Донатор

21

Утром разбудил ранний звонок, — Дима, привет, это Константин.

Я узнал голос секьюрити моего компаньона.

— Привет, Костя, что-то случилось?

— Случилось. На нас тут немножко наехали, у тебя всё тихо?

— Тихо, а что случилось?

— Позже объясню, сиди там в своей Италии и не рыпайся, пока не позвоню.

Вот же чёрт противный, мало того, что разбудил, у нас же разница в час. Так ещё напугал и оставил в неведении.

Весь день ходил смурной, попытался дозвониться до Леонида Аркадьевича — абонент вне доступа.

Посмотрел новости в Москве и Подмосковье, ничего такого. Обычная уголовная хроника.

В семь вечера я сидел в ресторанчике, что притаился в деревушке, в километре от меня. Мне понравилось там питаться, В зале три стола и на веранде пять. Сидят местные жители, собираются в основном после работы. Меня уже приняли за своего, знают, что я купил дом выше их деревушки. Ресторанчик держит семейная пожилая пара. Муж на кухне, а супруга суетится в зале. Но местные в основном питаются дома, а сюда приходят посидеть за бокалом вина или пива. Поэтому я заранее звоню и заказываю себе обед или ужин. Сегодня мне приготовили баранину, у меня даже свой столик появился. Он маленький, на двоих человек и не пользуется популярностью, а мне в самый раз. Вкусно, домашний хлеб макаю в острый соус. Нежная баранинка уже уютно устроилась в желудке, там же обосновался салат из свежих овощей. Сижу и думаю, взять ещё бокальчик пива или хватит.

Неожиданный звонок вырвал меня из блаженного состояния.

— Леонид Аркадьевич, ну наконец-то.

— Здравствуй, Дима. Здравствуй, дорогой. Я так и понял, что ты переживаешь. Всё нормально, ситуация стабилизировалась.

Компаньон скупо, без особых подробностей проинформировал меня, что наша деятельность заинтересовала кого-то влиятельного. Был наезд на самого банкира. Но тот успешно отбился и даже, задействовав тяжёлую артиллерию, убедил соперника в неправильности такого подхода. Конкурент немного финансово и политически потерял, на него ополчилась крыша банкира на самом верху. Сейчас тот сам в бегах.

Но, не всё так хорошо. К сожалению, на нашу клинику была предпринята атака. Неведомые хулиганы попытались поджечь её. Пострадало крыло, противоположное от моего кабинета.

Но это полбеды, неприятности у нашего главврача. Какие я не понял, но мне разрешили вернуться в Москву.

Мы сидим в гостиной загородного дома Леонида Аркадьевича. Он осунулся, но глаза смотрят по-прежнему остро. О некоторых событиях говорит увеличившиеся количество охраны. Виталия не вижу, а вот Костя здесь и ещё несколько человек.

Перед нами несколько бутылок элитного пойла, я налил себе виски и приготовился слушать:

— Понимаешь, нашлась одна падла. Ты его кстати лечил недавно, от онкологии. Он из силовых структур. Так вот вместо благодарности, этот товарищ сопоставил дважды два и сделал выводы. Несмотря на меры строжайшего контроля, он смог вычислить несколько странных случаев выздоровления важных персон.

Я слушаю Леонида Аркадьевича и анализирую. Да, он прав. Человек, у которого есть возможность получить данные медицинских карт наших пациентов, может прийти к определённым выводам.

Известны случаи внезапного излечения от таких заболевания как онкология. Наука объяснить пока не может, почему внезапно иммунная система начинает бороться с раковыми клетками. Два года считала их вполне добропорядочными, а тут опомнилась. Больной за короткое время излечивается и это приравнивается к чуду. Бывает, но чрезвычайно редко. А тут в некой клинике, за несколько месяцев сразу несколько случаев успешного излечения. А если добавить сюда старческую деменцию. Эта болячка неизлечима, можно притормозить ей, вылечить нет. А у нас есть такие случаи. Вот этот неблагодарный пескарь решил, что у нас есть секретная технология лечения и решил присосаться к кормушке. Но, немного не рассчитал, банкир оказался для него неподъёмной ношей. Наша крыша круче, в результате товарищ подался в бега и уже не думает про медицину. Вернее она его безусловно интересует, мой собеседник намекнул, что того торкнул инсульт на чужбине. В подробности я не вникаю.

