Дурная кровь

Совет я посчитала дельным, и на всякий случай завернула кинжал в платье от бабушки. Не станут же родственники рыться в моих вещах?

Не верилось, что Гранд-мастер действительно решил сделать мне подарок. Но почему он так явно показал свое присутствие? И почему выбрал именно такой подарок?

«Быть может, он просто не сомневается, что ты уже в курсе его существования?» - раздался в голове насмешливый голос Барона Самди.

Как всегда неожиданно. Как удалось не завопить — сама не понимаю.

Продолжения не последовало.

Кинжал я, как и советовал Кройц, спрятала. И никому ничего не сказала.

Почему-то от мысли о том, что Гранд-мастер все-таки существует, причем тот, из моих снов, который казался мне практически родным, становилось радостней.

Пес мимоходом обмолвился, что хорошо бы снова завладеть дневником и дочитать его до конца... В ответ я могла только рассмеяться. Выкрасть его у дяди Рене? Разумеется. Что может быть проще?

– Может, просто попытаемся найти Гранд-мастера? – предложила я.

Парень рассмеялся.

– То есть ты считаешь, спереть что-то у Месье сложней, чем найти вампира, которому больше трехсот лет от роду?

Именно так я и думала. После всех тех снов-воспоминаний, что я делила с вампиром, он стал для меня кем-то понятным. Дядя Рене можно было назвать каким угодно, но не понятным. Он все еще оставался для меня загадкой. Я знала о нем мало, слишком мало. Дальний родственник, которого бабушка выбрала наследником. Любящий муж и отец... Хотя насчет любящего мужа все-таки имелись сомнения. Идеальный во всем. Сдержанный. Мраморный Рене. Мужчина без слабостей.

– Дюпон, Месье Арно, конечно, крут, но не настолько как ты думаешь. Все-таки твоя тетка на колесиках сильней него.

Будто все дело было в силе. Даже то, что тетя Жаннет действительно обладала куда большим колдовским могуществом, не делало ее для меня такой же особенной как дядя Рене. Дядя в моем сознании занимал совершенно особое положение. Он казался почти супер-героем.

– И все-таки... Все-таки я не стану вламываться к дяде Рене. Даже если возможно. Потому что он мой дядя и верит мне.

А еще потому, что Реми все равно обо всем узнает и мне влетит. Но это уже мелочи.

Аманда со всей возможной серьезностью сообщила брату, что обманывать не хорошо. Кажется, теперь я ей нравилась еще больше. И это даже немного пугало.

– Глупо, - заявил Кройц, но не начал меня переубеждать. – Будешь мучиться сомнениями до конца жизни.

Я хотела уже ответить ему, что мучиться я точно не буду... Но меня прервал писк мобильного в заднем кармане джинсов. Оказалось, что звонила Мари.

– Счастливого Рождества, Дюпон! – первым делом завопила она в трубку. – И тебе, Кройц, так и быть, тоже!

Непонятно, как она узнала, что пес сейчас был рядом со мной. Тот в ответ громко произнес «Так и быть, и тебе счастливого Рождества, Смит».

Аманда, поняв, что кто-то другой завладел моим вниманием, позволила близнецам утащить себя прочь. Наверное, мелкие опять решили заняться истреблением игровых монстров. Мальчишек Арно внешность девочки ни капли не смущала. Мне даже казалось, что Реми и Анри пытались изображать двух верных рыцарей благородной дамы. И это им чертовски нравилось. Как и самой Аманде.

– Дюпон, что там с твоим домашним арестом? Выбраться сможешь? «Молчание» сегодня опять выступают.

В груди предательски екнуло. Увидеть Юджина я хотела. Все равно хотела.

– Не знаю... Нужно будет спросить у дяди... – неуверенно откликнулась я. Какой ответ даст мне родственник.

– Так спроси у бабушки. Она точно должна разрешить. Это ведь она твой опекун, а вовсе не Месье Арно. Чего ты постоянно к Месье бегаешь?

Ну... Честно говоря, я не знала, почему со всеми проблемами я прихожу именно к дяде Рене.

А ведь отпроситься у бабушки — это неплохая идея. Как я сама не додумалась? Она не тот человек, который станет что-то запрещать.

– Нет уж, Дюпон, так легко не отделаешься. Или тебя отпускает дядя Рене, или остаешься дома, – тут же лишил меня всех надежд Кройц. – И не сверкай глазами. Или тебя отпускает Месье, или тебя не отпускаю я.

– Кройц, да ты там вообще окосел, как я погляжу! – возмутилась Мари.

Я тут же почувствовала себя лишней в их разговоре. То, что телефон был в моих руках, вообще никому не мешало. Кройц и так прекрасно слышал мою подругу.

– Смит, захлопни пасть, а? Ты втравишь Дюпон в неприятности, а кому потом разгребать? Мне разгребать. Так что тебе права голоса не давали.

