Седьмое евангелие от «ЭМ»

После завтрака всех повели гулять. И тут Семён вдруг заметил, что откуда-то появились дети, котрых не вывели на прогулку, а привезли. Одних привезли в креслах каталках, а других и вовсе – в кроватях на колёсиках. На этих ребятишек даже страшно было смотреть и Семён старался не смотреть в ту сторону, где катали таких ребятишек.

И ещё Семёну запомнился весенний день, когда прилетал самолёт и сбрасывал бомбы на Енисей – там взрывали лёд. А через несколько дней лёд начал двигаться по реке.

А однажды, когда уже было тепло по-летнему, к нему подошла медсестра и сказала: «Приехали твои родители». С горки спускались папа и мама, а на верху склона стояла белая «Волга». И Семён вдруг вспомнил, что привозили его на «Победе» светло-коричневого цвета. Он тут же засунул руку в карман – маленький «зим» был на месте.

* * *

Иван Николаевич был местным мужиком, то есть, проживал здесь же в совхозе «Удачный». Работал он дворником в туберкулёзном диспансере в лесу, в двух километрах от совхоза. Однажды поздней осенью в его дом постучались. Мужик, который пришёл к Ивану Николаевичу предложил ему оплачиваемый отпуск на пол года. Ничего не понявший Иван Николаевич стал было отказываться от такого непонятного предложения, но увидев живые деньги махнул рукой и согласился. На следующий день в диспансере появился новый дворник. Он сразу всем понравился, особенно детям. По существу, дворник выполнял две функции. Одну прямую обязанность дворника, а, так как посторонним на территорию диспансера вход был запрещён, то второй обязанностью была функция охранника. Территория диспансера была обнесена металлическим забором, который в некоторых местах можно было и перелезть, поэтому Харитоныч – так звали нового дворника – присматривал за такими местами. Собственно, вокруг диспансера был с трёх сторон лес, а с четвёртой – Енисей и посторонние здесь не шастали. Всего только раз на территорию хотели попытаться проникнуть туристы, которым лень было обходить диспансер кругом. Но Харитоныч их быстро развернул в обратную сторону. Главные ворота днём были открыты, так как могла приехать машина с продуктами или по какой-то медицинской надобности, но Харитоныч был уверен, что непрошеный гость когда-нибудь явится и он его дождался.

Расчищая дорогу от снега Харитоныч заметил человека, который, неуверенно озираясь, вошёл в ворота и направился по расчищенной от снега дорожке.

– Куда направляетесь, товарищ? – окликнул его Хариныч, – ищите кого или по другой какой надобности?

– Папаша, продолжай чистить снег, – не очень приветливо ответил пришелец, – сам разберусь. И намеревался обойти Харитоныча, который встал поперёк дороги с лопатой для уборки снега наизготовку.

– Мужик, не буди во мне зверя, – оглянулся по сторонам пришедший.

Улучив момент Харитоныч огрел его лопатой по спине, да так удачно, что сшиб с ног. Мужик был обут в сапоги, а не в валенки и на скользкой дороге держался не уверенно. Когда он поднялся, то к своему изумлению увидел, что двоник стоит, держа лопату под мышкой, а правой рукой направляет на непрошенного гостя наган.

– Ты чего, мужик, я ведь только спросить, – захлопал глазами и пятясь задом забормотал пришедший.

– Выйди за ворота, – махнул на него наганом Харитоныч, – оттуда и спрашивай.

Пришлый поправил кепку и покинул территорию диспансера. Выйдя за ворота, он ничего не стал спрашивать, а направился в сторону совхоза. Это был тот, которого поджидал сдесь Харитоныч. Он узнал его по описанию.

В следующий раз Харитоныч поймал его на заборе. Неугомонный уже сидел на верху, собираясь с забора спрыгнуть, когда заметил, что неподалёку стоит Харитоныч с наганом и спокойно за ним наблюдает.

– Спрыгнешь, пристрелю, как бешеного пса и в Енисей положу рыбам на съеденье. Понятно?

