Здесь вам не клан 3

Глава 8

Я думал, что доски сломаются, когда Прохор обрушился на них всей своей стокилограммовой тушей, но чуваку повезло. Локти оружейника уперлись в ступени, а пальцы двух рук намертво вцепились в канат. Штанина комбеза, в том месте, где её оплело щупальце, разорвалась. Проступила кровь.

Спас положение Игнат.

Файербол врезался в конечность кракена.

Плоть существа вспыхнула, начала скукоживаться и чернеть, затем юркнула в яму. Очередной рёв возвестил о недовольстве нашего оппонента.

Я бросился на помощь Прохору.

— Прикройте их! — крикнула Аврора.

Не знаю, на что я рассчитывал. Вытащить из пропасти сына кузнеца у меня бы не получилось — слишком большой вес. Да и мост начал жалобно скрипеть, раскачиваясь во все стороны. Хватаясь за вертикальные канаты и неустойчивые «перила», я добрался до середины навесной конструкции.

Прохор подтягивался изо всех сил, но ему не хватало точек опоры. Ноги здоровяка болтались над пропастью, лицо и шея покраснели от натуги. Я вцепился пальцами правой руки в провисающий канат, а левую ладонь протянул другу. Молчун сумел сделать рывок и вцепиться мне в предплечье. Тяжелый, сука. Напрягаюсь всем телом, упираюсь ногами в доски, а мост ещё и раскачивается, наращивая амплитуду. В какой-то момент оружейник исхитрился подтянуть ногу и забросить её на доску. Справившись с этой задачей, селянин отпустил мою руку и самостоятельно выбрался из провала. Я увидел, что одна из деревяшек сломалась — её половинки висели на верёвочных обрывках.

В яме что-то шевельнулось.

Я не стал ждать милости от природы. Собравшись с духом, представил световой столп, бьющий во тьму из раскрытой ладони. Выпрямил руку, целясь в клубок щупалец и разверстую пасть кракена.

Вкачиваю ману.

Даже не в технику...

Обычный образ.

Световой луч вспарывает тварь, выбивает из неё шипение, клацанье и утробный рёв. Сразу три конечности метнулись к провисшему мостику, но их сбили электрический разряд, файербол и ледяное копьё. Я продолжил атаку, наслаждаясь агонией монстра. А потом остановился. Туша хищника, обрамлённая извивающимися обрубками, всплыла из полумрака, конвульсивно подёргиваясь.

Тварь была мертва.

— Жесть, — вырвалось у Нарбута.

Ловлю на себе восхищённый взгляд Авроры.

Мы с Прохором благополучно добираемся до противоположного края обрыва.

Посылаю сигнал Лагранж:

Перебирайтесь по очереди.

Поворачиваюсь к здоровяку.

— Покажи ногу.

Прохор опускается на пол, прислонившись к стене. Закатывает окровавленную штанину. Выглядит всё плохо, но не катастрофично. Содрана кожа, местами — синяки и кровоподтёки.

— Сможешь исцелиться?

— Угу, — буркнул Молчун.

И тут меня посетила мысль. Зачем Прохору попусту расходовать ману, если с нами идёт Инна? Соколова — не боевой маг. Вот пусть и работает.

Транслирую Авроре:

Отправь к нам Соколову.

— Начинать? — спрашивает Прохор.

— Погоди.

Через минуту девушка присоединилась к оружейнику, оттеснив меня от пациента. Я же получил возможность отвлечься и проследить за тем, как остатки отряда перебираются через мост. Надо отдать должное Авроре — она отправляла всех в том порядке, который я назначил у входа.

Выдвигаюсь в коридор.

Ко мне присоединяется Ефим.

Лабиринт кажется обычным — пять метров прямого коридора и поворот налево. Что за углом — одному ректору известно. До моего слуха доносятся гул, лязг, скрежет, утробный рёв и... истошный, полный ужаса крик. Вроде бы, девушка кричала. Не уверен, но голос мог принадлежать Василине — жирухе, с которой мне пришлось убирать додзё на прошлой неделе.

Значит, в лабиринт проник новый отряд.

Или два.

— Халява ребятам привалила, — посетовал Комков. — Пройдут мост без приключений.