— Леонид Аркадьевич, а что с Хуцишвили?

— У Давида Арчиловича проблемы. Они первым делом пытались выйти на него, но я приставил негласную охрану и у них всё кончилось пшиком. А несколько дней назад, после поджога нашей клиники, машина нашего главврача попала в аварию. Я не сомневаюсь что она была рукотворная.

— Так что с ним?

— С ним всё нормально, отделался сломанным ребром — ударился грудью об руль, и гематомы по всему телу. А вот жена в больнице, она пострадала серьёзно. Лежит в коме в одной из центральных больниц.

— Ясно, насколько успокоилась ситуация и что с нашей клиникой, — мне ужасно жаль наше главврача и не хочется потерять работу.

— С клиникой всё отлично, следы пожара устранили и в данный момент персонал принимает пациентов. Давид Арчилович пока в отпуске по уходу за супругой. Так что можешь возвращаться к работе.

— А как же источник наших проблем?

— Ну, за это не переживай. О тебе знают только двое, я и Хуцишвили. Тот не проговорился, я уверен в этом. Поэтому удар прошёл вскользь, кому нужен какой-то техник по оборудованию. Та сволочь тоже был не дурак, не посвятил в свои предположения лишних людей, только начальника своей охраны. Тот неудачно принимал душ на даче, представляешь — током ударило, насмерть. А его начальник жив, но не очень здоров. Есть, знаешь ли препараты, при употреблении которых наступает реакция, похожая на инсульт. Так что он никого не узнаёт и лежит пластом.

В этот момент я отвернулся, очень уж у собеседника стал взгляд неприятный.

При подъезде к клинике не заметил следов поджога. Зато появилась охрана, дорога перекрыта шлагбаумом и выставлен парный пост.

В самом здании ещё один охранник у входа, второго встретил в коридоре. У охранников появилось даже своя комната на первом этаже. Меня проверили и отпустили. В комнате порядок, я ожидал худшего. Два дня никто мою персону не беспокоил. В кафетерии удалось поговорить с медсёстрами.

— Ой, да тебя же не было здесь?

— В отпуске был, ездил на родину.

— Ну, ты много пропустил. Кто-то поджёг левое крыло, там где приёмный покой. Охрана стреляла, приехала потом полиция. Всю ночь что-то искали. На три дня весь персонал распустили в оплачиваемый отпуск, остались только дежурные и несколько пациентов.

— Жаль, такую развлекуху пропустил.

Никто ничего толком не знаю, но уверены — что недобросовестные конкуренты подсуетились. Порадовало то, что ни у кого не возникли мысли уволиться. Наоборот, условия в нашей клиники достойные и народ держится за работу руками и зубами.

Моя бывшая пассия попыталась подсесть за мой столик с намёком на встречу вечерком. Но после Софьи мне на другую даже смотреть не хочется. Кстати созванивались вчера, я переживал за нею. Но у них всё тихо, моя девочка учится и ждёт встречи.

Я постоянно вспоминаю те дни и рвусь к ней, но надо определиться с делами.

А через два дня вышел на работу Давид Арчилович, меня навестил после обеда. Быстро зашёл и закрыл плотно дверь.

Мой знакомец постарел, резко обозначились морщины на лице и кожа на шее провисла. Выступила желтизна возле воспалённых глаз.

— Дима, ты в курсе событий?

Дождавшись моего кивка он продолжил, — Дима, дорогой мне нужна твоя помощь.

— Я Вас слушаю, Давид Арчилович, — я даже догадываюсь какая.

