Остров. Проект «Робинзон»

Глава 17. Вопросы и ответы

«Сначала я нихрена не понял, а потом вообще нихрена не понял».

«Из анекдота».

Я открыл глаза и не понял, что меня разбудило. Вроде, всё спокойно — тишина, только под боком тихонько сопит Даша, да вечный шум прибоя с южного мыса слегка пробивается через плотно закрытые ставни. Я попытался посмотреть время на часах, но в потёмках стрелки было решительно не видно, а модный электронный будильник, который я подбрил в общаге, давал такую иллюминацию, причём — ядовито-зелёного цвета, что спать было решительно невозможно. Чертыхнувшись, я нащупал КПК — семь утра. Рановато, подумал я и упал обратно в постель. И через секунду понял, что же меня разбудило.

Звук был совсем негромкий, но шёл он, казалось, отовсюду — лёгкий шорох, словно песчинки пересыпаются, вот. Что это за хрень, а? Сон как рукой сняло, я встал, не зажигая огня, наощупь, оделся. Заглянул наверх — Бегемота не было, но дверь на балкон была приоткрыта, и через неё проникала узкая полоска света.

— Бег, ты там? — негромко спросил я, прекрасно зная, что котяра услышит.

— Мяя! — раздалось снаружи. Так, значит, хвостатый бдит. Уже легче, подумал я и выбрался на балкон.

Правда, легче снаружи не стало, скорее — строго наоборот. Увиденная картина оказалась настолько фантасмагоричной, что я инстинктивно сделал шаг назад — очень хотелось обратно, в тёплую кроватку, где подобных пейзажей не наблюдалось. И только вид Бегемота, спокойно сидевшего на лавке и намывавшего лапу, заставил меня немного прийти в себя и показал, что непосредственной опасности нет.

А посмотреть было на что. Я максимально высунулся с балкона — всё видимое небо, да и невидимое, судя по всему, тоже — имело ярко-красный, даже ближе к алому, цвет, который, к тому же, ещё и медленно пульсировал. Я заглянул за скос крыши и посмотрел назад — Солнце висело на вполне положенном ему месте, и было даже нормального цвета, но светило оно очень тускло, и у него выросли абсолютно черные отростки, этакие ложноножки, медленно меняющие размеры и форму, перетекая из одной в другую. Рядом болталась, судя по всему, Луна, однако цвет она почему-то сменила на нежно-оранжевый. Ложноножки вокруг неё тоже присутствовали, но были они синего цвета и заметно меньше по размерам.

— Ах-ре-неть!.. — по слогам, с чувством сказал я, присел на лавку и достал сигарету. Руки ощутимо дрожали. — Бегемот, друг мой, ты, случайно, не в курсе, что у нас с солнышком такое случилось, а?

— Пффф… — абсолютно по-человечески вздохнул котяра, посмотрел на свой коготь, потом на меня и продолжил, абсолютно человеческим же голосом — бархатистым, приятным, с лёгкими грассирующими нотками. — Тебе, друг мой, развёрнутый ответ потребен или краткого достаточно будет?

— К чёрту подробности. — буркнул я. — Где мы?

— Ну, с Солнцем просто. — протянул котяра. — Им, в нашем случае, работает компактный термоядерный реактор. Практически, микроскопическая звезда в ловушке из силовых полей. Так вот, из-за отсутствия управления поля разбалансировались, и мы наблюдаем такую картину. Упреждая твой вопрос, с Луной то же самое. А вот с вопросом «где мы?» немного сложнее.

— Так. — я постарался взять себя в руки. — Непосредственная опасность нам грозит?

— Разумеется. — хвостатый встал, неспешно потянулся вперёд, затем назад, заняв весь балкон. — Как у вас, человеков, принято говорить, толстый полярный лис, он же песец, уже пришёл. Проще говоря, нам кранты. Но не сейчас. Чуть позже.

— Сколько у нас времени? — я посмотрел на котяру настолько хмуро, что тот перестал паясничать.

— Примерно неделя. — Бегемот задумался. — Максимум — десять дней.

— А что будет потом? — Даша, внезапно появившись на балконе, смотрела на ушастого так, что я, на всякий случай, напрягся.