Сидящий на заборе понимающе кивнул и исчез. Был и третий случай. Настырный сидел в кабине грузовика на месте пассажира, который привёз дрова из совхоза. Увидев, что из ворот диспансера вышел всё то же Харитоныч, он как ужаленный выскочил из кабины и кинулся в лес не разбирая дороги.

* * *

– Хорошо начинал, вижу – купил наконец логарифмическую линейку, – говорил Погребняк, стоявшему перед ним вытянувшись, как по струнке, Грелкину, – но в конечном-то итоге толком ничего не завершил.

– Я линеечку ещё не купил, только соразмерно присмотрел, – начал заискивающим тоном Пыжикович, – сторож там, ну просто зверь какой-то. Каждый раз как будто выслеживал меня. Куда не сунься, а уж он там. И взгляд страшный. Точно – пристрелить мог.

– И правильно б сделал. Другого бы помощника прислали потолковей, а теперь, что в отчёте писать? Стоишь, плечами пожимаешь…

– Сейчас он в детский садик пойдёт. Поправим операцию.

– Напиши мне подробный рапорт об этом стороже, что-то он мне не нравится.

* * *

На днях у киоска на седьмом участке Бережной встретил дядю Колю Гришенкова. Несмотря на то, что его почти всегда можно было встретить на таких точках, на службе его ценили. Он был грамотным расчётчиком и практически никогда не расставался со своей маленькой логарифмической линейкой, которая всегда выглядывала из нагрудного кармана дяди Коли, не важно – был ли он в пиджаке, куртке или рубашке. Поговаривали, что дядя Коля свою логарифмическую линеечку как-то даже модернизировал под себя.

– Привет, Антон, присоединяйся, – с улыбкой на лице пригласил дядя Коля к столику.

– Нет, дядя Коля, в следующий раз. Ты, что грустный?

– Да инструмент мой главный где-то посеял.

– Может спёр кто?

– Да кому он нужен?

Глава 3.

Прикосновение к чуду.

В детский сад Семён ходил с удовольствием. Во-первых, от дома не далеко, во-вторых, все пацаны из двора, где жил Семён, тоже ходили в этот детсад. Вся территория детсада была обнесена забором, составленным из больших, вкопанных в землю, бетонных плит. В верхней части плит располагались круглые отверстия в виде маленьких иллюминаторов. Пролезть через такой иллюминатор было невозможно, но заглянуть в него было вполне удобно, так как были эти иллюминаторы примерно на высоте полутора метров.

В этот раз решили после обеда поиграть в прятки. Все прятались, а один искал. Кого найдут последним, тот ищет в новой игре. У Семёна с Олегом были свои ходы. Практически весь периметр вдоль забора был заросший непроходимым кустарником. Только посвящённый знал тайные тропы. В одну из таких нор и скрылись наши друзья. Какого же было их удивление, когда в конце тропы, практически у самого забора, они вдруг наткнулись на незнакомого человека. Человек сидел на перевернутом пивном ящике, спиной прислонясь к забору, и что-то вкусно ел.

– Привет, пацаны, – дожёвывая сказал незнакомый и приподнял кепку, – в прятки играете?

– Здрассьте. – Олег и Семён в нерешительности остановились перед неизвестным. Такое было впервые, да и дядька был незнакомый. «Кепка» мелькнуло в голове у Семёна, но он тут же об этом забыл.

– А я вот грибы собираю. Знатные у вас тут растут грибы. Это редкие грибы. Их можно есть сырыми и они полезные, – важно поднял вверх указательный палец незнакомец.

Только тут Семён и Олег заметили, что в ногах грибника стоит лукошко, почти до верха наполненное грибами. Мужик кашлянул, взял из лукошка гриб и тут же принялся его есть.

– Угощайтесь, это вкусно.

Пацаны нерешительно взяли из корзинки по одному грибу. Гриб необычно, но в общем-то приятно пах.

