Мои Рубежи

Глава 21

Тронный зал императорского дворца. Мы стоим посреди него на натёртом до зеркального блеска паркете. Парадная форма отутюжена, у мужчин морды выбриты, а у женщин в макияже до самых бровей. Даже у Такса вожделенная попонка «а-ля Чистильщик». Красавцы, а не группа Аксакала, обычно больше похожая на бандформирование.

Император вышел в окружении своей свиты под звуки гимна Российской Империи. Прочитал небольшую поздравительную речь, явно добавив в неё немного энергии Истинного для лучшего восприятия важности момента. Потом началась раздача плюшек.

Всем простым рядовым вручили за Березники по медали с внушительной денежной премией. Настала очередь одарённых. Слабая, но уже вставшая в строй Мышка, Глыба со Стеллой и Жало с Синим получили, кроме медали «За Мужество», дополнительно ордена «Честь и отвага» третьей степени и наградное оружие. Такая же участь постигла и Волконского с Бельмондо. Жан вдобавок обзавёлся российским гражданством, не дожидаясь окончания срока службы. Аксакал к наградам произведён в чин капитана.

Только мы с Таксом стоим обделённые.

— А вот с вами двумя загвоздка, — с лёгкой иронией произнёс Годунов. — По совокупности всех заслуг можно всю форму орденами и медалями увешать. Как будете подобную тяжесть таскать?

— С удовольствием, Ваше Императорское Величество! — заявил Такс.

— Верю. Но я нашёл более рациональный выход… Награды!

Тут же церемониальный гвардеец с атласной подушечкой в руках строевым шагом подошёл к императору. Тот взял с подушки какой-то орден и прикрепил мне на грудь. Увидев его, все ахнули, слегка нарушив этикет.

— Да-да, — удовлетворённо сказал Александр Годунов. — «Орёл Империи», высший государственный орден, думаю, сможет заменить все ряды наградных планок. Только вот беда, барон, придётся вам теперь с вашим баронством расстаться, так как «Орла» присваивают начиная с графского титула. Зато теперь не будет нестыковок у Достоевских. А то все наследницы и приёмная мать — графини, а единственный мужчина в семье — барон. Поздравляю, граф Достоевский!

— Служу Российской Империи! — охренев, гаркнул я, понимая, какую редкость сейчас отхватил.

— Вот и продолжайте служить в том же духе!

Ободряюще хлопнув меня по плечу, он неожиданно для всех присел на корточки возле Такса.

— На шею или на вашу импровизированную форму «Орла Империи» хотите? — вежливо обратился император к духу-хранителю. — Я просто в затруднении, так как никогда не приходилось награждать других существ.

— На шею! — тут же отреагировал Такс.

— Значит, угадал.

Через минуту гордый Такс стоял в расшитом золотом ошейнике, на котором висел орден.

— Служу Российской Империи! — за мной повторил он и тут же добавил, нарушая всю процедуру награждения: — А графство тоже полагается?

— Нет! — рассмеялся Годунов. — Считайте, что оно у вас с Максимом Кирилловичем одно на двоих! Но, зная вашу любовь к кулинарии, господин Такс, теперь имеете право питаться в любом заведении Российской Империи за счёт государства.

— Нормальный обмен, — кивнул дух-хранитель. — Обещаю чрезмерно не злоупотреблять.

— Обнадёживает. Но я бы хотел поближе познакомиться с таким удивительным существом. Поэтому вместе со своим напарником задержитесь ненадолго во дворце после торжественного обеда в честь защитников Рубежей.

Сам обед, кстати, прошёл довольно скучно. Император с императрицей задавали вежливые вопросы о службе, а мы на них также вежливо отвечали, одновременно делая вид, что вкушаем диковинные яства, стараясь не обляпаться. Да и аура императора многих придавливала.

