Хениц. Книга I

Глава XV

Библиотекарь, не прекращая улыбаться, поднял обе руки и у меня сработали вколоченные рефлексы — грохнул револьверный выстрел. Что ни капли не помешало ему похлопать в ладоши, а потом отбросить в сторону пулю, что завязла в лобовой кости. Как будто это был не рунический боеприпас высшей категории, а обычный свинец.

— Поздравляю. Полсотни баллов тебе лично, Тольский. И десятку этому парню с бритвой. Как там тебя? Кравнец, да?

Замерев на месте, я судорожно перебирал в голове варианты противодействия. Айван оказался слишком слабым — его даже не покоробило от воздействия. Всё, что я смог сделать — повредить маскировку и заставить глаза засветиться красным. Граната тоже не была хорошим вариантом. У неё радиус действия такой, что прикончит всех, включая нас самих.

Мозг подобрался к идее ударить разом пятью айванами, когда до сознания наконец дошёл смысл его слов и мои брови удивлённо взлетели вверх. Он только что начислил нам баллы? То есть…

Закончить мысль я не успел — старик продолжил говорить.

— Заберите ваши книги и личные карты учёта. Все баллы там уже проставлены. Выход вон там. И так как вы разгадали основную загадку, некроконструкты в коридорах нападать не станут.

Я отступил назад, не выпуская его из поля зрения. Одержимый четвёртой категории угрозы на службе Хёница. Безусловно, я понимал, что у университета своя собственная система подготовки студентов. Более того — успел её краем глаза оценить. Но держать среди персонала настолько сильную мёртвую душу, было на мой взгляд перебором. Ведь рано или поздно он обязательно сорвётся.

Сам библиотекарь с сожалением вздохнул.

— Минус десять баллов, Тольский. За ограниченность мышления и слабые аналитические способности. Ты чего замер, как статуя? Думаешь о том, за каким рицером я понадобился Хёницу?

Стоп. Передо мной стоял разумный и по каким-то причинам сдерживающий свой голод демон. А я просто пялюсь на него, вместо того, чтобы воспользоваться случаем?

— Предположу, что для изучения функциональности мёртвых душ и их возможностей. А может и для каких-то ещё опытов. Плюс, для таких вот задач, как сегодня.

Тот довольно ухмыльнулся, а я продолжил.

— Но я хотел бы спросить, как это получилось? И… На что похож мир посмертия? Там действительно правит Айрин Мэно? Что стало с Кирнесом Первым и как обстоят дела с барьером?

Теперь он с досадой поморщился.

— Ты задаёшь слишком много вопросов, Тольский. Сам понимаешь, на большинство из них я ответить не могу. Режим секретности никто не отменял Всё, что могу сказать — у меня вышло сохранить остатки разума на другой стороне и воспользоваться ими, когда я попал сюда. Обычно, старая память и сознание проявляются только спустя некоторое время. Я же изначально был таким. А дальше лишь оставалось связаться с коллегами, да найти способ обуздать свою жажду.

Мгновение помолчав, добавил.

— Всё. Больше я сказать ничего не могу. А теперь идите отсюда. Выход окажется совсем рядом с жилым блоком, далеко шагать не придётся.

Ещё секунду постояв, я убрал револьвер в кобуру, после чего забрал один экземпляр правил и оглянулся на остальных.

Лотт, лицо которого выражало смесь непонимания и раздражения, тоже взял одну тонкую книжечку. Потом щёлкнул бритвой.

— Дом Кравнец известен на всю империю. Не стоит забывать фамилию тех, кто стоит у подножия трона.

Керасова печень! Я то думал, кудрявого аристократа волновал факт наличия в Хёнице мощного одержимого. А он всего лишь переживал из-за того, что тот не сразу вспомнил его фамилию.

Старик повернулся к нему и растянул губы в ухмылке.

— Я преподавал здесь очень давно, юноша. Из всех домов, что существуют сейчас, тогда были лишь Оттеферы. Но они ещё не получили титул хёрдисов и ничем не выделялись на фоне остальных. Разве что склонностью к абсолютно безумным экспериментам с некроконструктами. Но эта черта осталась с их семьёй до сих пор.

Наклонился над деревянной стойкой, заглянув Кравнецу в глаза.

— Думаю, мне простительно забыть фамилию хёрдисов, что возникли на мировой шахматной доске меньше века назад, не так ли?

Судя по глазам Лотта, сейчас он был готов ответить что-то крайне резкое. Возможно даже полоснуть бритвой по глотке одержимого. Но Синра, которая только что стянула со столешницы все заказанные книги, внезапно пнула его ногой. А когда парень повернулся к ней, сунула ему стопку из четырёх тяжелых манускриптов. Самое интересное, что Кравнец их благополучно подхватил и только после этого вопросительно уставился на девушку. А та пожала плечами.

— Сама же не дотащу. Идём.

Сразу же зашагала к чёрному прямоугольнику выхода, на который указывал библиотекарь, двумя пальцами потащив аристократа за рукав пиджака. Тот по-моему настолько выпал в осадок от происходящего, что даже не попытался сопротивляться. Лишь бросил один ошалевший взгляд на меня, да второй — на старика за стойкой.

Когда эта парочка исчезла в проёме, а мы двинулись за ними, одержимый поинтересовался.

— Это невеста его была или кто?

На этот раз ему ответила ошарашенная Лауна, которая только начала отходить от известия о том, что в Хёнице имеется, как минимум один сильный демон.

— Соседка по комнате.

Седой маг задумчиво хмыкнул в усы.

— Повезло ему, повезло. Или нет. Тут, с какой стороны посмотреть.

