Эдемский Маг 2

Глава 15

Божественное свечение наконец затухало, оставляя после себя лишь гарь, пожары, ужасный, прокатывающийся по равнинам гул от магического взрыва и громадную, дымящуюся воронку, похоронившую внутри себя множество тысяч остатков доблестных, верящих в Бога воинов.

Глаза еле разлипались после невиданного доселе яркого, праздничного шоу. Они болели, их нестерпимо резало, они зудели и чесались, как после комариного укуса. Перед собой Вальтер видел только огромное световое пятно, затмившее собой все краски и затопившее всю-всю округу, заставив Верховного неловко шатнуться.

Божественный свет в его глазах мерк, но то был долгий процесс. Война продолжалась и его ведь ждали, ждали его воины, солдаты, маги, а он всё никак не мог придти в себя. Да и этот грохот… Он отчаянно не хотел покидать его ушей и Верховный даже не мог представить, что же конкретно сейчас происходило на поле боя. Может, каждый-каждый находящийся здесь и сейчас тоже оглушён, тоже лишён зрения, также мучается, как и Вальтер?

Старик Адонис пал на пятую точку, закрывая уши старческими ладонями, в попытках заглушить навязчивый, преследующий грохот. Его глаза были тоже крепко-крепко зажмурены, не в силах смотреть на этот затухающий, божественный цветок. Дамир явно нервничал, громко топая ногами да рыча, вероятно боясь за все упущенные в этот важный момент события. Акбека было не слышно и тем более не видно. Он спокойно стоял подле архимагов, практически раскрывая покрасневшие от света глаза и наблюдая меркнувший, стремительно затухающий свет самого мощного заклинания, посланного Либертом.

Громадное пепельно-чёрное облако взмыло над бесконечно тянувшейся воронкой, словно страшный гриб после ядерного взрыва. После себя эта страшная магия оставила только смерть, кровь, потерянную веру, а ещё и гнев. Праведный и ужасающий гнев Верховного архимага и его союзников!

Глаза Вальтера раскрылись, узрев эту картину-последствие Великой Магической Войны. Все эти люди погибли в ужасных муках, будучи уничтоженными жаркими, божественными лучами большущей магической сферы. И ведь Верховный никого не смог спасти, не успел послать на защиту даже самый лёгкий щит… И не было ему больше прощения. Оставалась только боль в душе и осознание того, что война совсем скоро станет воистину кровавой…

Дамир и Адонис стояли по обе руки от разъярённого и одновременно потерянного Вальтера. Грудь Верховного вздымалась как мачта, ноздри раздувались от досады, а мана скапливалась на кончиках пальцев, готовая сорваться и низринуться на ликующих и громко воинственно кричащих предателей, во главе которых злостно улыбался бледный Либерт.

Поля более не напоминало себя же в ещё недавно прошедшее, прекрасное утро. Пожары, копоть, гарь, горы трупов и огромная, глубокая воронка, вся воняющая и неистово дымящаяся — вот что эта война принесла восхитительной природе и её ясному голубому небу. И ведь всего бы этого не было, если б не единственный глупый приказ Верховного архимага. Приказ на начало похода…

Он винил себя. Винил только себя одного. Ведь кто ещё так сильно хотел похода, что изначально являлся идеально сработавшей ловушкой? Кто мечтал о победе над другими? Кто спровоцировал эту масштабную, смертельную, мировую, военную интригу?

Но если Бог не помешал, значит всё идёт так как он задумал и одобрил, архимаги верили в это. И победа обязательно будет за добром и верностью, победа точно будет за Церковью Господа. В этом не было ни единого сомнения!

Солдаты-маги выстроились полумесяцем по окраине горящей, дымящейся воронки, сейчас больше напоминающей огромную страшную могилу. Там, буквально испепелённые страшным колдовством, лежали их братья по оружию, их друзья, с которыми они жили много-много лет. И теперь каждый святой маг нечаянно обронил по слезинке, с ненавистью смотря на подступающих к ним радостных предателей. Они улыбались, кричали, ликовали, воинственно размахивая оружием и не сомневаясь в своей скорой победе.

