Дерзкие игры. Поиграем?

Глава третья

Саша крутила ручку и задумчиво смотрела в окно, пока Орлов выжимал педальку газа в сторону головного офиса «Мегаполиса».

На основную пресс-конференцию можно было и не ходить, там и без неё отлично справились. Вопросы стандартные, ответы банальные. Так, кое-что набросала, сделали несколько кадров, засняли небольшой материал на минуту не больше, для вечернего выпуска…

Корнев Виктор Сергеевич уходит на пенсию. Ха-ха два раза. Человек, который потом выстилал себе дорогу в думу, не может так просто уйти на пенсию. Сколько было им проведено кампаний, чтобы занять этот пост? А сколько человек уволено? Сколько взято коррупционеров и воров?

Саша усмехнулась собственным мыслям. Ситуация с отставкой мэра становилась всё более странной. Может, его вынудили? Это, конечно, возможно, но совсем не просто. Виктор Сергеевич так просто не отступает.

Год назад сама подслушала разговор Корнева с неизвестным, так как из-за угла не видно кто там ещё. «Потопите меня, я потащу за собой на дно остальных…»

Выходит, если головы политических деятелей всё ещё на месте, действительно сам уходит? Тогда зачем покидать пост «Мегаполиса», а все акции переводить на сына. И откуда вообще этот сын взялся? Ах, да! Вернулся из «штатов». Возвращение блудного Шарика…

«Корнев Станислав Викторович», — про себя прочла Саша и ощутила неприятный холодок, пробежавший по спине, как и тогда в зале, когда это имя слетело с губ мэра.

«— Кто займёт ваше место во главе строительной индустрии? Вы уже назначили преемника?

— Да, — слабо улыбнувшись, ответил мэр. — Мой сын. Станислав Викторович…»

Может ли быть такое совпадение? Ночь она провела с неким Стасом, сегодня встречается со Стасом… А что ждёт завтра? Тоже Стас?

— Приехали, госпожа репортёр, — улыбнулся Орлов.

— Меня не жди. Плёнку отвези Славе, пусть монтирует, с остальным потом. Девочки пока отдыхают, — Саша отстегнула ремень и подхватила сумку.

— Снимать больше не будем? — удивился Орлов.

— Нет. Только интервью для «Обозревателя» и «форбс». С этим сама справлюсь.

— Фотоаппарат не забудь, — спохватился оператор и протянул зеркальный «кэнон» в компактном чехле на ремешке, чтобы можно было повесить на шею.

— Спасибо, — улыбнулась Саша и захлопнула дверцу потрёпанного жизнью «рено». На своей красавице «вольво» она ездила только в офис и обратно, в остальном пользовалась услугами коллег. А то люди могут подумать, что журналисты много зарабатывают… Да и машина была куплена для души, а не для работы.

Как и положено, в приличном бизнес-центре, Калинину встретила охрана. Уточнили цель визита, проверили документы, записали данные в журнал и вежливо послали в нужном направлении.

Чтобы подняться на второй этаж, не было смысла ждать лифт с девятого, и Саша направилась к лестнице. Откуда ей было знать, что именно в этом здании, между этажами находятся площадки для курения. И ведь не остановил никто…

Стас нервничал, хотя давно привык к журналистам, вспышкам камер и дебильным вопросам. Здесь уровень ответственности другой. Необходимо следить за речью, манерами и показать себя только с выгодного ракурса. Первое впечатление играет очень важную роль.

Он достал припрятанную на особый случай сигарету, но так и не прикурил. Лучше сделать это после встречи с репортёром.

Только Стас спрятал папиросу назад в пачку, как раздался цокот каблуков. Совсем близко. Кто-то из сотрудников вышел покурить? Но ведь предупреждали, что выходить можно только после ухода журналиста…

Мужчина уже приготовился отчитать нерадивого работника, как замер в немом изумлении, чуть было не разинув рот.

Это она… Забилась тревожная мысль в мозгу. Точно она! Сердце сорвалось в пятки и разбилось насмерть. От нахлынувшего адреналина заложило уши.

