По моим правилам

42

Удивительная вещь — жизнь. Ты еще вчера планировала что-то свое, а теперь все по-другому. Дияр снимает нам квартиру. Ради меня он отказался от денег и положения семьи. Баев-старший пытался уговорить, оговорить и подложить свинью под меня. Только что может меркантильность и подлость против настоящих чувств?

Мой мужчина устроился работать айтишником в крупной фирме. Неплохой доход, но скромный по-баевским меркам. Я хожу в университет и неплохо сдаю сессии. Казалось — живи да радуйся. Только буйный темперамент Дияра никуда не делся. Ему все время кажется, что на меня кто-то посмотрел не так или «что этот студентишка с тобой заговорил?». Дай волю синеглазому, он бы закрыл меня дома и никому не показывал.

— Ты когда вернешься из командировки? — помогаю ему собрать сумку, как примерная женщина.

— На неделю отправили в филиал. Я так переживаю, как ты тут без меня, — фыркает, швыряя какую-то вещь в сторону.

— Снова начинаешь?! — тычу в него пальцем. — Опять твоя ревность. Ну, сколько можно? Ты либо веришь мне, либо нет!

— Тебе я верю, а им — нет! Ты такая у меня красавица, — руки шарят по бедрам, и он пододвигает меня к себе ближе, сидя на краю кровати, утыкаясь лицом в живот.

Перебираю темные жесткие волосы. Мы через многое прошли, но мне его не перекроить. Инстинкт собственника у него в крови. Порой Дияр себя совсем не контролирует, поддаваясь вспышкам ярости, а потом просит прощения и делает вид, что ничего не случилось. Такие качели может и будоражат, разнообразя отношения, но до той поры, когда он первый раз тебя ударил. Понимаю, что не хотел, и я сама полезла под горячую руку, когда он пытался разбить заварочный чайник, стоило мне произнести волшебное слово «подарок». Да, одногруппники сделали всем девочкам подарок на восьмое марта, и это не был конкретный человек... Просто скинулись и купили. Черт, сунуло меня кинуться спасать этот заварник! Он его все равно разбил с криком, чтобы я не принимала никаких даров от других мужчин. Впору у виска покрутить!

Я пыталась объяснить, что, допустим, на своей работе они тоже скидываются на подарки коллегам... На что казах ответил, что это — другое. Какое другое?

Этот отъезд для меня — возможность подумать, что вообще происходит между нами. Хочу ли я такую семью, где твой каждый шаг под контролем и любая улыбка в сторону будет воспринята всплеском ревности? Менталитеты разные. Мне об этом говорила его мама, опустив глаза. Любовь у них эгоистичная, но, в то же время, для своей женщины и семьи Баев-старший горы готов свернуть. Хоть мама Дияра русская, но смогла принять такие порядки и отношение узурпаторства.

— Если любишь, терпи, девочка. С ним мне тяжело, но без него — жизни нет, — проговорила она тихо, гладя по руке.

Дияр уехал. Без него стало тихо и пусто. Мой бугай и ревнивец... Налив чай, забираюсь с ногами на широкий подоконник и смотрю на раннюю весну. Закат багряными красками мажет горизонт. Немного успокаиваюсь и решаю повторить тему завтрашнего занятия.

«Чем занимаешься?» — приходит смс от Азамата.

«Некоторые готовятся к учебе» — добавляю смайл с очкариком.

«Фу, как скучно! Поехали в клуб?»

«Тебе Дияр мало в прошлый раз нос разбил?»

Мой ревнивец даже брата собственного не пожалел, когда тот полез обниматься у университета с «сестричкой». Баевы сцепились в рукопашную и только крик преподавателя, что сейчас вызовет полицию, остановил дерущихся.

— Чтобы я тебя рядом с ней больше не видел! — сплевывает старшенький и тащит меня в машину за руку.

Обернувшись, показываю кулак «мелкому» засранцу. Явно подстава какая-то! Будто специально подгадал, что приедет Дияр. Ответом мне служит ухмылочка. Запрокинув голову, Азамат держится за разбитый нос. Рядом кудахчет, бегая кругами, какая-то блондинка, но он неотрывно смотрит в мою сторону, чем еще больше выбешивает братца.

«Мы ему не скажем!» — смайл в темных очках.

«Ази, иди в жопу!» — блокирую еще один номер младшенького прилипалы.

Ну, все! Тишина и покой. Зачитываюсь учебником на кровати, не замечая, как заснула.

Разбудил звонок в дверь и стук, будто кулаками молотят. Соскочила и с бьющимся сердцем крадусь к двери.

— Василек, открывай! — слышится пьяный голос Азамата.

Не мне одной слышится! Скотина, наверное, весь подъезд разбудил. Кто-то уже орет с верхнего этажа, что сейчас ноги «торчку» повыдергивает. Блин! Этот балбес такой шум поднял. Мне становится стыдно, что именно в мою дверь ломится буян.

— Откр-р-рывай, я поговор-р-рить! — снова долбится, аж стены дрожат.

Гаденыш! Я тебе сейчас... Распахиваю дверь и мертвецки пьяное тело заваливается внутрь, едва отскочить успеваю.

— Ты меня не бей! — слышится с пола гундеж.

Чтобы закрыть входную дверь, мне нужно освободить проем. Ноги этого пьянчуги торчат на лестничной площадке.

— Ползи в гостиную, сволочь! — пинаю босой ногой.

С грехом пополам удается дотолкать ползущее черепахой создание до дивана и затянуть на него, используя все оставшиеся силенки. Стараюсь не вдыхать вонь. Алкоголем тащит так, словно он с ним ванну принимал.

— Сколько нужно выжрать? — ворчу и плетусь в спальню, падая без сил на кровать.