– Грызите, вкусно ведь…, – мужик дожевал свой гриб и достал из лукошка новый. Олег и Семён, как загипнотезированные откусили от своих грибов и начали их неуверенно прожёвывать.

– Ну, а я что говорил, – подбадривал грибник, – берите ещё, в игре силы потребуются.

– Побежим, а? – предложил Олег, – ищут нас, – сказал он обращаясь к грибнику. И мальчишки стали пробираться дальше своими тропами.

– Вы пошукайте, их здесь много по кустам, – крикнул им в след незнакомец.

Из всего времени, что посещал Семён детский сад, ярко запомнилось ему всего два или три эпизода. Это, когда он умудрился лизнуть на морозе водопроводный кран в углу детсада, который летом служил для поливки клумб. Воспитательнице пришлось поливать на язык тёплой водой из чайника пока язык не отлип. Сам Семён отлипиться от крана никак не мог.

Очень запомнилась модель большой железной дороги. Там был всего один пасажирский вагон и один паровоз. Но какие они были большие и сделаны совсем, как настоящие. Конечно, были и рельсы для паровоза и вагона. Кто её принёс неизвестно. Но железная дорога тут же исчезла и Семён видел её всего один раз.

Запомнился и случай, когда ребятишки играли в мяч. Мяч упал на землю и прикатился к Семёну. Семён не стал его поднимать, а стал толкать мяч ногами и никто не мог мяч у него отобрать. Возможно – это был первый случай, когда Семён стал играть с мячом ногами. А потом уже был футбол.

Ну и, конечно, запомнился случай отравления грибами.

Ближе к трём часам, когда в детском саду по расписанию наступал тихий час, ко входу в детсад подкатила скорая помощь – «ГАЗ-51» с белой будкой и красным крестом на боку. «Сработало», – прошептал Грелкин, выглядывая из-за угла бетонного забора детского сада. Из машины вылезли двое в белых халатах с маленькими чемоданчиками и вошли в детсад. Влекомый непонятной силой и воровато оглядываясь, Грелкин приблизился к автомобилю и попытался заглянуть в боковое окно. Но окно плотно было закрыто изнутри белой шторкой. Тогда он попытался заглянуть в окна задних дверей, которые тоже были зашторены белым. В надежде, что-нибудь увидеть в щелочку, он почти вплотную приблизил своё лицо к окну двери. В это же мгновение шторка отдёрнулась и вопль ужаса комком стал поперёк горла любопытного Грелкина. Из окна на него смотрело ухмыляющееся лицо сторожа Харитоныча. Чисто инстиктивно, почти теряя сознание, Грелкин развернулся, в надежде унести ноги, но дверь машины так резко распахнулась, что незадачливый практикант получил ощутимый толчок в зад и упал на четвереньки. Прямо из машины вытянулась, как показалось Грелкину, невообразимо длинная рука, прикрытая грязным белым рукавом и, крепко ухватив беглеца за шиворот, одним движением втащила последнего в машину. Двери тут же с лязгом захлопнулись.

Сторож Харитоныч усадил Грелкина напротив себя и нарастяжку пропел: «Кушать подано». При этом из под лавки появилась на свет собственная же Грелкина корзинка с грибами. А из правого кармана халата был извлечён старенький наган.

– Ну, друг сердешный, чем быстрее ты это сожрёшь, тем быстрее вылезешь из этой машины. А то ведь прямо на ней тебя в морг и доставят. Хотя проще, наверное, тебя здесь же и пристрелить, – Харитоныч вопросительно посмотрел на Грелкина.

Пока он произносил свою вдохновенную речь, Грелкин принялся уминать грибы из лукошка.

– Не просыпь, а то с полу будешь трескать.

Буквально за несколько минут Грелкин слопал все грибы из лукошка. Получил пинка от Харитоныча и с напутствием: «беги до двадцатки*) – там ждёт тебя ведёрная клизьма по самые бакенбарды», – кинулся на все четыре стороны со стоном: «за что мне всё это?».