— Лабиринт постоянно меняется, — покачал головой Ефим. — Система ведёт их по другому маршруту.

— Такое возможно? — опешил я.

— В Магикуме самая дорогостоящая полоса препятствий в мире, — блеснул эрудицией Нарбут. — Здесь электроники и артефакторики столько, что космонавты обзавидуются.

Честно говоря, я не думал, что в этом мире есть космонавтика. Просто не укладываются такие вещи в голове, не стыкуются с колдунством, гримуарами, зельями и порталами. С другой стороны — что мешает? Память предшественника подсказала, что в одной только России три космодрома. Плюс инфраструктура, развёрнутая Национальным Аэрокосмическим Агентством. И эта инфраструктура включает вездесущие порталы. Горизонтальные, с точками выхода на орбиту. Местные космонавты стартуют в арку, выныривают из портального кольца в невесомость и экономят весь запас топлива. Думаю, вы уже поняли, что здесь отдых в орбитальном отеле с искусственной гравитацией — норма. А билеты на челноки для богачей стоят несоизмеримо дешевле, чем в моей реальности...

Лагранж доложила о состоянии Прохора:

Инна справилась.

Отлично.

— Идём дальше, — сказал я вслух.

За углом нас ожидал ещё один коридор. Несколько минут мы шагали без приключений, один раз попали в тупик. Коридоры врастали в тёмные тоннели, перемежались с лестницами и металлическими скобами, прикрученными к стенам. На тридцатой минуте нам пришлось форсировать озеро, наполненное холодной водой. Даже не озеро, а резервуар, если учесть особенности локации. Ноги промокли.

В длинном коридоре сработала ловушка.

Я услышал звук раздвигающихся секций, а потом в лабиринт полезли твари.

— Таранты! — вырвалось у Нарбута.

О тарантах я никогда не слышал. Ни в этой жизни, ни в прошлой. Всё выглядело так, что на нас прут паукообразные штуковины — волосатые, мясистые, размером с собаку. Причём этим зверюгам было до фонаря по потолку бежать, полу или стене. И они, сука, были быстрыми.

Ефим сделал шаг вперёд, заслонив нас всех, выставил руки и собрал из воздуха ледяной щит. Я впервые видел эту технику в исполнении студента. Крепкая стена льда, перегораживающая коридор в сечении. Первые таранты стукнулись о лёд, злобно заверещали и начали колотить о прозрачную плоскость передними лапами. По щиту пошли трещины.

— Не выдержит, — сказал Ефим. — У меня ранг слабоват.

— Можно? — к нам протиснулся Прохор. — Я сейчас.

— Давай, — хмыкнул я. — Размажь их.

Здоровяк полез в карман комбеза, достал оттуда небольшой мешочек, развязал тесёмку и высыпал горсть пепла себе под ноги. Губы Молчуна зашевелились, произнося заклинание. Я не сумел разобрать ни единого слова. И даже понять, что за язык использует сын кузнеца.

Из пепла восстали два скорпиона.

А может и не скорпиона...

Призванные монстры были достаточно крупными, ничем не уступая тарантам. Существа шипели, изгибали многосуставчатые хвосты, клацали челюстями. Брр...

Я отступил на пару шагов.

Ефим последовал моему примеру.

Между тем, пауки пробили ледяной щит, воздвигнутый Затоцким, и устремились в нашу сторону. Осколки льда рассыпались по коридору, в преграде образовалась дырка с неровными краями.

Прохор вновь что-то шепнул и указал на хищников.

Скорпионы сорвались с места. Всего две особи, но двигались призванные твари гораздо стремительнее атакующих. Миг — и хвосты впиваются в волосатые тушки. Пауки дёргаются, верещат, но ничего не могут поделать. Скорпионы взмахивают когтистыми передними лапами и вспарывают хитиновые мешки без особых проблем.

Прохор не тормозит.

Сыпанув ещё немного чёрного порошка, мой оружейник создал дополнительную пару бойцов. Вчетвером скорпионы начали быстро расправляться с передовым отрядом тарантов... Вот только пауки прибывали и прибывали.

— Прохор, назад, — приказал я. — Игната ко мне!

Вяземский поменялся местами с оружейником.

— Приготовься к бою, — сказал я.

