Ниочема

— А как же библиотека? — ужаснулась Лиза.

— А библиотеки у нас не было. Только электронные учебники в персональных планшетах. Я пытался что-то найти в интернете, но там вся информация строго в рамках школьной программы.

— Да, интересные конструкты можно найти только в старых бумажных книгах, — сочувственно вздохнула Филькина.

И тут Олега осенило: букинисты! Вот где могут найтись эти самые старые бумажные книги. Адреса магазинчиков наверняка найдутся в интернете. А еще имеются рынки, частные объявления, букинистические форумы в той же Сети…

— Благодарю тебя, о прекраснейшая из умнейших и умнейшая из прекраснейших! — восторженно выпалил Олег. — Ты спасла меня от жестокой участи быть насмерть замученным неистовой жаждой познания неизведанного. Но хватит кормить соловья баснями. Пришло время проверить итог наших кулинарных экспериментов.

Удивительно, но содержимое пенопластовой коробки оказалось вполне съедобным. Лиза не заметила, как слопала всё подчистую. Олег от неё не отставал.

— Ну а теперь, — сказал он, когда всё было съедено, а упаковка выброшена в корзину для мусора, — будем пить чай. Он тоже не самый лучший, но зато имеется здесь и сейчас. Только не говори, что ты никогда в жизни не видела чайных пакетиков.

— Не видела.

— Нет, серьезно? — изумился Олег. — Ты меня не разыгрываешь?

— Нисколечки.

— Ну ладно, верю.

Олег вынул кружки, опустил в них чайные пакетики и залил кипятком.

— Ну вот, пара минут и можно пить. — объявил Олег и тут же вспомнил об одном досадном упущении.

— Млин!

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Лиза.

— Да к чаю ничего не купил. Ни сушек, ни баранок, ни даже самой завалящей печенинки.

Лиза внезапно подскочила.

— Ты чего? — поинтересовался Олег.

— Да я совсем забыла! У меня в сумке лежит плитка шоколада. Начатая, правда, но, может, сгодится?

— Ты еще спрашиваешь!

— Тогда подожди, я сейчас!

Едва Филькина выбежала из комнаты, не забыв аккуратно закрыть за собой дверь, как в воздухе материализовалась Милка.

— А у тебя неплохо получается.

— Да чего там сложного, — смутился Олег. — Бич-пакет может приготовить даже полный идиот.

— А я не про то, я про девчонку. Она исправно охмуряется. Еще пару вечеров, и будет готова.

— Думаешь? — недоверчиво протянул парень. — Это же богатая семья, повара, гувернантки, наверняка куча ухажеров и готовый жених из правильного рода.

— Вот именно. Девочка вырвалась на свободу и…

Милка не договорила, растворившись в воздухе на середине фразы. И через секунду в комнату вбежала чуть запыхавшаяся девушка.

— Вот!

Она положила на стол половину плитки шоколада.

— Ух ты! Дорогая штука. Ни разу не пробовал. Ну что, банкуй.

— В смысле?

— В смысле, ломай на кусочки.

— А-а-а!

Лизе давно не было так хорошо и уютно. Дешевая китайская лапша? Ерунда, зато в животе тёплая сытость. Дешевый чай в пакетиках, на который матушка и смотреть бы не стала? Плевать. Зато в небольшой комнате, освещенной неярким оранжевым светом, очень здорово сидеть, забравшись с ногами на кровать, откинувшись к стене и держа обеими руками кружку с горячим чаем. И совершенно восхитительно запивать этим чаем кусочки отличного швейцарского шоколада. А еще было здорово, что рядом, на этой же кровати, так же, с ногами, устроился совершенно чумовой парень, который не знает простейших бытовых конструктов, зато умеет устроиться в жизни с потрясающим комфортом. И разделяет их всего-то навсего кусочек фольги, на котором лежат два последних квадратика шоколада. И такая сладкая истома растекается по всему телу, и такая усталость от всего непростого дня, что она совсем бы не отказалась, если бы сейчас у неё под головой оказалась подушка, а еще лучше — плечо этого Олега, наверняка сильное и мускулистое.

— Ну что, по последнему? — спросил Олег, прицеливаясь на больший из оставшихся кусочков шоколада.

Никто не ответил. Зато Елизавета Филькина со счастливой улыбкой на лице стала сползать по стене, стремясь перейти в горизонталь.

— Милка! — только и успел прошептать Олег.

Домовая сообразила, моментом отправив на стол кружки с недопитым чаем и остатки шоколада. А парень подхватил свою гостью и тихо опустил на кровать. Та уже спала глубоким крепким сном, как спят праведные, сытые и довольные жизнью люди.

И что ему сейчас было с ней делать? Оставлять у себя? А что будет потом, когда она проснется? А если к тому времени приедут другие парни или девчонки? Они увидят, что Филькина провела ночь в комнате у парня и выводы сделают соответственные. Нет, этого никак нельзя допустить.

Олег потряс девушку за плечо, но та и не думала просыпаться. Лишь повернулась набок, подтянула колени к груди, да подложила под щеку сложенные вместе ладошки. И что с ней теперь делать? Придется прямо сейчас, пока здесь кроме них двоих никого нет, тащить её к ней в комнату, да укладывать в кровать. Ох, беда с этими женщинами, сплошные хлопоты.

Олег бережно поднял Филькину на руки, втайне надеясь, что она сейчас всё-таки проснется. Но девушка лишь пробормотала что-то невнятное, и обняла его за шею, положив голову на грудь. Парень офигел, но рук не опустил и следом за Милкой, открывавшей ему двери, потащил свою ношу. Не такую и лёгкую, как оказалось. Килограмм пятьдесят, а то и все пятьдесят два. Ладно бы еще на плече, как мешок сахара. А то ведь перед собой. И по лестнице спускаться рисковано: ступенек не видно, приходится идти на ощупь. Неверный шаг — и пробуждение в больнице обеспечено будет обоим.

В конце концов, они добрались до девчачьей территории. Жила Филькина, как оказалось, прямо под ним. При желании, можно в гости лазать через окно. Милка распахнула дверь и…

— Мать моя женщина! — прошептал Олег. Пол от дверей до кровати был завален пустыми чемоданами.

— Милка! Ты можешь тут навести хоть какой-то порядок?

— Запросто, — ухмыльнулась домовая. — Я же говорила, что работу себе найду!

— Но имей в виду, это разовая акция.

— Само собой.

Домовая работала быстро. Но всё же к тому моменту, как можно было укладывать девушку в постель, руки у Олега ощутимо дрожали. Оставалось самое сложное: разуть, раздеть и укрыть. Процесс раздевания он в своё время неоднократно проходил на практике, но сейчас это предстояло делать не с опытной тёткой, а с молоденькой невинной девушкой. Парень представил себе, как это будет происходить, и притормозил. Руки его опасно дрогнули.

— Э-эх, ниочёма! — укорила его Милка. — Иди к себе, я девицу сама уложу. Заодно и порядок наведу, а то она на редкость безрукая. Ты, хоть и мужик, а до такого дом не доводил. Иди-иди, нечего подсматривать.