Потрошитель в Зазеркалье

Глава 2. Кодекс воина

В прошлой жизни мне часто снились сражения. Неудивительно, ведь я с детства мечтал о боевых искусствах. Тех, что позволяли совершенствоваться вплоть до достижения бессмертия. А если с последним не получалось, то хотя бы гарантировали яркую и полную приключений жизнь.

Из былого наследия бессмертных воинов вокруг были только секции спортивного У-шу. Но его бойцы в спарингах уступали тайским боксёрам. Тайский бокс, конечно, был крут, он вообще был самым крытым из всех спортивных боевых искусств, но карьера профессионального бойца в Таиланде длилась недолго, а всю оставшуюся жизнь они сидели на таблетках. Это, мягко говоря, было противоположностью моей мечты.

Классические виды боевых искусств вообще представляли собой гимнастику. Правда, там был цигун, но по сравнению с боевыми искусствами древности он был, ни о чём.

Среди того, что реально можно было назвать боевым искусством, был рукопашный бой и некоторые школы фехтования. Но опять-таки, никакого пробуждения сверхспособностей там и близко не было.

Приходилось довольствоваться тем, что есть, а об остальном читать, смотреть фильмы и мечтать. А ещё видеть сны.

Через трактаты об Ушу я познакомился с даоской алхимией. Но с сожалением понял, что она не работает без специальных грибов и прочих труднодоступных для жителя мегаполиса вещей.

Решил заменить её магией индейских воинов. Правда, она тоже не работала без галлюциногенных кактусов, но зато дала теорию об искусстве сновидений. И я стал подозревать, что с моими снами что-то не так.

Когда я во сне сражался с демонами, я был охотником на демонов. Совершенно другим человеком, со своей историей и взглядами на жизнь. Хотя, что касается взглядов, то как правило, они были близки к моим.

Например, когда мне снилось, что я был членом одной мафиозной семьи и с помощью связки только что купленных остро заточенных карандашей уничтожил боевой отряд триады, я не тронул случайного свидетеля. Хотя это и могло навредить тому мне, но соблюсти кодекс было важнее.

Поэтому я предположил, что во сне попадаю в тела других «я», живущих в параллельных мирах. Причём понял я это во сне, когда был монахом боевого монастыря. Тот «я» размышлял о бесконечности Вселенной, глядя на своё отражение в маленьком пруду. И тут я осознал себя.

После этого, стоило кому-то из моих «я» увидеть своё отражение, как я сразу вспоминал, что сплю и даже мог перехватить контроль над их телом. Но, разумеется, своим двойникам я не вредил.

Я понимал, что вижу большинство других «я» в боевых ситуациях не потому, что все они фанаты боевых искусств и постоянно сражаются. Просто я был настроен на эту волну и часто подключался к ним в моменты боя.

Но однажды случилась накладка.

Я осознал себя в теле маньяка, собирающегося убить и выпотрошить проститутку. Как и во всех остальных случаях, осознание пришло вместе с некоторыми подробностями образа мыслей и действий этого типа. И они вошли в такой конфликт с моим моральным компасом, что я, как говорят здешние практики «потерял себя».

До сих пор не знаю, как мне удалось не выйти из сна, когда после удара ножом в живот маньяк вернул себе контроль над телом. Единственное, что мне оставалось это нашёптывать ему мысль идти в место с зеркалами. Потому что очень не хотел оставлять его в живых.

Во второй раз вырваться он уже не мог. Только кричал и всё. Возможно, моя сила контроля увеличилась из-за большого количества зеркал. Или оттого, что я воспринимал себя не внутри его тела, а как зеркальный двойник, обладающий полной властью над объектом отражения.

Не знаю, как я дошёл до этой концепции, наверно, вспомнил фильм «Зеркала». А воплотить его во сне, который контролировал, было несложно.

Сложность оказалась в другом.

Я потерял способность посещать другие миры. Каждый раз, засыпая я, становился призраком зверски убиенного маньяка, заблудившегося в зеркалах общественного туалета.

Почему я осознавал себя призраком маньяка? Потому что первые дни я воплощался на месте его смерти, причём мог видеть себя в зеркалах. И в отражении я видел его мерзкую харю в кроваво-красном плаще.

Изменившийся цвет одежды, насколько я понимаю восточный мистицизм, означал, что он стал красным призраком. Тем, кто умер жуткой смертью и хочет мстить за неё всем живым.

Ну да, когда ты своими руками раздираешь живот и вытаскиваешь наружу свои внутренности, неудивительно, что потом становишься злым духом. И хочешь питаться энергией живых людей.

Разумеется, такого я ему не позволил. Я вообще не принял его права на месть и дальнейшую жизнь.

Поэтому, каждый раз, когда засыпал в своём мире, и вселялся в него, я понемногу стирал информацию о его образе из того облака кроваво-чёрного ци, что от него осталось.

Как я это делал, не знаю. Просто держал намерение полностью стереть его из реальности. И в итоге занял его место.

Под самый конец, когда его дух окончательно ослаб и был на грани распада, я увидел часть его воспоминаний, что были раньше недоступны. Он и сам о них забыл, когда обезумел.

В самом начале мой двойник был наёмником, специализирующимся на деликатных поручениях. Однажды он получил задание найти и ликвидировать несколько женщин. Причём обставить всё так, чтобы никто не подумал на заказной характер убийств.

Сначала он только отыгрывал поведения маньяка. От перерезанных артерий на шее жертвы умирали быстро и практически без мучений. Потрошил тела он уже после смерти.