Один Такс не стеснялся и жрал за всех. Правда, соблюдая правила приличия и на чужие тарелки не покушаясь. Заодно этот прохиндей строил умильные рожицы императрице Аманде Стефановне, чем к концу обеда окончательно покорил её.

Небольшое разнообразие внёс в застолье лишь наш подарок в виде чёрного кристалла. Годунов, естественно, про него знал, но, увидев вживую, реально впечатлился.

— Очень необходимая стране вещь, господа Чистильщики! — встал он с бокалом в руках. — Хочу за такое чудо отдариться в ответ. Всем рядовым — группы по пятьсот тысяч золотых рублей, а непосредственным участникам операции по, так сказать, «заготовке» кристалла — по два миллиона!

Простые рядовые чуть в обморок не попадали, услышав, насколько сегодня разбогатели. Одарённые тоже стояли довольные, но их большими деньгами не так просто удивить.

Когда все разошлись, мы с Таксом остались в приёмной, ожидая скорой аудиенции. Но к императору позвали меня одного, а Такса пригласили к императрице Аманде. Я сразу же напрягся, понимая, что неспроста нас разделили и разговор ожидается с острыми моментами.

— Присаживайся, Максим, — по-простому предложил Александр, вольготно расположившись с чашечкой кофе за небольшим столиком из красного дерева.

Я сел напротив него и всем своим видом показал, что жду продолжения.

— Слушаю тебя, — не оправдав моих ожиданий, приказал он, пытаясь выбить из колеи.

И что он собирается услышать? Знать бы… Ну что ж. Не первый дворцовый приём у Безумного Генерала. Меня так просто не смутить.

— На нашем Рубеже ситуация зашла в тупик. Как обстоят дела на других, Ваше Величество?

— Ты требуешь отчёта у меня? Ничего не перепутал?

— Прошу немного информации и не более. Уверен, что везде примерно одно и то же в последние год-полтора. Не так ли? Иначе зачем страна переходит на усиленные военные рельсы?

— Потому что так надо. Сейчас разговор у нас с тобой немного о другом, Истинный. Как собираешься жить дальше и откуда такой интересный взялся? Про то, что сын гессенской проститутки, не стоит рассказывать. Мы проверили информацию. Пусть она и подтвердилась по всем каналам, но такого быть просто не может: даже слабенького одарённого невозможно скрестить с простолюдинкой, а тут совсем иной уровень Дара.

— Я тоже считаю, что не может, — кивнул я. — Но факт остаётся фактом. Лично у меня есть предположение, что кто-то ей просто подкинул ребёнка, заметая следы. Также, возможно, была чётко спланированная операция, в результате которой появилась легенда о бастарде Меринбергов. Перед самым побегом из Гессена меня хотели продать одному очень влиятельному человеку в Восточных Эмиратах. Не с востоком ли связана тайна «неучтённого» Истинного? Согласитесь, подобное чем-то напоминает ситуацию с вашими наследниками.

— Да. Я тоже склоняюсь к этому выводу, хотя имеются и другие версии. Сейчас меня больше волнует, на каком положении ты останешься в Российской Империи. В одно честное слово дворянина я не верю. А ошейник на тебя, кроме смертельного, накинуть не могу… Да и не люблю разбрасываться ценными кадрами.

— Положение мужа Маргариты меня вполне устроит. Как только я добьюсь её руки и сердца, то стану для вас неопасен.

— Исключено.

— Нет. Не исключено. Ваше желание не учитывается. Только её. И мне кажется, что…

Договорить не успел. Император, не опуская кофейной чашки на стол, показал свою истинную силу. Под напором его энергии я просто вылетел из кресла, но быстро встал на ноги, почувствовав в груди всплеск Дара Истинного. Ярость затопила сознание, и захотелось не просто схватки, а разорвать Годунова голыми руками. Сам не понял, как успокоился, не заглушив проснувшийся Дар.

