Жаркое лето и зима 1918

Никто другой, как народные казачьи массы, в лице Круга Спасения Дона, заложили основу и дали тон будущим отношениям между Доном и немцами. Простые казаки, составлявшие названный Круг, лично участвовавшие в восстаниях, видели и ясно сознавали, что Дон ( самый маленький осколок былого величия) обезоружен, что голыми руками им не справиться с большевиками, обильно вооруженными до зубов, что для успеха борьбы казачеству необходима помощь, хотя бы оружием и снаряжением. Прекрасно понимая, что наше крохотное «княжество в табакерке» может быть уничтожено в любой момент, и поделать с этим особо ничего нельзя.

Вот эти-то мотивы и заставили оказавшееся на краю гибели донское казачество смотреть на немцев не как на своих обычных и традиционных врагов, а как на союзников и стремиться приход германцев использовать в целях оказания себе помощи. Вступив в управление краем, Атаман Краснов в этом отношении, идя по тонкому льду, в сущности, только продолжил политику реализма, уже начатую народным Кругом Спасения Дона. Обстановка этого времени безотлагательно требовала принятия решительных и определенных мероприятий.

Деятельность Атамана в отношении установления прочных сношений с Украиной и немцами началась с того, что из Киева срочно была отозвана Донская делегация, посланная туда еще Кругом Спасения Дона. Ее состав, во главе с никудышным человеком и генералом Сидорином не внушал особого доверия Атаману и, кроме того, по нашему мнению, не был в состоянии выполнить свою трудную миссию.

Наше недоверие к составу делегации вполне оправдалось. Небезызвестные генерал Сидорин и полковник Гущин, вернувшись из Киева, решительно уклонились от службы в Донской армии и занялись не только вредной, но и совершенно недопустимой предательской деятельностью. На место старой делегации в Киев немедленно была послана "Зимовая станица" в лице генерала-майора Черячукина и генерала-лейтенанта Свечина. Эти лица были облечены полным доверием и Атамана, и Донского командования.

С присущей ему неутомимостью, уже 5-го мая П. Н. Краснов отправил с доверенным курьером (это был личный его адъютант, есаул Кульгавов) письма Императору Вильгельму и гетману Скоропадскому.

Заявляя о своем избрании Императору Вильгельму, Атаман, проявив себя толковым дипломатом, сообщал, что войско Донское не находится в войне с Германией и просил его впредь до освобождения России от большевиков, признать Дон самостоятельным, а также помочь казачьему войску оружием, предлагая за это установить через Украину правильные торговые сношения. Товар в обмен на товар. Гетмана же Скоропадского П. Н. Краснов заверил в исконной дружбе между Украиной и донскими казаками и настойчиво просил скорее восстановить старые границы земли войска Донского. Немного наивно, ведь сам Ленин, от лица Советской России, подарил эту часть Донских земель Германии.

Результат посылки этих писем сказался скоро. Договорились быстро. Уже 8-го мая генерал фон-Кнерцер, находившийся тогда в Таганроге, прислал к Атаману делегацию, которая заявила, что германцы никаких завоевательных целей не преследуют, что Таганрогский округ они заняли по указанию Украины (???), а часть Донецкого округа, по приглашению самих же казаков. Позвольте! А ничего, что в Таганрогском округе находится моя родная станица Ново-Николаевская, и никакого бреда вечно пьяных украинцев я не желаю знать? С чего это Берлин верит бредням этим придурочных бомжей, совершенно утративших тормоза? Не надо корчить из себя идиотов!

Спор о Таганрогском округе германская депутация, с ходу умывая руки, предложила решить путем непосредственных сношений Атамана с Гетманом, высказав при этом, что по ее мнению, в интересах самих казаков, чтобы немецкие войска оставались временно на Дону, впредь до установления здесь полного порядка. Вместе с тем, Атаману удалось настоять, что дальше вглубь Дона немцы продвигаться не будут и в Новочеркасске не должны появляться без особого на то разрешения Атамана, ни германские офицеры, ни солдаты, чтобы своим чужеземным видом не раздражать казаков. Во избежание эксцессов...

Таковы были первые шаги Донской власти по установлению контакта с немцами и с Украиной.

Почти одновременно в Новочеркасск прибыла депутация от новоявленной Грузинской республики, с которой Атаман также вошел в дружеские сношения, условившись за наш хлеб получать оружие и воинское снаряжение, оставшееся там в изобилии от дезертировавшей Кавказской армии. В эти же дни завязались добрые отношения и с Кубанским Атаманом полковником Филимоновым, в целях безопасности проживавшим тогда в г. Новочеркасске.

Имея впереди главную цель -- свержение Советской власти путем вооруженной борьбы, Краснов всюду настойчиво искал себе союзников и помощь. Это политика, это политика, господа. Да-с, господа, политика.

Уже через короткий срок стало очевидным, что просьбы Донского Атамана возымели действие.

В скором времени, 5-го июня из Киева от генерала Эйхорна прибыл к нам важный майор Стефани и сообщил Атаману о признании его, как народного избранника, германскими властями. В связи с этим, 14 июня в Новочеркасск приехал немецкий генерал фон-Арним и представился Атаману, а 27 июня в г. Ростов-на-Дону был официально назначен для взаимодействия с Донской властью (типа посла) немецкого генерального штаба майор фон-Кохенхаузен.

Мало-помалу, начала налаживаться деловая работа. Безусловно, за все надо платить, на халяву нам никто не поможет, тем более скуповатые немцы. Белая рыба и черная икра и в эти суровые времена тоже были белой рыбой и черной икрой, так что казачья казна никогда не пустовала. Икорку и балычок все уважают! Был установлен курс германской марки (75 коп.), сделана расценка винтовки и воинского снаряжения, обусловлено получение Доном орудий, аэропланов, снарядов, патронов, автомобилей и прочего военного имущества с украинских складов расформированной Русской армии.

