Дом Крови

Глава 4

Сам герцог Энис Бенуа старший вернулся с охоты после полудня. Ему доложили про то, что прибыли высокородные гости, и собственно про причину их прибытия. И он поспешил вернуться, с добычей и в хорошем расположении духа. Кавалькада в три десятка всадников с десятком собак прискакала обратно, притащив пару туш кабанов, и подняв знатный переполох в замке. Пока его ожидали, нас немного покормили, объявив, что вечером будет пир.

Не желая лишний раз светить свои физиономии мы с Германом тихо сидели в комнате. Предоставив вести переговоры тем, кто учился делать это с рождения. Ни ему ни мне не было нужды держать лицо и вести светские разговоры. Так что мы притаились, сидя в выделенной комнате, изнывая от безделья и неизвестности. Полночь вернулась вслед за Харви, облазив половину замка.

Пир устроили в общем зале, вообще для местной знати не сильно много развлечений. Балы, пьянки на пирах и выезды на охоту, а зачастую все это сменяет друг друга. Ну и дуэли конечно.

Ближе к вечеру в большой зале начали готовится, составили несколько столов, все строго по сословию, притащили несколько бочек вина, и наготовили разнообразных блюд. На кухне вовсю уже жарили кабана на вертеле, что приволок герцог. Как по мне это был полный идиотизм. У нас все дни были на пересчет, и скоро орден пойдет по следу, а мы тут на пирах сидим. И я сидел мрачнее тучи, когда нас пригласили за стол.

Сам герцог Бенуа создавал двойственное впечатление: мужчина средних лет в расцвете сил, с небольшим круглым брюшком и открытым, круглым лицом. Вдовец, его дражайшая супруга скончалась от неизвестной болезни, которую не смогли вылечить целители. С хорошо поставленным густым голосом, он много шутил, улыбался, и заразительно смеялся. Создавая образ такого свойского человека. Если бы не одно но, он герцог. А все герцогства — это змеиная яма, и дружелюбные и добрые тут в принципе долго не живут. Их девиз: забери все у слабого, или заберут у тебя.

За ним ходил следом его придворный маг, одетый во все темное, словно мрачная тень — барон Калман де Шерон. С тонкими поджатыми губами и холодными колючими глазами поверх большого горбатого носа он походил на вечно недовольного грача переростка. Дипломатом герцог был превосходным, что не говори. Он всего с пару часов разговаривал, а вызнал уже все. И про то, кто мы такие, про нападение разбойников, которых обещал обязательно наказать по всей строгости. И даже про бойню на поляне. Услышав про большую бучу, он тревожно переглянулся со своим магом, уточнив, где именно это произошло. Все-таки это было на границе его земель.

Он конечно прилюдно пообещал оказать всякую посильную помощь. Но, прямо расплывался в просьбах немного погостить. И ничего не хотел слушать про то, что нам нужно срочно ехать, мотивируя это тем, что разбойники могут снова напасть. А пока их ловят, мы просто обязаны погостить. Заодно не забывая расхваливать своего старшего сына, который с трудом стоял еле протрезвев, и то не до конца. Но достаточно, чтобы одеться и извиниться за небольшой курьез.

Когда мы пришли в зал, к нам подошел злой и хмурый Харви. Оказалось, время тут даром никто не терял, к нему уже подходили с щедрым и настойчивым предложением остаться работать на герцога. Маги нужны всем, а простолюдины маги, это сравнительно недорогой и ценный товар. Тем более кузнец-артефактор. Такое же предложение получила Ирма. А значит и к нам тоже подойдут.

Но самое забавное было то, что самое эксклюзивное предложение получила наша Элизабет. Ей не напрямую, но даже такой деревенщине как я было понятно: ей сватают старшего сына герцога — Арона Бонье, который с трудом стоял и икал, пытаясь протрезветь. Вдобавок, ушлый герцог когда узнал о гостях, послал весть своему соседу родственнику, который вот-вот должен был прибыть, а значит все пойдет по новой.

