Черные начала. Том 6

Честно говоря, у меня было стойкое ощущение, что их ко мне подослал Гой, чтобы я немного спустил пар. Типа выиграл, молодец, держи девочек, чтобы расслабиться и набраться сил. Да только вряд ли я наберусь сил, если их будет несколько, да и меня интересовало сейчас другое. А именно пилюли, которые я купил у Рун, и эффект, который они могли принести.

— Хочу напомнить, что ты не успеешь до завтрашнего дня подняться на уровень, — напомнила Люнь, когда я вернулся в комнату.

— Да, знаю, — покрутил я пилюлю между пальцев.

— И перед боем их не используешь, если ты подумал об этом, так как они проверяют всех на входе, — предупредила она. — Ты как себя, кстати, чувствуешь? Нормально?

— Странно, если честно. Очень странно. Вернее… — я пытался подобрать слова, чтобы описать своё состояние. — Я чувствую себя как обычно, уже привык к немного странному ощущению, и мир вроде как кажется уже обычным, но во время боя…

— Ты что-то почувствовал.

— Да. У меня и раньше это было, словно мир вокруг движется необычайно медленно и неторопливо, однако в этот раз… Всё было так же, да, но более чётко и ясно… я даже не могу объяснить.

— Можешь и не стараться, так как у меня, когда я начала исцелять, было нечто подобное, — кивнула она. — Я неожиданно стала чувствовать всё, эти нити жизни, эти раны. Знаешь, это было по ощущением, будто я провожу самим сознанием по ранам и вижу каждый миллиметр тела. Такая точно, будто это была у меня рана. Будто я была этой раной.

— Значит, познание жизни обостряет чувства и умения?

— Обостряет? Я бы выразилась иначе. Ты помнишь, что у каждого проявляется эффект по-своему?

— Да, ты говорила что-то подобное.

— У меня он проявился в виде нитей жизни. Ты же почувствовал, что твои чувство обострились в определённой мере. Познание жизни у каждого проявляется по-разному, так как для каждого жизнь — это что-то своё.

Это уже больше походило на философию. Хотя познать себя — чем не развитие, верно? Познал себя, открыл внутри себя какие-нибудь скрытые каналы, которые дают именно тебе уникальные возможности. И ощутил я это только сейчас, на поле боя с копейщиком, в полной мере ощутив последствия перехода на первую ступень.

Значит, эта стадия обостряет все чувства и помогает видеть мир под другим углом? Для кого-то это будет озарением, которое поможет взглянуть на себя и на собственные способности иначе, как для Люнь, а кто-то просто будет лучше чувствовать и сражаться, типа меня. Но в любом случае наши навыки улучшатся, а мир уже не будет прежним…

Звучит как из хоррор-фильмов про маньяков-убийц.

— И какой будет последняя ступень?

— Последняя?

— Да, когда ты получишь все восемь ступеней?

— Ну… я очень хорошо чувствовала людей. Их тела. Вот знаешь, как ты подходишь к еде и по запаху сразу скажешь, что перед тобой, так же и я подходила к телу и сразу чувствовала, что в нём не так. Какие раны на теле, чем человек болеет, сколько ему осталось. Мне даже касаться не надо было тела, настолько я отлично видела нити жизни.

— Значит, и у меня может улучшиться реакция?

— Наверное, да. У тебя это проявляется именно так.

— А у тебя реакция улучшилась?

— Скорее всего, — пожала она плечами. — Это давно было, Юнксу, я ещё была жива тогда ведь.

Я спрятал пилюлю обратно и упал на кровать, глядя в потолок. Завтра обещало наступить очень быстро.

***

Людей в раздевалке, как я её называл, где мы ждали, стало заметно меньше. А ещё нас явно перемешали, так как сейчас я не видел, например, того ублюдка, который до меня докапывался в прошлый раз, так как я его точно видел, когда нас отпустили.

Я молча обвёл взглядом присутствующих и занял одну из свободных скамеек.

Все молчали. Была парочка, которая нервно перешёптывалась между собой, однако остальные старались лишний раз с другими не разговаривать, больше сосредоточившись на собственных мыслях. Напряжение летало в воздухе, и я их в какой-то мере понимал — среди нас был лишь один-единственный боец кошатников. Это лишь значило, что в другой команде их просто немерено, и они кому-то точно да достанутся.

Не думаю, что только мне было известно, какими они были неплохими бойцами.

Мы молча сидели минут десять, будто заключённые в ожидании исполнения смертного приговора. В какой-то мере это он и был для многих. В такие мгновения ты начинаешься отлично понимать выражение «нет ничего хуже ожидания конца».

— Двадцать шестой! Твой выход! — раздался в комнате голос человека-обезьяны, заставив меня вздрогнуть.

Внутри что-то ёкнуло, будто сказав: а вот и твоё время пришло. Честно говоря, это стало неожиданностью, так как я до последнего думал, что буду там опять ближе к концу, а тут…

— Седьмой и двенадцатый, тоже на выход!

Седьмой и двенадцатый?

Я обернулся — вместе со мной к выходу направились ещё двое: какой-то пацан с мечом и кошатник.

Так… а вот и групповые бои, о которых говорил Гой. И чёт меня это не радует, если честно, не привык доверять спину тем, кого вообще не знаю. И не сказать, что мои неожиданные союзники тоже были рады такому повороту событий, видимо, думая точно так же по данной ситуации.

— Держимся вместе, — быстро бросил боец кошатников, когда мы шли по коридору. — Каждый берёт на себя по одному. Если не выдерживает напора, отводит за собой подальше от остальных.

— Если что пойдёт не так, то ты ведущий, мы прикрываем, — добавил я, чтобы сразу расставить роли.

— Почему он? — нахмурился парень.

— Он, как ударная сила, лучше подойдёт на эту роль, — отозвался я.

Парню возразить было нечего, да он и не был похож на мудака, который сейчас будет что-то спорить ради того, чтобы быть первым.

Это было правильно — сразу обговорить с незнакомым человеком, кто за кем идёт. И, исходя из моих предпочтений, будет проще, если я буду бегать за ними, а не они за мной. Причина довольно проста — я им не доверял. Не дай бог я побегу куда-нибудь, а они не успеют, не поймут, забудутся или ещё что, и тогда я окажусь один против двоих, что будет ну совсем не очень.

Трибуны встретили нас оглушительными овациями и криками. Сейчас они ничем не отличались от футбольных болельщиков, поддерживающих свою команду. От их бурных криков у меня внутри всё даже содрогалось.

Правда, вышли против нас не те, кого я бы хотел увидеть. И нет, дело было совсем не в бойце кошатников (хотя это, сука, тот самый, что дрался со мной в подворотне!) и не в придурке, который залупался ко мне и сейчас, увидев меня, кровожадно улыбнулся, взмахнув мечом.

Причина была в Цурико, которая затесалась в их нескромной компании.

Увидев меня, она приветственно и азартно улыбнулась. Её губы беззвучно зашевелились, и по ним я смог прочитать «вот мы и встретились».

Наверное, надо было радоваться, что мне выпал шанс выбить её из игры собственноручно, не убивая. Главное, чтобы никто другой до неё не добрался первым.