Лиха беда начало, главное, что процесс пошел. Немцы обязывались прочно охранять западную границу Войска Донского (около 550 км) и вскоре на деле выполнили свое обещание, когда быстро, но с большими для себя потерями, ликвидировали отважную, но авантюрную попытку буйных большевиков высадить из Керчи и Тамани десант на Таганрогской косе и снова занять город Таганрог.

Сближение Донской власти с германцами имело следствием и то, что они теперь охотно пропускали с Украины офицеров на Дон, зная, однако, что значительное количество этих субъектов уезжает на пополнение в Добровольческую армию.

Не протестовали немцы и против того, что снаряды и патроны, получаемые для Донской армии, частью переотправляются нами в Добровольческую армию. Деникину. Сугубые реалисты, они вовсе не собирались бодаться с дубом и готовы были платить нам небольшие отступные за мир, но заложниками чужих, совершенно никакой выгоды не сулящих, напротив, вредных для свободной торговли игр, все же становиться не желали.

Всего за первые два месяца ( июнь и июль) мы получили от немцев: 11651 винтовку, 46 орудий, 88 пулеметов, свыше 100000 снарядов и около 12 миллионов патронов. Значительная часть этого имущества была Атаманом Красновым, вопреки моим горячим протестам, отчего-то была безвозмездно передана Добровольческой армии и Кубанцам. При этом остались нюансы, на мой взгляд, не вполне ясные, дурно пахнущие. Например: а на фига, собственно, все это затевалось? Что это за аттракцион невиданной щедрости за наш счет?

Что такое жалкие 11 тысяч винтовок, если у меня в одном только фронтовом полку Мамонтова, отбивающегося каждый день от большевиков, ломящих оголтелой вооруженной толпой с севера, жуткий дефицит винтовок в 5 тысяч штук? А в общем по армии? Да тут нам самим не хватает, сражаемся иногда голыми руками.

Часто случалось, что мы сами ничего не имели в резерве и наши склады были пусты. Коллизия сложилась уникальная. Какие кубанцы? Какие Добровольцы? Почему мы должны постоянно финансировать марионеток такой сверх богатой страны как Великобритания? Вопиющий дилетантизм и альтруизм! Почему все должны шиковать за наш счет? Может еще на помощь голодающим Африки, будем свои деньги отдавать? Рано или поздно кто-то должен был сказать «стоп». Ибо себе дороже.

Арифметика ситуации сложилась вполне очевидна. Дон под чистую ограблен большевиками, денег нет, для расчетов у себя вместо звонкой монеты мы вынуждены печатать бумажные суррогаты, товары же пригодные для экспорта мы изыскиваем с большим трудом. У нас есть только горстка людей, на которых мы можем всецело положиться. В первую очередь нужно вооружить их. Нам надо оборонять руины наших освобожденных городов, руки наши заняты обороной на фронте и поддержанием порядка, а так же необходимостью накормить уцелевших жителей нашей Области, учитывая , что трудовых ресурсов для проведения сева и жатвы у нас нет. А если вырежут нас… эти якобы «друзья», прежде чем сбежать за границу, просто холоднокровно отобедают нашими жареными яйцами.

Скоро, в подтверждении моих печальных прогнозов Добровольцы в очередной раз ответили нам черной неблагодарностью. С такими союзниками никаких врагов не надо! Заключили союз овца и волк, вместе траву есть! «Бывшие» всех рангов, генералы, офицеры и чиновный люд, — совсем еще недавно владыки земли и воды, жизни и смерти, — воспринимали (хотя и держа язык за зубами) свой ныне крепко пониженный статус как личное оскорбление, срываясь на друзьях.

При царях было совсем не сахар, но этот «не сахар» продолжался из века в век и был, по крайней мере, привычным, — как прадеды жили, так и мы проживем, — а теперь мир изменился, и найти свое место в изменившемся мире удавалось далеко не всем… Руками же работать многие не умели и не желали, так что бесились, все чаще... И с подобным Деникинским сбродом можно говорить только одним языком: ногами по зубам.

О враждебности к ним командования Добровольческой армии немцы отлично знали. Однако, смотрели на это, я бы сказал, сквозь пальцы, уверенные, что те или иные чувства руководителей Добровольческой армии просто никого не волнуют. Все равно они не могут оказать никакого влияния на ход событий или принудить видоизменить германские планы и намерения.

Такое индифферентное отношение немцев к Добровольческой армии продолжалось до тех пор, пока в Екатеринодарских газетах не стали появляться пышущие жаром статьи с открытыми призывами об объявлении войны Украине и необходимости изгнания немцев. Может быть, в провинциальных журналистах просто играл вечный у русской образованщины пиетет перед «заграничным» и желание быть хоть и "продажным британским холуем", но непременно «на международном уровне?» Что, естественно, не могло остаться без ответной реакции. В связи с этим, майор фон-Кохенгаузен просил Атамана путем личных переговоров воздействовать на Екатеринодарскую прессу.

Генерал Краснов обратился с подобной просьбой к нашему хроническому должнику - генералу Деникину -- прекратить газетную травлю Гетмана и немцев, прищучить мелких и слишком борзых писак, но его обращение успеха не имело. Оказанные услуги быстро забываются! Это было так привычно и легко вылетало из головы. Тогда немцы, сообразив, что их дурачат как пляжных лохов, решили сами принять необходимые меры. В это же время, у них зародилась вполне здравая мысль сформировать Южную Добровольческую армию, без Деникина ( сам не раз думал о подобном), которая бы была настроена к ним, если не приятельски, то во всяком случае безразлично.