Танцующие пылинки

— Да, — прошипела я, все еще злясь тому, что позволила переживаниям Отэм стать моими переживаниями, и теперь они застряли во мне, съедая мою уверенность. Я сжала его член, заставив его ноздри раздуться. — Мне не нужен твой контроль. Никогда.

Киллиан прижался своим ртом к моему, и я застонала, когда его руки стали дикими на моем теле, очевидно, нуждаясь в том, чтобы прикасаться ко мне повсюду. Я обхватила руками его спину и раздвинула ноги так, чтобы горячая твердость прижалась там, где я хотела этого больше всего.

Наши поцелуи были безудержными, голодными и влажными — полная потеря контроля, которой я наслаждалась, — Киллиан потирался своими бедрами о мои, и мы тяжело дышали. От трения шва джинсов о мой клитор удовольствие бежало по моему позвоночнику.

— Киллиан, — выдохнула я, сильнее обнимая его.

— Черт, — пробормотал он, прижимаясь своей щекой к моей. — Если мы не остановимся, — он сильнее толкнулся в меня и застонал, — я кончу в штаны, как неоперившийся чертов юнец.

Я хотела этого. Я повернула лицо, снова ища его губы.

Пока Киллиан расстегивал молнию на моих джинсах и стягивал их вниз, я смутно слышала, как зазвонил стационарный телефон. Когда он расстегнул молнию на собственных брюках, включился автоответчик, а затем по комнате разнесся звук привлекательного женского голоса с американским акцентом.

— Киллиан, это Дина. Я не могла вспомнить твой мобильный, но у меня на телефоне был сохранен номер твоего офиса, так что, надеюсь, ты не против, что я звоню тебе на работу. В любом случае, ты сказал, если я приеду в Глазго, чтобы тебя навестила. Лейбл послал меня посмотреть на одного парня, который произвел фурор на Ютуб. Я снова остановилась в «Блайтсвуде». Я пробуду там четыре дня. Мой номер здесь 07384121560. Мне было очень весело с тобой в январе, так что… Я очень надеюсь, что ты позвонишь.

Мы молчали, застыв. Этот телефонный звонок подействовал как ледяной душ.

Я толкнула Киллиана в грудь, чтобы высвободиться, не в силах смотреть ему в глаза. Я кипела от ревности. Не помню, что когда-либо испытывала такое удушающее жгучее гадкое чувство по отношению к любой из девушек, с которыми был Мики. Но при мысли о том, что Киллиан пойдет к этой Дине, мне захотелось выцарапать ей глаза.

Киллиан сильнее прижал меня к стене и схватил за запястья, прижимая мои руки к своей груди. Я чувствовала, как сильно и слишком быстро бьется его сердце.

— Ты же понимаешь, что я не собираюсь звонить ей, — сказал он тихо, но твердо.

— Знаю.

И все же я все еще не могла встретиться с ним взглядом.

— Посмотри на меня.

— Мне нужно вернуться в студию.

Киллиан издал звук разочарования и отпустил мои запястья только для того, чтобы схватить меня за подбородок. Мои глаза автоматически встретились с его, и он изучил мое лицо, нахмурив брови.

— Что происходит? Почему ты ворвалась сюда, обвиняя меня в том, что я не нуждаюсь в тебе так сильно, как ты нуждаешься во мне, когда я совершенно ясно даю понять, что чувствую к тебе, когда мы наедине? И какого хрена ты отталкиваешь меня из-за сообщения, оставленного женщиной, к которой я не собираюсь прикасаться?

Я сердито посмотрела на него.

— Ты сказал мне, что никогда не смешиваешь работу с удовольствием. Я думала, что я исключение. Оказывается, это не так.

В его глазах вспыхнул гнев.

— Я говорил тебе, что никогда не буду спать ни с одним из моих артистов или с кем-либо из моего лейбла. Дина — исполнительный A&R продюсер с лейбла в Нью-Йорке. Мы познакомились в начале года, когда охотились за одним и тем же артистом. Я совершенно забыл о ней до этого телефонного звонка. Конец истории.

— Ты был с Жасмин, когда трахал Дину?

Мускул на его челюсти дрогнул.

— Ты намеренно пытаешься устроить идиотскую ссору?

Я пожала плечами, чувствуя себя безрассудной, сумасшедшей и злой. И я даже толком не знала, почему!

— Нет, — прошипел Киллиан, прижимаясь своим лбом к моему. — Я бы никогда этого не сделал. Я не он.

Я втянула в себя воздух.

— Мы говорим не о нем.

— Я думаю, что это так, потому что я не сделал ничего, чтобы заслужить твою ревность или неуверенность, и, честно говоря, это выводит меня из себя. — Киллиан просунул руки между нашими телами, одной рукой приспуская брюки, а другой еще ниже стягивая с меня нижнее белье и джинсы. Жар пронзил меня — смесь негодования и возбуждения. — Я не он.

Он схватил мои запястья и прижал их над моей головой, глядя на меня так, словно был разочарован своим желанием ко мне, когда я так сильно его бесила.

И внезапно мне стало невыносимо грустно за нас, потому что я никогда по-настоящему не была ревнивой или неуверенной… до Киллиана. И единственная причина, по которой я бы так себя чувствовала — это если бы знала, что то, что у нас было, не продлится долго.

Я обмякла в его объятиях.

— Я никогда не была такой с ним. Он никогда не заставлял меня чувствовать себя так.

На короткую секунду в глазах Киллиана вспыхнуло удивление, но затем его охватила свирепость, которую я не понимала, пока не почувствовала горячий жар твердого члена, толкающегося между моих ног. Похоть боролась с моей непрошеной грустью.

