Дорога из белых лепестков

Радик

Покормив домашний скот, я вошёл в дом переодеться. Окна гостиной выходили на северо-запад, поэтому в комнате днём всегда было недостаточно освещения, лишь на закате несколько лучиков заглядывали через занавески. Солнце в мой дом попадало только на противоположной, юго-западной стороне, это были окна на кухне. Но мне это нравилось, потому что в доме всегда был немного прохладный воздух, даже когда на улице неделями стояла температура плюс тридцать, а то и выше. Заходя домой, я расслаблялся и наслаждался такой манящей свежестью.

В детстве после игр с друзьями на улице, а иногда и после плотного обеда, засыпал, расслабляясь, в прохладной атмосфере родного дома.

Пятистенок у нас был небольшим, снаружи родители выкрасили его в ярко-желтый цвет, чтобы компенсировать нахождение его фасада в тени. Внутри дом состоял из кухни и гостиной, в которой была еще одна комнатка – спальная, отделенная платяным шкафом. Также в доме было две печки, одна на кухне, большая, на которой мама часто пекла вкуснейшие пироги, вторая в гостиной, для обогрева дома в осенне-зимний период. Когда я был маленьким, брал картошку, мыл её, тонко – тонко нарезал кружочками, раскладывал на чугунную раскаленную плиту и жарил до хрустящей корочки. Иногда посыпал сверху солью, которая приятно поскрипывала на зубах.

Я прошёл в комнату, чтобы сменить одежду. Старая футболка, предназначенная для работы в огороде, висела на спинке стула в моей комнате. Я осмотрел её с двух сторон, понюхал… «Ещё денек можно поносить, – решил я, – всё равно на улице жара, и через 10 минут буду весь потный и мокрый, в бане постираю её, как закончу все дела». Надел футболку, рабочие спортивные штаны с серой полоской по боковым наружным швам и накинул кепку. Прошел на кухню, попил воды. Выходя из двери, надел резиновые тапочки, взял по пути лопату и вышел в огород.

Я окучивал картошку, когда в огород пришла мама, а за ней дядя Гаяз.{{ }}Стоя около калитки между малым и большим огородами, мама помахала, привлекая мое внимание:

– Сынок, тут дядя к тебе пришёл, – повысив голос, крикнула мама.

– Привет, Радик, – помахал мне Гаяз. Дядя выглядел уставшим: лицо красное, на лбу бисеринки пота, ворот рубашки мокрый от пота. Он тяжело дышал.

– Привет, дядя, – поприветствовал я его в ответ. Затем правой рукой с размаху воткнул ковш лопаты в рыхлую землю между кустами картофеля.

– Я сейчас подойду к тебе, – крикнул он.

Дядя Гаяз быстро преодолел расстояние между нами и остановился напротив меня. На его лице читалась тревога. «Что-то плохое случилось», – пронеслась у меня мысль, и по телу пробежали мурашки.

– Ты выглядишь встревоженным. Что-то случилось? – спросил я, внимательнее присмотревшись к нему.

Он кивнул головой.

– Да случилось. Выслушай меня, пожалуйста.

– Хорошо.

– Насколько мне известно, твой друг Рамис испытывает тёплые чувства к дочери моего соседа, Мансура, – начал дядя.

Я сдвинул брови и кивнул, подтверждая его догадки. Начало разговора мне уже не нравилось.

– Около двадцати минут назад ко мне пришел Мансур и сообщил, что Нина нашла жениха для Мариам. Утром приезжали родители жениха, знакомиться, – выдавил он, вытирая ладонью капли пота со лба, стекающие через густые брови ему в глаза, – насколько я понял, они договорились о никахе, который организуют завтра утром. Нина спешно собралась, и они увезли Мариам в Шемордан.

– Но ведь…

– Мариам не знает, зачем они едут в Шемордан, – перебил он меня.

У меня всё похолодело внутри и камнем упало вниз.

– А как же Рамис, он ведь ничего не знает? – с ужасом произнёс я.