— Вот твари! Нелюди! Изверги! — процедил расплакавшийся и задрожавший маг, покрепче хватаясь за свой меч, но теперь уже истерично смотрящий на подступающие войска Либерта. Теперь предатели были воистину сильны. Их сердца пылали и верили в свою победу. И отныне враги будут сражаться ещё более отчаянно, чем прежде.

Главное сейчас было смело встать в оборону и не позволить врагу их всех сломить, какими бы боевыми, радующимися и напористыми они ни были. А потом святые маги ответят. И в первую очередь робкий дохляк Либерт, эта гадская жестокая рожа…

— Не сдавайтесь! Продержитесь ещё немного. Победа будет за нами! — громко выкрикнул молодой красивый Дамир, стараясь придать словам веру, надежду и воинственность, так сейчас недостающие защитникам Церкви Господа и всего Нижнего мира. — Ирод и еретик Либерт скоро получит страшный ответ, осталось совсем немного времени. Держитесь, наши боги войны.

Под эти победные, вселяющие надежду слова ряды предателей вновь начали таранить небольшой полумесяц из святых магов. Враги текли вдоль воронки и их натиск был страшен. Сталь снова запела, предчувствуя кровавую жатву, руки привычно выписывали мечами лихие дуги, а уверенность и бесбашенность противников только больше позволяли им вновь начинать сметать оборонные ряды, оставляя новую длинную просеку из солдатских тел. Предателей тоже пронзали голодным оружием, им точно так же сносили головы и отрубали руки, однако, несмотря на потери, они шли и шли, будто обезумевшие, невменяемые зомби из апокалиптических дешёвых фильмов.

Звон мечей вновь и вновь ранил уши архимагов, ведь каждый раз никто не знал, какой из размашистых ударов окажется последним для их солдат. Кинжалы, в незанятых мечом руках, неистово ярко сверкали на солнце, подключаясь к диковинному танцу. Короткая сталь с небольшой рукояткой отлично резала, вертелась и свирепствовала, нанося святым магам всё более и более тяжёлые ранения, заставляя некоторых сдаваться и в позорном бегстве убегать. Но убегать им долго не позволяли и сдавшиеся совсем скоро умирали от поющего торжественную мелодию длинного острого меча. Никто не сдавался в плен, никто не мог избежать боя и укрыться где-нибудь за пока ещё шевелящимися на ветру живыми кустиками. Был только бой. И ты либо выдерживал напор рука об руку со своими братьями, либо погибал. Героически иль нет зависело только от тебя. Но ты погибал, всё равно своим трудом приостанавливая невероятный вражеский натиск, их пышущие жаром мечи, их, казавшиеся неостановимыми, дружные, кричащие от эйфории боевые порядки.

Воздух внезапно задрожал, начиная плавиться от подготовленной высвобождаемой маны. Войска Либерта всё же начинали воевать по-настоящему, полагаясь не только лишь на тяжёлое, но верное стальное оружие в руках. Магическая Война только набирала обороты…

— Предатели собираются использовать магию. Обороняйтесь! Не отдавайте больше ни сантиметра нашего поля! — слова Верховного подействовали на магов и те воспряли духом, выпячивая груди и внимательно смотрящих на пытающихся пробиться вперёд бешеных врагов.

Воздух запылал, раскалился, словно ругаясь на вырвавшуюся убийственную магию. Тонкие-тонкие, ловкие огненные лианы петлями стлались, подхваченные небольшим ветерком. Мечи у святых магов уже были наготове. При желании можно было спокойно разрубить лианы на мелкие лоскуты, но для этого нужны были внимание и точность, чего сейчас им явно недоставало. Да и остальные заклинания, гурьбой следовавшие за вражескими лианами, пытались перегнать их, так и норовя ударить первее, жёстче да смертоноснее. Мечи святых магов дружно вспорхнули и ринулись на тонкие живые лианы, перерубая особо шаловливые кончики. Те падали на землю, а остальные внезапно совершили несколько отвлекающих манёвров, заставляя сталь бесполезно резать воздух. Достигнув цели, огненные прутья весело обвивали мечи, крепко держа их и ни в какую не отпуская, сразу же заставляя святых магов затрястись да вспотеть. Лианы обвивали всё быстрее и быстрее: мечи, запястья, талии, лианы сминали доспехи, срывали шлема, а некоторые заставляли гореть людей живьём, слыша их неистовые, уже предсмертные крики.

