Мои Рубежи

Глава 9

Вся кипя от гнева, Ирина влетела в кабинет лейтенанта, чуть ли не вышибив дверь пинком. Отлично! Все в сборе! Даже Такс лениво лежит на подоконнике, греясь в лучах солнышка.

— Аксакал! — с ходу заявила девушка. — Котяру ни в коем случае нельзя ставить на моё место! Он больной на всю башку карьерист! Слышал, что с моей командой сделать хочет?

— Да, что-то там говорил… — пробурчал Аксаков, уткнувшись в бумаги. — Не до него сейчас. Пусть пробует, а там посмотрим.

— Он хочет рядовых без Дара первыми в Дыру посылать! Запрети ему!

— На Котяру не очень похоже принимать глупые решения, — возразил ей Глыба. — Мышка, может, ты просто ревнуешь, что теперь твоей командой молодой и борзый руководить будет?

— Я б тоже приревновала, — кивнула Стелла. — Даже если сам Будда взял мою под своё крыло, то, казалось бы, что угробит. Ир, не сгущай краски.

— Он мне сам сказал! Темникова подтвердит!

— А! — хмыкнул Синий. — Эта подтвердит любой поклёп на Котяру. Сама же видела, как она его ненавидит. Иришка, успокойся, пожалуйста. Парочку акций и всё будет видно.

— За пару акций он народа угробит больше, чем за всё время потерь у нас было! Не будьте идиотами! Гольца допускать до командования нельзя!

— А кого? — устало посмотрел на неё Аксакал. — Рядовых с Даром не так и много. Бордо или Гогу предлагаешь? Ты понимаешь, что их даже полноценными Чистильщиками пока назвать нельзя, хотя ребята и талантливые? Брать со стороны — это время. Да и привыкнуть к нашей манере боя сразу никто не сможет. Остаётся Котяра. Вариантов не вижу.

Ты сама эту байду затеяла, а теперь воду мутишь на ровном месте. Я уже подписал твой рапорт. Также майор Темникова сделала запрос на перевод тебя в Армию. Его тоже завизировал, дав согласие. Хорошие характеристики написал. Теперь осталось лишь Будде отнести.

В подтверждение своих слов лейтенант выложил на стол несколько исписанных листков бумаги.

— Полковник штемпелями украсит и на этом «прости-прощай», княжна Ирина Долгорукова. Уверен, что Котяра справится. Но это уже не твоё дело. Прошу покинуть кабинет. Вперёд за армейскими погонами.

— Хрен тебе! — заорала Мышка и, неожиданно подскочив к столу, схватила бумаги, начав их с остервенением рвать. — Хрен! Хрен! Хрен! Не позволю! Вот ещё один хрен! Выгоняй сам, если такой упёртый! Но я своих бойцов в обиду не дам ни тебе, ни этому грёбаному Котяре! Мне плевать, как ты ко мне относишься, но не наплевать на тех, кто спину в бою прикрывал! Одно слабое звено в группе и могут полечь все! Даже ты, Аксакал, хотя тебя и не жалко!

— Я не понял… — почесав затылок, недоумённо произнёс Жало. — Ты остаёшься или не остаёшься? Совсем запутался, кто куда уходит… Хоть на ромашке гадай.

— Всем считать, что только что свой рапорт отозвала! Капрал Мышка снова в деле! Как раньше! Как в доброе старое время!

— Ну и правильно, — облегчённо выдохнула Стелла. — Без тебя группа вроде как и не группа получалась. Да и мне посплетничать о женском есть с кем.

— Ну, не знаю… с сомнением сказал Глыба. — Что-то больно много личных неразберушек стало у Мышки с Аксакалом. Даже мы с тобой, Стеллочка, подобного на службе себе не позволяем. Может, нельзя этим двоим рядом находиться? Не делами, а их любовными интрижками занимаемся. Так и до трагедии в Дыре недалеко.

— Больше никаких личных отношений, — пообещала Ирина. — Есть командир и подчинённая. Как мужчина Аксаков для меня закончился. Прошу принять это к сведению.

— Хорошо, — окинул серьёзным взглядом лейтенант капралов. — Но раз возникли сомнения, то предлагаю всем проголосовать. Если хоть один из вас будет против, то уже своим личным распоряжением выгоню Мышку из группы. Хочется видеть единую команду, а не террариум. Кто за то, чтобы оставить Ирину Долгорукову? Прошу поднять руки.

Несколько мгновений, покуда боевые товарищи размышляли, показались Мышке вечностью. Стелла подняла руку сразу. Потом Жало и Глыба.

— Скромного, тихого пса, конечно, никто не спрашивает, но голосую хвостом… Лень лапу поднимать — расслабленно сказал Такс, щурясь от солнышка.

Остался один Синий. Он размышлял дольше всех, но тоже проголосовал ЗА, добавив:

— Все люди, все ошибаемся. Остался лишь ты, командир. Твоя рука решающая.

— Конечно, оставляю, — поднял Аксакал сразу две руки, пояснив: — За себя и за Котяру. Что-то без Макса уже и не представляю наши «посиделки». Так что он тоже имеет право голоса.

— Этот? — скривилась Ирина, услышав про Гольца. — Этот как раз проголосует против. Спит и видит, как занять моё место, карьерист проклятый! Вот кого надо гнать в шею из группы! Поверьте, что ещё натерпимся от него! И… Спасибо вам! Даже тебе, Аксакал, спасибо.

— Натерпимся? — улыбнулся Ринат. — Ну-ну… С этой аксиомой согласен полностью.

Вежливый стук в дверь прервал разговор. Котяра вначале просунул свою голову, а потом поинтересовался.

— Боевые действия полностью закончились?