Видно для создания массовки, пока не прибыл его родственник, герцог Бенуа созвал всех, кто имел хоть какой-то титул и умел себя вести соответствующе. И теперь огромный замок герцога Бонье стал похож на птичий двор, тут было не протолкнуться: всюду расхаживали похожие на важных павлинов рыцари в табардах и шапочках с перьями; и дамы, словно преисполненные собственной важности курицы с белеными лицами и нарумяненными щеками, закутанные в ярды старого дамаста, мятого шифона и крепа. И еще мы.

Где-то выкопали менестреля, который теперь тренькал на лютне развлекая присутствующий народ. А с балкона второго этажа хмуро взирал на все это действо начальник стражи, бандитского вида громила с изрезанным в былых стычках лицом. Все это пиршество было полностью фальшиво, как и улыбки местечковой знати.

— Не нравится мне тут. — Проворчал больше сам себе Герман, подтвердив мои мысли.

— Четырнадцать, — тихо ответил я ему.

— Что? Не понял, чего четырнадцать. — Он покосился на меня.

— Стражи, четырнадцать стражников, — ответил я ему, привычно сосчитав. — шесть сверху с арбалетами, не считая вон того здоровяка с бастардом. И по двое у каждого выхода, еще двое за вон той портьерой. И двое вон, — я кивнул в сторону парочки разряженных, словно попугаи громил, — пытаются выглядеть как гости. Это я не считаю самого герцога, его сына, гостей и прислугу. Герцог так испугался лесных разбойников, что решил нас окружить солдатами на пиру?

Герман сверкнул своими серыми глазами, снова оглядев зал. Но тут к нам прямым ходом шел управляющий, заметив это я пихнул в бок Германа:

— Герман, — торопливо зашептал я, — если что, нам уже предложили работу, ты ничего не знаешь, ссылайся на Лизи и Франко. И не вздумай пить.

Управляющий поджал губы, окинул нас взглядом. И по сословию и по возрасту он был старше, и не желая зарабатывать проблемы на ровном месте, я склонился в почтительном поклоне, как младший старшему.

— Здравствуйте, господин.

— Здравствуй, — остановившись, он оглядел нас, я склонился в поклоне, а вот Герман тупил, с вызовом смотря ему в глаза.

Заметив это я заскрипел зубами от раздражения. И пихнул его еще раз в бок, он оглянулся на меня, и все же переборов себя склонился, но больше для вида.

— Ты же Дарий? Следуй за мной. С тобой хочет поговорить мой господин. — И не дожидаясь ответа развернулся.

Я стрельнул в Германа глазами призывая его к терпению и пошел за управляющим. Проходя глянул как Элизабет одев на лицо дежурную маску холодной учтивости, старательно делает вид, что ее не тошнит от полу пьяного Арона Бонье, который неуклюже пытался сочинять комплименты.

Мне прошли в небольшую комнату, в котором располагался гостевой кабинет. На стенах висели головы животных, показывающие какой удалой охотник местный герцог. А на всю правую стену располагался длинный книжный шкаф, который был заполнен всем чем угодно, но не книгами. Посуда, бутылки со спиртным, какие-то трофеи, но книг не было. Когда мне сказал управляющий, что меня хочет видеть хозяин, я подумал, что сам герцог, а оказалось, меня хотел видеть его младший сын. Он с сидел в слишком большом для него отцовском кресле, буквально утопая в нем. Рядом стоял грозного вида бородатый мужик в доспехе, телосложением напоминавший кирпичную стену, держа руку на рукояти бастарда.

Энис младший еще не научился смотреть так, как смотрят все костеродные на людей ниже себя по сословию, и природная любознательность и детская наивность отчетливо сквозили в его голубых глазах. Видно время у него поджимало, и дождавшись от меня приветствия и поклона, он взял сразу быка за рога, своим детским писклявым голосом сказав мне в лоб:

— Мне нужно, чтобы ты работал тут, на мою семью.