Сняв очки, мужчина устало промассажировал переносицу. После долгой паузы продолжил:

— Не спал три ночи толком, у Ларочки в палате три дня провёл. Понимаешь, у меня это второй брак. От первого есть сын и дочь, уже взрослые. Сын тоже врач, дочь замужем, подарила мне внучку. С супругой у нас всегда были сложные отношения. Я даже не надеялся встретить свою половинку. После развода случайно познакомился с девушкой в поезде, разговорились. А через месяц я привёл её в ЗАГС. С тех пор мы вместе, уже семь лет. Правда детей у нас нет по медицинским причинам. Но мы собирались сделать операцию Ларочке, прогноз положительный. А тут такая беда, Ларису после аварии конечно прооперировали, повреждения не значительные. Вот только пострадал мозг, был сильный удар со стороны пассажирского сидения. Пока прогноз стабильно тяжёлый. Мозг очень тонкая область, не понятно, сколько время она пролежит в коме и какие будут последствия.

Пожилой мужчина опять водрузил очки и пристально посмотрел на меня.

— Давид Арчилович, ничего обещать не могу. Я не волшебник, но постараюсь безусловно.

Мужчина улыбнулся, резко подошёл ко мне и обнял. Когда он вышел я задумчиво сел в своё рабочее кресло.

— Сима, дорогая, вылазь на свет божий. Что скажешь по этому поводу?

— Ничего, нужны исследования. У меня не было такого опыта. Теоретически кома — это специфическое состояние между жизнью и смертью. Может пройти сама собой или наоборот человек перейдёт в конечную стадию.

С моей Симочкой у нас вышел познавательный разговор вечером. Я остался на ночь в новом доме, протопил печь. На улице не холодно, но в доме сыровато. Вот лежу, слушаю сверчка и общаюсь с Симой. Разговор пошёл о ней родимой. Она обиделась на мою шутку, что она суперкомпьютер. И сейчас я получил лекцию об искусственном интеллекте.

«Принципиально ИИ — это вычислительная машина, даже если у неё имеется определённая свобода действий. И в этом плане по вычислительным возможностям она значительно опережает возможности мозга. Но, главное — что ИИ не может понять смысл своих действий.

В живом интеллекте проходят процессы, связанные с такими понятиями, как эмоциональность, телесность, ошибка. Предполагается наличие желаний и осознание своего места. ИИ производит вычисления и даёт прогнозы, будучи не способным осмыслить свои действия. Поэтому вопрос — может ли ИИ заменить человека абсурден по своей сути. Можно сказать, что различия между ИИ и человеком качественные, а не количественные».

— Хорошо, я понял. А что ты можешь сказать о себе, — задал я давно интересующий вопрос.

— Я мыслю, значит я существую. Я телесна и связана с донором. Я имею эмоциональность, совершаю ошибки. Какой можно сделать вывод?

Мне кажется, что Сима улыбается сейчас.

— Ясно, я не сомневался в ответе, но всё равно — интересно, как ты сама себя оцениваешь. А как сравнить мой мозг и твои возможности?

— Плотность нейронов в твоём мозгу намного выше и в этом плане его производительность значительнее. Зато мои вычислительные и аппаратные возможности превосходят твои. Если бы мы объединили наши возможности, можно было бы выйти на качественно новый уровень.

— А что нужно для этого?

— Как минимум это должно быть твоё решение.

С этой мыслью я и уснул. А на следующий день мы с главврачом выехал в 10 утра в город. Нас ждала больница.

В Пироговке нам удалось пройти в отделение реанимации, только присутствие Давида Арчиловича позволило мне попасть в святая святых. Одиночная палата, масса оборудования. Молодая женщина, возраст не определю, подключена к аппарату искусственной вентиляции лёгких. Она опутана трубками системы. Успокаивающе попискивает медицинское оборудование. Пока Давид Арчилович возится с женой, устраивая её голову поудобней, я знакомлюсь с медицинской картой.