— Не стоит, молодой человек, спорить с тем, с кем спорить не стоит. Вредно для карьеры и здоровья.

— Невежливо, Ваше Величество, — вытирая показавшуюся кровь из носа, прокомментировал я случившееся. — То награждаете, то морду бьёте. Может, к мозгоправу наведаться стоит, пока ещё вменяемый на троне?

Следующий удар Годунова был ещё сильнее, но я к нему был готов. Хоть и упал на колени, только ответочку успел влепить. Зачем бить того, кто пока сильнее тебя? Да и Государь как-никак. А вот чашечку с кофе Александр зря у носа держит. Расслабился за спокойные годы правления.

Ударил по чашке силой, выплёскивая горячую жидкость в лицо императору. Он явно не ожидал подобного поворота и, вскрикнув, ослабил давление на меня. Воспользовавшись секундным замешательством противника, включаю ускорение и оказываюсь рядом, приставив к глазу Годунова серебряную ложечку, до этого момента мирно лежавшую на столе.

Бить на поражение не собираюсь, лишь попугать немного. Правда, этого сделать тоже не удаётся: поплывшее серебро проходит сквозь пальцы, обжигая их. Император вырывается из захвата, снова отшвырнув меня на пару метров. Готовит следующий удар, но книжный шкаф, с моей подачи чуть было не придавивший его своим немаленьким весом, заставляет отпрыгнуть в сторону.

Я быстро создаю глухую оборону, подключив все свои энергетические резервы. Чувствую, что Александр создаёт мощный кулак для пробития. Ещё секунда и настанет момент истины. Возможно, последний для меня в этой жизни. Мы с противником смотрим в глаза друг друга. В этой битве взглядов я ему не уступаю, показывая, что лучше сдохну, чем сдамся на милость победителя.

— Интересный стиль, — неожиданно расслабляется Годунов, как ни в чём не бывало поднимая опрокинутое кресло и снова усаживаясь за стол. — Почему своего симбиота не привлёк? Он же мог в любой момент тебя перенести?

— Может, и мог. Но не факт, — тоже расслабляюсь я, понимая, что только что прошёл серьёзную проверку. — Дворцовая защита для него раньше была непроходима. Прокачался Такс, конечно, сильно, но я не спрашивал, насколько теперь самое защищённое здание империи ему по зубам. Да и не его это дело, а наше с вами.

— Согласен. Продолжим разговор?

— Давайте. Мы остановились на Маргарите.

— С ней мы пока закончили. Хотя… Твои доводы я выслушал, поэтому теперь моя очередь озвучивать свои. Признаться, удивлён. Рассчитывал, что по уровню ниже Рината, но даже с не до конца проснувшимся Даром явно превосходишь его. С одной стороны, хорошая партия в плане Крови Истинного для дочери. Но с другой: я не знаю, какие закладки могли запихнуть в твой неокрепший детский мозг у Меринбергов. Также не знаю, насколько близко могут пересекаться по родственным линиям её и твоя кровь.

Генетические уроды после зачатия двумя достаточно близкими родственниками никому не нужны. А такое вполне может быть! Мне пришлось брать Аманду аж из Австралии. И всё из-за опасности кровосмешения.

В Европе на это давно плюнули и как результат: резкое сокращение поголовья сильных Истинных. Идёт серьёзное вырождение среди правителей многих стран. Поэтому, пока я до конца не выясню эти важные вопросы, даже о возможности разговора о вхождении в мою семью можешь забыть. Но дверь полностью не закрыта. Достаточно внятно изложил?

— Да, государь, — кивнул я, осознавая, насколько он прав со своей колокольни.

— Поняли друг друга: уже хорошо. Я хочу знать, куда дальше двигаться будешь.

— К Тварям. Только они сейчас имеют значение. Нас зажимают в тиски, а мы действуем по старым шаблонам.

— Тут спорить не буду. Поэтому и создаю ударный кулак на вашем направлении.