– Именно поэтому я и пришёл. Мансур попросил меня сообщить тебе, – с дрожью в голосе проговорил Гаяз и трясущейся рукой достал из кармана протёртых, полинявших брюк кусок газеты, протянул его мне и продолжил, – здесь адрес сестры Нины. Её зовут Зухра. Она живет в Шемордане. Именно она и нашла потенциального мужа для девушки твоего друга.

Я взял записку и развернул. Корявым почерком синей ручкой там был написан адрес: село Шемордан, ул. Комсомольская, дом 211. Я перевёл взгляд на Гаяза.

– Значит, Мансур хочет, чтобы Рамис узнал о том, что они увезли Мариам? – уточнил я.

– Да. Сообщи другу! Если он по-настоящему любит эту девушку, если решит её найти, передай ему записку. Мансур сказал, что это будет подсказкой, откуда начинать поиски.

К нам поближе подошла мама, она уже несколько минут слушала рассказ Гаяза. Я смотрел то на дядю, то на маму, ковыряя ногтём деревянный черенок лопаты. Так мы простояли несколько минут посреди картофельного поля под палящим полуденным солнцем.

– Тогда я прямо сейчас отправлюсь искать Рамиса, – я перевёл взгляд на маму, как бы спрашивая её.

Она нервно перебирала пальцы на руках.

– Иди, сын, огород может и подождать, – кивнула она, – ты знаешь, где сейчас Рамис?

– Ээ, нет, – почесал я затылок, – могу лишь предположить, что он или дома, или в гараже отца, на его работе. Рабочая машина дяди Фарида на днях заглохла в Кукморе, и они хотели выяснить, где поломка, чтобы начать ремонт.

– Сходи к его родителям, мать, наверняка, дома, она подскажет тебе. Тем более дом их ближе к нам, чем правление колхоза, – посоветовала мне мама.

– Хорошо, сменю одежду и сразу пойду к ним, – торопливо сказал я.

Гаяз и мама одобрительно кивнули. Я вытащил лопату из земли и отнёс её в кладовку, где хранились все инструменты.

Я забежал в дом, быстро переодел штаны и футболку и побежал к родителям Рамиса.

Через десять минут я уже открывал ворота и входил во двор, где жили мать и отец моего друга. Тётя Зульфия сидела перед сараем на солнышке и чистила картошку.

– Здравствуйте, тётя Зульфия, – поздоровался я, переводя дыхание.

– Привет, Радик, – она подняла голову и, щурясь от яркого солнечного света, посмотрела на меня, – проходи, рада тебя видеть! – улыбнулась мать Рамиса.

– Мне нужен Рамис, тётя Зульфия, вы не знаете, где он сейчас может быть? – спросил я нетерпеливо.

– Рано утром он ушел на работу к отцу. Они там машину ремонтировали. Фарид сказал, что какая-то деталь сломалась, но я в этом ничего не понимаю. Название совсем вылетело из головы, – она задумчиво сдвинула брови к переносице, пытаясь вспомнить название детали.

– Тогда я отправлюсь туда. Мне срочно нужен ваш сын, я должен передать ему кое-что, – объяснил я, не вдаваясь в подробности.

Тётя Зульфия напряженно посмотрела на меня.

– Хорошо. Не буду задерживать тебя расспросами.

Глубоко внутри я обрадовался, что не надо терять время на объяснения, но внешне оставался серьёзным.

– Потом обязательно всё расскажу, тетя Зульфия, – я рукавом футболки смахнул капли пота с виска, и обратился к матери Рамиса, – можно у вас попить воды?

– Да, конечно. Зайди в дом, на столе стоит кувшин с кипячёной водой, кружки ты знаешь, где стоят, – заботливо произнесла тётя Зульфия.

– Спасибо, – почти на ходу сказал я, зашел на кухню, быстро попил воды и вылетел из дома. Уже выходя за ворота, прокричал, – я убежал!

– Хорошо, пока! – крикнула она мне вслед.

И я, набирая скорость, поспешил на работу дяди Фарида. Сердце тревожно билось в груди, а ноги сами несли меня вперёд. «Надеюсь, Рамис сейчас там» …