Будущая мамбо возмущенно завопила. Ее голос неприятно резанул по ушам. Что-что, а орать Смит умела отлично.

– Ты, псина! Еще указывать мне будешь?! Ты вообще Тессе никто!!!

И это человек, который совсем недавно просил меня не провоцировать Кройца... Если бы еще она сама следовала собственным советам.

– Не твое дело!!! – не остался в долгу Кройц.

Ругань была просто самозабвенной.

Поняв, что это надолго, я молча вложила в руку пса свой телефон и пошла искать дядю Рене. Все-таки действительно лучше отпрашиваться у него. Кройц прав, кто будет разгребать неприятности, тот и имеет право принимать решение. В моем случае разгребать будет дядя Рене. А эти двое и без меня прекрасно выяснят отношения.

Найти на этот раз Рене Арно оказалось куда сложней, чем обычно. Ни у тети Жаннет, ни у бабушки его не оказалось, хотя обычно дядя больше всего времени в доме проводил в обществе Жаннет Дюпон. А тетя Лотта знала только, что муж не уехал из «Белой розы». Обнаружить бабушкиного наследника не удалось, даже оббежав весь особняк.

Не проверила я только чердак... И, видимо, там дядя зачем-то и обосновался.

Подниматься по лестнице было... не очень приятно. Я все время боялась, что опять попаду не туда. К примеру, в ту «Белую розу», которая существует для Джоя, будь он неладен...

Но на этот раз особняк решил не шутить со мной, и удалось добраться без приключений. Слава богу. У меня и так с самого приезда в Новый Орлеан не было ни одного спокойного дня.

Чердак «Белой розы» оказался просто до неприличия чистым. Почти что стерильным. Никакой пыли, никакого запаха, который всегда появляется там, где хранят старые вещи. «Роза» во всем была идеальна. Даже старый хлам был аккуратно и гармонично расставлен.

Дядя сидел прямо на полу, не жалея брюк, и рассматривал старые фотоальбомы. Мыслями он наверняка был где-то далеко, потому что даже не услышал, как я вошла. Свет, льющийся через окно, падал прямо на лицо Рене Арно, превращая его в старинную фреску. Раньше я не понимала, насколько же он... красивый. Причем настоящей красотой, которая не имеет ничего общего с моделями на обложках журнала.

– А, Тесса, – поднял он на меня взгляд, когда я смущенно кашлянула, сообщая о своем присутствии. – Сбежала от неугомонного семейства Кройц?

Вот уж точно неугомонное... Как будто меня кто-то пожизненно приговорил к присутствию псов. Хотя Аманда казалась действительно милым и очень непосредственным ребенком. Даже несмотря на то, что во сне пиналась...

– Эм... Ну... Да. И... Меня Мари зовет на концерт... Я бы очень хотела пойти... Вы разрешите?

Звучало до ужаса жалко... Но поделать с собой я ничего не могла. Рядом с Рене Арно я всегда робела.

И, кажется, дядю это забавляло. По крайней мере, его улыбка стала какой-то особенно ласковой и теплой.

Подойдя поближе, я посмотрела на фотографии. Они уже немного потускнели от времени... Два темноволосых мальчика-подростка. Тот, что помладше, задорно улыбается, более старший смотрит в камеру с серьезностью, странной для своего возраста. Зеленые глаза и фамильная форма носа были вполне узнаваемыми. Дядя Рене не слишком-то изменился с тех пор. А вот Андре... Вряд ли он также улыбался... Теперь же и вовсе...

Между братьями Арно сидела белокурая девочка в зеленом платье. Она походила на ангела... И улыбалась так счастливо...

Все мысли о Юджине и выступлении «Молчания» как по волшебству вылетели из моей головы.

– Мама, – пораженно выдохнула я, не имея сил оторвать глаз от фотографии. Я никогда не видела ее такой... Я вообще не могла представить ее ребенком.

Дядя кивнул.

– Верно. Анаис. Мы много времени проводили вместе. Андре, Анаис и я... И знаешь, Тесса, я был счастлив тогда. Так что ты там говорила про концерт?

Я ясно видела, что дяде Рене больно. Очень больно. Неудивительно, его брат недавно умер... А сам мужчина в некотором роде приложил к этому руку.

– Вы хорошо знали мою маму? – тихо спросила я, махнув рукой на все свои планы.

Рене Арно с какой-то особенной, завораживающей нежностью провел рукою по странице альбома.

– К несчастью, да. Андре постоянно ходил за ней хвостиком. Это началось лет с восьми, как мне помнится. Если не раньше... А я ходил за Андре. Он обладал потрясающей способностью находить проблемы для себя и для всех на ровном месте. Анаис стала апофеозом этого сомнительного таланта. Андре всегда был влюблен в твою мать. И он действительно мог пойти ради нее на все... Обмануть. Украсть. Убить... Любовь уродует людей.