Седьмое евангелие от «ЭМ»

– Закатаю я его в асфальт или в кислоте растворю, а элмага зашью в саван Фарадея и подвешу где-нибудь под мостом. Сроду никто не найдёт. А если ещё и электрод заземлить, истечёт весь по електронам в Землю….

– Это невозможно, Антон! – Востриков смотрел на него со страхом.

– Ладно, пошли, Иван. Я ещё ничего не решил.

Они вышли из офиса и Антон снова достал отмычку.

Дома Ивана не покидали страшные мысли: «неужели Бережной может на такое решиться?».

* * *

Проект был завершон в срок и презентация была назначена на пятницу.

– Кто эти люди? – спросил Франц президента инженерного общества, – шарахаются по всем комнатам, даже в холодильник заглядывают.

Среди этих людей спокойно расхаживал и Грелкин. Франц его не узнал, да и мало он сегодня походил на давнего соседа по общежитию Вэрмефляшке.

– Официально мы приглашали на презентацию людей из мерии, гороно, биржи труда, ну тех, кто деньги на проект давал. Кроме того, не забывай, было объявление в местной газете. Сегодня же у нас день открытых дверей. Вон тот мужик, – президент кивнул головой, – из университета, я точно знаю.

Люди заглядывали в мастерскую, где стоял непонятный агрегат полимерщиков, заходили в комнату Франца и с удивлением разглядывали модели фуллиренов на столах и чертежи нанообъектов на стенах. В кабинете президента были выставлены фотографии атомных реакторов и картины страшной Чернобльской катастрофы. Объект исследования – гидродинамическая установка – стоял в конференцзале и сверкал прозрачными резервуарами с водой и бликами на сгибах соединительных трубопроводов, которые, как паутиной, заплетали установку в фантастический кокон. На стенах были плакаты с формулами и схемами. Кроме того стоял стенд с фотографиями, на которых была отражена история создания самой установки.

Презентация началась вовремя. После вступительного слова президента общества началась демонстрация работы ПТК на экране. Вёл презентацию Лутц (нужен был хороший немецкий язык), который время от времени светил лазерной указкой то на экран, то на саму установку.

Потом задавали дурацкие вопросы, на котрые отвечал в основном Франц. Потом накрыли столы и всех пригласили на чаепитие с шампанским. Вступительное слово опять говорил президент и выссказал уверенность, что на этом работа не заканчивается и «хочется верить, что следующий проект будет по внедрению ПТК в жизнь».

Грелкин отхлебнул из фужера и тут же услышал шопот прямо в ухо.

– Беги отсбда, – сидящий рядом с Грелкиным мужик слегка наклонился в его сторону, – бросай всё и беги.

Грелкин поперхнулся шампанским. Сосед выглядел немного старше Грелкина, был строго одет и не улыбался. Вообще в его глазах читалась какая-то стальная уверенность.

– Прямо из-за стола?… – немного заикаясь и тоже шёпотом проговорил Себастьян.

Он не был робкого десятка, таких просто не берут на такие должности, но взгляд соседа не оставлял никаких сомнений в том, что бежать надо.

– Нет, – улыбнулся сосед, – попей чай, скушай коржик, забери своё барахло из холодильника и рви когти.

– Вы кто? – глаза Грелкина полезли из орбит.

– Не доводи до того, чтобы тебя потом искали по электронам, – тихо продолжил сосед, – всё равно не собирут. Соперничество порой переходит в войны, – непонятно закончил фразу сосед.

Потом мужик тихонько встал из-за стола и незаметно покинул шумное чаепитие.

У Грелкина мгновенно пропал апетит. Он крутил в пальцах недопитый фужер с шампанским и думал, что босс не зря настаивал стараться изучать действия противника. Похоже, наступал момент, когда на изучение времени уже не остаётся. «Но что произошло? Где он дал маху? И посоветоваться не с кем. Не лететь же в Центр за консультацией… Да и что я там им скажу… Меня мол пугают…Но что-то же надо было делать…». Голова пошла кругом. Он поставил фужер и, стараясь не привлекать к себе внимания, тихо вышел из зала. Проходя по коридору, он вдруг остановился, открыл машинально холодильник, взял из морозильника бутылку и вышел на площадку лестничной клетки.