Молнии, песчаные тайфуны да ледяные иглы, оставляя в воздухе петлявшие неровные дорожки и мелкие частички маны, летели следом и с грохотом громили войска, мужественно державшие оборону несмотря на разбушевавшуюся, несущуюся на них магию. Фиолетовые молнии, белоснежные облака в образе мощного ударного кулака, свистящие, несущиеся на всей скорости стихийные сферы, не менее медленные, пылающие острые стрелы, водные фигуры и даже колкий снег — магия неслась вперёд как единый водный поток и теперь становилось ясно, что никакая сталь противодействием стать не сможет. Магия настигнет всех и каждого. Ломающий сам воздух, неописуемый по мощности тайфун был уже близко…

Мечи — перед лицом, уверенность — глубоко в сердце, страх поспешно отступил и оставался только сложный магический бой, без надежд на архимагов, Бога и прочие чудеса. Каждый воин чувствовал что победа только в их руках, и именно от них всех и зависит судьба Нижнего мира. И молитвы были лишними. Уж больно много времени отбирали зазря…

Плотный, огроменный магический поток всё нёсся вперёд и нёсся, под смеющиеся взгляды предателей. Он летел, свистел, заклинания внутри него сплетались, расплетались, словно чудной узор, а сама сила его так и принуждала поскорее сдаться, но святые маги держались. Больше нельзя отступать! Ради отданных магами жизней, ради мира и процветания, ради святой идеи и ради Бога, войско архимагов, жалкий полумесяц, что остался от гордой несокрушимой армии, должен был держаться. А Либерт… А он ответит за всё и поплатится за свои преступления.

Первые заклятье, словно напористый ураган, ворвалось в строй защитников, ранее находившихся в глубоком тылу. Сферы пролетали сквозь меч как сквозь нож и двумя половинками отлетали к небу, громогласно взрываясь да разбрызгивая снопы разноцветных искр. Невиданный доселе салют озарял голубое небо. Яркие краски, бодрые звуки, вольное сопротивление святых магов, никак не желающих сдаваться и начинающих неистово махать своим оружием, уже толком и не замечая заклинания в этом ярком и непонятном мельтешении. Магический поток был стремителен, чудовищен, заклинания, словно саранча, кружились в нём, летали вокруг солдат, чтобы потом вгрызться в них как пираньи и больше никогда не отцепляться, навеки оставаясь с солдатом и уничтожая его, ставшего беспомощной и несчастной жертвой якобы дара Божьего — магии.

— Парни, не бояться. Всем вместе стоять до самого конца, — крикнул один из магов, посильнее сжав оружие и стараясь выцелить взглядом приближающиеся магические атаки. Вот пролетела одна и ранее живого солдата насмерть вцепился стихийный шар. Вот вражеская сталь синхронно запела, опрокинулась на бойцов, магов Церкви Господа, но те стояли, не в силах признать скорое поражение.

Взрыв за взрывом сотрясали бессмертное, несчастное поле, смерть за смертью приближали Магическую Войну к своему неотвратимому завершению. Молния ловко ринулась в сторону, перекувырнулась на месте, поменяла траекторию и оплела тело гордого святого мага. Тот, корчившись и вовсю крича, требуя поддержки от рядом стоящих воинов, дёргался и падал, а поток всё продолжал проноситься, оставляя после себя лишь множественную просеку из бренных тел, стеклянный взор которых был обращён к небу, словно бы прося помощи у Бога, у их Отца… Но он не слышал и Церковь Господа осталась наедине с самой собой. Вера в эту иномировую сущность оказалась бессильна в поединке, а сталь, напор и подготовленность солдат оказались гораздо ценнее и правильнее.