— Потом будет суп с котом! — радостно заявил я. — Так, пойдёмте в дом, Бегемот нам всё расскажет, и мы подумаем, что нам делать в сложившейся ситуации. — я принялся заталкивать компаньонов внутрь. — Кстати Бег, а почему ты в дверь не ходишь?

— Примета плохая. — поморщился котяра. — А что по поводу вашего вопроса, Дарья Игоревна, то через неделю у Ядра закончится запас энергии, и наша реальность схлопнется…

— Можно на «ты», мы, как никак, не первую неделю спим в одной кровати. — невесело усмехнулась Даша. — Как это «схлопнется?».

— Ну… — котяра радостно хлопнул в ладоши, если можно так сказать, показывая, как именно «схлопнется». — В сингулярность… Наверно.

— Знаешь, камрад. — обратился я к Бегемоту. — Я понимаю термины, которыми ты изъясняешься, и даже фразы из них. Но вот в цельную картину они никак не складываются. Давайте, всё-таки, как я предлагал, сядем за стол, как белые люди и, эээ, антропоморфный кот…

— Протестую! — тут же возопил котяра. — Попрошу без оскорблений! Я не только не антропоморфный, но и даже не прямоходящий!

— Прости! — я вскинул руки в извиняющемся жесте. — Сядем, как белые люди и гигантский разумный кот, разведём в очаге живой огонь, пожарим вкусностей, нальём кофе с коньяком… А потом ты, уважаемый, подробно расскажешь нам, что же здесь происходит, где это «здесь», как нас угораздило во всё это вляпаться, и что нам со всем этим делать.

— Да и нужно ли… — голос Даши неожиданно стал дрожащим, того и гляди — разревётся.

— Так-так-так! Даша, отставить панику! — заявил котяра и по привычке потёрся головой о колени подруги, затем повернулся ко мне. — Дарье Игоревне двойную дозу коньяку в кофе.

— Выше нос! — я поцеловал девушку, прижал к себе. Тихо сказал на ухо, но глядя на Бегемота. — Сейчас нам всё объяснят, и мы что-нибудь придумаем… У нас ведь есть шансы? Бег???

— Даже если вас съели, есть минимум два выхода… — философски взмахнул хвостом котяра.

…

Красный свет, льющийся в открытое окно, придавал нашему скромному жилищу совершенно инфернальный облик, поэтому я закрыл ставни обратно и включил освещение. Стало чуть привычнее, но тут опять повторился разбудивший меня звук.

— Уйй… — скривилась Даша, ставя на огонь кофейник. — Какой мерзкий звук! Бегемот, что это? Или кто?

— Ну, точно не «кто». — ответил котяра, взгромоздившись на табурет и сложив ноги почти по-турецки. — Точно не скажу, но, судя по всему, это формирующие силовые поля так, эээ, «гуляют». Вася, открой, пожалуйста, консерву с павлином, никогда его не ел, хочется попробовать.

— Ладно, павлин так павлин. — пожал плечами я и выставил на стол консервные банки, вчерашние лепёшки, холодную утку, крабовое мясо и кружки для кофе.

— Мне тоже можно кружку. — заявил Бегемот.

— А как, интересно, ты собрался её держать? — удивилась подруга. — У тебя же, прости за прямоту, лапки!

— Не всё так просто. — заявил хвостатый плут, вытянул вперёд лапы, подушечками вверх, а потом они как бы разъехались, образовав вполне нормальное подобие пятипалой кисти — да, тёмная кожа была покрыта местами шерстью, но в целом ладонь походила на человеческую гораздо больше, чем у высших обезьян, например. По крайней мере, большой палец был вполне себе противопоставленный. — Теперь в маскараде нет нужды, все протоколы безопасности и ограничения сняты.

— Похоже, слово «охренеть» сегодня будет звучать очень часто… — покачала головой Даша. — Четыре сустава, я не обсчиталась?

— Именно. — заявил кот и протянул ладонь девушке. — Можешь потрогать, хе.

— Поверю на слово. — подруга повернулась к плите и потянулась к кофейнику. — Тебе тоже кофе?

