Проект особого значения. Версия 20.23

* * *

Утром в семь ноль-ноль радио на стене вдруг ожило, заиграла бодрая ретромузыка. Надя резко села в своей постели, не сразу сообразила, откуда идет звук, а когда поняла, жутко разозлилась и ударила подушкой по динамику в стене. Музыка замолкла, но заговорил бодрым тоном капитан ледокола, желая всем пассажирам доброго утра и приглашая на завтрак. Девушка измученно зарылась обратно в одеяло с головой и провалялась еще часов пять.

На ледоколе не было вай-фая и даже хотя бы медленного интернета, но она не изменила своим привычкам и допоздна бодрствовала. За окном все равно не темнело, и спать никто из взрослых не загонял.

Девушка наконец пообщалась с Павлом, окунулась в его истории с головой. Несмотря на то, что он был одного возраста с ее братом, ему довелось побывать уже во многих странах (и все поездки были в составе научных делегаций). Он туманно объяснил, что сам не совсем ученый, а «рабочая пчелка, готовая всегда прийти на помощь». Надю устроило такое пояснение, и она с широко раскрытыми глазами стала слушать дальше о диковинках Сингапура, Лондона и Токио. Павел умел рассказывать занятно, с юмором, в красках, так, что девушке захотелось самой совершить кругосветное путешествие.

– Ну, считай, начало положено, – подмигнул молодой человек и взбудоражил всех мурашек на ее коже широкой белоснежной улыбкой. – Первое твое путешествие на Северный полюс! О таком мечтают многие, но воплощают в реальность единицы.

– Тут мало интересного, – кисло скривилась Надя. – Снег да лед. Холодная бесконечность.

– Ты неправа. Лед здесь не такой, как на материках. Он многослойный, толщиной до трех метров. На льдинах иногда можно увидеть белых медведей, моржей и другую местную живность. Сам лед, когда его ломает ледокол, переворачивается, и можно увидеть причудливые водоросли. В этом крае очень много диковинок, нужно только внимательней смотреть. А когда доберемся до самого центра, я тебя еще кое-чем удивлю.

Закончив разговор с Павлом, Надя отправилась искать брата, чтобы потребовать исполнения ее второго желания. Она хотела больше узнать о родителях. Петру было двадцать, когда их не стало, а ей – всего одиннадцать. И ее память о них угасала, бередя душу лишь отдельными всполохами воспоминаний. А она не желала их забывать.

Петр закрылся в своей каюте, что-то рассчитывал и анализировал. ФФ-3 услужливо выполнял функцию калькулятора. Его модуль тоже не мог принять внешний сигнал от спутника, поэтому казалось, что робот грустит.

Брат согласился сделать перерыв в работе, и за этот длинный светлый вечер Надя узнала своих родителей (или все-таки вспомнила?) гораздо лучше и ярче. Они были замечательные!..

Ближе к ЗФИ (так сокращенно все на судне называли архипелаг Земля Франца-Иосифа) пейзаж стал меняться. Чайки, сопровождающие ледокол, стали наглее, вода в море – прозрачнее. Остров Гукера поразил Надю скоплением птичьих гнездовий на отвесных скалистых уступах. Птичий гомон будто соревновался с бурными волнами и порывистым ветром в уровне шума. По всем островам от начавшегося весеннего таянья льдов прямо в море стекали бурные водопады. Картина была впечатляющая, гипнотическая.

Надя тоже изменилась. Уже десять дней возле ее сердца был размещен магнитный диск (наклеен широким пластырем на кожу). За счет этого наноботы концентрировались вокруг сердца Нади. Температура ее тела снизилась до 33,5 градусов Цельсия. Она шутила, что превращается в снежную королеву. Виктор выдал всем одинаковые утепленные резиновые сапоги и пухлые красные парки, Надя свою снимала только перед сном.

Петр был очень серьезен и большую часть времени погружен в схемы и расчеты. Только в часы, когда младшая сестра требовала рассказа о родителях, он отвлекался от работы.

– А как они погибли? – спросила Надя, когда насытилась воспоминаниями детства.

– Автомобильная авария. Они ехали домой из Москвы с симпозиума «Форсайт и научно-техническая политика – III». За рулем находился личный охранник отца, может, помнишь, дядя Слава… Со встречной полосы съехала фура – водителю стало плохо, потерял сознание… Вроде так говорили. В общем, машина родителей – всмятку. Никто не выжил. Никто не смог спасти…

Надя осторожно встала с кровати, где она сидела, сложив ноги в позу йога, подошла к брату и молча обняла. Он в ответ тоже погладил ее по спине, с тревогой ощутив холод ее кожи.

Как и предполагал Виктор Мамонтов, лед вокруг мыса Флигели уже успел растаять и дрейфовал на поверхности отдельными большими пластинами неправильных геометрических форм. На некоторых из них кучками грелись на солнышке тюлени. Их можно было разглядеть в бинокль – от приближения ледокола они сразу испуганно ныряли в океан.

Капитан корабля без споров согласился подвезти команду дальше, вплоть до границы с нейтральными водами.

Как раз в этом месте лед уже был паковый, многолетний. Надя с восторгом наблюдала, как огромные глыбы крошатся и переворачиваются, задевая борт судна-исполина. «Чукотка» наконец замедлила ход и филигранно заехала на льдину. Спуск команды был быстрым и техничным. По сравнению с атомным ледоколом вездеход «Буран-29» казался хрупкой детской игрушкой, пока его спускали с палубы на тросах. Однако впечатление оказалось обманчивым: на льду рядом с людьми встал отливающий сталью на ярком солнце автобус-мутант с шестью колесами метрового диаметра.

– Забираемся! Живенько! Живенько! – скомандовал Виктор, открыв магнитным ключом дверь кабины и нажав на кнопку с боку от руля, после чего с кабины до земли вытянулась складная лесенка. Надя весело взбежала первой и прошла в салон. Пока здесь было очень душно и пахло новым пластиком и резиной.

Мужчины быстро погрузили все оборудование и закатили ФФ-3, который, к общему удивлению, запротестовал, желая сначала изучить ранее невиданную модель автомобиля. Наде пришлось успокаивать тревожный ИИ.

Поехали. За окнами мелькали ярко-голубые торосы и блестели лужи воды среди рыхлого снега. Совсем близко, метрах в ста-ста пятидесяти пробежал белый медведь, казавшийся на фоне снега грязно-желтым. Остановился, замер, изучая быстро движущийся вездеход. Павел настороженно положил руку на ружье. Надя, заметив это, грозно посмотрела на молодого человека. Медведь побежал по своим делам.