— Киллиан.

— Я твой, — резко выдохнул он мне в губы. — До сих пор я никогда никому не принадлежал. Понимаешь?

Я покачала головой, не уверенная, что этого было достаточно. А затем Киллиан вошел в меня, накрыв мой рот своим, чтобы заглушить мой крик. Он вошел в меня, наши губы приоткрылись, а дыхание участилось от желания.

— Я твой, — повторил он, делая еще один толчок. — Ты моя. Скажи это.

— Киллиан…

Я откинула голову к стене, мои глаза закрылись, и потрясающее ощущение охватило мое тело. Я хотела забыть свои страхи. Я просто хотела почувствовать его внутри себя, потому что, когда мы были такими, казалось, что это навсегда.

— Посмотри на меня. — Киллиан схватил меня за затылок, заставляя поднять голову, и я открыла глаза, чтобы посмотреть в его глаза. — Я твой. Ты моя. Скажи это.

Но я не смогла заставить себя, и Киллиан накрыл мой рот своим и принялся вбиваться в меня сильно и быстро. Не потребовалось много времени, как напряжение внутри меня лопнуло, и Киллиан проглотил мой крик облегчения, затем оторвался и прижался своим лбом к моему. Его бедра замерли, а затем задрожали, и он кончил.

Мы ловили воздух смешивая наше дыхание.

— Я твой. Ты моя. Скажи это.

Проблема была в том, что я не была уверена, что действительно верю в это сейчас. Я верила, что принадлежу ему. Но я также верила, что он принадлежал этому лейблу больше, чем принадлежал мне.

— Прости, что я ревновала, — прошептала я. — Все это… альбом… Я… Это делает меня немного эмоциональной.

— Скайлар, — его голос был жестким, глаза впились в мои, — скажи это. Или я перегну тебя через свой стол и отшлепаю твою голую задницу, пока буду трахать тебя. Сильнее, чем тебя вообще трахали.

Возбуждение вспыхнуло во мне при этой мысли, борясь с негодованием. Часть меня хотела, чтобы это произошло. Но это только еще больше сбило бы меня с толку.

— Хорошо, ублюдок. Я твоя.

— А я твой.

Я опустила взгляд, и Киллиан выругался себе под нос, затем обхватил мое лицо руками и поцеловал. Это был глубокий и одурманивающий поцелуй, и я почувствовала, как он вливается в меня, пока снедавшие тревоги не отошли на задний план. Когда Киллиан отпустил меня, его голос был полон эмоций.

— Я не хочу потерять тебя. Ты должна в это поверить, Скайлар.

Услышав искренность в его голосе, я, наконец, расслабилась и прижалась щекой к его груди. Я почувствовала, как Киллиан с облегчением всем телом обнял меня.

— Я упрямая, — прошептала я.

— Я знаю.

— Иногда мне может потребоваться время, чтобы услышать тебя.

— Это я тоже заметил.

— Мне жаль, что я ворвалась в твой кабинет и спровоцировала тебя на секс.

Киллиан задрожал, прижимаясь ко мне, в его голосе зазвучал смех.

— Не могу сказать, что я особенно расстроен из-за этого.

Мы снова принялись целоваться, мягко и сладко, интенсивность нашей страсти чуть утихла после признания. Когда Киллиан осторожно вышел из меня, я прикусила губу.

— У тебя есть чем я могу вытереться?

Он отодвинулся, не позаботившись застегнуть молнию на ширинке, и открыл дверцу того, что я раньше принимала за канцелярский шкаф.

— Я не знала, что у тебя здесь есть отдельный туалет.

— Стой.

Киллиан исчез внутри. Когда вернулся, уже приведя себя в порядок, то держал в руке мокрое полотенце.

Я потянулась за ним, но Киллиан уклонился с собственническим выражением в глазах, затем шагнул обратно ко мне и прижал прохладную ткань между моих ног. Он наблюдал за мной, пока приводил меня в порядок. Возобновившееся покалывание зажгло меня, и я покраснела от того, как легко этот мужчина меня заводил.

Киллиан ухмыльнулся, как будто знал.

— Не веди себя так самодовольно, — фыркнула я. — Я та, кто заставила тебя нарушить твое правило «никакого секса в офисе».

— Верно, — согласился Киллиан. — Но я единственный мужчина, который сводит тебя с ума от ревности. Не думаю, что кто-то из нас сейчас имеет преимущество.

С его стороны было мило успокоить меня, но я все еще чувствовала уколы ревности. И, честно говоря, я не хотела чувствовать себя единственной, кто ревнует.

— Хочешь сказать, что мысль о том, что я трахаюсь с кем-то другим, не сводит тебя с ума?

Выражение лица Киллиана потемнело, и он резко просунул в меня два пальца. Я ахнула, а он наклонился ко мне двигая рукой между моих ног.

— Мне невыносимо думать об этом, — признался он. — Это прикончит меня, и я убью любого ублюдка, который прикоснется к тебе. Но там не будет никого другого, Скайлар. Мои пальцы, мой рот, мой член будут единственными, кто будет доставлять тебе удовольствие до конца твоей жизни. Я ясно, блядь, выразился?

Любовь разразилась во мне одновременно с внезапным оргазмом. Киллиан поцеловал меня, чтобы скрыть мой крик, и я вцепилась в него, как в спасательный круг.

Боже, я любила его.

Я так сильно любила его.

Последний человек, которого я любила так сильно всей душой, умер.

Я вцепилась в него изо всех сил, хотя мне тоже хотелось убежать от своих чувств.

Но я этого не сделала.

Желание навсегда оказаться в его объятиях было намного сильнее страха потерять его.