— Ага. Правда, из ваших кружек мне пить неудобно, ну да ладно, переживу. — хвостатый ловко ухватил банку с павлином и в два движения её вскрыл когтем. Выложил содержимое на тарелку, сцапал здоровенную золотую вилку и отправил кусок мяса себе в рот. — А недурственно! Не хуже фазанов! Вась, плесни коньяку, пока Даша с кофием возится!

— Однако. — я налил по чуть-чуть нам всем троим. — А кошачьим разве можно алкоголь?

— Нельзя, конечно. — развёл лапами котяра. — На работе нельзя. А так, в малых дозах коньяк мне можно в любых количествах.

— Да… — потрясённо заявила Даша. — Вот так, с кружкой в одной, эээ, лапе и вилкой в другой, ты как нельзя больше похож на булгаковского Бегемота!

— Несомненно. Ну, давайте, что ли, за знакомство… — мы чокнулись и выпили. — А теперь чуть перекусим, и вы будете спрашивать, а я, по мере сил, отвечать. И коньяку в кофе больше лей, без бутылки тут, как верно заметил Василий, не разобрать. А разговор, есть опасения, будет долгий. Только вы это, оружие уберите, куда-нибудь из-под рук.

— Хвостатик. — проникновенно сказала Даша. — Если что, я тебя вилкой затыкаю до смерти, поэтому хватит тянуть ко… пса за яйца и выкладывай, что тут происходит. И какова твоя роль в этом, тоже не забудь рассказать.

— Охотно верю. — котяра помрачнел. — Давайте, для начала, чтобы мне не растекаться мыслею по древу, всё-таки пойдём по варианту вопрос-ответ.

— Ладно, уболтал, хвостатый. — подруга откинула со лба непослушную чёлку. — Давай с самого начала: что здесь происходит? А потом уже расскажи, будь добр, где это: «здесь»?

— Ну, с первым — не очень сложно. — Бегемот отхлебнул кофе, и мы увидели воочию, почему он хаял наши кружки — изрядная доля содержимого полилась мимо кошачьего рта. Облизнувшись, котяра продолжил: — Здесь действительно происходит шоу «Робинзон», то есть два специально отобранных участника забрасываются на необитаемый остров с задачей «выжить», где их возможности и действия оценивается, и им начинают подкидывать задачи и ситуации, в которых их поведение будет максимально интересно зрителям. Участвуют восемь команд, разных, и на разных островах. У кого, по прошествии месяца, наибольший рейтинг — тот и победил. Если, разумеется, остался жив… У вас, предупреждая вопрос, на сегодняшнее утро было первое место, и вы отрываетесь от ближайшей команды более, чем вдвое.

— Ну, это радует, конечно. — я глотнул кофе и пристально взглянул на котяру. — А есть ли среди команд… Выбывшие? Насовсем?

— Ну… — хвостатый задумался. — В одной команде — оба попытались свалить с острова на самодельном плоту и утонули, в другой — парня съели хищники, а девушка с горя наложила на себя руки. Их, разумеется, сняли с соревнований и отправили по домам с утешительными призами. Остальные худо-бедно барахтаются, местами там интересно… Отношение вас, людей прошлого, друг к другу не устаёт меня удивлять.

— В смысле «отправили домой?» — не поняла Даша. — Они же умерли?

— Ты тоже умерла. И что? — зевнул Бегемот и отхлебнул ещё кофе. — Будь другом, приготовь ещё этого божественного напитка. Беседа у нас будет долгой, а у меня расход повышенный. Блин, весь облился! Вась, передай, пожалуйста, тряпку!

— То есть, откачали и выперли домой. — резюмировал я, подавая тряпку. — А почему ты назвал нас «людьми прошлого»?

— Здесь тоже всё просто. — хвостатый принялся вытирать мокрую шерсть. — Блин, вся слипнется… Надо баню замутить сегодня, лады? Так вот, по действующим законам, ставить граждан Империи в подобное положение никак не можно — «жизнь и здоровье граждан Империи являются священными и прочее, бла-бла-бла», поэтому подтягивают людей из прошлого — они не являются гражданами, да их и вообще нет в правовом поле. Есть группа лиц, топящих за пересмотр этих законов, но делается у нас всё очень небыстро, поэтому пока это работает.