Я мысленно усмехнулся, узнай кто я, он точно не захочет, чтобы я тут работал, но ответил, как полагается приложив всю свою учтивость, как отвечают простолюдины высокому господину:

— Простите господин, — новый поклон, — но я никак не могу принять ваше предложение, мне сделала предложение госпожа Моретти, и теперь я работаю на нее.

— Да как ты смеешь, — взорвался в притворном гневе мужик, который стоял рядом и смотрел на меня как на грязь под ногами, — к тебе проявили радушие, пустили в дом и посадили за стол, а ты оскорбляешь отказом самого герцога. Ты видно не знаешь, что бывает с теми, кто дерзит костеродным⁈

Внутри как два цветка, расцвели раздражение и смех. Я чуть не зашелся в истеричном хохоте серийного маньяка, и с трудом себя переборол. Старый добрый метод: хороший и плохой. Только вот я не простая деревенщина. Я, мать вашу, убийца с самых темных улиц нижнего города, и душил всяких ублюдков их же собственными кишками. Так что угрозы на меня в принципе не действуют. Ну Лизи, втянула нас всех в хрен пойми куда, и совершенно непонятно, как отсюда выбираться, лучше бы с бандитами в поле подрались. Там хоть знаешь, чего и от кого ожидать. Да и шансов вырваться с боем было куда больше.

— Еще раз нижайше прошу прощения господин, но я более не властен над своим выбором. Думаю, вы меня понимаете. Вам придеться решать все вопросы с госпожой.

— Чушь полная! Ты что, за идиотов нас держишь⁈ — Прорычал бородач плюясь слюнями и стискивая рукоять своего меча.

Но его прервал мальчишка, подняв руку, останавливая слюнявый поток угроз.

— Я понимаю, это наверное для тебя непривычно. Но моя семья может тебе многое предложить, защиту и кров, работу с хорошей оплатой, теплое место и звание. Поверь, такое мало кому предлагают, советую хорошо подумать. Завтра утром скажешь свой ответ. А сейчас ступай, наслаждайся праздником.

Я снова поклонился поблагодарив его, и попятился назад избегая встречаться взглядом с бородачом и управляющим. Если мелкий может в силу возраста не заметить мой взгляд, то эти двое запросто.

Возвращаясь, я столкнулся с взглядом с Элизабет, она кинула на меня озабоченный взор, и я ей подмигнул, мол прорвемся, и не такое проходили. Германа в нашем углу я не застал, видно тоже пригласили на приватную беседу. Да, собственно, единственная причина по которой нас троих пустили сюда и позволили присутствовать на пиру — это завербовать на работу у герцога. А так мы всего лишь чернь, то и сидеть за барским столом нам не положено.

За нашим столом сидел надутый, злой Харви, сверкая глазами и недовольно топорща посмешище, которое он бородой называл. Сразу видно, что человек получил заманчивое предложение, от которого нельзя отказаться. Сев рядом с ним я окинул зал взором, почти все наши были заняты, их осаждали люди герцога. Сам герцог смеялся и шутил, его глаза светились, он был счастлив, для него это была распродажа, время заключать выгодные сделки, и он всячески пытался урвать побольше. Уверен, каждый уже пожалел, о решении ехать в замок. Даже Франко, он был ранен и еле сидел, и то отбивался от какой-то дамы в мятом платье, годившейся ему в матери, но решившей попытать счастья.

Но тут подали хрюшку на здоровенном подносе, исходящего аппетитными запахами. И герцог хлопнув в ладоши призвал всех за стол, насладиться едой и выпивкой. Аппетита не было от слова совсем, так что я просто ковырялся вилкой в блюде. Смотря на стол, за которым взяли в плотный оборот наших девушек. Единственная кто избежал такого настойчивого внимания, то была Алисия, она просто зыркала пустой глазницей на своих собеседников. Но и то к ней постоянно кто-то клеился.