза.

Влюбился в меня. Как бы не так. Очередную пакость придумал, хочет позлить Баринову и бросить вызов ее отцу, а может и своему до кучи.

Если честно, я уже начинаю склоняться к мысли, что Никита не умеет любит. Просто не дано. Возвращаемся к теории себялюбца?

— Так уже не говорят, — одергиваю саму себя, вспоминая слова Дашки.

Кажется, будто это было в другой жизни, хотя по факту прошло… сколько времени? Чуть меньше трех недель?

Перевожу взгляд на подругу, сидящую через парту впереди. Когда-то наши пары пролетали за шутливой болтовней и обсуждением интересных новостей, а сейчас мы так сильно отдалились друг от друга, что я все меньше надеюсь на наше примирение.

С одной стороны, Даша поступила по-дружески не красиво (мягко сказано), с другой стороны, ей не оставили выбора. Будем ли мы общаться? Стоит ли? Это только время покажет.

Да и я уже привыкла к амплуа белой вороны, поэтому лекции в одиночестве, практики с кем попало из группы для меня теперь норма. Говорю же, особо раздумывать времени нет, тем более, когда вне учебы происходят крайне сложные вещи.

«Маму выписали из больницы»

Смс от Лики короткое и без привычных для нее смайлов. Ни привета, ни ответа. Такое чувство, будто знакомство с Никитой и стычка с Бариновой обнажила пороки всех моих знакомых. А кого-то раскрыла в совершенно новом свете.

Например, Колю. Кто бы мог подумать, что за этим язвительным весельчаком скрывается настоящее доброе сердце?

Да если бы не он, Афанасий мог бы навсегда остаться калекой. Для кота это очень серьезное испытание.

«Романыч сегодня хочет с тобой побеседовать, не опаздывай, крошка».

А это уже смс от Соколовского. Ого, вот так новости! С чего вдруг ему понадобилось проводить со мной личную аудиенцию? А что если хочет уволить? Может быть, я где-то накосячила?

Надеюсь, это связано с проектом, а не с моим увольнением. Сейчас деньги для меня не будут лишними, надо будет помочь маме восстановиться, поддержать ее, пока она не выйдет на работу. Ой, а напомните мне хоть один момент, когда мне не нужны были деньги в самом прямом значении этого слова «надо»?

Но оказаться на месте той же Бариновой, я бы тоже не хотела. Я же видела ее отца, отношения в их семье. Он пришел на семейный ужин в компании своей молоденькой любовницы, выходит, ему глубоко плевать на чувства дочери? Хотя, возможно, я преувеличиваю, когда считаю, что Леру это сильно задевает.

Наверное, в тот день я слишком много думала о Бариновой, потому как она подлавливает меня прямо в женском туалете.

— Ну привет, лохушка.

Молчу, домывая остатки мыльной пены с рук. Может быть, игнор не самая лучшая тактика, но ввязываться в бессмысленный диалог нет никакого желания.

— Слушай, провинциалка, ответь мне на один вопрос?

Неа, не отвечу.

— Что в тебе нашел Никита? Ответь мне, а?

Застываю и поднимаю взгляд на зеркало, где отражается стоящая позади меня Лера. Ее глаза горят каким-то злым отчаянием.

— Чего нет во мне, что есть в тебе? — приближается ближе, окатывая презрением с головы до ног. — Ты ведь всего лишь легкодоступная девка.

— Следи за своим языком!

Не выдерживаю. Эти беспочвенные оскорбления очень сильно задевают мое самолюбие. Кто она такая, чтобы бросаться подобными словами?

— Что, правда глаза колет? — кривит рот в злой усмешке Баринова.

— Знаешь, что, Лера? — Закрываю воду и резко разворачиваюсь к ней. — Ты можешь пытаться оскорбить меня, можешь использовать самые обидные слова на свете, можешь продолжать унижать, но это все, — развожу руками, — не поможет тебе получить желаемое. Никита тебя никогда не любил и не будет любить.

Вижу, как меняется лицо Бариновой. Неужели я ударила ее по больному месту? Впервые в своей жизни, чувствую такое злое удовлетворение от того, что смогла кого-то осадить, поставить на место.

Не дожидаясь ответа, просто направляюсь к выходу.

— Он и тебя не любит! Зря надеешься на то, что Никита будет с тобой! — доносится мне вслед.

Оставляю слова Леры без внимания, хотя в глубине души они задевают меня сильнее, чем ее изощренные оскорбления. Потому что она права. Никита не способен любить.