Когда я снова шагнул в такую же чёрную плёнку, что была во время процедуры присяги, одержимый всё ещё бормотал себе что-то под нос. А я лишь хотел убраться отсюда подальше. Возможно руководство Хёница и контролировало его. Но я отлично помнил, как такой же тип с красными рицеровыми глазами, положил одну из штатных групп. А потом, изрядно набравшись силы, схлестнулся с нами. В тот вечер мы потеряли половину своей команды.

Выход вёл в один из коридоров, который сразу же показался знакомым. А через пару секунд, узнавшая перекрёсток, Пайотт подтвердила слова демона — нас выбросило совсем недалеко от блока общежития.

Когда вышли в холл, идущая рядом Довано задала первый вопрос.

— О чём он говорил, когда имел в виду жажду?

По-моему, сейчас удивились все. От Фоста, чьи глаза изрядно округлились, до Синры, на лице которой возникло отчётливое сомнение в умственных способностях рыжеволосой девушки. А понявшая, что сказала что-то не то Лауна, рефлекторно огрызнулась.

— Ну не знаю я почти ничего о демонах. Что тут такого-то?

Как она с таким раскладом оказалась на факультете демоноборцев? Приняла решение за сутки до отправки в Хёниц? Понятное дело, большинство людей не интересовалось деталями функционирования мёртвых душ и их спецификой. Зачем, если всё, что тебе нужно при столкновении — подходящее оружие и боеприпасы. Но было бы логично изучить все доступные данные сразу после зачисления в Хёниц.

Глянув на хмурую аристократку, которая старалась ни на кого из нас не смотреть, я всё же ответил.

— Каждая мёртвая душа испытывает постоянный голод. Или, как они это сами называют, жажду. Питаются, эти типы, само собой не стейками с кровью. Им нужны души живых. Вернее, их жизненная сила. Центральная часть сознания остаётся целой и улетает в мир посмертия, пополняя ряды наших противников. А вот всё, что она нарастила вокруг себя они сжирают.

Рыжая, которая сначала старательно делала вид, что не понимает, кому я это объясняю, чуть повернула голову, заинтересованно блеснув глазами. Я же продолжил.

— Если одержимый убивает обычного человека, то лишь слегка утоляет голод. Всё равно, что съесть крохотный бутерброд, когда ты перед эти пару дней провёл без пищи. Но вот убийство мага позволяет им не только временно насытиться, но и стать сильнее. Чем больше опыта у самого мага, тем больше силы получает демон. Одновременно с этим становится намного более опасным.

Довано хватило секунды, чтобы осознать всю суть ситуации. Изумлённо смотря на меня, уточнила.

— Но ведь это Хёниц. Тут все до одного маги, если не брать в расчёт неконов.

Усмехнувшись, я кивнул.

— Вот именно. И этот одержимый прекрасно чувствует их. Не знаю, что с ним сделали преподаватели, но демону наверняка постоянно хочется убивать.

На этот раз, вместо Довано свой вопрос озвучил Пфорен.

— А что будет, если он прикончит одного преподавателя Хёница? Или скажем двоих. Вообще, насколько это был сильный одержимый?

Какие-то теоретические знания, у жандарма точно были. Более того — на мой взгляд, в его голове имелся и вариант ответ. Но видимо Фост решил поинтересоваться мнением человека, который уже занимался охотой на мёртвые души, пусть и в другом статусе.

— Четвёртая категория угрозы, не меньше. Возможно третья. А если он начнёт убивать преподавателей Хёница, то может быстро подняться намного выше. Боюсь, каждый из них, это лакомый кусок. Не говоря о том, что тут полно студентов, которые вовсе не способны оказать ему сопротивления.

Лотт, что тащил в руках стопку из четырёх тяжелых книг, немедленно возмутился.

— Моя бритва бы его точно взяла.

Бросив на него быстрый взгляд, я удержался от того, чтобы высказать прямое сомнение. К тому же, пределов его оружия, мы пока не наблюдали. А по словам самого аристократа, генерал Кравнец как-то убил бритвой воплощённого призрака. Так что определённый шанс, само собой был.

— Для того, чтобы достать подобную цель бритвой, к ней ещё нужно подобраться.

Ко мне поворачивается удивлённое лицо кудрявого парня.

— Он стоял прямо перед нами. Один хороший удар бритвой и всё.

После секундного размышления, я попытался объяснить.

— Помнишь одержимого, которого мы встретили в самом начале? Он полз вперёд с полностью разнесённым черепом. Наверняка твоя бритва повредит связи внутри души демона. Но одного удара точно будет мало. Потребуется буквально превратить его в фарш, чтобы убить.

Аристократ уже открыл рот, чтобы ответить, но я сразу же озвучил вторую часть аргументов.

— Представь, что при этом противник будет постоянно перестраивать своё тело, двигаться втрое быстрее тебя, а любой его удар окажется смертельным. И это я сейчас не о четвёртой категории. На такое способен и демон с десятой. Или даже пятнадцатой.

Вот теперь тот ненадолго задумался. После чего, неожиданно признал.

— Тогда это будет намного сложнее. Я бы сказал, на порядок.

Услышать подобное было несколько внезапно — не ждал от аристократа признания в том, что его бритва не является оружием абсолютного истребления всего живого.

Мы уже добрались до блока общежития, но тут Синра предложила снова пойтина террасу, к которой мы и отправились. Набрав еды и сорка, расположились за столом, а я открыл личную карту учёта. Всего лишь несколько листов бумаги в тонкой обложке. Внутри мои имя с фамилией и количество баллов. Больше тут пока ничего не было.

А вот Фост сразу же взялся за брошюру с правилами университета. И развернув её, сдавленно охнул.

Глянув в сторону жандарма, я открыл свою копию. Причина удивления парня стала ясно сразу же — вместо понятного и легко читаемого текста, я смотрел на набор странных символов, который мог означать всё что угодно.