— А то ты не знаешь, Макс, — прокомментировал его появление Такс. — Я ж тебе всю картинку транслировал. Заходи, а то жмёшься, как девственница в первую брачную ночь.

— Капрал Мышка! — вытянувшись по стойке смирно, шутливо отдал честь Котяра. — Поздравляю с очередным вливанием в самую боевую группу Рубежей! По себе помню, как это приятно! Рад снова быть под твоим командованием!

— Не поняла… — недоумённо окинула взглядом Ирина ухмыляющиеся лица сослуживцев. — Это что? Всё было постановкой? Все эти отчисления, переводы и голосование — фарс⁈

— Да, — пояснил Синий. — Котяра всё замутил с майором Темниковой. Мы немножко подыграли местами. Но только местами. А вот смотрели мы на твою реакцию и голосовали всерьёз… Предала бы интересы группы ради собственных личных амбиций — вычеркнули бы без сожаления. Точнее, с огромным сожалением, но всё равно вычеркнули.

— Обалдеть,- устало опустилась девушка на стул. — Развели, как лохушку!

— Злишься?

— Злюсь, Синий… И расцеловать вас всех готова одновременно. Кроме командира, естественно. Макса тоже пока не готова. Поцелуй через Такса передам. Господи… Сейчас такой каменюка с души свалился! Как из чёрного омута выплыла! Словно крылья за спиной выросли!

— Ну вот… — недовольно пробурчал Такс. — Пошли образные сравнения. Кто-нибудь, заткните ей рот едой. По себе знаю, что помогает от болтливости. Да и нервы вкусняшки успокаивают. Мне, пожалуйста, две порции.

После напряжённого разговора его комментарий вызвал общий смех и дополнительные дурацкие шуточки. Когда всё немного утихло, Аксакал встал, привлекая к себе внимание.

— Мышка… Ира… — тихо начал он. — Хочу попросить у тебя прощения и как командир, и как человек. Я искренне рад, что ты с нами. Признаюсь, что моя вина не меньше во всём этом бардаке. За свою жизнь я научился командовать, Тварей бить и громко ругаться. Но опыта в других личных делах не имею. Вот и накосячил зверски. Растерялся, как…

— Последний салага! — не упустил возможности вставить шпильку Такс.

— Именно, — серьёзно продолжил Ринат. — Салага… На то есть свои причины. Любой в этой комнате больше разбирается в подобных вещах. К сожалению, в ближайшее время вряд ли что-то изменится в лучшую сторону.

— Извинения принимаются, лейтенант. Учту на будущее, — тоже встав, кивнула Мышка, протягивая ему открытую ладонь. — Служим дальше?

— Почту за честь! — улыбнулся он, крепко пожав руку под всеобщие аплодисменты.

— Минуточку, Аксакал! — испортил момент Котяра. — Судя по твоим прошлым оговоркам, получается, что майор Темникова тоже из «салаг»?

— Именно. Так что не лезь к ней! И вообще! Личные отношения у нас вроде бы как бы запрещены на Рубежах! Вы все видели на моём с Мышкой горьком примере, что правило это придумали умные люди! — сурово произнёс командир.

— Не скажи, Ринат! Не всё так однозначно! Правила не разрешают «крутить любови» среди своих. А про красивых армеек там ни слова.

— Я тебе за родственницу башку оторву!

— Ого! — удивилась Стелла, первая обратив внимание на оговорку. — Даже родственница? А по какой линии? Ну, тогда это всё объясняет.

— Неважно, — буркнул Аксакал. — Услышали и забыли. А ты, Котяра, забыл совсем про Темникову! Иначе…

— Да-да! Башку оторвёшь. Уже разминаю шейные позвонки.

— Разжалую!

— Из рядовых? Новое звание лично для меня придумаешь?

— Нет. Хоть Мышка и снова с нами, но отзывать твоё представление к званию не буду. А вот когда оно придёт, то…

— Лучше бы мне его сразу отдал, — недовольно сказал дух-хранитель. — Чего туда-сюда погонами разбрасываться? А мне на попонку и одного погончика достаточно. Капрал Такс! Звучит!

— Не смешно! Макс, я тебя предупредил! При всех, чтобы потом обидок не было!

— Понял! Разрешите выполнять! — вытянулся Гольц по стойке смирно.

— Разрешаю. А… Что «выполнять»?

— Готовить башку к отрыву. И приложить все силы к тому, чтобы быть разжалованным.

— Отставить!

— Поздняк икру метать! — рассмеялась Стелла. — Сам же недавно сказал, что неприятности от Котяры — это аксиома. А её, как известно, опровергнуть нельзя. Не веришь мне, спроси у других.

— Именно, — кивнул Жало. — Как профессорский внук подтверждаю. Есть, правда, некоторые нюансы в разных типах геометрии, но постоянно голодная переменная в виде Такса сводит все вычисления к непредсказуемому результату со множеством неизвестных задниц.

— Да ну вас всех в эти задницы! — огорчённо махнул рукой лейтенант, глядя, как народ потешается над ним. — Развели тут клуб любителей нетрадиционной математики… Надо было в Армию идти, а не в это бандформирование.

— У меня есть теперь блат в армейской разведке, — невинно хлопая глазами, предложила Мышка. — Могу посодействовать. Там гуашью рисуют… Обалдеть, как романтиШно!

— Фигушки! Не уверен, что когда обратно проситься буду, то все за меня единогласно проголосуют… А я ведь попрошусь стопроцентно! Ладно, господа капралы, будущие капралы и всякие непонятные существа. Лирические отступления закончились. Сейчас на обед, а потом жду дельных мыслей, как ретрансляторы к Кентаврам доставлять будем.