Лирика

В городском саду

Круглы у радости глаза и велики у страха,

и пять морщинок на челе от празднеств и обид…

Но вышел тихий дирижер, но заиграли Баха,

и всё затихло, улеглось и обрело свой вид.

Всё стало на свои места, едва сыграли Баха…

Когда бы не было надежд – начерта белый свет?

К чему вино, кино, пшено, квитанции Госстраха

и вам – ботинки первый сорт, которым сносу нет?

«Не всё ль равно: какой земли касаются подошвы?

Не всё ль равно: какой улов из волн несет рыбак?

Не всё ль равно: вернешься цели ли в бою падешь ты

и руку кто подаст в беде – товарищ или враг?»

О, чтобы было всё не так, чтоб всё иначе было,

наверно, именно затем, наверно, потому

играет будничный оркестр привычно и вполсилы,

а мы так трудно и легко всё тянемся к нему.

Ах, музыкант мой, музыкант, играешь, да незнаешь,

что нет печальных и больных, и виноватых нет,

когда в прокуренных руках так просто ты сжимаешь,

ах, музыкант мой, музыкант, черешневый кларнет!