Огневик кивнул.

Ладони паренька мгновенно окутались багровым свечением — я увидел, как формируются файерболы.

Скорпионы успели перебить изрядное количество тарантов, но силы оказались неравны. Вот уже первый скорпион, атакованный пауками, рухнул на землю, задёргался и рассыпался в прах. Часть пауков ломанулась к нам, огибая препятствие, часть с удвоенной яростью накинулась на порождения пепельной магии.

— Жги, — бросил я через плечо.

Игнат швырнул первый файербол, целясь в группу из трёх тарантов. Яркая вспышка — и пламя охватило мясисто-волосатые покровы. Зверюги задёргались в огне, быстро съежились и почернели. По ушам ударили шипение и отвратительный визг. Второй файербол угодил в гущу монстров, но попутно спалил одного из наших скорпионов.

— Осторожнее, — предупредил я.

Третий скорпион пал.

Формирую световой шар и включаюсь в сражение. Огненные и световые сгустки полетели одновременно, выжигая чудовищ дотла. Впрочем, пауков набежало столько, что двое прорвались вперёд, сумев обойти по потолку героически дерущегося скорпиона и полыхающие зоны на полу.

— Катя!

Девушка ударила из-за моей спины молнией.

Первый тарант отвалился от потолка и грохнулся наземь, исступлённо задрыгав лапками. Второго добил огневик.

— Что с маной?

— Норм, — Игнат стиснул зубы.

— Смотри, не переусердствуй.

Пауки всё ещё перли на нас, но их поголовье уменьшилось. Мы с Вяземским продолжали бить в одну точку, создав непроходимую стену огня. Вскоре таранты закончились, и мы облегчённо перевели дух.

— Всем на восстановление, — приказал я. — Кто участвовал в бою, займитесь медитацией.

Аврора.

Слушаю тебя.

Насколько далеко простираются твои ментальные возможности?

Смотря что ты имеешь в виду.

Ты способна воздействовать на монстров? Ну, подавлять их волю или причинять боль на психическом плане.

В теории — да. Я никогда не практиковалась в таких вещах... То есть, с людьми практиковалась, но не с монстрами.

С людьми?

Девушка замялась, но ответила:

Мой инструктор по менталистике. Вроде гувернёра, отец нанял.

Понятно. Я хочу, чтобы ты попробовала сделать это со зверями. Любой психический удар, который их задержит или остановит.

Думаешь, ещё будут монстры?

Кто знает...

Ладно. Я попробую.

Усевшись в медитативную позу, я молниеносно вошёл в транс и начал восстанавливаться. Засёк время — пяти минут нам должно хватить, чтобы пополнился энергетический запас. Пусть не целиком, но кому сейчас легко.

— Подъём! — гаркнул я, бросив взгляд на часы.

Телефон у меня в нарукавном кармане. Особо не мешает, но удобно доставать. Карман на липучке, что необычно для полувоенной формы.

Переступив через догорающие паучьи останки, я углубился в коридор. Добрых полсотни метров мы прошагали, не сталкиваясь с ловушками и серьёзными препятствиями. Мне кажется, прошла целая вечность с момента, когда распахнулись ворота в лабиринт. На деле сейчас только первая пара закончилась. А у меня ещё факультатив, додзё и госпожа Брукс, безжалостная и беспощадная.

Коридор петлял, разветвлялся, изредка заводя нас в тупики, на верхние и нижние ярусы. Дважды нам попадались металлические лестницы, трижды — люки с шестами, как у пожарных, по которым надо было съезжать вниз. Лабиринт лязгал, гудел, оглашался воплями, рёвом хищников, треском электрических разрядов. На сороковой минуте похода мы выбрались к тарзанке, по которой предстояло перебраться в следующую локацию полосы. С потолка свешивался канат с закреплённой на нём перекладиной. Чтобы дотянуться до перекладины, не упав в яму со зловонной жижей, нам пришлось выстроить живую цепь. Крайним звеном цепи был я, намертво вцепившийся в лапищу Прохора. Прогнувшись под приличным углом и уперев ноги в край ямы, второй рукой я дотянулся до низко виясящей перекладины. В этом месте коридор превращался в туннель с тусклой подсветкой.