Невозможно не узнать эти волнистые волосы, которые при дневном свете выглядят ещё красивее, пусть и убраны в хвост. Лукавые каре-зелёные глаза смотрят настолько безразлично и холодно, что создаётся впечатление неправдоподобности. Может, сегодняшняя ужасная ночь привиделась?..

Удивление сменилось гневом.

— Пришла потребовать выкуп за фотографии? — сорвались злые слова, а руки мелко затряслись. И почему она притащилась именно сейчас, именно сюда, перед такой важной встречей? — Шантажировать меня станешь? Может, тебе дом на Багамах нужен? Или я должен стать отцом твоего ребёнка, которого мы зачали, пока целовались?.. — язвительные фразы закончились под убийственно-спокойным взглядом.

Саша мысленно посыпала голову пеплом. Иначе и быть не могло. Это наказание за её дурость. Натворила, пожинай плоды… Но зато всё встало на свои места.

— Вы, я так полагаю, Станислав Викторович Корнев, — спокойно поинтересовалась она, заставив «незнакомца» поражённо приоткрыть рот и моргнуть.

— Издеваешься? — процедил Стас, желая придушить стерву… — Давай быстрей, у меня нет времени! — заорал он, нервно глянув на наручные часы.

Саша молча достала удостоверение.

— Калинина Александра Ильинична. Журналист-корреспондент печатного издательства «Невский дом». Мне назначено. Где мы можем поговорить?

Стас продолжал недоумённо хлопать глазами и хватать ртом воздух. Это конец… Неужели, правда?

И только сейчас заметил классические брюки со стрелками, белую блузку, бейдж на груди и фотоаппарат. Александра Ильинична подготовилась основательно в отличие от него.

— Пройдёмте в мой кабинет, — Стас оправил полы пиджака и пропустил… журналистку вперёд. Сердце всё ещё колотилось, отдавая болью в висках. Нельзя так нервничать, должен быть способ уладить конфликт…

Как?! Как, чёрт возьми, если он только что наорал на неё? А ведь отец говорил, что приглашённый журналист имеет большее влияние в Москве.

Саша нервничала, но виду не подавала. Просто привыкла в силу специфики работы влипать в разные… неприятные ситуации. А это, можно сказать, мелочи жизни.

Она огляделась и устроилась в кресле перед полукруглым рабочим столом нового директора.

Стас поправил галстук и несколько раз выдохнул, прежде чем занять место напротив. В эти наглые лживые глаза смотреть невыносимо, но и не смотреть не получится. Правила этикета…

— Виктор Сергеевич присоединится чуть позже. Он предупредил, что задерживается.

Саша кивнула и достала блокнот, отложила на стол, и извлекла камеру.

— Несколько снимков для журнала и газеты «Московский обозреватель», — пояснила она и так же равнодушно щелкнула аппаратом.

Как так можно? Поразился Стас. Она что, робот?

— Где снимки? — вопрос вырвался сам собой. Просто мысли о его триумфальном позоре не давали покоя.

Рука Саши замерла над блокнотом.

— Я здесь по другому вопросу, — холодно пояснила она. — Расскажите, чем вы занимались в «штатах»?

— Ты шутишь? — опешил Корнев, снова перейдя на «ты» и поморщился. Нет, он свихнётся, если сейчас же не получит позорные фотографии. — Где фотки? — процедил он, подавшись вперёд. И ему не понравилось, как большие глаза хищно сузились.

— Вы планируете вносить изменения в корпоративную политику «Мегаполиса»? Какие у вас на него планы? Где вы обучались? — Саша невозмутимо выполняла свою работу, хотя ей вовсе не трудно ответить на вопросы Корнева. Просто его дерзость, грубость и несдержанность… Ну, это раздражает. Как он собирается занять пост отца с такими-то расшатанными нервами?

Стас стиснул край стола и шумно выдохнул. Убийственное спокойствие этой,… этой журналистки вымораживало!

— Фотографии, — угрожающе произнёс он, желая прожечь нахалку взглядом.