Но это мир, где поступки определяют сознание. И очень скоро он потерял себя, по-настоящему превратившись в безумца.

Узнав это, я подумал, что мне очень хочется найти и познакомится с его нанимателем.

Едва я решил отомстить, то есть, восстановить справедливость, груз ненависти, пропитывавший чёрно-красную ци, и постоянно давивший на меня, почти исчез. Сама-то ци осталась. Да и куда же ей деться, если моё призрачное тело состоит из неё. Но теперь объектом содержащейся в ней ненависти был не я. Оставалось только постоянно помнить, что исходящие из неё жажда смерти и образы кровавых убийств не имели ко мне отношения.

И скоро я выглядел уже как нормальный человек. Вернее, как призрак, одетый в нормальную одежду красного цвета покроя а-ля Алукард.

А что? Раз уж я стал тем, чей внешний вид зависит от памяти и собственного воображения, то лучше выглядеть стильно. Пусть это никто и не оценит.

Кроме того, обретя контроль над внешним видом, я стал лучше контролировать ци, и смог спокойно выходить в город и исследовать этот мир. Меня никто не видел. Только продвинутые практики что-то ощущали, но я старался держаться от них подальше. Один из сильнейших местных орденов «Заклинатели демонов» как раз и специализировался на уничтожении разного рода злых духов.

Не уверен, стал ли я на самом деле злым духом или просто управлял им… Интересно, существуют ли одержимые призраки? Возможно, я стал первым. Но, так или иначе, а голод я ощущал постоянно.

Если бы каждое утро я не просыпался в своём мире, то рано или поздно, сошёл бы от него с ума и стал бросаться на людей. Но простые смертные, коих в городе было до девяноста процентов, почти не имели энергии, а убийство любого практика было бы расследовано. Причём на одном я бы не остановился, и рано или поздно, но скорее рано, меня бы нашла бригада охотников за привидениями. И я не знаю, смог бы я проснуться, если бы мой дух был уничтожен.

Тогда-то, чтобы обрести смысл и цель в жизни, а также не превратиться в обезумевшее чудовище, я стал создавать кодекс, по которому решил жить. Первым его постулатом было:

В случае, когда кажется, что нет никакой надежды, действовать нужно так, будто ты полностью уверен в успехе

Согласно нему я решил, что уничтожение моего призрака ничем мне не грозит. Благо, что в обратном случае я вряд ли успею понять, что был не прав. Но тут же, пришлось ввести второй пункт кодекса.

Даже если никакой опасности нет, действовать нужно так, будто она есть

Эти два, казалось бы, плохо подходящие другу-другу правила позволили перестать беспокоиться о будущем и вести себя максимально осторожно.

Кроме того, я понял одно полезное свойство призраков. Без влияния биологического тела, любое решение становилось моим внутренним свойством. Призрак, как проекция духа на облако ци просто не будет переживать о проблеме, о которой решил не переживать.

И будучи призраком, я реально соответствовал старому правилу пути воина — ты то, во что ты веришь. Но, если в этом мире самосовершенствующихся действовали те правила даоской внутренней алхимии, о которой я читал раньше… А судя по всему, они тут проявлялись в физической реальности в виде непреложных законов… То более правильной будет такая формулировка:

Человека определяют его принципы

Это значит, какого уровня принципам я буду следовать, на том уровне и окажусь. А в этом мире уровень духа это не простой нравственный вопрос. Здесь от него зависит энергетический потенциал тела, его боевая эффективность и продолжительность жизни.

В прошлом мире у меня не было стимула выискивать и отшлифовывать духовные правила, а потом ещё и неукоснительно их соблюдать. Но оказавшись в состоянии, когда достаточно одного неправильного движения и твой дух либо распылят на атомы, либо сначала ты сойдёшь с ума, а потом тебя распылят, поневоле начинаешь ценить возможность духовного развития.

И да, судя по тому, что я чувствовал, осознание каждого нового принципа, усиливало мой контроль над ци. А так же постепенно очищало её. Чёрный цвет понемногу превращался в тёмный, а кровавый в красный.

Причём эффект не зависел оттого, знал я этот принцип раньше, или дошёл до него своим умом. То, что я знал раньше, было просто информацией. А то, что я осознавал, становилось моим личным знанием.

Поскольку я решил действовать так, как будто не сомневаюсь, что смогу возвратиться к нормальной жизни, причём, в этом мире, я начал обследовал город. Разумеется, следуя второму принципу, крайне осторожно.

Информационный скачок в исследовании произошёл, когда я понял, что могу перемещаться сквозь зеркала в любое место, где уже был и где есть хоть небольшое зеркало.

Конечно, резиденции кланов, замки орденов и территории сект были не доступны. Защита от духов, похоже, была обязательным элементом этих мест. Как и дворца князя и домов имперских чиновников. Зато знаете, где никакой защиты не было? В городских школах.

Не тех, где секты обучают пальцами крошить булыжники в порошок, а в обычных, для простых смертных. Благодаря их урокам я и понял, где нахожусь.

Удивительно, но не занимающиеся самосовершенствованием смертные здесь часто гораздо образованней практиков ци. С другой стороны, если ты с детства занимаешься только мистическими искусствами, то когда тебе изучать математику, историю и искусство?

Практики ци могут защищать, могут разрушать, а вот создать развитую государственную экономику… может, если бы они сильно захотели, то справились бы и с этим. Но проблема (для любого здешнего государства) в том, что все они законченные индивидуалисты. Которых ничего кроме собственного совершенствования не интересует.