На улице был ураганный ветер и почти уже стемнело. Из-за угла как-то незаметно выскочил автомобиль, зацепил урну и чуть не сбил Грелкина. Падающая урна больно стукнула по колену.

– Козёл, – громко крикнул по русски Грелкин вдогонку умчавшемуся автомобилю, – сфетофоры, как на зло не работают…

На остановке трамвая на Грелкина упал рекламный щит, сорванный порывом ветра.

– Это не к добру, – прошептал Грелкин и не стал стоять на остановке, а пошёл на вокзал пешком, благо идти было недалеко.

На вокзале он прочитал на информационном табло, что его электричка не придёт, а очередная будет только через сорок минут. Грелкин вышел на улицу. В привокзальном сквере ветер не так свирепствовал и Грелкин медленно двинулся по аллее сквера. Неожиданно острая боль пронзила правую ногу. От неожиданности и боли он сильно вскрикнул и дёрнул ногой. Болшой чёрный пёс шарахнулся от него к кустам. Грелкин, придерживая ногу, добрался до скамейки и закатал штанину. Удивительно, но крови не было, хотя след от укуса явно был виден.

– И откуда он взялся, – Грелкин не успел закончить фразу.

Что-то больно стукнуло его прямо в глаз. Огромный жук упал на колени Грелкину и тут же снова взлетел. Даже шум ураганного ветра не заглушал его жужжания.

– Блин, – проскрежетал зубами Себастьян, – на второй круг что ли пошёл?

Он инстиктивно пригнулся и тут же над головой пронёслось страшное насекомое. Грелкин подскочил со скамейки и бросился к вокзалу. В ветвях кроны, ближайшего дерева что-то захрустело и на землю в метре от Грелкина шмякнулся здоровенный сук. Грелкин чуть не зацепился за него ногой и, не выбирая дороги, бросился на свет дверей вокзала. У портала слонялся чёрный пёс, и Грелкин не стал испытывать судьбу. Обойдя вокзал с другой стороны, он попал наконец в спасительное фойе здания.

На перрноне информационное табло не горело. «Наверное, отключилось питание», – подумал Грелкин.

Тут что-то громко стукнуло и погас общий свет. Грелкин стал пробираться к лестнице, ведущей в нижний зал. Оттуда доносились голоса поздних пассажиров. Грелкин вышел на привокзальную площадь. Ветер неистовствовал в высоте и слышался грохот, где-то падающей с крыши черепицы. «Если идти пешком, часа полтора уйдёт, – думал Грелкин, – и надо ещё Эльбу переходить…».

Грелкин почему-то был уверен, что при переходе через Эльбу обязательно рухнет мост. Он развернулся и пошёл в сторону привокзальной гостиницы. Сняв однокомнатный номер, Грелкин, наконец, не раздеваясь, завалился на кровать. Однако, уснуть сразу не получилось.

Утром Грелкин не нашёл свою сумку. Причём, он не мог вспомнить, когда она исчезла. Может быть он забыл её в инженерном обществе, может быть оставил на лавочке в сквере, когда его забодал жук-комикадзе и укусил бешеный пёс, а, может быть, её спёрли уже в гостинице. В сумке были все личные документы и бутылка воды из морозильника. Он помнил, как забрал бутылку из морозилки, но вот куда её дел… Положил ли он её в сумку или оставил на кухне, он не знал.

Выйдя на улицу, он несколько секунд стоял на крыльце гостиницы.

– Вызов принят, – сказал он самому себе и отправился к зданию вокзала.

* * *

От защиты диссертации Франц отказался – слишком много было всяких непонятных хлопот. Требовались какие-то оригиналы титульных листов документов двадцатилетней давности и ещё чёрт-те что. Докторантура находилось в Киле. Тоже не ближний свет. И Франц отказался. «Ну зачем это мне нужно теперь, – думал он, – в молодости не случилось…, а сейчас жалко на это время тратить».

Второй проект по моделированию действительно случился. Трое участников прислала биржа труда. По проекту требовались педагоги, а прислали только одного, вернее одну, и двух инженеров. Один был с какой-то диковенной профессией, что-то вроде космической геодезии. Четвертого участника нашли среди знакомых. Нина училась на математика в Харькове. Руководителем проекта был снова Франц.

Проект был рассчитан на три года. Надо было провести полную калибровку ПТК. Разработать методику проведения лабораторных работ и всё это «обкатать» на тестовых группах школьников.