— Я удалила их. Вам стало легче? Теперь мы можем приступить к интервью? У нас осталось пятнадцать минут. Десять вы потратили впустую…

Саша наслаждалась. Кто-то вечно может смотреть на воду, кто-то, как горит соседский дом, а вот ей нравится смотреть, как мужчина задыхается яростью, не в силах ничего предпринять. Особенно, если учесть, что именно она является объектом этой самой ярости. Есть что-то привлекательно в том, когда люди бесятся по твоей вине. Если это малознакомые люди.

— Удалила? — просипел Стас, не поверив. Протянуть руку… схватить за тонкую шею и душить на этом столе. Труп можно спустить в мусоропровод и сказать, что сама упала…

Саша сдалась. Время тикало.

— Послушайте, Станислав Викторович. Произошло досадное недоразумение. Знай, что вы — это вы, я бежала бы сверкая лабутенами. Без оглядки. Ваши фотографии никогда бы не вышли и не выйдут за пределы моего телефона, возьмите себя уже в руки. Проявите профессионализм, который так присущ вашему отцу, — на одном дыхании, не мигая произнесла она, и сделала пару заметок в блокнот.

Самооценка Стаса сильно пошатнулась, споткнулась об уязвлённое самолюбие, и чуть не разбилась на радость этой самоуверенной нахалки. Никогда его так ещё не оскорбляли. Сбежала бы? Он не обладает достаточным профессионализмом?.. Пф-ф…

— Что вы пишите? — сквозь зубы выдохнул он, борясь с желанием стать преступником.

Саша подавила вздох. Скорей бы этот день закончился.

— Пишу, что вы не обладаете нужными навыками руководителя такого большого холдинга. Боюсь, у «Мегаполиса» возникнут серьёзные проблемы. Вы чересчур вспыльчив, действуете и говорите необдуманно. Смешиваете личные отношения и рабочие. Чем вы занимались? Пели? — иронично поинтересовалась Саша, даже не представляя, как попала в точку.

Стас нахмурился. Интервью накрывалось и грозило вылиться в проблему. И всё из-за его несдержанности. Но если фотки, где он в зайчих ушках, с красными следами от помады… попали бы в прессу… Всё бы закончилось совсем плачевно. И его карьера генерального директора оборвалась, так и не успев начаться.

Они и так попали в руки прессы… Ядовито усмехнулся про себя Стас и вздохнул.

— То, что вы говорите совсем не так. Я просто не ожидал встретиться с вами при таких обстоятельствах, хотя не скрою, что желал… это встречи, — чтобы открутить тебе голову, мысленно добавил он. — Я закончил Оксфорд и уже имел опыт работы с недвижимостью. Отец готовил меня к этому с двенадцати лет. И хоть я занимался… музыкой, никогда не забывал о своём предназначении.

Саша сделала ещё несколько заметок. Время интервью давно истекло. Но у неё достаточно материала и без помощи слабонервного Корнева…

Журналистка не успела ответить: в кабинет вошёл Корнев Старший. Саша ещё в конференц зале отметила болезненную худобу мэра, внезапно пожелтевшую кожу рук, морщин, словно прибавилось и щеки впали…

— Сашечка! — радостно воскликнул Виктор Сергеевич. — Рад встречи. Рад, — повторил он, кивая, и протянул руку.

Калинина поднялась на встречу, широко и искренне улыбаясь.

— Три месяца не виделись, — посетовал мэр и придвинул для себя стул. — Слышал, тебя повысили?

— Да, Виктор Сергеевич, — робко ответила девушка, заметно смущаясь. Саша никогда не могла притворяться в присутствии этого сухого, с суровыми чертами лица, человека. Он словно сканер, рентген. От его пронзительных голубых глаз невозможно укрыться. — Как вы поживаете? Здоровье?

Стас уже устал поражаться за сегодняшнее утро, но журналистка в очередной раз удивила. Как у неё получается так резко меняться? С ним в машине, она была страстная, развратная, легкого поведения, девушка. Минуту назад — это была амбициозная стерва, с зубами, как у белой акулы, сейчас же, она, словно тихая мышка: вежливая и милая до тошноты…