По моим правилам

39

Под тяжелым взглядом казахов спокойно собирала вещи, неспешно раздумывая, что не забыть. Помню я ваше «гостеприимство» — никакой заботы о женских средствах гигиены, не говоря уже чтобы зубы почистить. Казахи только успевают головой ворочать, сидя на диване, как я туда-сюда мельтешу по квартире в поисках необходимого.

— Ты насовсем собралась? — поднял бровь, увидев чемодан. — Я, конечно, не против, чтобы ты скрасила мне несколько ночей, осина...

— Любишь бревна в постели? — шутить можно и обоюдно.

Уже привыкать начинаю к его такому обращению. Еще замечаю, что пялится на мою задницу, а когда оборачиваюсь, то отводит глаза.

— Где мой лего-человечек, женщина?! — рычит, разбрызгивая слюну.

Ох, ты ж! Меня с растений до человека повысили! Хотя, спорный вопрос. Может, у них женщины — не ценнее курицы. Стою, делаю вид, что забыла, куда положила очень важную игрушку. Лыбясь в тридцать два, тянусь в задний карман джинс и показываю, держа между двух пальцев пластиковое изделие в три сантиметра.

Мне не послышалось, как он пробурчал: «вот, сучка»? Тянется ручонками, не отрывая взгляда, к Мистеру Голд. Резким движением успеваю сжать в кулаке, когда его пальцы были в каких-то миллиметрах от желаемого. Аж зубами клацнул с досады.

— Будешь хорошо себя вести, тогда отдам! — кладу в карман куртки и закрываю на замок-молнию.

Сжал кулачки, смотрит так примеряясь на мою нежную шею, пыхтит, раздувая ноздри, боевой хомяк.

— У нас же все на доверии, да? — улыбаюсь ласково и обогнув, застывшего от моей наглости парня, качу чемодан на колесиках в сторону выхода.

«Отдай, отдай!» — читается во взгляде на карман. Чокнутый собиратель конструктора! Я, конечно, тоже люблю в игре побегать, прикупить разного арсенала в ДОТа-2, но не до фанатизма же! — снова бью по руке, которая удавом подбирается к месту хранения легошки. Только этот чудик не подозревает, что успела уже переложить его «прелесть». Не уверена, что он не захочет отнять силой.

Куда это меня привезли? Небольшой коттедж совсем не похож на родительский дом Баевых. Миновав кованые ворота, идем по расчищенной от снега дорожке. Скользко, черт возьми! Чтобы не упасть, хватаюсь за ближайшего впереди идущего мужика. Тот явно не ожидал прицепа в моем лице. Поскользнувшись, охранник летит в сугроб, а я, по инерции, следом.

— Извините! — выдыхаю, лежа сверху, ошалевшему мужчине в лицо.

Человек тарахтит что-то непонятное, пытаясь меня скинуть. Чувствую, как меня поднимают за шкварник, освобождая заваленного мною несчастного.

— Ай-яй-яй! Он — женатый человек! — ржет Азамат, показывая на окрасившегося от напряжения в красный казаха, который отряхивается от снега. — Если так приспичило, пошли в дом, оприходую тебя в тепле! — продолжает тащить за куртку, как нашкодившего котенка.

— Пошел нахрен! — брыкаюсь.