Сыщик поневоле

Идти туда у меня не было никакого желания, и я свернул на красивую набережную. Здесь дорожка была засыпана мелким гравием, но в остальном все было как на улицах — широкие газоны, маленькие столбики для оплаты игры, каждые метров триста небольшие рощицы с беседками, разве что домов не было. Никаких противных запахов, как от каналов, я здесь не чувствовал. Почти везде, где каналы впадали в реку, сидели рыбаки. Устроившись на одной из скамеек рядом с рощицей, я задумался, что же мне делать дальше. Бесцельные прогулки хороши, но не всю ночь до утра!

Солнце начало садиться где-то в конце реки. Закат оказался невероятно красивым — ярко-розовые облака, красноватые отблески на воде от заходящего светила — какая-то чуть искусственная, но от этого не менее гармоничная картина. Тут-то все и началось.

Едва солнце скрылось в водах реки, как из беседки в рощице послышался шум ссоры. Я обернулся. Из беседки, откуда до этого доносилось ставшее мне привычным сопение совокупляющихся, на которое я перестал обращать внимание, выскочил какой-то мужчина, оправляя на себе балахон. Торопливо, не оглядываясь, он пошел к ближайшей улочке, и скрылся в темноте. Но раздраженная женская речь и мужское похохатывание из беседки становились все слышнее. Вдруг в невнятный разговор ворвались бодрые крики:

— Ах так, тогда «насилие»!

— Насилие!

— Насилие!

— Не колготись, красотка, втроем мы тебя до смерти затрахаем, ты же этого хотела?

Не отдавая себе отчета, я вскочил на ноги и помчался к беседке. Когда я влетел в туда, один из мужчин резко ударил пыштнотелую женщину по голове, и она упала лицом вниз.

— Гиорда, давай за тачкой! Отвезем ее в подвальчик, я знаю один недорогой.

Тот, к кому обращались, похотливо похохатывая, повернулся, и тут увидел меня.

— Нашего полку прибыло! Что, парень, хочешь присоединиться?

— Нет. Оставьте женщину, — рявкнул я.

Один из насильников резким движением разорвал на даме балахон.

— Смотри какая красотка, ты, дурак, своего счастья не понимаешь! Заплати сколько сможешь. Нам до цены убийства не хватает тысячи очков. Добавишь?

Сорвавший одежду с женщины потрясал тканью, зажатой в руке. Только тут я наконец-то включился. Ближе всех ко мне стоял парень, которого называли Гиордом. Расхлябанный, по-видимому, навеселе, он не въезжал в ситуацию.

Я стукнул ладонью по кнопке на входе, мысленно проговорив: «пять очков, участие в потасовке». Затем схватил Гиорда за шкирку и выкинул его из беседки. Пролетев пару метров, он упал лицом в гравий, и замер. До остальных начало доходить, что что-то пошло не по их сценарию.

Мужик с тряпкой замахнулся на меня, но я перехватил его руку и дернул на себя. Легкое касание пальцем… Досада, отключающие точки не работают! Видимо, не предусмотрено программой. Какой идиот писал сценарий игры? Пришлось добавлять: подтянув зажатую в его руке ткань к себе, я резко дернул и противник резко крутанулся на месте. Обхватив его за талию, я вышвырнул мужика вдогонку к Гиорду и повернулся к оставшемуся насильнику. Лицо у него исказилось страхом. Из всех троих он был самым хлипким, и, по-видимому, самым трусливым. В драке ничего нет хуже противников-трусов, никогда не знаешь, чего от них ожидать.

— Еще движение, и я убью ее! — закричал он, падая на колени и занося над женщиной небольшой перочинный ножик.

Беседка эта была сделана очень просто. Одна сторона открыта — вход-выход. По сторонам от него скамеечки, а три остальных занимала широкая лавка. Сейчас, после захода солнца, здесь царит полумрак, едва рассеиваемый мелкими, с ноготь величиной блеклыми светильниками.

Я стоял в проходе, на полу в центре лицом вниз лежала крупная женщина, а дальше — наклонившийся над ней субтильный тип. В руке нож, напряженно смотрит на меня. Позади и чуть выше его головы — лавка для любовных утех. Отлично!

Метод отвлечения. Бросаю резкий взгляд вверх-вперед, за спину агрессору, словно оттуда исходит опасность. Тип инстинктивно дергается и поворачивает голову, делая одновременно движение вверх, чтобы оценить угрозу. И ударяется виском о ребро скамьи, оседая вниз. А нож падает острием прямо на шею женщины. Кровь ударила как из шланга.

— Убийство по неосторожности, — гремит над головой механический голос.

Думать некогда. Выхватываю из кармана черный жетон, найденный в траве, вкладываю в ладонь женщины и резко сжимаю ее пальцы. «Ну же, аптечка, работай!» Рана на шее исчезает, словно ее и не было. Но механический голос не унимается:

— Внесите плату за непредумышленное убийство. У вас сотая доля часа. Время пошло.

Я оглядываюсь, ничего не понимая. Ведь спас же ее, она жива! Никто ее не убивал! Дотрагиваюсь до шеи. Пульс есть, она жива, просто без сознания. Тикает метроном. Вначале тише, потом все громче.

— Оплатите непредумышленное убийство, напоминает голос. Несвоевременная оплата карается штрафом в десятикратном размере.

С кого они требуют денег? Ресницы женщины вздрагивают. И тут я узнаю ее — это же Миуми!

— Миуми, ты жива? — тормошу я ее.

Метроном взрывается особо громким звуком и стихает.

Одновременно что-то жалит меня в ладонь. Дергаю рукой, потом смотрю на нее — прямо по центру ладони круглое красное пятно, словно вбитое каленым железом клеймо.

— Плата за непредумышленное убийство пятьсот пятьдесят очков. Дополнительно на нарушителя накладывается штраф в пять тысяч пятьсот очков. До уплаты вышеозначенной суммы вы не можете покинуть игру.

Механический голос, наконец, затыкается. А я получаю удар по затылку. И отключаюсь.